– Ты примешь его завтра. На рассвете. В тумане. Тогда поймёшь, как слышат охотники с севера. И как нюхают “правду” южные шакалы…
Рассвет пришёл в долину бесшумно, как вороватый кот, ступающий по склонам на мягких лапах утреннего тумана. Небо отлило сталью, и только где-то в вышине, над горным хребтом, заполыхал тусклый, выдохшийся янтарный свет. Андрей сидел на коленях перед котлом, в центре алхимического круга, обведённого следами ночных зверей, перьями и обугленными камушками с горных гребней.
Перед парнем в чаше из чёрного обсидиана сейчас колыхалась жидкость цвета выгоревшего медного мха. Она тихо пульсировала, как живая, излучая тошнотворный, но при этом притягательный запах. Который включал в себя своеобразную смесь мокрого меха, влажной коры, гари и далёкой грозы.
– Пей. Сейчас воздух откроется тебе, как шкура. Мир поднимет веко. Но только на миг. – Глухо произнёс старик, отступая за пределы круга. Андрей ничего не ответил ему. Лишь глубоко вдохнул и медленно поднёс чашу к губам. И, надо сказать, что первые глотки были… Странными… Эта жидкость обволакивала рот не как вода, а как густой пар или плотный дым, просачивающийся прямо сквозь зубы. Внутри она будто скользила по горлу, обжигая не теплом, а звериной дикостью. Внутри его тела сразу что-то… Зашевелилось… Сначала – под кожей. Потом – в ушах, где затрещало, как в грозовом небе. Затем – в носу, куда ударил настоящий порыв тысячи запахов, вспыхнувших один за другим. Всё это было настолько резким, что Андрей даже зажмурился, дёрнулся… и открыл глаза уже в новом мире.
Он больше не слышал тишину. Вместо неё – шепот травинок, изгибающихся под невидимым давлением росы. Сквозь стволы деревьев пробивались вибрации мышей, перемещающихся в своих норах. От воды исходили серебристые волны, мягкие, но ритмичные, как дыхание спящей реки. Где-то вдалеке скрипнула сосна – и он услышал, как у неё лопнул один из внутренних волокон. С неба донёсся взмах крыльев совы, исчезающей над долиной, и этот взмах был, как удар ветра в лицо.
А запахи… Запахи стали настоящими словами. Камень пах холодом, сухим и упрямым. Даже старик… Чем-то терпким настоем горных трав и чем-то… Почти звериным, древним. Воздух над водой хранил плоть рыбы, упавшую с когтей хищника ночью.
И тут Андрей почувствовал себя – всего покрытого резонансом. Каждый вдох словно вибрировал внутри. Лёгкие стали слишком чувствительными. Кожа – тонкой. Сердце – слишком громким. Он слышал собственную кровь, как поток, бегущий через пещеру. Слышал, как внутри судорожно сжимаются волокна мышц, как зудит нерв в левом плече, как дергается желудок после алхимического жара. Он опустился на четвереньки, тяжело дыша.
– Хватит… хватит…
Старик уже был с ним рядом
– Ты жив. Это хорошо. – Старик стоял рядом, подал ему чашу с другим настоем – охлаждающим, травяным. Который Андрей, дрожа, судорожно выпил. Только тогда мир чуть “приглушился”. Но парень всё ещё мог слышать жужжание мух в листве за двадцать шагов. И чувствовал, что в воздухе над долиной пронеслась тень чего-то чужого, оставив запах смолы и злобы.
– Теперь ты понял? Охотник не может быть слеп, но и не должен видеть всё сразу. Убивает не тьма, а именно перегрузка.
Андрей кивнул, чувствуя, как по спине катится пот, и как под рёбрами всё ещё живёт зелье – шевелится, как чужой зверь.
………..
Вечер опустился на долину мягко, но ощутимо. Тени стали плотнее. Воздух – тяжелее. Ощущение приближающегося напряжения росло, как накатывающая волна. На специально расчищенном круглом пятачке, что напоминал каменную чашу, Андрей и старик установили алтарь для работы с ядрами магических существ – круг, выложенный из черных, шероховатых камней, пронесённых с горных перевалов. Каждому камню было положено своё собственное место в этом построении. Каждый был очищен дымом аркалы – сухой травы, что горела синим пламенем и отгоняла духов.
Сейчас перед Андреем лежало другое ядро зверя. Оно было величиной с яблоко, и светилось тусклым, словно закопченным пурпурным светом. Внутри него мелькали какие-то мельчайшие вихри. Они не вращались хаотично. Они дышали, сжимаясь и расширяясь в жутком ритме, похожем на сердце хищника.
– Это ядро из Нижнего Мира. Считай, что это ты его убил… Теперь покори. – Старик говорил безэмоционально, но с определённым нажимом. – Но не забывай… Демоны не отдают свою силу. Даже мёртвые. Тебе нужно её покорить и принудить.
Для этого началась подготовка. И теперь Андрей сидел в центре круга. Вокруг – него располагалось три кольца. Внешнее – защитное. Что было начертано кровью горного ворона, перемешанной с золой из древесины ночного дуба… Среднее – стабилизирующее, из особой смеси минералов и крошки обсидиана… Внутреннее – направляющее. Его чертили серебряной нитью, которую пришлось вытянуть из шерсти ползучего светляка…
Старик активировал круг древними словами, от которых у Андрея по коже пошли мурашки. Энергия в кольцах загудела – не громко, но ощутимо. Теперь пришла пора для пробуждения ядра. Для этого Андрей взял ядро в руки. Оно было холодным… А потом вдруг стало горячим. Пульсирующим. Он сосредоточился и стал направлять свою магическую энергию в него, как учил старик. Это было как касание угля, разогретого добела. Ядро застонало. Да… Именно застонало. Внутри него что-то начало скрежетать, как когти по стеклу. Энергия – чужая, гнилая, обжигающая – рванулась наружу, стараясь вырваться, захватить, подавить.
Андрей ощутил удар в грудь. Его сердце пропустило удар. Его собственная энергия дрогнула, но он удержался. Направил силу своего меридианного круга, пусть и едва укреплённого, чтобы обернуть ядро своим вниманием.
Затем пришла пора для стабилизации.
– Если сейчас отпустишь – оно вырвется. – Подсказал старик. – И впустит тень. Или сожрёт тебя изнутри.
Старик бросил на каменный алтарь три листа бледного фалака, растения, что растёт лишь в тенистых ущельях и обладает магией умиротворения энергии. Листья задымились зелёным дымом, и ядро стало подрагивать – медленнее, но всё ещё упрямо. Андрей снова сосредоточился. И сейчас он чувствовал, как нити энергии внутри ядра становятся более понятными, словно кто-то медленно раскручивает клубок. Он нашёл осевой вихрь, центр силы – и прикоснулся к нему изнутри.
Это был момент истины. Нужно было вырвать ядро, но не разрушив его структуру – иначе сила рассеется или, что может быть куда хуже, банально взорвётся. Для этого Андрей вложил свою энергию в обратный импульс – антирезонанс. Тут использовался тот же принцип, как в алхимическом замесе. Как будто на выдохе душа размыкает цепь. Ядро вскрикнуло. Внутри – что-то оборвалось. И по ощущениям парня ударила вспышка. Поток пурпурного света рванулся вверх и закружился над чашей, формируя энергетический узор, похожий на лотос с когтями. И вот – останки.
На алтаре осталась переполненная силой капсула, уже не ядро, а кристалл, наполненный концентрированной магией. Он всё ещё пульсировал, тихо, как дыхание спящего зверя. Но уже не проецировал угрозу. И, внимательно осмотрев его, старик коротко кивнул.
– Ты сделал это. Теперь он твой. Но помни, ему нельзя попадать в чужие руки. Так как он тебя уже узнал. И теперь несёт отпечаток твоей силы. Это можно будет использовать против тебя.
Ночь опустилась на долину как внезапная пауза. Ветер замолк. Насекомые притаились. Воздух стал неподвижен – словно перед грозой, только вместо дождя на землю вот-вот должна пролиться чужая сила. Андрей сидел на той же каменной площадке, где ранее извлёк ядро. Перед ним, прямо в центре наложенного защитного круга, лежал кристалл, оставшийся от демонического существа. Он больше не сиял агрессией. Он ждал. Как зверь, приманенный запахом крови. Старик не говорил ни слова. Лишь наблюдал из тени, сидя на плоском валуне, руки в рукавах, и взгляд его глаз был мрачным.
– Готов? – Наконец-то произнёс он. Андрей молча кивнул ему в ответ. После чего протянул вперёд руки. Кристалл был холодным. Не как лёд – как пустота, затянутая в стекло. Он медленно прижал его к центру груди, чуть ниже солнечного сплетения – туда, где располагалась его собственная точка концентрации энергии. И в первое мгновение ему ответила тишина… А вот на второе… Удар… Внутри его тела что-то рвануло, как будто туда вбили железный кол, а потом начали его крутить. Энергия ядра прорвалась внутрь, как струя кипящей смолы. И сразу нашла путь – по меридианам, по их новым, ещё непрочным стенкам. Всё это было настолько сильным, что Андрей завыл, скрючившись от боли.
Боль, идущая по костям, была настолько сильной, что создавалось впечатление, будто каждая вена его тела резко вспыхнула. Мышцы скручивались, судороги волнами бежали по ногам и рукам. Ему даже показалось, что он слышал, как хрустит его собственный позвоночник. Не ломаясь, а как дерево в шторм.
Но больше всего болело внутри живота – там, где образовался его личный резервуар магии. Демоническая сила пыталась его переписать, перестроить под себя. Выжечь человеческое.
“Нет!” – Прохрипел Андрей, сжав зубы до скрежета. Он, хотя и с трудом, всё же сосредоточился, пуская туда всю свою волю, вспоминая свою жизнь, своё имя, свои чувства. Всё, что делало его человеком. И в тот момент его внутренняя энергия отозвалась, вспыхнув светом чуть тёплым, как дыхание живого. И они, две противоположные силы, всё же столкнулись. Это было слияние. Не война. Но и не мир. Это было переплетение. Как два ручья, один из которых был горяч, другой ледяной. Они неслись по внутреннему руслу, бурля и кипя, пока наконец не нашли равновесие.
Андрей почувствовал, как его тело постепенно укрепляется. Слышал, как кости становятся плотнее, как в мышцах зреет глухая сила. Его меридианы расширялись, укреплялись – внутри них теперь текла не только его энергия, но и её продолжение, усиленное отпечатком демонического мира. Полностью истощившись, кристалл рассыпался в пыль. А тело Андрея вспыхнуло бледным огнём – как искра, обнажающая каркас новой природы.
После окончания процесса, он некоторое время просто лежал, тяжело дыша. Его сердце билось, но не отрывисто. Гулко и глубоко. Дыхание стало тише. Но в груди у него всё ещё полыхал тихий жар. Как будто пламя зверя теперь жило внутри него самого. Не яростный, но дремлющий. Старик медленно подошёл к его распростёртому телу, и его глаза сверкнули.