Теперь, конечно, такой возможности уже не было. Мама, скорее всего, не пережила бы переезда.
Единственной уступкой со стороны отца стала установка небольшого лифта справа от лестницы. Поначалу им пользовались часто, но в последний год его почти забросили: мама стала слишком немощной, чтобы выходить из дома; слишком слабой, чтобы подолгу сидеть в саду; слишком гордой, чтобы получать удовольствие от того, как ее катают по улицам Роуздейла в инвалидном кресле, которое она презирала.
Я увидела Трейси за рулем спортивной красной «ауди» в конце улицы, стоило только свернуть на Скарт-роуд. Я направила свой определенно неспортивный минивэн на дорожку возле родительского дома и, выйдя из машины, подошла по улице к тому месту, где припарковалась сестра.
– Что это ты тут встала? – спросила я, наклонившись к открытому окну ее машины.
– Тебя еще не было, а я не хотела оказаться запертой на дорожке: вдруг захочу уехать пораньше, – объяснила она, вытягивая длинные голые ноги из машины.
На Трейси было короткое бледно-розовое летнее платье с такого же цвета туфельками на плоской подошве, длинные волосы она собрала в низкий хвост.
– Здорово выглядишь, – похвалила я, надеясь, что она скажет что-нибудь в ответ, но что бы сестра ни думала о моей бежевой юбке и блузке с цветочным узором, она предпочла держать это при себе.
– А чего в дом не зашла?
Она закатила глаза, словно такого ответа было достаточно.
– Ну и где наша Мэри Поппинс?
Я посмотрела на часы.
– Должна быть с минуты на минуту.
– Если опоздает, это дурной знак.
– У нее еще есть десять минут.
Снова закатив глаза, Трейси сунула руку в сумочку и достала зеркальные очки в розовой оправе.
– Милые, – сказала я, когда она водрузила их на переносицу. – Новые?
– Том Форд. Стоили целое состояние.
«Меньшего я и не ожидала», – подумала я, но говорить не стала.
– Думаю, нам пора идти в дом, – сказала я вместо этого.
– А это обязательно? – захныкала она.
– Не можем же мы стоять посреди тротуара, пока не придет Элиз.
– Почему не можем?
– Потому что… – начала я, но потом замолчала, решив, что подбирать подходящий ответ бессмысленно.
Вместо этого я развернулась и пошла к дому, не оставив Трейси иного выбора, кроме как следовать за мной.
– Подожди.
– В чем дело?
– А если она папе не понравится?
– Тогда найдем кого-нибудь другого.
– Ты найдешь кого-нибудь другого, – поправила меня Трейси. – Я не собираюсь снова через все это проходить.
«И через что, интересно, тебе пришлось пройти?» – подумала я, но и эту мысль оставила при себе.
Трейси прошла за мной по улице, потом по бетонной дорожке к крыльцу родительского дома.
– Подожди, – снова сказала она, остановившись перед ступеньками. – Дай мне минутку.
Терпение у меня лопнуло, и я собиралась уже сказать что-нибудь такое, о чем потом пожалела бы, но тут дверь открылась.
По ту сторону, улыбаясь, стояла Элиз Вудли в белых брюках и сиреневой футболке; одежда подчеркивала ее стройную фигуру и крепкие руки.
– Здравствуйте, – сказала она, улыбнувшись до ушей. – А мы все гадаем, почему вы застряли на улице. Заходите-заходите.
«Заходите-заходите, – муху в гости звал паук», – думаю я теперь.
Тогда же, разумеется, мне ничего подобного и в голову не пришло.
А когда пришло, было уже слишком поздно.
Глава 5
– Вы опоздали, – буркнул отец, выходя в большой центральный холл из задней части дома, когда Трейси закрыла за нами входную дверь.
Папа был в черных хлопчатобумажных штанах и синей рубашке поло; густые седые волосы недавно вымыты и аккуратно зачесаны назад.
– Вообще-то, они пришли вовремя, – возразила Элиз таким теплым и приветливым голосом, что никто, даже мой отец, не смог бы обидеться. – Это я пришла раньше времени, – призналась она. – Ехала на автобусе и не знала, сколько времени займет дорога, поэтому вышла из дома с запасом. Вы, наверное, Трейси?
– Да, – подтвердила сестра. – Рада с вами познакомиться. Джоди очень вас хвалила.
– А ваш отец хвалил вас. Он вами очень гордится, – сказала Элиз и поспешила добавить: – Вами обеими.
– В самом деле? – Трейси выгнула идеальную бровь и повернулась к отцу: – Как дела, папа?
– Хорошо, спасибо, – ответил он сестре. – Новое платье?
– От Виктории Бэкхем, – похвастала она, покрутившись на месте.
Мне и думать не хотелось, сколько стоит этот наряд, хотя пришлось себе напомнить: то, как Трейси тратит свои деньги, меня не касается. Я не имею права ее судить.
Вот только, конечно, это были не ее деньги. Отец оплачивал все расходы сестры по кредитным карточкам и счетам. И сколько я ни старалась не слишком расстраиваться по этому поводу, регулярно напоминая себе, что мне повезло не нуждаться в помощи, это было обидно.
– Привет, пап, – сказала я. – Ты сегодня настоящий щеголь.
И снова ответного комплимента я не дождалась.
– Как сегодня мама?
– Так же, как вчера и позавчера.
– Кажется, она в добром расположении духа, – заметила Элиз.
– Вы ее уже видели?
– Ваш отец показал мне дом и познакомил нас. Такая красивая женщина, несмотря ни на что. Пройдем на кухню, поговорим? – предложила она. – Я сегодня с утра испекла шоколадные кексы и уже поставила чайник.
– Отличная идея, – улыбнулась я и оглянулась на Трейси, словно говоря: «Разве она не чудо?»
Мы прошли за отцом и Элиз в белоснежную кухню, выходящую окнами на задний двор. Цветущий сад пестрел яркими оттенками кораллового, красного и розового.
– О, здорово! Вы уже открыли бассейн! – воскликнула Трейси, плюхаясь в одно из четырех плетеных кресел возле круглого столика перед панорамным окном. – Пожалуй, я приеду в субботу немного поплавать.
– Чудесно, – подхватила я. – Я тогда привезу детей.
– Кстати, как ваши замечательные дети? – спросила Элиз, прежде чем моя сестра успела возразить.
– Великолепно, спасибо.
Отец, прищурившись, окинул меня взглядом с головы до ног.
– Мне кажется или ты немного прибавила в весе? – спросил он.
Я выдавила улыбку.
– Нет, пап. Все по-прежнему.
«Так же, как вчера и позавчера».
– Элиз, давайте я вам помогу, – предложила я, когда она собралась налить кипяток в фарфоровый чайник.
– Ни в коем случае. Пожалуйста, сидите. Все уже готово. Пусть только чай заварится несколько минут.
Я посмотрела на блюдо, стоявшее посреди стола, и почувствовала, что у меня текут слюнки.
– Кексики выглядят просто изумительно.
– Будем надеяться, что на вкус они не хуже, – ответила Элиз. – Кстати, красивая блузка. Обожаю крупный узор, – добавила она.
– Крупный – это точно, – пробормотала Трейси, когда я уселась напротив нее.
– Тебе не нравится? – спросила я.
– Ну, крупные узоры не в моем вкусе. Но это… так похоже на тебя.
Я кивнула, решив, что ничего более похожего на комплимент сегодня так и не услышу.
– Пожалуйста, угощайтесь кексами. – Элиз начала разливать чай по уже расставленным фарфоровым чашкам.
– Я, пожалуй, не буду, – сказала Трейси.
– Трейси следит за здоровьем, – пояснил отец, когда я потянулась к самому большому кексу.
– Мне повезло, – продолжила Трейси. – Я никогда не была сладкоежкой.
– В отличие от Джоди, – покачал головой отец. – Однажды мы с Одри застали ее в кладовке, где она съела целую коробку шоколадного печенья.
– Мне тогда было пять лет, – напомнила я.
– До чего мы похожи, – рассмеялась Элиз. – Я могла целыми днями не есть ничего, кроме сладостей.
– И все же сумели сохранить стройную фигуру, – заметил отец.
– Хороший обмен веществ, – пожала плечами Элиз. – И немного везения… Ну, каков вердикт? – спросила она, переводя взгляд с меня на отца.
– Пальчики оближешь! – воскликнули мы с отцом в один голос.
«Наконец-то мы хоть в чем-то с ним согласны», – подумала я.
– Я очень рада. Вот молоко и сахар к чаю, – указала Элиз длинными изящными пальцами на середину стола.
– Мне ни того, ни другого, – заявила Трейси, а я решила не отказываться.
– Итак, – начала Элиз, – уверена, у вас есть вопросы. Кто первый?
Следующие полчаса мы провели за обсуждением требований и соображений моего отца. Но на самом деле это было лишь для вида: все понимали, что решение принято. Незримый контракт был заключен в ту минуту, когда Элиз впорхнула в переднюю дверь на двадцать минут раньше назначенного времени с тарелкой шоколадных кексов собственного приготовления. Еще до нашего с Трейси прихода она успела обезоружить отца очаровательной непринужденностью и точеной фигурой.
Хотя папа, по обыкновению, не собирался сдаваться без боя.
– Не возражаете, если мы все обговорим между собой? – попросил он, когда гостья начала убирать со стола. – Джоди свяжется с вами вечером.
– Вполне разумно, – ответила Элиз; если отсрочка и огорчила ее, она никак этого не показала. – Была очень рада с вами познакомиться, – сказала она Трейси и отцу перед уходом. – И, пожалуйста, попрощайтесь за меня с миссис Дандас.
Мы смотрели, как она идет по дорожке перед домом. Мне снова потребовались все силы, чтобы удержаться и не побежать за ней.
– Ты шутишь? – спросила я отца, когда он закрывал дверь. – О чем тут еще говорить? Она просто феноменальна! – Я обернулась к Трейси за подтверждением.
– Это папе решать, – пожала плечами сестра.
– Разве она не идеальна? – настаивала я.
– Мне она показалась довольно милой, – признала Трейси. – Хотя вряд ли мой голос имеет решающее значение.
Отец улыбнулся.
– Можешь позвонить вечером миссис Вудли. Скажи ей, что мы все обговорили и готовы дать ей попробовать.
– Не понимаю, почему ты сразу не сказал ей об этом, пока она не ушла.
– Потому что не следует давать прислуге понять, что она победила, – пояснил папа и подмигнул Трейси, словно мне этого никогда не понять.