Сноски
1
Первое издание книги вышло по-английски в 2016 году в издательстве Edinburg University Press под названием «Public Debate in Russia: Matters of (Dis)order». Настоящее русское издание практически идентично английскому, за исключением присутствующей в английском и отсутствующей в русском издании главы Максима Кронгауза «Russian and Newspeak: Between Myth and Reality» (публикацию этой главы по-русски см.: [Кронгауз 2015]).
2
Не в последнюю очередь – на идеях проф. Мэри Маколи (Mary McAuley), которая, к сожалению, не смогла принять участия в самой книге.
3
Это социальное «заболевание» было впервые диагностировано и изучено (хотя и не названо) в знаменитом сборнике «Вехи» [1909], прежде всего в статьях Н. А. Бердяева, М. О. Гершензона, А. Изгоева и Б. Кистяковского, см.: [Brooks 1973].
4
Майкл Горэм, как кажется, слишком спешит, называя то, что происходит с языком в современной России, ситуацией «после ньюспика». Неля Котейко в указанной книге исследует заимствования и метафоры, чтобы показать изменения и преемственность в тонких взаимодействиях языка и политики в постсоветской России.
5
За рамками нашего интереса оказываются другие типы дискурса – такие как описание (когда говорящий просто описывает окружающий мир, как он предстает пяти человеческим чувствам), повествование (рассказ о последовательности событий) и т. п.
6
Некоторые высказанные в этой главе идеи обсуждались при подготовке конференции, по материалам которой написана эта книга. Я благодарен за эти обсуждения и идеи Борису Гладареву, Дмитрию Калугину, Капитолине Федоровой и Борису Фирсову. В написанных ими главах эти идеи получают дальнейшее развитие.
7
Ср. с утверждением Ю. Левина, что в рамках тоталитарного дискурса оппозиция истинное / ложное становится нерелевантной [Левин 1994: 150].
8
О «русских кухонных разговорах» прекрасно написала Айрин Рис, к книге которой [Рис 2005] я и отсылаю читателей; см. также обсуждение этой книги в журнале «Этнографическое обозрение» (2006. № 5. С. 3–70).
9
Стенограмму встречи см.: [Nixon – Khrushchev 1959b]. // Nixon: ‹…› Your remarks are in the tradition of what we have come to expect – sweeping and extemporaneous. Later on we will both have an opportunity to speak and consequently I will not comment on the various points that you raised, except to say this – this color television is one of the most advanced developments in communication that we have. I can only say that if this competition in which you plan to outstrip us is to do the best for both of our peoples and for peoples everywhere, there must be a free exchange of ideas. After all, you don’t know everything. // Khrushchev: If I don’t know everything you don’t know anything about communism except fear of it. // Nixon: There are some instances where you may be ahead of us, for example in the development of the thrust of your rockets for the investigation of outer space; there may be some instances in which we are ahead of you – in color television, for instance. // Khrushchev: No, we are up with you on this, too. We have bested you in one technique and also in the other. // Nixon: You see, you never concede anything. // Khrushchev: I do not give up. // Nixon: Well, then, let’s have more exchange of them. We are all agreed on that. All right? All right? // Khrushchev: Fine. [Aside: Agree to what?] All right, I am in agreement. But I want to stress what I am in agreement with. I know that I am dealing with a very good lawyer….You are a lawyer for capitalism and I am a lawyer for communism. Let’s compare. // Nixon: The way you dominate the conversation you would make a good lawyer yourself. If you were in the United States Senate you would be accused of filibustering.
10
На практике, конечно, нарушения всегда есть, но тем не менее студенты, нарушившие эти правила, будут как минимум точно знать, какие правила и где они – или их оппоненты – нарушили, и будут иметь возможность остановиться, исправиться и ввести дискуссию в рамки.
11
См. главу Катрионы Келли в настоящем издании.
12
Я хотел бы выразить благодарность за помощь в работе и конструктивные советы Наталье Мовниной, Марине Бобрик, Аркадию Блюмбауму, Борису Маслову. Исследование осуществлено в рамках программы фундаментальных исследований Научного фонда НИУ ВШЭ в 2017 г.
13
Так, например, обсуждая возможность принятия Государственной думой «закона Познера», который запретил бы работать на государственных каналах журналистам, имеющим иностранное гражданство, автор статьи «Академик вранья» пишет: «…вся либероидная „общественность“ подняла жуткий вой в защиту и „заслуженного“ мэтра „демократического телевидения“, и в перспективе отстранения от эфира и прессы других видных инограждан, которыми российские СМИ переполнены сверх всякой меры». И дальше автор констатирует, что «<либеральная общественность> не затрудняет себя поисками аргументов или контраргументов, просто соблюдением принципов формальной логики, а глушит публику исключительно разного уровня насмешками, рассчитанными на некритичных и не очень осведомленных людей» [Тамарин 2013].
14
Об обществе как «общении» см.: [Хархордин 2011: 504–522].
15
О концепции Хабермаса и публичной коммуникации см. также: [Calhoun 1992].
16
Показательно название этой статьи: «В России спорщик не считается уважаемым человеком» [Корсунов 2014].
17
«Съпоръ» в значении «несогласие», «тяжба», «распря» [Срезневский 2003: 800]. См. также «пьрѣние» [Срезневский 2003: 1773–1774; Черных 1999: 195].
18
Перевод: «Не вдруг рассыпаться смехом, сохраняя стыдливость, очи долу держать, а не ввысь, не спорить» [БЛДР 1999а: 471].
19
Перевод: «И Святополк много спорил с ними, но они не захотели и, взяв Мстислава, пришли в Новгород» [БЛДР 1997: 290].
20
Перевод: «И много спорили, и не нашли истину» [БЛДР 1999b: 431].
21
С этим связаны рекомендации, касающиеся чтения книг. Во вступлении к «Сказанию о книзе святаго Дионисия Ареопагита во истинну философии священной и божественной», желая предупредить «религиозное вольномыслие, для которого Ареопагит может служить источником», автор предисловия пишет о том, ради чего следует читать книгу Ареопагита: «прочтем елико возможно многощи и таковое скровище разума копающе обрящем и богатства его насладимся. Всяк бо просяй приемлет и сущий обрящет и тлъкущему отверзаеть[ся]. И тогда аще с чистым и смиренным сердцем, вся предреченнаа может в книзе сей разумети. Ащели кто всуе прочитает и с неверием, не ползы ради душевныа, но ища словес дабы друга препрети, и дабы себе иного мудрейшим показати ‹…› таковый ничто ж полезно обрящет, токмо себе прелщати начинается» (цит. по: [Клибанов 1960: 179]). То есть эту книгу нельзя читать для того, чтобы переспорить друга, «ища словес дабы друга препрети» – топос, по всей видимости восходящий к «Слову Иоанна Златоуста о не дающих книг чести и преписати», входящему в «Измарагд»: «Ты же, человече, что ради чтеши в тайне, брата ли хочешь препрети, а не спасти?» (цит. по: [Буланин: 1991: 98]).
22
О монархе-судье в русской культурной традиции см. подробнее: [Киселев 2012: 49–52].
23
Вот основной сюжет письма к бывшему другу, ставшему «супротивным»: «Недругу. Прежебывшему общему нашему приятелю и сердечному благодетелю, ныне же грех ради наших супротивных обретеся» (цит. по: [Калугин 1998: 136]).
24
Об эпистолографии Курбского см. также: [Переписка 1979: 203–205]).
25
Обращение иноверца точно так же не является результатом споров и увещеваний. Оно связано с верой, которая свидетельствует о присутствии бога в человеческой жизни. В «Повести о Петре, царевиче ордынском» о герое говорится, что, подобно древнему царю Мельхиседеку, «отрокъ приа прежде крещениа <благодать> в разум» [БЛДР 2000: 72]. Перевод: «отрок благодать в душу свою воспринял до крещения» [Там же: 73].
26
Бессмысленно высказывать собственное мнение о том, что выше человеческого понимания. Максим Грек заключает свое послание к Федору Карпову, в котором сообщается об одном священнике-спорщике, следующими пожеланиями: «А священника того исправити не лѣнися, чтобы, отложивъ всяко прѣние, послѣдовал простѣ, неиспытнѣ глаголемым от святых отецъ, еже бо како и когда о божествѣ не вмѣстится, его же ради и безначаленъ, и непостижим, и неизречененъ глаголется, иже въ Троици прославляемый Богь, тому слава въ вѣки, аминь» [БЛДР 2000: 342]. Перевод: «А священника того исправлять не ленись, чтобы он, оставив всякие споры, принимал просто, без обсуждения сказанное святыми отцами о том, что никак и никогда о Божестве нельзя уразуметь, из-за чего он безначальным, и непостижимым, и несказанным называется, в трех лицах прославляемый Бог, которому слава вовеки, аминь» [Там же: 343].
27
Перевод: «Еще и такой обычай имел блаженный: нередко вставал ночью и тайно уходил к евреям, спорил с ними о Христе, укоряя их, и этим им досаждая, и называя их отступниками и беззаконниками, и ожидая, что после проповеди о Христе он будет ими убит» [Там же: 419].
28
Ср. также: Послание Феодосия к князю Изяславу о латинской вере, где также речь идет о невозможности споров о вере, поскольку истинная вера только одна: «И аще ти речеть прьць: „Сию вѣру и ону Богъ далъ есть“, ты же, чадо, рци: „То ты, кривовѣрне, мниши ли Бога двовѣрна! Не слыши ли, оканьне и развращене злою вѣрою, Писанье тако глаголеть: «Единъ Богъ, едина вѣра, едино крещенье»“» [БЛДР 1997: 450]. Перевод: «И если скажет тебе спорящий с тобой: „Бог дал и ту, и другую веру“, ты ему, чадо, скажи: „Ты, кажется, мнишь, кривоверный, что Бог двоеверен! Не слышал ли, окаянный, развращенный злой верою, как гласит Писание: «Един Бог, едина вера, едино крещение»“» [Там же: 451].
29
В спорах со старообрядцами принимал участие и Симеон Полоцкий, которого можно в полной мере назвать представителем риторической культуры. О полемиках Симеона Полоцкого со старообрядцами Никитой Добрыниным и протопопом Лазарем см.: [Успенский 1996: 494–495, 498–499]. В обоих случаях речь идет о соотношении языковой формы и грамматики, которая вводит неприемлемый для старообрядцев момент релятивизма и, соответственно, возможность различных интерпретаций текста.
30
Вот как описывает свои столкновения с никонианами протопоп Аввакум в своем «Житии»: «Наутро архимарит з братьею вывели меня; журят мне: „Что патриарху не покорисся?“. И я от писания ево браню» [Житие Аввакума и его другие сочинения 1991: 37]; «Посем указ пришел: велено меня ис Тобольска на Лену вести за сие, что браню от писания и укаряю Никона, еретика» [Там же: 39]; «Мне, бедному, горько, а делать нечева стало. Побранил их, колко мог» [Там же: 60].
31
См. также весь раздел «Культура как состязание» [Панченко 1996: 198–202]. Показателен текст Евфимия Чудовского «Учится ли нам полезнее грамматики, риторики, философии и феологии и стихотворному художеству, и оттуду познавати Божественная писания, или, не учася сим хитростем, в простоте Богу угождати и от чтения разум Святых Писаний познавати?» [Там же]. Очевидно, что споры, разгоравшиеся между сторонниками старой и новой веры, были далеки от правильных споров, практиковавшихся в рамках школьной культуры. Примером такого спора является «пытание» Николая Спафария, описанное в тексте с названием «Беседа Симеона Полоцкого, Епифания Славинецкого, Паисия Лигарда с Николаем Спафарием», построенное как ведущийся по правилам диспут, требующий навыков грамотного построения аргументов [Там же: 199–200]; см. также статью: [Голубев 1971: 294–301].
32
Анализу книги Эразма Роттердамского посвящена глава «История понятия „civilité“» [Элиас 2001: 111–120].
33
О формировании образа «политичного кавалера» см., например: [Черная 1989: 220–231].
34
О воздействии западноевропейских концепций на Феофана Прокоповича см.: [Гурвич 1915].
35
Оставаясь носителем высшего авторитета, а также истоком любого порядка, власть тем не менее нуждалась в новых формах легитимации, отвечавших созданной ею социальной реальности. Ю. Кагарлицкий, анализируя тексты Феофана Прокоповича, показал, как под воздействием протестантизма трансформировались установки проповеди и стратегий проповедника. Если в XVII веке спор определял отношение к иноверцу (а никониане или старообрядцы в этом случае друг для друга приобретали именно статус иноверца), то в начале XVIII века это усложнилось и сомнения распространились на тех, кто исповедует одну веру, но различным образом (так, внутри православия складываются позиции, которые ближе к протестантизму или католицизму). Характеризуя стратегию Феофана Прокоповича, исследователь пишет, что в своих проповедях «Феофан находит не основу для диалога с иноверцем, а основу для разделения с единоверцем» [Кагарлицкий 1997: 40].
36
Очевидно, что представления о писательском труде в эту эпоху имели самый неопределенный характер. Показательно, что в «Опыт исторического словаря о российских писателях», изданный Н. И. Новиковым в 1772 году и проложивший дорогу последующим изданиям подобного типа, вошли сведения не только о «литераторах» в собственном смысле слова, то есть создателях беллетристических произведений, но и о переводчиках, проповедниках, ученых – всех тех, кто издал хотя бы один текст любого содержания, указав свое имя. В XVIII веке слово «писатель» не было связано с литературой и относилось к людям, создающим самые разные тексты (писатель – «географический», «исторический», «политический», «светский», «церковный» и т. д.) [Словарь 2008: 213].
37
См.: [Берков 1936]; о патрон-клиентских отношениях в русской литературе см.: [Живов 1997: 24–84].
38
О логике литературного поля см. программную статью Пьера Бурдьё «Поле литературы»: [Бурдьё 2005: 365–473].
39
О литературе и политике в эту эпоху см.: [Клейн 2005: 478–489].
40
О сатире также см.: [Стенник 1985: 12–64; Серман 1973: 156–173; Jones 1982: 432–443].
41
С точки зрения классицистической эстетики представлять порок можно двумя способами: 1) высмеивать его, не касаясь конкретных лиц, и 2) высмеивать порочных людей, тем самым высмеивая и сам порок. «Всякая всячина» ратовала за первый тип сатиры, новиковские журналы – за второй. В первом случае недостатки высмеивались в соответствии с тем, что есть «в общем худого в людях», благодаря чему сатира приобретала абстрактный характер [Клейн 2010: 228–232]. Собственно, вот это «в общем» открывает важный момент, а именно стремление оперировать абстракциями, «общими понятиями», присущими просветительской эпохе. Здесь сталкиваются два различных типа социального участия – утверждаемые Екатериной «благовоспитанность», «кротость» и «милосердие» в качестве основных моментов, определяющих взаимодействие людей в обществе, и критические инвективы, характерные для групп, борющихся за право властной номинации в публичном пространстве.
42
Подобная двойственность дает о себе знать в некоторых формулировках «Наказа», касающихся взаимоотношений подданного и правителя: «В государстве, то есть в собрании людей, обществом живущих, где есть законы, вольность не может состоять ни в чем ином, как в возможности делать то, что каждому надлежит хотеть, и чтоб не быть принуждену делать то, чего хотеть не должно» [Чечулин 1907: 8]. Цитата полностью заимствована из Монтескьё [Там же]. Желание («внутреннее») и долженствование («внешнее») совпадают, становятся неразличимыми, и человек обретает «вольность», состоящую в том, чтобы делать по своим склонностям то, что требуется. Парадоксальная формулировка «надлежит хотеть» репрезентирует в данном случае стремление снять вписанное в просветительский универсализм противоречие, где всеобщее может в любой момент разрушиться под воздействием деструктивных элементов, присущих человеческой природе.
43
О полемике «Всякой всячины» с новиковским «Трутнем» существует большая литература, однако особого внимания заслуживает статья: [Jones 1982: 432–443].
44
Наказ должен читаться дважды: первый раз для ознакомления депутатов, а второй – «дабы всякому вольно было сделать свои ремарки. А ремарки всякой делает таким образом: встанет от своего места, подойдет с учтивостью к маршалу, сказав ему негромко, что он имеет возражения противу такого или таких пунктов, а маршал велит имя депутата сего записать, дабы по окончанию второго чтения так, как кто записался, мог велеть маршал всякому и говорить свои сумнения, не перебивая отнюдь друг другу речи. Кто перебьет кому речь, тому заплатить первый раз десять рублев, в другой раз вдвое, в третий выключить (вар. выгнать) из собрания. Говорить же всякому кратко и ясно: и всякой депутат может говорить свое мнение с тою смелостью, которая потребна для пользы сего дела; и более получаса никому не говорить, а кто более затевает говорить, того не допускать, а вместо того приказать ему подать на письме» [Бумаги 1872: 226]. Регламентированию подлежали и внешние моменты проведения обсуждения. Так, например, в десятом пункте инструкции Екатерины говорится, как должны располагаться те, кто высказывает мнения за или против проекта: «Кто же будет говорить со стороны проекта, тот станет возле проекта; кто же противу проекта, тот супротив проекта, дабы по месту узнать можно, какого кто мнения, хотя б и слов не слышно» было [Там же: 301]. Что касается самих депутатов, то они должны оставить свои пристрастия, ставя выше всего государственный интерес: «И так не можем думать, чтобы нашелся единый какой, который бы не предпочитал наше, сие столь важное по своему предмету намерение своевольным выдумкам или страстям, как-то: гордости, самолюбию или упрямству» [Там же: 233].
45
Подробнее об этом см.: [Калугин 2011: 342–352].
46
Принятию решений препятствовали также существенные процедурные изъяны. Мнения депутатов фиксировались и отправлялись в подкомиссии, но при этом, как уже указывалось, они не имели обязательной силы и могли быть проигнорированы. Часто именно это и происходило, поскольку маршал, в задачи которого входило не столько выслушивать различные мнения, сколько «согласовывать» их и ставить на голосование, в большинстве случаев ничего не предпринимал. В частные комиссии весь этот материал поступал без всякой обработки, представляя собой различные мнения, которые свести воедино часто было практически невозможно [Сергеевич 1878: 232]. Екатерина, видя, что маршал не справляется с возложенными на него обязанностями, снабдила А. И. Бибикова в частном письме, обнародованном после в виде очередной инструкции, рекомендациями, как следует унифицировать мнения депутатов. В 14-м пункте Инструкции предписывается собирать подписи под мнением «против проекта», и которое получит больше подписей, «то и войдет в конкуренцию или в сопрение с тою статьею проекта, о которой дело идет, а прочия уничтожаются» [Бумаги 1872: 301]. Тем не менее маршал не применял этой процедуры, раз за разом передавая все «примечания» депутатов в «частные комиссии».
47
Это намерение проясняет 482-я статья, где говорится об оскорблении государя: «Слова, – пишет Екатерина, – не составляют вещи, подлежащей преступлению. Часто они не значат ничего сами по себе, но по голосу, каким оные выговаривают. Часто пересказывая те же самые слова, не дают им того же смысла: сей смысл зависит от связи, соединяющей оные с другими вещами. Иногда молчание выражает больше, нежели все разговоры. Нет ничего, что бы в себе столько двойного смысла замыкало, как все сие» [Чечулин 1907: 131].
48
Об отсутствии или нехватке специализированных знаний свидетельствовала ориентация на узус, что и определяло специфику бытования слова «понятие» и других слов философского языка. Показательны размышления Д. И. Фонвизина в «Опыте Российского сословника» о словах «ум, разум, разумение, смысл, рассудок, рассуждение, дарование, понятие, воображение, толк»: «Все сии названия, – говорит автор, – изображающие качества души, не имеют никакого определенного знаменования. Всякий произносит оные, как сам понимает. Один умом называет дарование; другой чрез дарование разумеет понятие; иной смысл мешает с толком; иной толк именует разумением. Словом, надобно из содержания всей речи распознавать, в каком означении употреблено таковое название. Сие неудобство происходит не от недостатков нашего языка, но от человеческого о душе незнания, ибо как можно понимать ясно качества такого существа, которое само собою для нас непостижимо?» [Фонвизин 1959: 231].
49
Эта работа требует уединения, она связана с приватной сферой: «Я, друг мой, – пишет И. М. Муравьев в 14-м письме из Москвы в Нижний Новгород, – бежал из Москвы от лихорадки, а еще вдвое того от разных слухов о Бонапарте. Первая, промучив меня три месяца, отстала; от последних я сам отстал. Чистой деревенской воздух лучше хины лечит от лихорадки, а от политических недугов ума ничто так не полезно, как – уединение. Здесь я могу мыслить сам собою, сам себе давать отчет в понятиях моих» [Муравьев-Апостол 2002: 92]. Бегство из города, уединение составляют важный момент рефлексии над понятиями и языком. Под воздействием других мысль уходит не туда, надо ее все время обуздывать, заставлять двигаться в правильном направлении. В приведенной цитате чувствуются отзвуки масонских уединенных упражнений, при помощи которых очищается душа и проясняются мысли.
50
О кружках см. подробнее: [Аронсон, Рейсер 2001].
51
О рецепции идей Шеллинга в России см.: [Каменский 1980, 2003].
52
Ср., например, у Станкевича: «Я хочу полного единства в мире моего знания, хочу дать себе отчет в каждом явлении, хочу видеть связь его с жизнью целого мира ‹…› Поэзия и философия – вот душа сущего. Это жизнь, любовь; вне их все мертво»: [Анненков 1857: 197].
53
О концепции личности в русском контексте см.: [Плотников 2008: 64–83].
54
Немецкое Просвещение обычно связывается с появлением «публики» как самостоятельной группы, реализующей себя через коммуникацию и обмен мнениями, и заботой о «собственном совершенствовании» [Gleason 1981: 58–59]. Принципиальным моментом в данном случае будет ее саморегулирование и определенная автономизация, связанная с утверждением определенных «должностей» и «прав». Как указывает Марк Раев, «индивид никогда не рассматривался в изоляции и независимо от своей группы; он никогда не был наделен абсолютными и равными правами. Немецкие философы и юристы Aufklärung всегда воспринимали индивида в контексте сообщества, наделенным правами в обмен на исполнение его обязанностей по отношению к ближнему и по отношению к группе» [Raeff 1985: 272]. О роли масонства в этом процессе см. монографию: [Смит 2006].
55
Показательны в этом плане рассуждения И. М. Ястребцова о великих людях: «Над „низшею народною массою“ стоят более образованные, которые находятся под влиянием еще более образованных людей…сия умственная иерархия восходит наконец до того малого числа умов избранных, где родятся идеи, делающиеся, в последствии, общественным мнением ‹…›, [идеи] которые двигают душами с силою непреодолимою» [Ястребцов 1833: 22–23].
56
О функционировании понятий в кружке Н. В. Станкевича см.: [Гинзбург 1999: 69–116]. О механизме экзистенциализации понятий как одном из механизмов формирования личности см.: [Плотников 2008: 72].
57
Установление «общих» понятий между людьми является результатом длительных усилий, требует сложной подгонки и взаимных компромиссов. Так, например, Н. В. Станкевич пишет Грановскому: «Что нам за дело, если я убежден в важности философии, а ты нет, что в понятиях об искусстве есть у нас разница? Мы будем спорить и постараемся привести спорные проекты в ясность: один из нас, может быть, уступит. Но если бы мы и никогда не сошлись в этом, разве у нас не одни понятия о сущности жизни? Разве кому-нибудь из нас чужды добро, любовь, поэзия, дружба?» [Анненков 1857: 201–202].
58
Обращение к теологическим формам обоснования власти и патерналистская риторика должны были способствовать восстановлению единства между царем и подданными, которое подрывается разноголосым общественным мнением и борьбой интересов. Митрополит московский Филарет (Дроздов) рисует «печальный образ народа и общества, разделенного на толки соумышления», которые, «разделяя народ и общества на отдельные соединения (партии)… повреждают единство целого, – первое условие общественной жизни; уменьшают общую силу, рассекая ее на частныя, взаимно противоборныя силы» [Государственное учение 1888: 19].
59
Как показывают исследования, большое количество оправдательных приговоров было связано с излишней репрессивностью законодательства и его несовершенством. По словам А. К. Афанасьева, суд присяжных, «являясь выразителем общественного правосознания, указывал на вопиющие недостатки уголовного законодательства и на способ их устранения» [Афанасьев 1988: 65]. При этом консервативные юристы подчеркивали, что «исправлять» законы может только монарх через помилование: «В понятиях русского народа Самодержавный Государь олицетворяет собой идею высшей справедливости, идею высшей правды; и потому, вступаясь в какое-либо судебное дело, Государь или восполняет недостаток какого-либо закона, или восстанавливает попранное право, или своим милосердием смягчает суровость закона, к данному случаю не подходящего» [Глинка-Янчевский 1899: 117].
60
О психологических аспектах стремления присяжных выносить оправдательные приговоры пишет, например, Ф. М. Достоевский в статье «Среда», объясняя это именно неспособностью человека, присяжного, распорядиться вдруг данной ему властью: «Ведь он (присяжный заседатель) не только, может быть, ощущает, что столько власти он получил как дар, но и чувствует, сверх того, что и получил-то их даром, то есть что не стоит он этих даров пока. Испугала нас эта страшная власть над судьбой человеческою, над судьбой родных братьев, и, пока дорастем до вашего гражданства, мы милуем. Из страха милуем» [Достоевский 1994: 17].
61
Например, о «пестроте» (poikilon) применительно к демократии говорит Платон в диалоге «Государство»: «Словно ткань, испещренная всеми цветами, так и этот строй, испещренный разнообразными нравами, может показаться всего прекраснее. Вероятно, многие подобно детям и женщинам, любующимся всем пестрым, решат, что он лучше всех» [Платон 1994: 344]. Комментируя это место в книге Платона, Жак Деррида пишет о соблазне демократии: «Поскольку в этой демократии каждый может вести такую жизнь (bion), которая ему нравится, то при такой форме правления, такой politeia, которая, как мы увидим, не является ни формой правления, ни конституцией, ни подлинной politeia, обнаружатся люди самого разного толка, которых здесь больше, чем где бы то ни было. За счет этого и возникает пестрая красота демократии. Платон подчеркивает красоту демократии в той же мере, что и ее пестроту. Демократия кажется – и в этом ее видимость, ее кажимость и ее симулякр – наиболее прекрасной (kalliste), наиболее совращающей из всех прочих форм правления (politeiôn)» [Деррида 2005: 47].
62
В. Фукс пишет о суде как о «мелодраме» [Фукс 1889: 168], разыгрываемой присяжными. В анонимной сатире на заседание нового суда, «Заметках присяжного заседателя», о процессе говорится, что это «арена преломления копий бойцов пошлого фельетонного красноречия» [Заметки 1884: 18].
63
Здесь мы используем различие, выработанное организаторами международной научной конференции «Российское общество в поисках публичного языка: вчера, сегодня, завтра». См. предисловие.
64
Возможно, интерес к понятию правосознания объясняется влиянием немецкого идеализма, в частности влиянием основателей юридической доктрины исторической школы в начале XIX века. Несмотря на многочисленную критику, которой подверглась эта школа во второй половине XIX века, ее влияние заметно прослеживалось во многих исследованиях обычного права. Савиньи и Пухта рассматривали обычай как основу права. Они настаивали на так называемом «общем убеждении народа» и «национальном характере», которые определяют в каждом случае все возможные формы права [Jouanjan 2004: 47; 2005: 97–112]. Однако это не значит, что российское употребление понятия «правосознание» во второй половине XIX века полностью совпадает с концепциями исторической школы, поскольку идея о возможном «юридическом просвещении» народа им не соответствовала.
65
Из числа наблюдателей, защищавших волостные суды, самые радикальные думали, что «правосознание» крестьян достаточно развито благодаря обычаю. Эта позиция стимулировала исследования обычаев крестьян в конце XIX века, проведенные историком и этнографом А. Я. Ефименко, а также князем В. Н. Тенишевым с помощью корреспондентов его Этнографического бюро [Быт 1993; Шатковская 2000].
66
Подобную идею можно найти и раньше, в частности в период распространения волостных судов для всего крестьянского сословия (см.: [Муллов 1863]).
67
Третий выпуск указателя вышел в свет после бурных событий 1905 года. Редакторами он готовился давно, но они не успели включить в список рекомендованных книг все новые издания, опубликованные в разгар революционных событий (о подготовке сборника см.: [Оболенская 1998: 206–207]).
68
Из переписки между Х. Д. Алчевской и В. А. Гольцевым видно, что руководительница серии «Книга взрослых» сначала предложила Гольцеву написать «несколько статей по обществоведению», по таким темам, как: «1) Суд, 2) Городское самоуправление, 3) Сельское самоуправление, 4) Подати», на что Гольцев согласился. См.: Российская государственная библиотека [далее РГБ]. Отдел рукописей [далее ОР]. Ф. 77. В. А. Гольцев и редакция «Русской мысли». К. 1. Д. 7. Л. 17–18 (письмо Х. Д. Алчевской В. А. Гольцеву, 02.11.1893); Л. 19 (письмо Х. Д. Алчевской В. А. Гольцеву, 10.11.1893). Неизвестно, почему в конце концов Дружинин стал автором отдела на сходную тему в серии «Книга взрослых».
69
Первое издание было напечатано громадным для того времени тиражом в 10 000 экземпляров и было распродано: РГБ ОР. Ф. 77. К. 1. Д. 7. Л. 7–8 («Les éditions populaires de la Revue: la Pensée russe», б.г.).
70
Успех книги Гольцева о податях следует считать исключением из правила. См.: Российская национальная библиотека [РНБ]. Отдел рукописей [ОР]. Ф. 266. Н. П. Дружинин. Д. 11 (Письма редакции и конторы журнала «Педагогический Листок»). Л. 1–14 (1899–1907).
71
Гессен, равно как и другие рецензенты, не был готов положительно оценивать труды не только Дружинина, но и Гольцева, сторонника школы юридического позитивизма. Ибо он сам, наравне с другими членами редакции газеты «Право», считал себя антипозитивистом. Тут «либеральное» направление Гольцева и Гессена ни при чем (хотя по тогдашним или даже современным критериям обоих авторов можно считать «либералами»).
72
Выражаю благодарность организаторам и участникам конференции «Российское общество в поисках публичного языка», а также своей оксфордской коллеге Розалинде Темпль (Rosalind Temple) за ценные советы по ходу работы над этой статьей. За редактуру русской версии признательна Татьяне Вайзер.
73
Если многое в дистопическом мире романа прямо навеяно символикой романа Евгения Замятина «Мы», то как раз характеристику этого мира «абсолютной эстетической подчиненности» [Замятин 2011: 141] с лингвистической точки зрения надо считать достижением самого Оруэлла.
74
См. критику «тоталитарного» языка в таких работах, как, например: [Ржевский 1951; Александров, Галянов, Рубинштейн 1948; Fidelius 1983; Thom 1987 и английский перевод Thom 1989; Young 1991; Купина 1996; Гусейнов 2003а; 2003b; Богданов 2008].
75
О креативной работе с официальными правилами см.: [Losev 1984].
76
«Прилагаю для Вашего ознакомления…», «подтверждаем получение Вашего сообщения от 13 сего месяца, которое рассматривается со вниманием».
77
О «Борьбе за простой английский» (начавшейся в 1979 году, когда Крисси Мейтер (Chrissie Mather) «прилюдно на Парламентской площади с помощью шредера разорвала на куски сотни документов правительства и инстанций») см. сайт организации: http://www.plainenglish.co.uk/about-us.html.
78
«Tax Return and Payment Reminder» from HM Revenue and Customs, 13 December 2012. «Если Ваша налоговая декларация опоздает на три месяца или больше, Вам будут начислены пени по 10 фунтов в день и Вы можете заплатить до 1600 фунтов – даже если Вы на самом деле не должны никаких налогов. Чтобы избежать оплаты процентов, Вы должны заплатить все деньги, которые Вы нам должны, до 31 января» (жирный шрифт в оригинале. – К. К.).
79
Ср. с комментарием Стэнли Фиша (Stanley Fish): «…there is no class of utterances separable from the world of conduct, no „merely“ cognitive expressions whose effects can be confined to some prophylatically sealed area of public discourse» («…нет таких высказываний, которые были бы автономны от области взаимодействия, как и не существует „только“ когнитивных выражений, эффекты которых ограничивались бы некоей зоной, профилактически отделенной от всего остального пространства публичного дискурса») [Fish 1992: 244–245] или Барбары Эренрайх (Barbara Ehrenreich): «If you outlaw the use of the term „girl“ instead of „woman“, you’re not going to do a thing about the sexist attitudes underneath ‹…› [T]here is a tendency to confuse verbal purification with real social change» («Если запретить слово „девушка“ и заставить всех говорить и писать только „женщина“, проблема гендерной дискриминации не исчезнет ‹…› [E]сть тенденция путать очищение языка с реальными социальными реформами») [Ehrenreich 1992: 335].
80
Сейчас, например, на лондонском вокзале Паддингтон существуют не только туалеты, приспособленные для инвалидов (disabled toilets), но и специальный туалет «для людей со значительными затруднениями в образовательном процессе» («people with profound learning difficulties»).
81
То есть Mongol (см., например, упрек, сделанный британской левой газетой за употребление этого слова комику Р. Джервейзу: http://www.guardian.co.uk/society/joepublic/2011/oct/19/ricky-gervais-mong-twitter) (доступ 12.05.2013). Ср. пренебрежительное слово «muzzies» («музис», мусульмане), по стилистике сопоставимое с русским «хачики».
82
То есть логика мышления такая: если во всех учреждениях и вообще в общественных местах стало обязательным создавать подходящие условия для инвалидов, тогда платить специальные пособия инвалидам уже не имеет смысла – что, конечно, противоречит принципу декатегоризации (признания различных групп с различными потребностями), о котором шла речь выше.
83
Книга Чуковского – одно из наиболее влиятельных пособий по «культуре речи» постсталинского периода – многократно переиздавалась (отдельно – в 1963, 1966 и 1982 годах, а также в разных собраниях сочинений писателя); есть и постсоветские издания (например, 2001 года). О пропаганде «культуры речи» в эти годы вообще см.: [Kelly 2001: ch. 5].
84
Например, в книге Ф. Том «новояз» изучается исключительно на уровне стилистики советской прессы, к тому же без учета каких-либо изменений в поле журналистики за годы советской власти. Что несколько парадоксально, учитывая, что одной из характеристик советского языка, по определению Ф. Том, является то, что в нем исторические изменения не признаются («Опасность памяти в том, что каждый лозунг должен казаться не временным, а отличающимся вечной авторитетностью» («Memory is dangerous because every slogan has to be seen not as ephemeral but as definitive») [Thom 1989: 154]). В то же время есть хорошие исторические исследования немецкого «тоталитарного языка», см., например: [Faye 1972].
85
Общедоступное введение в тему «советских ценностей» см.: [Hoffmann 2003].
86
См. интересные наблюдения в книге: [Lenoe 2004] о том, что широкое употребление бранного языка, характерное, например, для «показательных судов» 1936 и 1937 годов, в текстах советских газет начала и середины 1920-х годов не встречается, даже когда речь идет о политической оппозиции. Леноу убедительно показывает, что период перемены языка – конец 1920-х годов, когда, по его мнению, произошел «отсев» авторов, пишущих для газет, и на виду остались только самые «крикливые» [Ibid.: 26].
87
[Без автора] Деловой язык // Время. 1924. № 4. С. 49.
88
О развитии понятия «культурности» в довоенном СССР см., например: [Волков 1996; Kelly 2001: ch. 3].
89
См., например, книгу Светланы Бойм [Boym 1994], которая со ссылкой на приписываемое Ленину изречение «каждая кухарка может управлять государством» называет рабкоров-писателей «writer-cooks», или доклад И. Калинина [Калинин 2012], в котором приводилось сравнение рабкоров с блогерами.
90
Дневник Л. Рыбниковой см.: [Городок в табакерке 2008: 272–273].
91
ЦГАИПД-СПб. Ф. К-601. Оп. 1. Ленинградский губернский комитет ВЛКСМ (1919–1928). Д. 86. Л. 18.
92
Примеры приведены ниже. Очевидно, этот жанр «поведенческой литературы» (как и пособие о том, как писать, например, поэзию) начал существовать и до революции: см., например: [Как писать 1910].
93
Более подробно о роли стенной газеты и вопросах социального контроля в 1920-х и 1930-х годах см.: [Келли 2004].
94
В этой книге Керженцев писал об английских газетах, что они чересчур пухлые и передовицы почему-то находятся в середине, но вот то, что печатаются письма от читателей, очень хорошо: [Керженцев 1919: 12]; о разделе «Письма в редакцию» см.: [Там же: 72].
95
Работница. 1923. № 1.
96
Здесь и далее цитируется по изданию: The Spectator: A New Edition in Three Volumes Reproducing the Original Text Both as First Issued and as Corrected by its Authors with Introduction, Notes, and Index / Ed. by H. Morley. Vol. 1. London: George, Routledge and Sons Ltd., 1891 [http://www.gutenberg.org/files/12030/12030-h/12030-h/SV1/Spectator1.html#section1].
97
Тем временем в России до конца 1830-х годов так называемое читательское письмо продолжало служить прежде всего инструментом выражения мнений и взглядов редакции (см., например: Словесность. Письмо к издателям // Северная пчела (далее СП). 1825. № 18. С. 3); под этим названием печатались также наблюдения или мнимые наблюдения читателей о жизни русской провинции, см., например: М. Письмо к Издателям, Одесса. 13 февраля 1825 года // СП. 1825. № 24. С. 3 («Никто из жителей Одессы не запомнит, чтобы когда-либо здесь было так много снегу, как в нынешнюю зиму»). Похожие материалы печатались и далее (см., например: Письмо к Гречу // СП. 1828. № 6. С. 4 – о том, что хорошо было бы опубликовать русскую версию словаря синонимов Жирара). К началу 1840-х годов СП стала более похожей на современную европейскую газету (уже уйдя от традиции светских публикаций Аддисона XVIII века), но тогда же исчезли и читательские письма.
98
О биографии Жана Сарразена (1770–1840), заменявшего генерала Гумберта во время неудавшегося вторжения французских войск в Ирландию в 1798 году, см. книгу Валериана Грибаедова «Вторжение французских войск в Ирландию» [Gribayedoff 1890], см. также: [http://www.libraryireland.com/frenchinvasion1798/general-humbert-killala.php].
99
The Times. 1910. 4 January; The Times Digital Archive. 2012. 31 December.
100
См., например: Extract of a Letter from Brussels, Oct. 6 // The Times (London, England). 1785. Thursday, Oct. 13. P. 3; The Times Digital Archive. 2012. 31 December.
101
Специального отдела «писем редактору», какой сейчас существует в современной «Таймс» (и в других британских и американских газетах), в XIX – начале ХХ века не было, но читательские письма обычно печатались на одной странице.
102
The «Herald» Fight: A «Herald» Acrostic // Bluebell. 1912. 4 November. P. 8. Благодарю Н. Б. Вахтина за перевод.
103
Formalists’ Dogma // The Herald. 1912. 1 November. P. 1.
104
Our Post-Bag: Teachers’ Salaries // The Herald. 1912. 2 November. P. 4.
105
В оригинале эти слова выделены курсивом.
106
О Блюменфельде см. также: [Richards 1997: 11].
107
Ср. отношение к литературному производству пролетарских писателей и поэтов; например, вскоре после начала выхода журнала «Работница» в 1923 году в нем появилась рубрика «Почтовый ящик» с советами начинающим авторам: «Давным-давно пережитым, изжитым, забытым веет от Ваших стихов, дорогой товарищ!»; «Ваш рассказ „Фатьма“ не может быть опубликован, так как очень длинен и мало рисует быт мусульманок», см.: Почтовый ящик // Работница. 1923. № 5. С. 33. № 6 (на задней стороне обложки).
108
Здесь и далее курсив в оригинале.
109
ЦГА-СПб. Ф. 1000. Оп. 13. Д. 92. Л. 64.
110
Условия воспроизведения «письма читателя» в более поздних эпохах советской власти были сходны: и в 1940-х, и в 1960-х, и в 1970-х годах и т. д. такие тексты также печатались в сильно обработанном виде (что подверждается и архивными документами, и устной историей), но полагалось, что не только мнение народа, но и народный устный и письменный стиль в них все-таки отражены. Сами рядовые читатели ожидали, что их тексты будут «улучшать» (см., например, письмо некоего Ф. Суворова в «Ленинградскую правду» 1938 года: «Если где найдете Неправильное выражение прошу исправить» [ЦГА-СПб. Ф. 7384. Оп. 33. Д. 163. Л. 90].
111
Работа была написана при поддержке фонда Японского общества содействия науке (This chapter was completed with support from The Japan Society for the Promotion of Science. Invitation Fellowship Long-term FY2016).
112
При ссылках на киноленты в скобках при необходимости указываются начало и окончание соответствующей сцены.
113
Полное описание дается для фильмов, иллюстрации к которым были использованы в статье.
114
Б. Н. Пономарев, секретарь ЦК КПСС, кандидат в члены Политбюро ЦК КПСС и непосредственный начальник А. С. Черняева.
115
«Кухонный язык» идеалотипически восходит к разговорам на «интеллигентской кухне». Это язык общения с близким, неформальным, дружеским окружением, он переполнен аффективными интонациями и субкодами, плохо понимается внешними, не принадлежащими к «близкому кругу» участниками. Язык «официоза» – порождение советской общественной жизни, жестко подконтрольной и политизированной сферы, где принято было говорить заштампованным, безличным канцелярским слогом официальных лозунгов (см.: [Гладарев 2011: 243–244]). Подробнее о «кухонном» языке см. главу Н. Вахтина, а о языке «официоза» – главу Б. Фирсова в настоящем издании.
116
«Афазия проявляется как своего рода дискурсивный паралич – сам Якобсон называл ее „замороженной начальной стадией“, на которой уже сложившееся желание высказаться никак не может точно определиться с предметом и формой самого высказывания» [Ушакин 2009: 765].
117
Борис Ямпольский так описывал собрание «советского образца»: «Это сборище разнородных, часто враждебных, непримиримых друг к другу людей, которые вот так встречаются раз в месяц или меньше, и встречаются не по каким-то важным, мучающим их причинам, для выяснения каких-то важных вопросов, решения каких-то необходимых срочных дел, а только потому, что нужно собраться, чтобы где-то там, в руководящей, надзирающей, контролирующей инстанции поставили галочку…» (цит. по: [Сарнов 2002: 550]).
118
Подавляющая часть россиян не имеет опыта трансформации коллективного собрания в конструктивную беседу с выработкой решения, которое не казалось бы каждому интуитивно несправедливым (а это и не может быть иначе без соблюдения общей процедуры). Если в советские времена хотя бы формально пытались соблюдать правила из уставов «демократически-центральных» организаций, которые начинали учить в школах, то сейчас и этого нет. Подробнее о неумении россиян организовывать публичные дискуссии и участвовать в них см. в форуме Олега Иванова «Навыки парламентаризма, их связь с демократией, регламенты/привычки коллективных решений»: http://club443. ru/arc/index.php?showtopic=164509 (доступ 04.11.2015).
119
1) «Социальная история петербургского движения за сохранение историко-культурного наследия», в рамках проекта центра «Res Publica» ЕУСПб, руководитель – О. Хархордин, при поддержке фонда «Династия», 2007–2009; 2) «Environmental Activism in St Petersburg and Helsinki: Comparing Analyses of Political Cultures», ЦНСИ и Университет Хельсинки, руководитель – М. Лонкила, при поддержке Академии Финляндии, 2010; 3) «Городские движения в современной России: в поиске солидарных практик», Институт «Коллективное действие», руководитель – К. Клеман, 2011–2012.
120
В проекте центра «Res Publica» ЕУСПб это были общегородские движения защитников памятников истории и культуры Петербурга (см.: [Гладарев 2011]). Во втором проекте – локальные сообщества и инициативные группы соседей, борющихся против крупных инфраструктурных проектов и уплотнительной застройки в Петербурге и Хельсинки (см.: [Gladarev, Lonkila 2012, 2013]). В третьем исследовании анализировались новые городские гражданские коалиции и альянсы, которые рождались в Петербурге в ходе общественной борьбы с проектом строительства небоскреба «Охта-центр» (см.: [Гладарев 2013]).
121
Делиберативный процесс предполагает замену переговоров (bargaining), соревнования и агрегирования частных интересов кооперативным рассуждением и аргументацией. Это не рынок, где обмениваются частными предпочтениями, а форум, где вопросы и проблемы обсуждаются посредством аргументов и где нет силы сильнее аргумента. Д. Паркинсон отмечает, что для обеспечения подлинного обсуждения должны соблюдаться определенные условия: коммуникативная компетентность, взаимность, всеобщность (inclusiveness), готовность следовать принципу: изменить имеющиеся установки перед лицом лучших аргументов [Parkinson 2006: 134].
122
За исключением глав Капитолины Федоровой и Александры Касаткиной в настоящем издании, а также работ: [Бикбов 2012; Агапов 2012; Grigoryeva 2012; Ковенева 2008; Зайцева 2010], большинство исследований связаны с последней волной общественной мобилизации и движением «За честные выборы!». К. Федорова рассматривает практику дебатирования на материале заседаний оргкомитетов митингов и массовых мероприятий в январе – феврале 2012 года. А. Бикбов, А. Григорьева, М. Агапов фрагментарно затрагивают вопросы общественной самоорганизации и дискуссий, анализируя социальную природу массовых протестов 2011–2012 годов. О. Ковенева рассматривает логику публичной аргументации на митинге жителей московского Крылатского, выступающих против уплотнительной застройки. А. Зайцева изучает процессуальный уровень арт-активизма, а А. Касаткина обращается к антропологическому описанию публичных собраний в садоводческих товариществах конца 2000-х годов. Можно сказать, что данная тема становится предметом растущего научного интереса со стороны социологов и антропологов лишь последние несколько лет.
123
Термин «коммуникативная неудача» (miscommunication, communication failure) впервые введен в научный оборот в работах Дж. Гамперца [Gumperz 1982]. Термин «коммуникативные деформации» употреблял Хабермас, понимая под ними различные формы асимметрии, которые могут складываться в ходе коммуникативного взаимодействия, такие как: монологически авторитарная позиция одной из стороны, исключение из дискурса, отказ в праве голоса, апелляция к метафизическому авторитету, традиции, силе и т. д. (ср.: [Weiser 2014: 81]).
124
Вероятно, она имела в виду последователей преподобного Сан Мён Муна, харизматичного лидера корейской «Unification Church», в РФ представленной «Ассоциацией Святого Духа по объединению всемирного христианства».
125
Интересно, что описываемая мной какофония «соседского схода» очень схожим образом передается А. Касаткиной на материале собраний садоводческих товариществ: «…поведение людей на собраниях… создает крайне неблагоприятную для дискуссии и принятия общих решений обстановку: присутствующие разговаривают одновременно с выступающими, обсуждая новости, сплетничая, комментируя и объясняя друг другу происходящее, причем часто не считая нужным понизить голос. В результате они не следят за тем, что говорится с „трибуны“, а когда объявляется голосование, голосуют наугад, так как не успевают понять, какой именно вопрос обсуждался. ‹…› Люди описывают происходящее на собраниях как „шум и крик“, „бред полный“, „ничего ужаснее в жизни не видела“, а следовательно, „лучше не видеть и не слышать“, „делать больше нечего – ходить [на собрания]“ (все цитаты из полевого дневника)» [Касаткина 2012: 134].
126
Проведенные исследования указывают на острый дефицит в Петербурге удобных и доступных публичных пространств, где горожане могли бы обсуждать общие, социально значимые проблемы и дела.
127
Александр Бикбов, анализируя самоорганизацию в ходе общественной мобилизации 2011–2012 годов, особенно подчеркивает, что эти новые коллективные агенты публичной политики функционировали по принципу «тусовки»: «Я займусь этим сам; вы, если хотите, присоединяйтесь. ‹…› „Мастерская протестных действий“ – самоорганизованная координационная структура под патронажем журналистки Маши Гессен. Собрания „мастерской“ проходят в кафе и клубах, где любой желающий может выйти на сцену и предложить свою идею или инициативу, обозначив, какие силы и средства, по его мнению, необходимы для ее реализации. Сразу после этого выслушавшие его желающие могут присоединиться, записавшись в рабочую группу и обменявшись друг с другом контактами. В этом пространстве ветируются любые „неконкретные предложения“ и „общие рассуждения“, включая политические дискуссии. ‹…› Такая модель предполагает участие тех, „кого не нужно убеждать“, кто уже разделяет самое общее понимание акта выхода на улицу или иного совместного действия» [Бикбов 2012: 215, 220].
128
Здесь по ассоциации с концептами Д. С. Лихачева [Лихачев 1979] «экологами культуры» именуются участники общественных объединений, декларируемая цель которых связанна с «экологией культуры», то есть общественным контролем за сохранением памятников истории и культуры.
129
В советских словарях «дискуссия – обсуждение какого-л. спорного вопроса на собрании, в печати, в беседе» [Словарь иностранных слов 1980: 172]. В постсоветских несколько иначе: «свободное публичное обсуждение какого-л. спорного вопроса» [Большой толковый словарь 2008: 261]. В первом определении – упор на пространство дискуссии (собрание, печать), во втором – на ее характер (свободный и публичный). Но оба определения не подходят для собрания, проходящего по «строго лидерскому» сценарию.
130
Подробнее о том, как петербуржцы обращаются к риторике «историко-культурного наследия» для защиты сложившейся городской среды от инфраструктурных инноваций, см.: [Закирова 2009].
131
Хотя в исследовании социальной мобилизизации «белоленточного» движения 2011–2012 годов Александра Бикбова мы находим свидетельства об успешных публичных дебатах, организованных по «состязательному» сценарию в компромиссном стиле: «Схожим образом работает модель „оккупай“ – ассамблеи, где любой участник может высказаться по повестке, в формировании которой имеет право принять участие на предшествующем шаге дискуссии. Доктринальные дебаты здесь также ветируются, а участники/публика получают прямое влияние на высказывание и отзыв оратора при помощи оговоренных жестов, за которыми следит модератор… в московском случае можно было регулярно наблюдать, как участники подбадривают друг друга, предлагая колеблющимся взять слово, не дают слова вне очереди известным медийным фигурам или отзывают излишне навязчивого оратора/модератора» [Бикбов 2012: 221].
132
Случай 4 – общественные слушания о проекте строительства компанией «Газпромнефть» небоскреба в устье Охты – воспроизводится мной по материалам СМИ и интернет-ресурсов.
133
См.: [Мухин 2009]. Подробнее об общественных слушаниях 1 сентября 2009 года и их презентации в печатных и электронных СМИ см.: [Алексеев, Ленчовский 2010: 36–46].
134
Летом 2015 года в публичной лекции «Философия слуха: кого и как мы слушаем и слышим в публичной сфере» Татьяна Вайзер представила современную политическую теорию слуха и развиваемый ею концепт аудиальной демократии, в рамках которой переосмысляются ограничения делиберативной модели в условиях массового, мультирационального, заведомо антагонистического общества. Аудиальная демократия переносит акцент с проблемы политического высказывания на проблему того, как именно мы друг друга слушаем или не слушаем в политическом пространстве: «Слух не „невинен“ и не „случаен“, но способ, которым мы слушаем наших собеседников, определяет и их статус, и смысл того, что они говорят, и ценностное значение сказанного. Отказ слушать наших политических оппонентов воспринимается как один из самых действенных способов их дискредитировать и исключить из коммуникации. Тогда как слуховое внимание друг к другу, напротив, является одним из способов недеструктивной артикуляции различий в публичной сфере», – рассказала Татьяна Вайзер слушателям проекта «Открытые среды» МВШСЭН 8 июля 2015 года в лектории Парка Горького. Видеозапись лекции см.: http://www.msses.ru/about/news/2758/ (доступ 04.11.2015).
135
Согласно классику нормативной теории публичной коммуникации, «чтобы договориться друг с другом… участники коммуникации должны обладать определенной компетенцией», или «коммуникативной зрелостью» [Хабермас 2000: 206–207], обладание которой позволит индивиду обрести свободу, стать участником публичной жизни, обсуждать значимые политические и социальные вопросы, совместно с другими формировать политическое сообщество в процессе публичных переговоров.
136
Характерная для собраний собственников конфликтность отмечается и в других исследованиях жилищного самоуправления в России (см., например: [Ахмеджанова 2009; Ермишина 2009]).
137
В соответствии с законом Санкт-Петербурга № 400-61 «О порядке организации и проведения публичных слушаний и информирования населения при осуществлении градостроительной деятельности в Санкт-Петербурге» от 5 июля 2006 года.
138
Как коммуникативная практика, в ходе которой добровольные участники обсуждают и совместно формулируют общее мнение (позицию) по какому-либо вопросу в релевантные для этого сроки.
139
В соответствии с требованиями Градостроительного кодекса Российской Федерации, а также Земельного кодекса Российской Федерации.
140
Согласно Нэнси Фрэзер, «сильная» публика является «публикой, которая осуществляет как выдвижение какого-либо мнения, так и принятие решений» [Fraser 1992: 34], в то время как «слабая» публика обладает лишь совещательными функциями. Подробнее о «сильных» и «слабых» публиках в публичных дебатах вокруг сноса гаражей в Петербурге в 2006–2011 годах см.: [Тыканова 2011].
141
Вроде тех, которые собраны в «Robert’s Rules of Order». Эти «правила» были написаны американским военным инженером Генри М. Робертом в 1876 году и с тех пор выдержали 11 изданий, став настольной книгой большей части американских общественных объединений. По «Robert’s Rules» проводятся школьные собрания, собрания местных общин, обществ любителей короткошерстных собак, стрелкового оружия, вышивания крестиком и т. д. Или правил цивилизованного публичного дебата, собранных в книгу «Искусство спора» профессором Санкт-Петербургского университета С. И. Повариным в 1918 году, а потом переизданных Н. К. Крупской в 1923 и 1927 годах. Общий тираж, а главное, популярность книги были весьма значительны. «Искусство спора» является одним из наиболее важных исследований методики ведения дискуссии и аргументации на русском языке, причем эта книга написана популярным языком с опорой на примеры и ситуации из российской действительности того времени. См.: [Поварин 1923].
142
Как писал Джон Драйзек со ссылкой на Сьюзен Бикфорд (Susan Bickford), «самый эффективный и незаметный способ „замолчать“ других в политике – это отказаться их слышать» [Dryzek 2000: 149].
143
Конфликтогенность российских дискуссий подчеркивается в тех немногих работах, что фокусируются на изучении процессуальных особенностей гражданского протеста. Например, у Михаила Агапова читаем: «Нередко „диспут“ ведется в жанре „троллинга“, когда один из диспутантов вступает в спор с целью дискредитировать (например, осмеять или представить в глупом виде) или спровоцировать своего оппонента. Очень часто такого рода „диспут“ товарищи „тролля“ снимают на видеокамеру для того, чтобы позже растиражировать видеозапись все с той же целью – так или иначе опорочить своего оппонента» [Агапов 2012: 67].
144
В психологии «нарциссом» называют человека, который не ощущает себя ценностью и поэтому нуждается в постоянных позитивных оценках со стороны окружающих, но внешних подтверждений никогда не бывает достаточно. «Нарцисс» должен постоянно самоутверждаться, что делается им часто за счет обесценивания и критики остальных. Обычно от таких людей сложно ожидать эффективной коммуникации.
145
На устойчивую среди россиян старше 40 лет ассоциацию между ритуальным, бутафорским характером собрания и опытом советских дискуссий (партийных, комсомольских, профсоюзных) указывает Борис Фирсов в вошедшей в настоящее издание главе, а также другой наш соавтор – Александра Касаткина: «…в современных условиях в СНТ (садоводческих некоммерческих товариществах) знакомая с советских времен ритуализованная форма собраний вызывает отторжение, несмотря на то что есть реальная возможность наполнить ее новым смыслом, использовать на общее благо: „Как в советское время: за – против, за – против, и все“ (Полевой дневник)» [Касаткина 2012: 135].
146
Как в случае собрания инициативной группы, выступающей против аварийного расселения дома, или в описанных Бикбовым московских «оккупай» – ассамблеях [Бикбов 2012: 120–121].
147
Аргументативная дискуссия по Хабермасу – это дискурсивный обмен рассуждениями, в котором участники пытаются убедить друг друга на языке аргументов, свободном от принуждения и открытом для переопределения. Принципы аргументативной дискуссии (идеальная речевая ситуация) формулируются следующим образом: каждый человек достоин уважения и признания; любой человек, способный к этике аргументативной дискуссии, может быть включен в ситуацию коммуникации; каждый владеющий языком и дееспособный субъект может принять участие в дискурсе; каждый может ставить под вопрос любое утверждение; каждый может вводить в дискурс любое утверждение; каждый может выражать свои установки, желания и потребности; никакое принуждение, господствующее вне или внутри дискурса, не должно мешать никому из говорящих реализовать свои права, определенные в вышеназванных пунктах [Хабермас 2000: 138–139].
148
Например, первый «круг» – лично присутствующие на собрании, второй – получившие информацию о дискуссии из СМИ, третий «круг» – получившие информацию от первых и вторых.
149
Если не считать сознательных популистов типа Жириновского или Трампа. – Примеч. ред.
150
О французских экспериментах по созданию «гражданской грамматики» для «дебатирующей нации» (именно так определяла себя первая французская республика) см.: [Блинов 2013]. О русских опытах популяризации «правового языка» на рубеже XIX–XX веков см. главу M. Тисье в настоящем издании.
151
Об официальном языковом регистре в советском обществе см.: [Серио 2002; Young 1991; Богданов 2008].
152
Компромисс – это способность жертвовать частью собственных интересов ради максимизации общего блага. Компромисс, по Хабермасу, «предполагает готовность к сотрудничеству и, стало быть, волю к тому, чтобы, соблюдая правила игры, добиваться результатов, которые были бы приемлемы для всех участников публичной дискуссии» (подробнее см.: [Розенбергс 1995: 121]).
153
Часто цитируемые работы: [Риттер 2001; Формизано 2002; Gorham 2003; Engel 2006; Малинова 2006; Каплун 2008; Никовская, Якимец 2011; Грин 2011; Хархордин 2011; Каширских 2012].
154
Садоводческое некоммерческое товарищество – организация владельцев садовых участков, которая упорядочивает совместное пользование землей, находящейся в коллективной собственности членов товарищества, и другим их общим имуществом.
155
Для удобства каждому собранию присвоен номер, список номеров с краткими аннотациями см. в Приложении. Названия СНТ изменены.
156
В РНБ все три брошюры о проведении партийных собраний хранились в фонде ДСП и оказались списаны как «утратившие актуальность». Более того, библиограф, к которому я обратилась за помощью, была чрезвычайно удивлена, что кому-то понадобилась эта литература: по ее мнению, процедуры советской демократии, в которых она успела принять участие лично, были настолько бессмысленными, что о них не стоит и вспоминать.
157
Дата публикации приблизительная. См. главу Катрионы Келли в настоящем издании и библиографию к ней. – Примеч. ред.
158
Здесь я использую этот термин в общем значении, не отсылая к какой-либо конкретной теории: рамка взаимодействия, задающая схемы поведения и интерпретации происходящего.
159
Поначалу я назвала этот дискурс «советским», но в итоге решила отказаться от этого определения, поскольку использовать его означало бы нерефлексивно разделить позицию моих информантов. Описание изучаемых сообществ при помощи специфических слов их же языка часто является преимуществом антропологического исследования. Но метод анализа дискурса, который применяется в данном случае, построен на других принципах и требует большей аналитической дистанции от исследуемой реальности.
160
Ср. понятие «советский официальный дискурс», обсуждаемое в главе Н. Б. Вахтина в настоящем издании.
161
Имена изменены.
162
Вполне вероятно, что это еще и обращение к более старому ресурсу солидарности, особенно сильному в советское время, когда садовые товарищества создавались при предприятиях. Позднее хозяева участков менялись, этот ресурс постепенно изживал себя, но кое-где он все еще работает. Я благодарна Зинаиде Васильевой за напоминание об этом.
163
«Соседский» – это условное название, потому что, как было только что показано, у неформальной солидарности могут быть различные ресурсы.
164
Подробнее об отношении к закону в СНТ см.: [Касаткина 2012: 143–147].
165
В отличие от приведенного выше случая с обращением «Коллеги» на ОС 6, здесь нет речи об общем месте работы, поскольку собравшиеся не были связаны историей работы в одной организации.
166
См. главу Н. Б. Вахтина в настоящем издании.
167
Номер файла в личном архиве автора.
168
См., например, выступление А. Навального на радиостанции «Эхо Москвы» (эфир от 15.09.2013 [http://echo.msk.ru/programs/exit/1156476-echo/]).
169
См., например, главы Д. Калугина и М. Тисье в настоящем издании.
170
Считать ли это отсутствие публичного языка причиной или следствием слабости публичной сферы в российском обществе – вопрос скорее философский. Ответить на него можно и так: в диахронической перспективе первично отсутствие соответствующих институтов, не позволившее постепенно сформироваться традиции публичной коммуникации; в синхронной перспективе уже отсутствие публичного языка выступает как один из факторов, препятствующих развитию публичной сферы (даже при импорте соответствующих институтов).
171
См. главу Н. Вахтина в настоящем издании.
172
Идею сравнить именно эти два примера мне подсказал Борис Гладарев, за что я хотела бы выразить ему признательность.
173
Видеозапись размещена в Интернете по адресу: [http://www.echo.msk.ru/blog/echomsk/853979-echo/].
174
Видеозапись размещена в Интернете по адресу: [http://echo.msk.ru/blog/soobshestvo/854654-echo/].
175
Разумеется, при этом необходимо учитывать специфику интернет-комментирования как жанра и конкретно особенностей комментариев на сайте «Эха Москвы»: наличие «проплаченных» комментариев и текстов, создаваемых автоматически так называемыми «ботами», относительную анонимность комментаторов, возможность удаления комментариев модераторами и т. д. Некоторые из этих особенностей отчасти могут объяснить, например, гораздо большее количество комментариев к одной видеозаписи (заседание оргкомитета «Мирного шествия за честные выборы») – 566 – по сравнению с количеством комментариев к другой (заседание оргкомитета митинга «За Путина») – всего 138. Однако даже при учете возможных «накруток» несомненно, что организация протестной активности вызывает больше интереса у интернет-аудитории, чем проправительственной. Это подтверждается и числом пользователей, поделившихся ссылкой на данные видеотрансляции в социальных сетях: в случае протестного мероприятия это 53 рекомендации в сети Facebook, 67 в микроблоге Twitter и 9 в сети Вконтакте, а в случае проправительственного заседания – только 3 рекомендации в Facebook, 0 в Twitter и 2 в Вконтакте.
176
Интересно отметить, что все участники данного заседания при упоминании (практически обязательном) тогдашнего премьер-министра В. В. Путина используют исключительно полный вариант его имени – «Владимир Владимирович Путин» (или просто «Владимир Владимирович»), причем с отчетливым произнесением каждого звука (не «Владим Владимирыч», а «Владимир Владимирович»), что в целом нетипично для разговорной речи. Уважительное упоминание имени вождя – своего рода маркер принадлежности к группе сторонников действующей власти.
177
Интересно, что для определения порядка следования колонн используется процедура жребия, являющаяся важной составляющей республиканской политической традиции [Манен 2008].
178
Подробный обзор исследования классического и «неклассического» школьного дискурса см. в: [Федорова 2012].
179
Для анализа мы просмотрели 600 эпизодов передачи «Модный приговор» с 2009 по 2011 год. С 2007 года это часовое шоу транслируется утром каждого буднего дня. Программа пользуется исключительной популярностью, что выражается в высоком рейтинге просмотра. В 2008-м ей была присуждена национальная российская премия ТЭФИ как признание вклада передачи в российскую популярную культуру.
180
Судебные разбирательства семейных проблем и бытовых преступлений (такие, например, как «Суд присяжных» на канале НТВ, «Суд идет» на канале «Россия» и «Час суда» на канале «Домашний») призваны ознакомить телезрителя с новой для постсоветского российского гражданина правовой культурой и новыми стандартами гражданского нормативного поведения.
181
Непереводимость понятия Self на русский язык есть часть обсуждаемого в этой статье предмета, и мы позволим себе пользоваться англоязычным термином.
182
Об этом свидетельствуют объяснения, представленные самим Виктором Шендеровичем. В своем блоге он пишет об осознании того, что сатира на один и тот же неизменный сюжет просто в какой-то момент исчерпала себя, дошла до своего естественного дискурсивного финала: «…все, что можно было пошутить ПРО ЭТИХ, я пошутил уже сто пятнадцатью способами. Dixi, как говорили римляне… С апреля 1997 года практически еженедельно, с небольшими перерывами на смену телекомпаний и радиостанций… Надо вдохнуть и выдохнуть» [Шендерович 2008]. О сатире Шендеровича также см.: [Ryazanova-Clarke 2008; 2009].
183
Эпизод 8, «Кампания».
184
Эпизод 7, «Шопоголики».
185
Эпизод 5, «Кто-то хочет».
186
Эпизод 2, «Неприличненько».
187
Там же.
188
Эпизод 7.
189
Эпизод 13, «Президентский торс».
190
Эпизод 12, «Страшные девяностые».
191
Эпизод 29, «Дал милиционеру сдачи».
192
Эпизод 6, «Ну, модернизатор, погоди!».
193
Эпизод 9, «Мацициклистыр-тыр».
194
Эпизод 20, «Приколись на 2012».
195
Я благодарен Александру Семёнову, который привлек мое внимание к Наказам Госдумы, и Борису Фирсову, который заставил меня дописать этот текст. В работе над ним мне помогали советом Марио Бьяджоли, Николай Вахтин, Владимир Гельман, Борис Колоницкий, Мэри Маколи, Екатерина Правилова, Питер Ратленд, Билл Розенберг, Александр Саврасов, Майкл Урбан, Капитолина Федорова, Сергей Яров.
196
Конечно, для этого стоило бы проанализировать и баталии по регламенту и правилам ведения дискуссии во время перестройки – например, в Ленсовете, где одно время в течение двух с лишним месяцев даже не было постоянного председателя! Но рамки отдельной главы не позволяют это сделать, да и опыт этот, как кажется, не вылился во что-то подобное Наказу Госдумы и был забыт после 1993 года.
197
Я, как и десятки тысяч других неизощренных пользователей RONR, буду в этом тексте опираться на сокращенную версию [Robert 2004], обычно обозначаемую как RONRIB. Исчерпывающее описание всех правил надо, конечно же, смотреть в полной версии справочника Роберта; так, перечень всех ситуаций, когда председатель может голосовать, дан в RONR [Robert 2012: 405–406].
198
Конечно, есть и вопросы, которые не требуют процедуры seconding. См. их список в: [Robert 2012: t40–41] («t» значит, что это одна из крашеных (tinted) страниц обобщающих таблиц в конце книги).
199
C м. их список в: [Robert 2012: 142].
200
Интересно, что через 5 лет после публикации этой книги член английского парламента Джайлз Флетчер совершил путешествие в Россию в 1588 году и написал по модели Смита трактат «Of the Russe Commonwealth» (1591), где описал «Zabore» (собор) при дворе московских царей и пришел к выводу, что правление царей – plain tyrannical, чисто тираническое, см.: [Fletcher 1966: 45, 49].
201
Авторство этого сборника обычно приписывалось George Petyt; теперь многие считают автором George Philips.
202
Я благодарен Капитолине Федоровой за помощь в поиске и анализе этих двух переводов справочника Роберта на русский.
203
Детали дебатов в думской комиссии по подготовке Наказа (председатель – В. А. Маклаков, секретарь – В. В. Шульгин), а потом и описание постатейных дебатов в самой Третьей Думе см.: [Саврасов 2010: 198–263].
204
Версия Третьей Думы есть в: [Наказ 1909] – ее и приводит в конце своей книги В. А. Демин [Демин 1996: 187–213]. Думский регламент после исправлений, сделанных Четвертой Думой, см. в: [Наказ 1915].
205
Кроме перевода в «Журнале Министерства юстиции» раздела этой книги об общем устройстве дебатов, был заказан также дополнительный 200-страничный перевод других разделов трактата, нужных для работы Думы, см.: [Пьер 1908].
206
Все статьи далее в этом абзаце цитируются по главе XI, «Порядок заседаний» [Наказ палаты 1906: 228–232].
207
Регламент рейхстага, § 42: «Никто не может говорить, не испросив у председателя слово» [Нольде 1906а: 178].
208
Регламент рейхстага, § 46: надо придерживаться предмета обсуждения, иначе собрание может лишить выступающего слова, если председатель его уже предупреждал [Там же: 180].
209
Регламент рейхстага, § 61: если шум не стихает, то председатель надевает шляпу, и это означает, что заседание прервано на час [Там же: 190–191].
210
Регламент рейхстага, § 60: председатель призывает нарушителя к порядку. В случае грубого нарушения тот может быть удален [Там же: 190].
211
Однако отсылка к собранию депутатов Австро-Венгерской империи странна, так как большинство юристов рассматривало этот опыт как отрицательный из-за постоянных обструкций работы собрания со стороны партий меньшинства. Как писал один из комментаторов, в 1897–1903 годах «нравы парламента совершенно одичали». Из-за длинных речей там было почти что невозможно записаться на выступление; и депутатам приходилось использовать внеочередные выступления, якобы задавая вопрос о фактах дела или якобы подавая запрос (в 1901–1903 годах в течение XVII сессии было подано 5018 таких парламентских запросов, что сделало этот институт неработающим). В ходе таких кратких вопросов или запросов можно было огласить неугодные взгляды, сделать рекламу запрещенных брошюр и т. п. [Нольде 1906b: 199–200].
212
Все цитаты – по: [Маклаков, Пергамент 1907: 55–59].
213
Огрубляя, можно сказать, что аналогами термина французского парламента la question prealable является у Роберта предложение object to consideration и postpone indefinitely, то есть предложение не допустить вопрос до прений вообще. Я благодарен Александру Саврасову за указание на это.
214
Ср.: [Нольде 1906a: 184]: предложение отложить или прекратить прения должно быть поддержано 30 членами (§ 53).
215
Про парламентскую «гильотину» в ХХ веке – как резкое сокращение продолжительности прений – см.: [Крылов 1963: 189].
216
Про то, как реально регламентировались правила ведения прений в Первой Думе, см.: [Саврасов 2010: 80–86].
217
То, что с недостатком времени отчасти стали считаться (а не просто хотели «закрыть рот» меньшинству), показывает следующее. Председатель прерывал шум в собрании своим уходом и приостановкой заседания уже не на час, как в западноевропейских праламентах, а начиная с 1909 года на 30 минут [Наказ 1909: § 146]. И в Наказе Четвертой Думы была еще одна радостная деталь по поводу другого права меньшинства: если 30 депутатов требовали не закрывать прения вообще, а лишь ограничить время каждого выступающего, то теперь нельзя было одновременно требовать, чтобы речь была короче 10 минут [Наказ 1915: § 158].
218
Во время обсуждения изменений в Наказе Четвертой Думы фракция трудовиков выступила с предложением вернуть право вето на предложения по прекращению прений пятидесяти, а не ста депутатам. Эта инициатива трудовиков не нашла поддержки у консервативного большинства: при пороге в 50 человек трудовики и социал-демократы имели бы шанс настаивать на вечных прениях. Трудовик А. Ф. Керенский в своей речи оценил действия Думы по сохранению порога в 100 человек: «Наказ этот является, с одной стороны, сплошной попыткой унизительного для Государственной Думы компромисса с Правительствующим Сенатом и стремлением всячески угодить этому учреждению, а с другой стороны, является систематическим орудием для подавления прав меньшинства Г. Думы и прав народного представительства» [Саврасов 2010: 277].
219
Наверное, суждение Котляревского пристрастно, но оно передает настроение тех лет, особенно на фоне уже известного к 1910 году (время смерти Муромцева) стиля работы преседателей Второй и Третьей Дум: «Нравственный авторитет Муромцева держался прежде всего на его безусловном и полном беспристрастии. Известно, что многовековой опыт английского парламента достаточно показал, какое значение имеет беспартийность спикера… Но ведь беспартийность может быть выдержана до конца лишь тогда, когда она не есть тактический прием, а вытекает из глубокого чувства справедливости, и наличность этого последнего у Сергея Андреевича ясно сознавала в себе первая Дума. Никто не мог поставить ему на вид даже тень какого-либо пристрастия, даже тень желания применять две меры и два веса… И вот почему в конце концов при всей пестроте состава Дума никогда не видела в осуществлении председательской власти нарушения своих прав» [Котляревский 1911: 307].
220
См.: Регламент рейхстага, § 60 [Нольде 1906а: 190].
221
Секретарская запись на одном из заседаний гласит, что, услышав о возможной очень длинной речи другого делегата, «тов. Дейч обращает внимание на финансовые затруднения ввиду продолжительности съезда». Мартов же провел поддержанную большинством резолюцию, что надо резко ограничить дебаты по отдельным пунктам программы партии «в интересах скорейшего обсуждения программы» [Второй съезд 1959: 176].
222
Отметим, что выступающие прямо указывают имена (партийные клички) тех, кого они критикуют, и не следуют стандартам англо-американской процедуры, требующей избегать имен и говорить «предыдущий выступающий».
223
Либер, конечно, перепутал: Плеханов немного исказил «порядок дня», как тогда говорили, а не регламент. Это свидетельствует либо о пыле и спешке дискурсивной борьбы, либо о том, что употребляемые термины были новыми для многих участников.
224
Но подобные требования были у Джефферсона. Например что надо просить у председательствующего зафиксировать обидные слова в протоколе сразу же после того, как обидчик закончит свою речь. Только тогда возможно дисциплинарное действие [Jefferson 1813: 49–50]. Справедливости ради надо сказать, что заседания Думы стенографировались и если кто-то из депутатов обращал внимание председательствующего на случившееся нарушение порядка (например, наличие оскорбительной лексики), то председателю надо было просто посмотреть стенограмму, а не требовать занести нарушение в протокол.
225
Ради справедливости надо сказать, что вопрос о том, может ли председательствующий вмешиваться в прения по процедурным вопросам на учредительных съездах, до конца не решен и в парламентской процедуре.
226
Плеханов после еще шести реплик поставил предложения на голосование, и предложение Махова прошло.
227
О порядке ведения дел в немецком рейхстаге в то время можно прочесть в: [Geschäftsordnung 1964: Nr. 234].
228
Предложение было отклонено, так как у СДПГ была ежедневная газета, которая позволяла оперативно публиковать тексты выступлений, а потом их править. Поэтому РСДРП якобы не могла себе позволить сверку протоколов вне собрания.
229
После высылки части делегатов съезда бельгийской полицией всем пришлось переехать в Лондон [Шотман 1987: 543].
230
См.: [Протоколы 1934: 85–86, 92, 101]. Правда, учитывая, что съезд происходил в Женеве, разница в употреблении могла быть случайна и зависеть от того иностранного языка, который лучше знал протоколирующий.
231
После содоклада Мартова и прений Ленин отказался делать заключительное слово по своему докладу и ушел со съезда; потом ушли и его сторонники. И Ленин, и Мартов публично обещали обратиться к третейскому суду, так как обвинения Мартова опирались на личные, незапротоколированные переговоры. (Такую ситуацию, когда депутаты оскорбляли бы друг друга настолько, что нужен был бы третейский суд, Муромцев и Острогорский даже не учли в своем Наказе Госдумы! Хотя в британском парламенте спикер после заседания был обязан выслушать особо поскандаливших.) Суда не было; после съезда стороны объяснились и так. Но, как пишет Роберт Сервис, Ленин получил настолько сильный удар, что он даже вышел из редакции «Искры»: «В первый и последний раз в жизни он добровольно ушел с высокого поста» [Сервис 2002: 179–180].
232
Любопытно, что в секретарской записи об обвинениях, обращенных к председательствующему, что он не имеет права передавать самолично материалы договора в комиссию (и в защите его действий Лениным), фигурирует не «председатель», а термин Praesidium, то есть либо латинское слово, либо его кальки в основных европейских языках. Русское, возможно, еще не было широко распространено.
233
Ср. Наказ Третьей Думы, § 174: «Предложенные поправки и дополнения голосуются прежде тех статей, к коим они относятся».
234
Например, Плеханов уходит с заседания, где обсуждение касается судьбы центрального печатного органа партии, а потому и его лично, оставляя вместо себя председателем Красикова [Второй съезд 1959: 359]. О том, что норма была очевидна многим, свидетельствуют и слова Мартова, что он не хотел видеть бюро II съезда РСДРП в составе Плеханов – Ленин – Красиков, так как первым двум следовало активно выступать в прениях на этом съезде [Протоколы 1934: 93].
235
В протоколы эта острота не была занесена; ее отголосок – упрек Егорова Плеханову при сверке протокола заседания, что тот был слишком ироничен, «отчего и колорит всего заседания получился особый» [Второй съезд 1959: 338–339].
236
Плеханов говорил, что самый совершенный парламент можно принести в жертву революционным нуждам [Второй съезд 1959: 182].
237
Ленин в завещании к съезду написал, что конфликт между двумя вождями партии – Троцким и Сталиным – опасен для нее. Сталина из-за грубости надо убрать с поста генсека. Письмо зачитывается на закрытых заседаниях съезда. Сталин остается по решению большинства, но и Троцкого еще не шельмуют по полной программе.
238
Протоколы VI съезда (август 1917 года) были изданы в 1962 году, VII (1918) – в 1962-м, VIII (март 1919-го) – в 1959-м. Протоколы Х съезда (1921) были изданы в 1934 году, но не содержали текста регламента. Стенографический отчет ключевого, XIII съезда (с указанием текста регламента) был издан только в 1963 году.
239
Шаблон регламента IX съезда 1920 года воспроизводится и в регламенте XIII съезда; то есть из модели регламента V съезда уже устранено право апелляции.
240
Похожий перечень дает и брошюра про обычные рабочие собрания: партия недалеко ушла от класса. На таких собраниях: 1) якобы часто давали слово только записавшимся заранее, а остальных исключали; 2) если записывали всех желающих, то переставляли записавшихся по своему желанию, и несправедливость этого была очевидна всем: почему этот вдруг выступает не в порядке записи?; 3) прекращали прения после 2–3 выступлений, если из зала 2–3 голоса кричали: «Довольно!» [Игнатьев 1965: 62–63].
241
Некоторые особо рьяные авторы, исходя, видимо, из того, что любой сознательный рабочий – это уже будущий коммунист, требовали ввести нравоучительную функцию и в профсоюзные собрания; например выбирать в президиум собрания тех, кто еще там не был, – пусть учатся быть руководителями и ответственными людьми! [Там же: 58–59].