В трубке что-то всхлипнуло, и женский голос невнятно забормотал:
— Извините, ради Бога… Я ваш телефон нашла в записной книжке дочери…
Костецкий напрягся, решив, что речь идет об Илоне, а женщина — теперь он понял, что звонила женщина, — заговорила сквозь всхлипы:
— Наверное, то есть наверняка я вас разбудила, но моя дочь Катя до сих пор не пришла домой… Я очень волнуюсь и не знаю, что мне делать… Я нашла в ее записной книжке ваш телефон… Они с Илоной вроде не были подружками, но, кажется, до девятого класса учились в одной школе… Господи, я не знаю, что мне делать…
С большим трудом Костецкий разобрал, в чем суть дела. Мать неизвестной ему Кати Черновой сходила с ума из-за того, что эта самая Катя до сих пор не явилась домой. Что ж, неудивительно, поначалу, когда подобные номера стала откалывать Илона, он так же рвал на себе волосы и глотал валидол, но за последнее время научился смотреть на выкрутасы дочки философски.
— Я ничего не знаю о вашей дочери. Думаю, Илона тоже. Она ведь теперь в институте учится, а ваша дочь, как я понял, еще школьница. Не думаю, чтобы у них были общие интересы.
— А с самой Илоной можно поговорить? — наседала взволнованная женщина. — Она дома?
— Конечно, — соврал Костецкий, его коробило от одной мысли, что ему придется делиться своими проблемами с неизвестной женщиной, — она давно спит. Видите ли, у нее сейчас сессия, экзамены, зачеты… э-э, она очень устает… Если вы хотите с ней поговорить, позвоните лучше завтра, после одиннадцати.
Кажется, женщина совсем упала духом и тихо запричитала:
— Боже, что же мне делать, что делать? Где мне ее искать?
— Ну, не стоит так сразу убиваться, — успокоил ее Костецкий. — У молодых это обычное дело, загулялись, заплясались… Найдется ваша Катя… В крайнем случае наведите справки в милиции, потому что ни я, ни Илона вам скорее всего не поможем…
Он положил трубку, и в этот момент его окликнула жена — надо же, очухалась.
— Кто это звонил?
Костецкому стоило большого труда сдержаться и ответить относительно спокойно:
— Мать какой-то Кати Черновой. Ты ее знаешь?
Валентина Костецкая пожала пухлыми белыми плечами:
— В первый раз слышу. Кто она такая?
Еще бы! Что она вообще слышала, что вообще знала? Например, она хотя бы приблизительно догадывалась, где до сих пор шляется ее собственная дочь?
— Говорит, что они учились в одной школе, только эта Катя моложе Илоны на два года. — Костецкий по-прежнему прилагал неимоверные усилия, чтобы не завестись с пол-оборота.
— Ну и что? — Жена оттопырила толстую нижнюю губу. — Илона теперь студентка, что у них может быть общего?
Так же, как и он, жена рассуждала умозрительно, ибо тоже практически ничего не знала о своей беспутной дочери. Какие у нее интересы, с кем у нее что-то общее, где она болтается почти до утра и чего хочет от жизни. Костецкий почувствовал, что неравная схватка с раздражением кончилась отнюдь не в его пользу. Дамбу прорвало, Костецкий завелся.
— Девка совсем от рук отбилась, — не выдержал он. — Ты хоть в курсе, что ее самой до сих пор нет дома?
— Ну и что? Твой бугай все равно ходит за ней по пятам. Если тебе интересно, где твоя дочь, свяжись с ним и все узнаешь. Что ты, зря ему деньги платишь? — Валентина демонстративно отвернулась лицом к стене, показывая, что не намерена ввязываться в ночные дискуссии.
Костецкий сжал кулаки, постоял, покачиваясь на носках, и, немного успокоившись, в самом деле попытался связаться сначала с охранником, а потом и с дочерью, благо они оба были снабжены сотовыми телефонами, но ни тот, ни другой не отвечали. Встревоженный, он позвонил начальнику службы безопасности своей фирмы, и тот обещал немедленно заняться поисками Илоны.
Глава 4Как дожить до утра?
На Ольгу было страшно смотреть: не лицо, а посмертная маска. Первое, что сделала Светлана, примчавшись к ней на леваке, — накапала в стаканчик валерьянки и заставила ее выпить. Ольгины зубы выбивали дробь по стеклу, а слезы падали в стаканчик.
— Успокойся и рассказывай по порядку, — приказала Светлана.
Решительность Светланы подействовала на Ольгу, она мобилизовала оставшиеся силы.
— Я… я сама вернулась около часа… Последний раз мы разговаривали по телефону после обеда, и я ее предупредила, что задержусь… Все…
Светлана не стала спрашивать Ольгу, где именно та задержалась. И так было ясно, что опять со своим драгоценным профессором, этим лучезарным светилом на туманном небосклоне. Эх, Ольга, Ольга, вечный жертвенный агнец, уготовленный судьбой к закланию. Мало она терпела когда-то, безропотно сносила выходки своего благоверного… Ну да ладно, что теперь об этом, сейчас нужно искать Катьку. Господи, куда она могла подеваться?
Светлана, прижимая к плечу мокрую от слез голову сестры, пристально всматривалась в Катину фотографию за стеклом старомодной полированной мебельной стенки, купленной еще при матери. Всматривалась, мысленно спрашивая: «Катюша, Катенька, Катька, Кэт, где ты?» А Катино личико, утонувшее в копне светлых воздушных кудряшек, оставалось спокойно-непроницаемым. Красивая девочка с крупными, широко расставленными серыми — в беспутного папочку! — глазами, аккуратным носиком, пухлыми губами, милое беззащитное существо. Светлана, перефразируя Маяковского, называла племянницу облачком в джинсах. Милое, драгоценное облачко в джинсах, отзовись, дай знать, где ты?
Светлана храбрилась, не подавала признаков охватывающей ее паники, чтобы окончательно не добивать Ольгу, но в душе вполне отдавала себе отчет, что племянница не могла где-то задержаться, а значит, с ней что-то случилось. Тут еще выяснилось, что Ольга не знала Катиных подружек — тоже мне мать! Нашла в ее записной книжке единственный телефон какой-то Илоны Костецкой. Позвонила, но ничего путного не выяснила. Неизвестный мужик, наверное, отец Илоны, посоветовал наводить справки в милиции.
Пожалуй, в этом он был прав, и Светлана решительно поставила на колени телефон.
— Куда ты хочешь звонить? — спросила заплаканная Ольга.
— В милицию, куда же еще.
Ольга задрожала:
— Ты думаешь?
— Ничего я не думаю, — взорвалась Светлана, разозлившись на сестру: сидит тут и блеет, как овца. — Просто нужно что-то предпринимать. Что делают обычно в подобных случаях? Звонят в милицию, в больницы, по родственникам и знакомым… Кстати, ты звонила Игорю?
— Нет.
— С этого и надо было начинать.
— И правда, что это я… — И Ольга принялась с остервенением накручивать диск телефона, то и дело ошибаясь и нажимая пальцем на рычаг.
Светлана посмотрела-посмотрела и вырвала трубку из Ольгиных рук:
— Дай-ка лучше я.
Ждать пришлось довольно долго — как-никак третий час ночи, самый крепкий сон. Прислушиваясь к невнятным шумам на линии, Светлана невольно представляла, что происходило там, куда она звонила: просыпаются, соображают, что к чему, перешептываются, и вот кто-то, шлепая тапками, плетется в прихожую. Ага, наконец отозвались, к телефону подошел именно тот, кто и был нужен, Игорь Чернов, бывший муж Ольги и отец Кати.
По одному его тону Светлана догадалась, что Кати у него нет и вряд ли он что-нибудь о ней знает.
— Ты когда Катьку в последний раз видел? — спросила его Светлана.
— Недели две назад… или три… Это ты, Светка, что ли?
Светлана прикинула: судя по тому, как он замешкался, последняя встреча произошла месяц-полтора назад. Она достаточно хорошо знала бывшего зятя, чтобы не принимать его утверждения за чистую монету.
— А по телефону когда в последний раз общались?
— Ну… по телефону мы почти каждый день разговариваем.
Вот врет-то! Дочь его мало интересовала еще когда он с Ольгой жил, а сейчас и подавно!
— А сегодня она тебе звонила или ты ей?
— Ты имеешь в виду вчера? — невозмутимо поправил этот гад. — Нет, вчера много дел было.
Деловой! Большего бездельника, чем Игорь Чернов, Светлана не встречала.
— Все, тебе больше ничего не надо? — между тем спокойно осведомился Чернов. — А то уже очень поздно.
Светлана с возмущением и ужасом осознала, что сейчас он положит трубку и спокойно пойдет спать, под бочок к своей пегой козе. Как ни в чем не бывало!
— А ты… — Светлана не удержалась от парочки ядреных эпитетов в его адрес, — не хочешь узнать, за каким чертом я тебе звоню в три часа ночи и спрашиваю про Катьку, твою дочь, кстати?
— Ну и за каким? — Чернов демонстрировал редкое хладнокровие.
— А за таким, что ее до сих пор нет дома!
На том конце провода воцарилась пауза. Потом Светлана явственно расслышала, как где-то вдалеке женский голос спросил: «Игорюша, кто там?» Опять глухая тишина, видимо, Игорюша отвечал своей козе, прикрыв мембрану ладонью.
Наконец он отозвался:
— А Ольга где?
— Сидит на диване и ревет. — Светлана обернулась и увидела, что в действительности Ольга ревет, сидя на полу.
— И она ничего не знает?
Козел, ну и козел! Стали бы тебе иначе звонить!
Светлана собиралась повторить эту историческую фразу вслух, когда сзади неожиданно подбежала Ольга и, вырвав у нее трубку, завопила:
— Можешь спать дальше, твоей помощи никто не ждет!
Бросила трубку на рычаг и зарыдала, уронив голову на подлокотник кресла.
Нужно было что-то предпринимать, но что? Может, действительно позвонить в милицию?
Светлана набрала 02 и тут же услышала стандартную фразу, набившую оскомину в отечественных телевизионных сериалах типа «Следствие ведут знатоки»: «Дежурный по УВД слушает…»
Стараясь излагать покороче, она торопливо обрисовала ситуацию, на что дежурный по-казенному отрапортовал, что на данное время не обладает какой-либо информацией в отношении данной особы и посоветовал дождаться утра.
— Да как его ждать, этого утра? — Светлана покосилась на Ольгу, та к чему-то прислушивалась.
Внизу явственно хлопнула дверь в подъезд, и стало снова тихо.
— Попробуйте обзвонить больницы, — неуверенно предложил дежурный, — а вообще ждите утра, такое часто случается.