Наконец мы приходим в ничем не примечательное местечко на берегу. Разве что удивляет наличие караульных, да мерцающий свет, пробивающийся наружу из разлома скалы.
Герр бухается на колени прямо на влажный песок. Целует подол моего платья и заявляет торжественно:
– Ольери! Ты не представляешь, как я счастлив, что после всего ты согласилась отправиться вместе со мной. Поверь, я сделаю все, чтобы ты не пожалела о своем выборе.
А после он на удивление прытко вскакивает, без предупреждения подхватывает меня на руки и рявкает на караульных:
– Р-разойдись! Король драконов идет! – и, пошатываясь, несет меня прямиком в пещеру.
В груди начинает ворочаться ледяной змеей недоброе предчувствие. И вот я уже могу рассмотреть овальное окно перехода между измерениями, которое видела то ли во сне, то ли наяву. Но точно знаю, что это такое.
– К-куда мы? – спрашиваю, холодея. Потому что догадка ударяет молотом прямо в ребра.
– Домой, родная. В мой мир. Ты сама только что согласилась.
– Нет, не смей! – кричу я изо всех сил и рвусь на свободу, но никто не реагирует.
А Герр продолжает меня нести туда, где не будет ни дочки, ни привычной жизни, ни швейной мастерской…
Глава 16
Караульные старательно отводят взгляды, видя, как монаршая особа силой тащит простолюдинку в межмировой переход. Действительно, ради какой-то незначительной женщины никто не станет беспокоить целого короля драконов и встревать в его дела. Может, у него вообще игры такие, а вопящая и брыкающаяся дамочка просто талантливо притворяется.
– Не смей никуда меня отсюда уносить! – луплю кулачками по стальным мышцам драконовой груди, но их обладателю хоть бы что. Он даже не начинает шататься сильнее. В голове среди кучи панических мыслей ярко светит одна: я не могу тут оставить Лею! – Животное! – рычу в бессильной злобе, приближаясь к проклятому переходу. – Я против, слышишь?
– Так будет лучше для всех, милая. Ни о чем не беспокойся, я о тебе позабочусь. Ик!
Позаботились уже двое! Да так, что мне на всю жизнь хватит, дальше я как-нибудь сама. Прекращаю кричать, раз это все равно бесполезно, и принимаюсь вертеться изо всех сил. Даже если упаду на землю, не страшно. Ничего не может быть хуже, чем оказаться на расстоянии целой вселенной от родного ребенка.
Рычу. Так как мерзавец держит все так же сильно. Крою его последними словами, но долбаный король совершенно не обращает на них внимания. Просто идет, чуть пошатываясь, к своей цели.
– У-у-у, скотина последняя! – перехожу на отчаянный вой.
У меня всего пара секунд, чтобы не допустить непоправимого. И тогда я вцепляюсь зубами в ничем не прикрытую шею. Смыкаю их так сильно, что тут же чувствую теплую жидкость на них. Наконец руки короля драконов вздрагивают, и я лечу на землю.
– Олли! – ревет он, подхватывая в самом низу и не позволяя расшибиться.
А потом в долю мгновения каким-то чудесным образом разворачивает нас, и я оказываюсь лежащей поверх его груди. Крупные ручищи смыкаются на талии, надежно удерживая.
– Давай сперва до моего дворца доберемся, – пьяно заявляет гад и жадно шарит по моему лицу затуманенным взглядом. – А потом уже предадимся шалостям. Я буду весь в твоем распоряжении…
– Заткнись! – рявкаю я. От охватившего ужаса, не иначе. – Проваливай в свой дворец сам и шали там сколько угодно, но только без моего участия!
Копошусь, чтобы встать на ноги и наконец избавиться от лап чешуйчатого правителя. И у меня даже почти получается! Но гад оказывается на удивление шустрым. Вот только он лежит, распластавшись на земле, а вот уже стоит рядом и забрасывает меня на плечо, попутно делая шаг к ненавистному порталу.
В ушах шумит. Перед глазами все мелькает, и я все отчетливее чувствую ту особенную энергию, идущую от перехода. Ее ни с чем не спутаешь. От нее волоски на руках становятся дыбом, а на языке появляется отчетливый привкус. Она гудит на совершенно иной волне. Мощно, притягательно. Податливо. Ее я чувствовала в своих снах, ее присутствие оставалось в комнате с появлением моей швейной машинки и журналов.
«Нет!» – рождается твердое внутри меня. – «Я туда не пойду!»
Оно похоже на яркую звезду, способную своим светом затмить что угодно. Подчинить и оставить последнее слово за мной. Я могу чувствовать, как внутри свет трансформируется в печать, тяжелую, непробиваемую, слушающуюся только меня. И таким естественным кажется весь этот процесс, что я удивляюсь попутно – почему раньше я ничего подобного не чувствовала?
Ведь, кажется, эта способность всегда была со мной. Но подсознание отчего-то ее скрывало.
Со всей силы швыряю эту печать в межмировой переход, желая его закрыть от всего сердца. Приказываю этим двум энергиям срастись, сделавшись единым целым, аннулировав друг друга, и интуитивно набрасываю запрет на вмешательство. Отныне только я смогу распечатать переход. Если, конечно же захочу.
Овал, до этого момента мерцавший всеми оттенками синего и бирюзового, сереет. Теряет цветность, тускнеет, и через каких-то пару секунд становится похожим на белый шум неработающего телевизора.
Получилось? Поверить не могу, у меня получилось! И судя по вытянутым лицам остальных, меня сейчас не глючит на почве стресса и отчаяния.
«Хрен вам, а не мижмировой переход, ваше величество!» – так и хочется торжествующе заявить мне, а потом добавить вдогонку: «Знай наших!». И желательно бы вскинуть кулак вверх, но отчего-то ничего у меня не получается. Сил в голосовых связках нет. Как и во всем теле, которое начало почему-то крениться вбок. И я бы непременно упала, не подхвати меня вовремя Герр.
Мне кажется, что серая рябь переходит из поломанного портала прямо мне в голову, потому что перед глазами встает мутная пелена. Сознание начинает плавно уплывать, и последнее, что я слышу отчетливо, это чье-то шокированное:
– Она – Ходящая сквозь миры…
Глава 17
Прихожу в себя тяжело. Голова чугунная, каждый звук отдается эхом и доставляет невероятные страдания. Словно моя черепная коробка вдруг превратилась в колокол, и по нему долбят беспощадно и монотонно.
– Когда она придет в себя? – слышу сквозь гул в ушах чей-то голос. Мне кажется, он полон тревоги и беспокойства.
– Магическое истощение – штука непредсказуемая, – с ленцой отвечает ему второй. Будто устал уже объяснять очевидные вещи и повторять одно и то же по десятому кругу. – Все зависит от того, сколько энергии маг потерял и как глубоко повреждены осушенные каналы. Их я залатал, теперь дело только за организмом вашей… подопечной. С остальным должна справиться она сама. Только ее магия способна наполнить каналы. А как быстро это произойдет зависит от уровня силы и способностей каждого конкретного мага. Соответствующими заклинаниями я леди простимулировал…
Дальнейшие слова сливаются в неопределенный гул. Почему вообще какие-то мужики говорят рядом со мной о неведомой леди-маге? Не могут что ли тактично делать это где-то в сторонке? Мне, к слову, вообще не до проблем этой истощенной, свои бы решить.
Кстати, где я? Свалилась в какую-нибудь канаву, вот джентльмены и не в курсе, что у их разговора имеется какой-никакой свидетель? Пытаюсь оглядеться, чтобы понять хоть что-нибудь, но веки тяжеленные. Словно на них бухнули по щедрой порции клейстера. Ничего у меня не получается.
Дергаю руками, чтобы пальцами помочь себе раскрыть глаза, когда вдруг слышу:
– Она пошевелилась, вы видели!
Получается, эти двое меня видят?
– Вполне возможно, дают о себе знать рефлексы, – снова ленивое.
Обладатель этого монотонного голоса уже начинает меня раздражать! Тоже мне самый умный нашелся. Дергаюсь еще раз – уже назло этому всезнайке. Как тебе такое, а?
– Вы точно стоящий целитель? – недовольно интересуется первый голос, довольно точно передавая и мое настроение. – Сделайте же что-нибудь! – требует в ответ на очередную мою конвульсию.
– Ее организм слишком слаб, дайте ему набраться сил. Если будем форсировать, можем навредить. Могла бы помочь родственная магия, но где же мы в нашем городишке возьмем еще одного Ходящего сквозь миры?
Ходящего? Слово кажется болезненно знакомым. Я пытаюсь вспомнить, где его уже слышала, как вдруг лавина воспоминаний сбивает с ног, и все предшествующие события встают перед глазами. Сволочь чешуйчатая! Невероятная злость придает сил. Распахиваю глаза и резко сажусь. Меня тут же ведет, но гадские руки удерживают на месте. Хлопаю зло по ним.
– Где я? – голос звучит не так грозно, как мне бы хотелось. Скорее он похож на скрежет застарелой и ржавой калитки – но так тоже вполне устрашающе. Так что приемлемо.
Если этот королишка все-таки перенес меня в свой мир, пускай пеняет на себя. Костьми лягу, но изобрету ядерную бомбу и похороню тут все к едреней фене!
Устроить разборки мешает подоспевший целитель. Желтая звезда, прикрепленная к его рабочему халату, немного успокаивает. Слишком знакомый символ позволяет надеяться, что я все же дома.
– Тише-тише, леди, – он укладывает меня обратно на кушетку, на которой я и лежала все это время. – Прошу вас, без резких движений, вы потеряли слишком много магии и теперь должны восстанавливаться. Как следует, – говорит с нажимом целитель, оказавшийся весьма упитанным мужиком средних лет, лысым, огромным и бородатым.
Такой одним видом способен болезнь изгнать. Во всяком случае мне хворать больше точно не хочется.
– Плевала я на эту вашу магию! – продолжаю скрипеть. – Немедленно скажите, где мы?
Пока эскулап о чем-то возмущенно ворчит, прожигаю взглядом Герра. На вид он трезв как стекло, пьяная развязность полностью ушла, уступив место серьезности и беспокойству.
– Ты перенес меня? – уточняю вопрос, прищурившись.
Ну почему у меня в глазах нет лазеров? С каким невероятным удовольствием я бы испепелила этого мерзавца!
– Я хотел, – осторожно отвечает он, явно подбирая слова. – Но ты почему-то оказалась сильно против. Хотя сперва согласилась.