Он снова вытянул ладонь вперёд. Сделал вдох – долгий, глубокий, до самой точки внизу живота, где, как он теперь знал, обитало его энергетическое ядро. Словно в ответ на этот вдох, внутри него отозвались потоки – мягкие, но упругие. Он направил их наружу – сначала осторожно, затем точнее, удерживая узел за узлом в воображении. Первый узел – тягловой. Поток энергии собрался в его ладони, сгустился. Второй – формирующий. Он начал придавать силе форму – представить сгусток, не как огонь, а как сплетение нити, свернувшееся в клубок. В этот момент энергия пошла вразнос. Вспышка. Воздух перед ладонью дрогнул, но магия разлетелась, как капли масла в воде.
– Стоп! – Голос старика был твёрдым. – Слишком много желания. Не приказывай, переплетай.
Андрей нахмурился, закрыл глаза и попытался снова. Но тут в его голове словно щелчок раздался. Всё пошло не так. Он почувствовал, как схема уходит из-под контроля. Энергия начала закручиваться, и даже переходить в полноценный вихрь силы. Словно он пытался держать слишком много нитей в одной руке, и они скользили, вырывались. Внезапно по нему самому ударила яркая вспышка, белая, как удар молнии.
Он пошатнулся и упал на одно колено. Всё вокруг поплыло. Камень под ладонью стал мягким, как вода. Звук воздуха будто исчез. Мир наклонился. Гравитация сбилась. Пространство – исказилось. Он закрыл глаза и попытался дышать. Простой вдох. Выдох.
– Ты нарушил симметрию плетения. – Тут же раздался рядом голос старика. – Один из узлов сработал раньше, чем должен был. Энергия замкнулась сама на себя. Это – магический срыв. Мягкий, потому что ты ещё слаб. Но мог быть и смертельным.
Андрей открыл глаза. Всё ещё покачивалось. Даже небо будто дрожало.
– Что это было?
– Это было предупреждение. – Старик протянул ему руку, помогая подняться. – Боевые плетения – не игрушка. Их можно собрать, как мост из лозы, а можно – как западню из мечей. Одно неверное напряжение – и ты сам себе враг.
Старик повернулся к нему спиной и медленно пошёл к краю площадки.
– Отдыхай. Завтра ты научишься выстраивать каркас силового плетения – опору для стихии. Без каркаса – любое заклинание сгорит в собственной ярости.
Андрей молча опустился на плоский камень. Его ладонь всё ещё горела от внутреннего удара. В груди стояла тошнотворная тяжесть. Но внутри уже вспыхнул огонёк упрямства. Он не собирался сдаваться. Он выучит форму. Он научится держать силу. Он заставит пламя слушаться себя. Ибо теперь он знал, что магия – не бесплатный дар. Это путь. И этот путь требует всего, чем ты являешься.
– Сначала ты выстроишь каркас. – Произнёс старик, став рядом с ним на утренней площадке. – Без него всё рассыпается. Как дом без фундамента. Как тело без костей.
Андрей внимательно слушал, глядя на старика. И сейчас в его взгляде была та самая сосредоточенность, что приходит только с осознанием. Ошибаться ему больше нельзя. Старик медленно вытянул руки вперёд. Воздух вокруг них едва заметно дрогнул, словно нагрелся. Он произнёс:
– Смотри. Это не магия, это её форма. Её тень. То, что приходит раньше силы.
Он замер. Вокруг его рук начал проявляться тонкий контур, похожий на паутину. Но эта паутина не светилась, не горела, не вибрировала. Она просто была – сплетением нейтральных потоков, гладко и безупречно вращающихся в строгом порядке. Она даже не ощущалась как магия – скорее как тишина в гуще шума.
– Каркас – это структура. Он стабилен. Без него даже слабое заклинание рвёт пространство.
Он медленно отпустил каркас, и тот тихо исчез.
– Твоя очередь.
Андрей шагнул вперёд. Он встал в ту же позу, что и старик, и вытянул руки. Начал тянуть энергию из ядра – не стихию, не ярость, а чистую основу, нейтральную, как вода без вкуса. Медленно, через силу воли и представление, он начал переплетать потоки. Тонкими, почти невидимыми спиралями. Они дрожали. Один сдвигался, другой скручивался неправильно, третий норовил распасться. Он уже чувствовал, как каркас снова был готов расползтись.
– Дыши. – Тихо сказал старик. – И не думай. Просто – слушай.
И тогда Андрей почувствовал. Почувствовал ритм. Внутреннюю пульсацию потоков. Не подчинение – согласие. Он не командовал им. Он их вел. Сплетение стало устойчивее. Сначала он построил контур круга. Затем – опоры внутри. Пять точек. В каждый – плавно подвёл нити. Как будто рисовал, но вместо кисти у него была собственная воля, а вместо холста – пространство.
И… Каркас удержался. Андрей едва не улыбнулся. Пот капал со лба, руки дрожали, но он держал форму. И только когда почувствовал устойчивость – добавил одну искру стихии. Огонь. Внутри каркаса вспыхнула точка пламени, едва тлеющая, но живущая. И каркас удержал её.
– Хорошо. – Тут же раздалось позади него. – Теперь ты понимаешь.
Андрей ещё не знал, как метнуть плетение, как придать ему разрушительную силу, как направить, разогнать, обрушить – но теперь он знал, как удержать. А это значило, что бой – стал возможен.
…………
Площадка теперь была очищена – следы прежних тренировок стёрты утренним ветром. Старик стоял в отдалении, сложив руки за спиной, а напротив него – на расстоянии двадцати шагов – стоял Андрей. Между ними, в самом центре круга из плоских камней, лежал обломок черепа – гладкий, побитый временем, с проеденными дырами. Чей он – никто не говорил. Возможно, ранее это был какой-то опасный зверь. Возможно – что-то разумное. Но сейчас это была цель.
– Теперь ты умеешь удерживать каркас. – Сказал старик. – Теперь – заставь его двигаться. Пусть твоя воля не просто формирует, но и направляет.
Андрей кивнул. Он вытянул правую ладонь вперёд, сосредоточился. Глубокий вдох – и поток энергии потянулся от ядра к пальцам. Он удержал каркас, как учил старик: пять точек опоры, внутреннее кольцо, обод – и пустое пространство внутри. Огонь. Искра вспыхнула в центре, едва касаясь внутренних плетений. Он попытался двинуть его вперёд. Мгновенно вспышка стала неустойчивой. Энергия закачалась, как огонь в открытом костре, – и почти сорвалась с места. Но потом он закрыл глаза и почувствовал пространство – не глазами, не кожей, а той самой волной, что когда-то впервые прочёл в дыхании долины. Пространство как сеть. Как водная гладь.
Он направил туда своё намерение. Плетение сдвинулось. Медленно, будто под водой, магический сгусток вылетел из его ладони – и, не касаясь земли, поплыл вперёд, освещая утреннюю дымку красноватым, пульсирующим светом.
– Удерживай вектор! Не теряй ритм!
В голосе старика мелькнуло впервые настоящее напряжение. Андрей ещё сильнее стиснул зубы. Сгусток замер на полпути. Пространство задрожало. Внутри плетения – рёв. Не огня – сопротивления. Стихия не хотела быть ведомой.
– Умри тогда у себя в руке… – Глухо прошептал Андрей. И толкнул. Взрыв был тихий, но яркий. Пульсация света сорвалась наружу, и пламя обрушилось на череп, взметнувшись ввысь, оставив обугленные кости и расплавленный центр. Андрей стоял, тяжело дыша, чувствуя, как у него дрожат колени.
– Слишком резкое завершение. – Произнёс старик, подходя ближе. – Ты не направлял – ты выдавил. Сила – не глина. Её нельзя давить. Её надо вести.
– Как лодку?
– Как реку. – Коротко кивнул старик. – Ты не можешь толкать реку. Но можешь – направить русло. Это и есть путь Слушателя, Андрей.
Андрей тяжело вдохнул, чувствуя внутри остаточный жар. Он только начал. Но теперь он знал. Сила может быть не только ударом. Она может быть вектором. Намерением. Продолжением твоей сути.
– Настоящий магический бой – это не лобовое столкновение. Не борьба в силе. Это – предчувствие. – Сказал старик, когда утро только начинало обнимать долину серо-золотистым светом. – Ты должен научиться чувствовать вектор до того, как он возник.
Андрей стоял на вытоптанной площадке, босиком, в лёгкой тренировочной одежде, которую сшил для него старик из какого-то тонкого и дышащего материала. Он знал – сейчас будет не теория. Перед ним старик держал в пальцах тонкую энергетическую нить, словно клубящийся дымок, собранный в узелок, готовый вот-вот сорваться с ладони.
– Это не настоящий сгусток, но он может оставить ожог, если попадёт. – Старик усмехнулся. – Так что думай быстрее, чем летит мысль.
Он метнул. Это было не как пуля. Не как стрела. Плетение ползло по воздуху, как живое существо. Оно не летело по прямой – оно искало. Его поведение было непредсказуемым. Траектория плавала, волнообразно извиваясь, то ускоряясь, то замирая.
Андрей почувствовал его движение не глазами – кожей, спиной, позвоночником. Это было не видение – это было как ощущение горячего ветра, несущегося сквозь пустую улицу. Ещё миг – и он шагнул в сторону. Сгусток пролетел в нескольких пальцах от него, сдав воздух горячим гудением.
– Неплохо. – Снова прозвучал голос старика. Но уже новый сгусток сорвался с его руки. И ещё один. Теперь они летели с двух сторон, а третий образовался прямо у земли, стремительно ползя к ногам Андрея.
Он не успел думать, но сразу же отпрыгнул, и провалился в сторону. Затем развернулся, опустился на колени и – скатился, пока не оказался за спиной одного из сгустков, который потерял его. Он слышал, как гудит энергия, как воздух вибрирует. Как каркас плетения скрипит, как натянутая тетива. Но он уходил. Он танцевал.
– Вот теперь правильно. – Кивнул старик, останавливая всё одним щелчком. Сгустки рассыпались в воздухе как песок.
– Я не думал… – Пробормотал Андрей, тяжело дыша.
– Вот именно. Ты чувствовал. Это разница между живым и мёртвым.
Старик шагнул ближе и ткнул ему в грудь пальцем:
– Магия – это не разум. Это резонанс. Ты либо звучишь вместе с ней… Либо глохнешь под её криком.
Андрей сел прямо на землю, ощущая, как его спина покрыта потом. Его тело дрожало не от страха – от напряжения. Внутри – жилая тишина, как будто он чуть прикоснулся к тому, чем могли стать бои в этом мире. Не столкновением заклинаний, а искусством, граничащим с танцем и боем на грани инстинкта.