На одном из них выросли листья темнозелёные сверху и светлосеребристые снизу, и множество цветов его роняли росу серебряного света, а на земле под ним, и вокруг него, танцевали в этом свете тени его трепещущей листвы. На другом дереве листья были светлые, как нежная зелень юных берёз, только края их сверкали золотой каёмкой. С ветвей его, словно жёлтые факелы, свисали грозди цветов, падал с них на землю золотой дождь, и золотое тепло и свет излучало всё Цветущее Дерево. Называли потом в песнях эти Деревья Тельперион и Лорелин. Тельперион ещё называли Сильпион и Нинквелот, а Лорелин – Малинальда и Кулуриэн, и ещё много других имён у них было.
За семь часов каждое Дерево раскрывало цветы, зацветали они и цвели полным цветом, и увядали в ничто. За час перед тем, как меркло одно из них, просыпалось другое, и так дважды в сутки наступали в Валиноре ласковые тихие сумерки, когда оба Дерева светили не в полную силу и золотые лучи одного смешивались с серебряными лучами другого. Дерево Тельперион было старшим из двух, и первым выросло и расцвело. И тот первый час серебряной зари валар назвали часом Начала, и от него стали считать годы и века правления своего в Валиноре. На шестом часу Дня Первого и всех последующих радостных дней, покуда Валинор не накрыла Тень, Тельперион закрывал цветы. А на двенадцатый час отцветал Лорелин. День у валар в Амане длился двенадцать часов и кончался, как и начинался, светлыми сумерками, когда увядал Лорелин и расцветал Тельперион, и снова смешивался неяркий свет обоих Деревьев. Росы же, упавшие с них, долго ещё светились, пока их не уносил ветер или не поглощала земля. Эти росы Тельпериона и золотой дождь Лорелина собирала Варда в большие чаны, и сияли они озёрами по всему Валинору, служа валар колодцами для воды и источниками света. Так начались благословенные дни Валинора, и так начался Счёт времени.
Сменялись века, приближая час, назначенный Илюватаром для прихода Перворожденных. В сумерках лежало Среднеземье под звёздами, сотворёнными Вардой за несчитаные годы её трудов в Эа. И была Темнота, где обитал Мелькор, часто выходя оттуда в разных обличьях, но всегда в облике сильном и страшном. Творил он холод и пламя на вершинах гор и в глубоких печах-подземельях под ними, и во всех жестокостях тех дней он был повинен.
Валар в Среднеземье являлись редко. Почти не покидали они красоту благословенного Валинора, оставались там за горами Пелори, отдавая всю любовь и заботу своей земле. В середине Благословенного Края стоял Дом Аули, и трудился он там, не уставая. Открыто и тайно сотворил он много прекрасных вещей; почти всё в Валиноре, что имеет форму, им сделано. От него же идёт знание о Земле и обо всём, что в ней. Это знание учёных, кто ничего не изготавливает, но пытается понять, что есть что, и наука мастеров, которые ткут, режут дерево и куют металл, и опыт землепашцев и скотоводов, хотя всех, кто выращивает и пользуется плодами, учила также жена Аули, Йаванна Кементари. Другом нольдор был позднее назван Аули, ибо у него учились они и перенимали ремёсла, став лучшими умельцами из всех эльфов. Нольдор многое добавили от себя к его науке, ведь Илюватар наделил их талантами, любили они чужие языки и книги, искусны были в шитье, и в рисовании, и в резьбе по камню. Нольдор первыми научились выделывать драгоценные камни; самыми изумительными из всех камней были Сильмарилы, но они пропали.
Верховнейший и святейший из валар, Манвэ Сулимо сидел в Земле Аман, но не забывал о Внешних Землях. На вершине мира, на горе Таникветиль стоял его высокий трон, а гора та стояла у Моря. Духи слетались в его чертоги и разлетались оттуда орлами и ястребами, и их зоркие глаза видели, что делается в глубинах морей и в тайных пещерах под горами. Приносили они ему вести о том, что происходило в Арде, но не всё открывалось Манвэ и слугам Манвэ, ибо Мелькор с чёрными мыслями засел там, где властвуют непроницаемые тени.
Велик Манвэ, но не думает он о своём величии, и не завидует никому, и не страшится потерять власть. Хочет он лишь мира. Ваньяр из эльфов больше всех любил он, и дал им песни и стихи, ибо слагать стихи – радость для Манвэ, и музыка слов для него равна музыке песен. Одет он в синее, сини лучистые глаза его, и сапфировый жезл изготовили для него нольдор. Сделал его Илюватар своим наместником, Королём из королей в мире валар, эльфов и людей, главным защитником их от Зла, принесённого Мелькором. Вместе с Манвэ живёт Варда Прекраснейшая, кого синдар на своём языке называют Элберет, Королева Валар, Звёзды Творящая. И большое войско есть у них, из благословенных духов.
А Ульмо одинок. Никогда не жил он в Валиноре, и приходил туда лишь на большой совет. Окружающее море стало домом его, как только родилась Арда, и поныне он обитает там. Правит он всеми текущими водами, речными потоками, отливами и приливами, наполняет источники, насылает дожди и увлажняет росами все земли под небом. Погружаясь в глубины, думает он о музыке, и создаёт музыку великую и ужасающую, эхо её перекатывается по венам мира радостью и печалью; ибо радостен родник или водопад, искрящийся под солнцем, но печален источник его под корнями Земли, и грустен глубокий колодец. Телери многому научились у Ульмо, его печальные чары стали частью их музыки. С ним вместе на Арду пришёл Сальмар, который делал для него такие рога и трубы, что кто хоть раз их слышал, не забудет; с ним также пришли Оссэ и Уинэн, кому он отдал внутренние моря и прибрежные воды, и ещё много духов пришли с ним. Властью Ульмо жизнь продолжалась даже в темноте, окружившей Мелькора, ибо тайные жилы питают землю и не умирает она; всех, кто заблудится в той темноте и потеряет путь к свету валар, услышит Ульмо, ибо никогда не покидал он Среднеземье, и не покинет до конца мира, думая о нём и спасая его.
Йаванна тоже не хотела навсегда расставаться с Внешним миром, когда наступили Тёмные годы: ведь всё растущее дорого ей, и оплакивала она каждое творение своё, каждое растение, повреждённое Мелькором. Часто уходила она из дома Аули, покидая цветущие луга Валинора, чтобы залечить раны, нанесённые Мелькором Земле; а возвращаясь, каждый раз просила валар пойти войной на его владения прежде, чем появятся Перворожденные. И Оромэ, укротитель диких животных, время от времени спускался в затенённые леса могучим охотником с луком и копьём, преследуя и убивая чудовищ и злобных тварей Мелькора, и белый конь его Нахар мчался в ночи, разрывая мрак серебряной стрелой. Вздрагивала спящая земля под ударами его золотых копыт, и гудел в долинах Арды большой рог Валарома; эхом отзывались горы, разлетались злобные тени, сам Мелькор съёживался в Утумно, предчувствуя для себя беду. Но возвращался Оромэ в Валинор, и снова собирались к Мелькору, разбежавшиеся было слуги, и снова полнилась земля предательскими тенями.
Вот всё о Земле и правителях её в Изначальные Дни, после которых мир стал таким, каким узнали его Дети Илюватара. Ведь Дети Илюватара – это эльфы и люди, и если они не до конца поняли ту Тему, с которой вошли в Великую Музыку, айнур ничего не могут изменить. Валар для Детей Эру не владыки и хозяева, а скорее старшие среди них, и лишь, поэтому вожди. Если айнур пытаются заставить эльфов или людей делать то, чего те не хотят, ничего хорошего не выходит, сколь добрыми ни были бы намерения. Общаются айнур чаще с эльфами, ибо Илюватар сделал эльфов похожими на них, только мельче и слабее; а люди получили от него совсем другие дары.
Говорят, что после ухода валар с Арды наступила в мире тишина, и целый век сидел Илюватар, задумавшись. Потом заговорил он, сказав:
– Воистину возлюбил я Землю, предназначенное обиталище для квенди и атани! Но будут квенди прекраснейшими из всех земных созданий и получат они и умножат красоту, которой не дам я другим моим Детям; и будут они в этом мире счастливее всех, а атани получат другой дар.
И пожелал он, чтобы душою люди стремились за грань мира и не находили покоя, но дал им силы самим строить свою жизнь в мире среди всего, что в нём есть, и творить свою судьбу отдельно от Музыки айнур, которая есть судьба всего остального; и так должно происходить, пока мир не будет завершён до мельчайших форм и деяний.
Знал Илюватар, что в бурях мира люди будут часто заблуждаться и нарушать гармонию. И сказал он:
– Те, кто воспользуется моими дарами неправильно, поймут в своё время, что этим тоже приумножат славу мою.
Эльфы уверены, что люди часто огорчают Манвэ, который лучше всех знает мысли Илюватара. Ибо кажется эльфам, что люди больше похожи на Мелькора, чем на остальных айнур, хотя Мелькор их ненавидит и всегда боялся даже тех, которые ему служили.
Дар свободы людям и детям их – в том, что живут они в мире очень недолго, и не привязаны к нему, и скоро его покидают, отправляясь в неизвестные эльфам края. Эльфы же остаются и не умирают, пока не умрёт их мир. Любовь их к земле и к своему миру неделима, сильна и горька, и чем дольше они живут, тем больше в этой любви печали. Правда, эльфа можно убить, и может он погибнуть от горя, но смерть эта кажущаяся, как и та, что наступает через тысячу тысяч лет, если они устанут за это время от жизни. Уходят они, сохранив красоту и силу, и собираются в Залах Мандоса в Валиноре, откуда могут и вернуться. А люди и дети людей умирают по-настоящему и уходят из мира навсегда. Поэтому называют их гостями и странниками. Смерть – их судьба, дар Илюватара, которому с течением времени начинают завидовать даже Владыки мира. Но Мелькор омрачил этот дар своей тенью, очернил проклятой темнотой, превратил добро в зло, надежду в страх. Однако валар в Давние дни объявили эльфам в Валиноре, что люди вступят в Хор, когда будет твориться Вторая Великая Музыка айнур. А что уготовил Илюватар эльфам после конца мира, не сказал он, и Мелькор тоже ничего не узнал.
Глава 2Об Аули и Йаванне
Говорят, что гномов сотворил Аули в самом начале, когда Среднеземье было темно; ибо столь велико было желание его возыметь детей-учеников, которых мог бы он научить своему искусству, передав им знания, что не стал он ждать исполнения замыслов Илюватара. И сделал он гномов такими, какие они есть и сейчас, ибо не знал точно, каковы будут Дети Илюватара, когда придут, и хотел, чтобы его дети были крепкими и несгибаемо выносливыми, ибо Мелькор ещё властвовал на Земле. Боясь, что другие валар не одобрят его работу, он всё делал тайно, в подземельях под горами Среднеземья. Там он вылепил и выковал Семерых Отцов гномьи