М а р и я А л е к с а н д р о в н а. Не может быть.
Снова настойчивый стук.
М а р и я И л ь и н и ч н а вышла и быстро возвратилась.
Жандармы!
Кабинет.
За столом п о л к о в н и к и с л е д о в а т е л ь.
П о л к о в н и к. Во время разгрома различных кружков в наши руки попало множество экземпляров «Искры», брошюр Ульянова-Ленина. И, конечно, листовок. Любопытная деталь: листовки эти писались людьми высокообразованными, каковыми являются все Ульяновы. Они ненавидят самодержавие. Грозят расплатой.(Протягивает ему листовку.)
С л е д о в а т е л ь (читает). «Проклятье варварскому правительству, которое держится только народным невежеством, пытками и виселицами… Народ уже произнес свой приговор над этим правительством разбойников. Революция приведет этот приговор в исполнение».
П о л к о в н и к. Тут не до шуток.
С л е д о в а т е л ь. Да…
П о л к о в н и к. Или мы Ульяновых и иже с ними, или они нас. Начать процесс и ограничиться тремя годами ссылки, как это было с Владимиром Ульяновым, — не годится. Каторга! А уж если Сибирь, то на долгие годы.
С л е д о в а т е л ь. Были бы улики. За обвинением и приговором дело не станет.
Входит р о т м и с т р.
Полковник поднялся. Встал и следователь.
Р о т м и с т р. Антонину, жену Дмитрия Ульянова, арестовали дома.
П о л к о в н и к. Что нашли?
Р о т м и с т р. Ничего…
П о л к о в н и к. Дальше!
Р о т м и с т р. Самого Ульянова арестовали на Караваевской улице.
П о л к о в н и к. Что нашли?!
Р о т м и с т р. Вот. (Подает ему листки.)
П о л к о в н и к. «Конспект к изложению партийной программы». (Передает следователю.)
С л е д о в а т е л ь (листает). Не бог весть что.
Р о т м и с т р. На квартире Анны и Марии Ульяновых обыск продолжается.
С л е д о в а т е л ь (достает часы). Двенадцать часов.
П о л к о в н и к (следователю). Я приказал простучать там каждый кирпич… Проверить дымоходы… Вскрыть половицы. Распотрошить, если понадобится, любую вещь…
Квартира Ульяновых.
В комнате беспорядок после обыска.
М а р и я А л е к с а н д р о в н а, А н н а И л ь и н и ч н а и М а р и я И л ь и н и ч н а стоят у стены. У дверей в кухне понятые Н и к о л а й и Х р и с т и н а.
Все следят за п о д п о л к о в н и к о м, который просматривает книги, лежащие на столе. Просмотрев, бросает на пол. Из левой спальни выходит п е р в ы й ж а н д а р м. Вносит еще книги.
П е р в ы й ж а н д а р м. Последние.
П о д п о л к о в н и к. Стены простучи. Вдруг тайник.
П е р в ы й ж а н д а р м. Слушаюсь, ваше высокоблагородие! (Возвращается в спальню. Оттуда доносится стук.)
П о д п о л к о в н и к (просматривает принесенные книги). Гоголь… «История цивилизации»… Герцен… Чернышевский… «Психологические опыты»… На французском… На английском… Чьи книги?
М а р и я И л ь и н и ч н а. Мы все владеем французским и английским.
П о д п о л к о в н и к. И еще на немецком.
М а р и я И л ь и н и ч н а. И немецким.
П о д п о л к о в н и к (поднял голову, с интересом смотрит на Ульяновых. Затем раскрыл тетрадь). Ну а кто из вас изволит интересоваться поэзией?
А н н а И л ь и н и ч н а. Моя тетрадь.
П о д п о л к о в н и к. Чьи стихи выписывали? Пушкина? Языкова? А вдруг обнаружим запрещенные строки? Рылеева, скажем.
М а р и я И л ь и н и ч н а. Не обнаружите!
А н н а И л ь и н и ч н а. В этой тетради мои старые стихотворения.
П о д п о л к о в н и к (читает). Кому адресованы эти нежные строки? (Кивнул на Марию Ильиничну.) Уж не младшей ли сестрице?
А н н а И л ь и н и ч н а. Да.
П о д п о л к о в н и к. Беспокоитесь о ее судьбе. Предчувствовали, значит. Однако сами виноваты. Дурные примеры старших заразительны. (Листает тетрадь. Читает.) С матушкой Волгой беседуете?
«И именем павших за правду, за братство
Недаром зовутся утесы твои».
Какой утес имели в виду? Уж не Стеньки ли Разина?
М а р и я И л ь и н и ч н а. Мы не станем отвечать на ваши вопросы!
Анна Ильинична положила ей руку на плечо, успокаивая.
Вы не следователь, мы не арестанты. И учинять допрос не имеете права! Вас послали искать — ищите!
П о д п о л к о в н и к. Молодая… Горячая… Следует брать пример со старшей. Она поспокойнее.
Из правой спальни выходит в т о р о й ж а н д а р м с шкатулкой.
В т о р о й ж а н д а р м. Больше ничего, ваше благородие!
П о д п о л к о в н и к. Швейная машина?
В т о р о й ж а н д а р м. Разобрали. В ней тоже ничего.
П о д п о л к о в н и к. Что за шкатулка?
В т о р о й ж а н д а р м. Заперта.
П о д п о л к о в н и к (Марии Александровне). Откроете или взломать?
М а р и я А л е к с а н д р о в н а. Она не заперта.
П о д п о л к о в н и к (пытается открыть). Давно не открывали?
М а р и я А л е к с а н д р о в н а. Давно.
П о д п о л к о в н и к (нажал сильнее, крышка открылась). Бумаги… Любопытно… (Достает несколько листков, просматривает.) Илья Николаевич Ульянов… Кем приходится?
М а р и я А л е к с а н д р о в н а. Мой покойный муж.
П о д п о л к о в н и к. Илья Николаевич Ульянов всемилостивейше пожалован орденом святого Владимира третьей степени… Орденом Анны… Святого Станислава первой степени! (Жандармам, с наигранным удивлением.) Куда мы попали? Может, злостные враги правопорядка живут в другой квартире?
М а р и я И л ь и н и ч н а. Перестаньте паясничать!
А н н а И л ь и н и ч н а (снова положила руку ей на плечо). Наш отец тридцать лет проработал на ниве просвещения. Он был инспектором народных училищ Симбирской губернии. Вы явились в дворянскую семью. И ведите себя надлежащим образом!
М а р и я А л е к с а н д р о в н а. Не то мы будем жаловаться.
П о д п о л к о в н и к. Ну и семейка!
Из левой спальни выходит п е р в ы й ж а н д а р м.
П е р в ы й ж а н д а р м. Ваше высокоблагородие. Остучал. Нет тайника.
П о д п о л к о в н и к. Неужто придется доложить: в семье у покойного инспектора училищ Симбирской губернии, штатского генерала, награжденного орденами Анны и двух святых Владимира и Станислава, ничего не обнаружено? (Посмотрел на Николая и Христину.) Как понятые считают?
Николай сжал кулаки. Христина опустила голову.
Как было приказано: стучали, потрошили. Ни-че-го… Не может быть! Плохо искали! (Оглядывает комнату. Взгляд остановился на столике. Подошел.) С любовью сделана сия поистине музейная вещь… Красивая доска… Оригинальные ножки… (О чем-то догадываясь.) И ящички… Один… Другой… Третий… Да еще с той стороны. Умный человек придумал. Однако и мы, как говорят в простонародье, не лыком шиты. (Кивнул жандармам.)
Жандармы подошли к столику, начали остукивать ножки. Одному из них стук показался подозрительным.
В т о р о й ж а н д а р м. Дозвольте, ваше высокоблагородие?
Подполковник кивнул. Жандарм достал нож, начал ковырять ножку.
Н и к о л а й. Красиво сработано. Зачем ломаете?!
П о д п о л к о в н и к. Помолчи.
Н и к о л а й. Зачем над женщинами измываетесь?
П о д п о л к о в н и к (подошел к Николаю). Да ты пьян?
Х р и с т и н а. Трезвый он. Весь хмель вышел.
П о д п о л к о в н и к. Если трезвый, должен понять: у преступников ищем. (Отошел к столу.)
Х р и с т и н а. Какие же они преступники?! Тихие… Добрые… К чужой беде отзывчивые.
П о д п о л к о в н и к. И ты молчи. Ваше дело — смотреть, молчать и расписаться, когда кончим обыск.
Х р и с т и н а. Неграмотные мы.
П о д п о л к о в н и к. Кресты поставите.
Н и к о л а й (сквозь зубы). Тебе бы крест…
П о д п о л к о в н и к. Что он сказал?
Х р и с т и н а. Отпустить просит.
П о д п о л к о в н и к. С нами уйдете. (Второму жандарму.) Ну, что там?
В т о р о й ж а н д а р м. Ошибся, ваше высокоблагородие. Сплошь дерево.
П о д п о л к о в н и к (ударил по столу). Ящички — сюда!
Жандармы вытащили ящички, поставили на стол. Подполковник взял у жандарма нож, начал остукивать их. Гаснет свет. Стук продолжается в темноте.
Кабинет.
С л е д о в а т е л ь за столом. П о л к о в н и к ходит по кабинету, курит.
С л е д о в а т е л ь. Душно.
П о л к о в н и к. Форточку я открыл.
Следователь поднял пепельницу, полную окурков.
Простите. (Хочет погасить папиросу.)
С л е д о в а т е л ь. Не нужно. Попробую клин клином. (Протягивает руку.)
П о л к о в н и к. Но вам же не велено курить.
С л е д о в а т е л ь. Мне волноваться тоже не велено. (Достает часы.) Два часа ночи…
П о л к о в н и к. Значит, тщательно ищут…
Пауза.
С л е д о в а т е л ь. Топят жарко…
П о л к о в н и к. Стужа на улице…
С л е д о в а т е л ь. Дров не жалеют…
П о л к о в н и к. Казенные…
Входит р о т м и с т р.
Р о т м и с т р. Прибыли наши… Привезли Марию и Анну Ульяновых…
П о л к о в н и к. Ну!
Р о т м и с т р. Как было приказано, обшарили всю квартиру.
П о л к о в н и к. Что нашли?
Р о т м и с т р. Вот… (Протянул два листка.)
П о л к о в н и к (читает). И это все?
Р о т м и с т р (убито). Так точно, ваше высокоблагородие.
П о л к о в н и к (следователю). Отчет московского отделения Красного Креста для помощи ссыльным и заключенным с 1 января по 15 марта 1897 года… И письмо секретаря редакции журнала «Жизнь» от 9 марта 1900 года. Анна Ульянова рекомендуется как переводчик с итальянского языка.