Обернувшись, обнаружил, что аборигенка Ю Ли, которую я без зазрения совести переименовал на родной манер, уже проснулась и с задумчивым видом пялилась в огонь. Она покосилась на меня, её глаза, как и вчера при нападении волка словно бы засветились и она поспешно отвернулась.
Выходит люди в каменном веке знали про что-то похожее на мой навык? Прикольно. Теперь, по крайней мере, понятно как они тут без огня выживают. Хотя всё равно странно. Производство ткани, пускай это и мешковина, это куда более сложный навык, чем разведение и использование огня.
Хм. А ещё она очень странно отреагировала на искажение своего имени, но даже не попыталась спорить. Надеюсь столь нахальное изменение имени ничего не значит. А то мало ли у них тут, таким образом, ипотеку берут. Хе-хе. Или сразу в жены.
***Ю Ли***
А он точно не говорит на основных языках?
Так-то Йу’уль на языке Рафи означает добивающий удар. Точнее такой удар, которым убивают предателя. Частица Ка уточняет, что предыдущее слово является именем дочери. И как мне понимать это всё? Дочь палача-карателя, что ли? Хотя, если написать это рунами, то получается уже не столь обидно. Хм. Возмездие? Нет, для него есть специальное написание. Тогда… хм… Воздаяние?
Тц… С третьей стороны нельзя забывать слова мастеров Джа и Пло о том, что любое имя, на чужом языке может означать что угодно и не всегда это самое «что угодно» будет чем-то приличным.
Ладно, хатт с ним, прозвище как прозвище. Но в отместку, буду звать его по второму имени, ведь оно созвучно со словом «блокнот» на том же Рафи.
***Евгений***
— Блин, как же всё болит, — простонал я, добравшись, наконец, до излишне крупного ручья.
Склонившись над водой, я аж вздрогнул от неожиданности. Вчерашняя дряблость кожи, которая образовалась из-за уменьшения запасов жира, куда-то пропала, и теперь в отражении хоть и был я, но на свой возраст я больше не тянул. А вот со щетиной приключилась беда, она теперь какая-то седая что ли. Нужно срочно обзавестись бритвой. Нафиг такое непотребство. Смотрится довольно странно.
С грехом пополам умывшись достаточно прохладной водицей, я осмотрелся и, к некоторой своей радости, обнаружил что-то до боли похожее на рыбу. Присмотревшись, я лишь прищурился от резкого приступа жадности. Форель же, ну один в один она. Всегда хотел такую поймать, но в нашей местности всё больше караси да окуни водились.
Пока я рассматривал возможную добычу, сзади подошла аборигенка и пристально уставилась на нахальную рыбу, которая своими крупными размерами, словно специально дразнила нас из вод этого всё здоровенного, но всё же ручья.
Впрочем, мне сложно быть объективным в этом вопросе, ведь ближайшая к моему дому река была шириной в четыре сотни метров. На её фоне эта речка-вонючка, в самом деле, ручей.
И так довольно контрастные глаза девицы словно бы засветились и зазевавшуюся рыбу словно бы невидимая рука за хвост схватила, однако на этом всё и закончилось. Юлька разразилась гневным и непонятным монологом, судя по всему, матерным.
Лихо метнувшись к костру, она конфисковала одну из последних ветвей и, каменным лезвием, вкривь и вкось, выстругала что-то отдаленно напоминающее копье. Не успела рыба успокоиться после недавнего дерганья за хвост, как аборигенка была уже около берега, где с удивительным проворством, силой и скоростью буквально вогнала палку в реку.
Если бы я был членом жюри, поставил бы десять из десяти. Более резкого удара мне видеть ещё не доводилось. Вода в месте столкновения с веткой даже хлопнула явственно.
— Ну, блин, оптическое преломление же, — со вздохом озвучил я очевидное, ведь она ударила своим эрзац-копьём не туда где рыба была, а туда где рыбу было видно.
— Raafa rem-tan! — хриплым, неприятным тоном буквально рыкнула девица и кинулась на меня с кулаками. И хорошо так кинулась. Я в первый момент даже подумал, что она занималась каким-то единоборством, но думал лишь до тех пор, пока она не попалась на болевой прием, в котором почти минуту дергалась, невзирая на адову боль и даже хруст суставов.
— Тише-тише, успокойся, — успокаивающе буквально шептал я, так как один из её ударов всё же достиг цели и дышалось мне, прямо скажем, через раз.
Вскоре, к счастью для моих ребер, аборигенка как-то разом обмякла. Она больше не билась в захвате как безумная и лишь хрипло дышала. Радужка её глаз тоже претерпела изменение. Вместо ярких и нарядных, неестественно-оранжевых глаз на меня сейчас смотрели скорее карие, с зеленоватыми включениями.
— Успокоилась? Вот и молодец. Лучше посиди тут немного, отдышись.
Уж не знаю, поняла ли она меня, но покорно села, где до недавнего момента лежала в захвате. И мало того что села, она еще и ноги забавным образом согнула, прям как заправский посетитель занятий йоги. Закрыв глаза, аборигенка принялась проводить дыхательную гимнастику. Вот вам и каменный век ребзя.
Пока аборигенка занималась йогой (нет, ну каково) я сходил к костру около которого лежали остатки моей одежды. Сама-то ткань в хлам угроблена, в основном угли остались, но вот содержимое карманов сохранилось. Ну как сохранилось? Телефон расколот пополам и одной части нигде нет, а защитный конверт оплавился и буквально облепил собой диск.
На диск у меня ещё были планы, а вот остатки смартфона были уже бесполезны, поэтому я без затей выдрал батарею из остатков корпуса. Батарея, к моему счастью, была новомодная, натриевая, в чем и заключалась моя идея. Так уж получилось, что я застал ещё те времена, когда в разнообразных электроудочках не видели ничего экстраординарного, а в некоторых книгах нечто эдакое даже печатали как самоделку для повторения детьми. Так что реакция рыб именно на натриевые аккумуляторы меня не сильно удивляла.
К счастью, банка батареи была уже почти разряжена, но герметичность не потеряла, поэтому было достаточно обмазать её глиной и опустить в таком виде в речушку. Вода, конечно, не воздух, но и там запахи распространяются и не только запахи впрочем. Минут пять ожидания и вот какая-то залетная рыбка, куда меньшая размерами, чем упущенная ранее форель уже нарезает круги, недалеко от комка с глиной.
Обернувшись на движение, обнаружил, что аборигенка открыла глаза и теперь внимательно смотрит за моими действиями. Да мне, в принципе, и не жалко. Пожав плечами, я без особой осторожности вошел в воду и пальцами соскреб глину с батареи. Рыбёшка как с ума сошла, она сунулась к банке аккумулятора, не обращая никакого внимания на мою персону. Да что там, рыбёха не отреагировала даже тогда, когда я аккуратно подхватил её обеими руками и вынул из воды.
Только на воздухе, да и то не сразу моя добыча пришла в себя и даже попыталась вырываться, но куда ты денешься с подводной лодки, если тебя за жабры держат? То-то и оно.
— Ни тебе гринписа, ни рыбнадзора, вот жили же люди в прошлом, — улыбнулся я столь удачному стечению обстоятельств. Правда, выражение на лице аборигенки было каким-то странным. — Эй, с тобой всё хорошо?
04. Мы все умрем… когда-нибудь
Предупреждение
Так как было очень много недопонимания, спешу разъяснить, что произношение и написание слов, и даже привычные вам образы и топонимы отличаются даже в земных языках. Главный герой не дурак, просто все отсылки в тексте оставлены для читателей, а он, бедолага, вынужден принимать муки незнания.
***Евгений***
Уже второй день идем вниз по течению ручья, который слился с ещё парой ручьев и теперь это недоразумение куда больше похоже на речку, правда, вода теперь уже не настолько чистая как раньше. Однако увеличение рыбного поголовья примиряло меня с этим фактом. Всё же лучше есть печеную форель, чем подозрительного вида не то хомяков, не то тушканчиков.
К сожалению, батарея смартфона была не вечная и загнулась ещё во время предыдущего моего браконьерства, так что пора было думать об ином способе добычи пропитания. И тут, словно и без этого проблем не было, невнятная дымка, которая скрывала собою небо все эти дни, принялась рассеиваться, и внезапно оказалось, что одежда летом так же важна, как и в холодное время года. К моему счастью солнце пекло всего час, а затем небо опять затянуло хмарью, но даже так я отчетливо понял, что надо что-то решать. Не имея тени, обгореть на раз-два.
Второй неприятностью было то, что чем дальше мы шли, тем реже попадались приличные кусты. Трава становилась сочнее и выше, но мы же не кони, нам трава не нужна, нам костер жечь надо, а ведь нечем.
Костер это же и еда и тепло ночью и даже источник энергии для моего навыка. Так-то обычный человек без сторонней поддержки может разве что ложку к телу «примагнитить», да и то на пару секунд и тренировать это довольно долго надо. Так что да, имплант и энергообеспеченность это залог моего здесь выживания.
Зачем же мы идем по течению, а не против него? Ну, во-первых, это достаточно прозрачный алгоритм для поиска людей. Если заблудился, то имеет смысл идти именно по течению реки, ибо исстари люди селились на берегах. Во-вторых, Юля очень негативно относилась к противоположному направлению. Учитывая, что я не местный, смысла разделяться, и идти порознь не было.
Но всё это затмевалось тем фактом, что нам удалось выучить несколько десятков слов и мы даже умудрились поболтать на жутком суржике из смеси языков и жестов. В общем, аборигенка шла в какое-то строго определенное место в поисках некоего «лраим», что я смог сопоставить разве что с лодкой. Нет, ну, в самом деле, какой ещё транспорт вы ожидаете в каменном веке?
К моему неимоверному счастью под вечер мы таки встретили подходящий материал для огня, чем и обеспечили себе незабываемый ужин под звездным небом. После целого дня ходьбы даже форель без соли уходила как деликатес. За ушами лишь треск стоял, как принято говорить в таких случаях.