К счастью, отважный старшина уцелел и задержал пьяного шофера.
Опомнившись от испуга, люди окружили старшину и наперебой стали возбужденно расспрашивать.
— Сильно ушибся?
— А почему шофер не останавливался?
— Так и до беды недалеко…
Вопросы, восклицания. И восхищенный возглас какого-то парня:
— Молодец, старшина!
Дежурному ГАИ Петропавловска младшему сержанту милиции В. Мусенко сообщили, что неизвестные угнали грузовой автомобиль. Не успел Мусенко выехать на место происшествия, как в ГАИ поступил второй тревожный сигнал. В районе колхозного рынка тоже неизвестно кто угнал еще один автомобиль.
Мешкать было некогда. Преступники могли натворить немало бед…
Много пришлось поколесить по городу инспектору дорнадзора В. Мусенко, прежде чем был найден один из угнанных грузовиков. Машина стояла в кювете. Вторая автомашина как в воду канула.
В нашем деле это не мелочи…
Младший сержант отлично понимал, какую серьезную опасность для пешеходов и водителей города представляют преступники, угнавшие автомобиль. Для них ведь не существует правил уличного движения.
На одной из улиц Мусенко увидел машину, которая следовала на превышенной скорости. Младший сержант милиции дал сигнал остановиться. Но водитель не подчинился, погнал автомобиль быстрее.
Перегнав автомобиль, Мусенко быстро затормозил, и, когда машина поравнялась с ним, бросился на подножку. Водитель стал петлять из стороны в сторону, пытаясь сбросить милиционера с подножки. На одном из поворотов машина врезалась в телеграфный столб. Последовал тупой удар, инспектора дорнадзора отбросило в сторону. Сидевшие в кабине бросились бежать. Превозмогая боль в ноге, Мусенко стал преследовать их. Он настиг одного преступника и доставил его в горотдел милиции. Вскоре был задержан и его соучастник.
Вспышка молнии на миг выхватила из темноты вымокшие деревья, и громовой раскат словно разорвал небо. Дождь с новой силой ударил по окнам веранды, забулькал в лужах, зашумел по крыше.
Григорий Савельевич Мишко с минуту постоял на веранде, прислушиваясь к грохоту. Затем отыскал комнатные тапочки и не спеша взялся за дверную скобу. Но вдруг новая вспышка. Треск и звон разбитого стекла оглушили, обожгли его…
Опомнившись на больничной койке, главный бухгалтер совхоза «Колутонский» Мишко стал мучительно размышлять о случившемся. В чем причина, толкнувшая какого-то негодяя на тягчайшее преступление? За свою бытность в совхозе он не помнит каких-либо конфликтов и осложнений в отношениях с людьми. Тогда что же? Может быть, какой-то пьяный хулиган решил «поразвлечься» с ружьем?
Не мог сказать Григорий Савельевич что-либо определенное и нам, работникам уголовного розыска, прибывшим в совхоз.
— Нет, никому зла не делал, — говорил он, перебирая в памяти разные события. — И никого не могу подозревать.
— Может быть, по работе стычки с кем-нибудь были? Должность-то ответственная. Может, кто-то затаил зло?
— Нет, вроде бы ничего такого нет…
На месте происшествия мы нашли обожженный пыж и дробь третьего номера. Доказательства не столь обнадеживающие, но и совсем не лишние в руках оперативников.
— На первый случай и это подспорье, — сказал оперуполномоченный Астраханского райотдела милиции Федоненко, перекатывая на ладони свинцовую горошину.
Мы с Мирошниченко — старшим оперуполномоченным областного отдела угрозыска — не могли не согласиться с ним. Чудес в нашей работе не бывает. Только упорный и кропотливый труд оперативника, не пренебрегающего любой мелочью, может принести успех.
Первым делом мы решили побеседовать с теми, кто не отличался на селе примерным поведением. Незадолго до покушения на Мишко в совхозе много говорили о скандале, происшедшем в компании подвыпивших ребят. Его участниками были любители подебоширить, покуражиться.
Трое суток вели мы разговор об этом случае, надеясь найти в нем первопричину трагедии. Не раз беседовали с совхозным киномехаником Орлянским, как одним из заводил в этой компании.
— В тот вечер, когда стреляли в Мишко, я картину крутил, — говорил он. — И со всеми вместе домой ушел. Так что я тут не при чем.
Парень с виду не внушал подозрений, и оперативники не стали больше беспокоить его. Думать же о причастности Орлянского к покушению на жизнь бухгалтера, руководствуясь одной лишь интуицией, — дело безнадежное. Так, быть может, мы и оставили бы его в покое, не случись под руками важных сведений.
А сведения были таковы. Мать Орлянского, работая заведующей складом совхозрабкоопа, сделала растрату и вместе со своим мужем, отчимом киномеханика Орлянского, скрылась.
Небезынтересен для нас, работников угрозыска, был и такой факт. В первый год работы в совхозе «Колутонский» Орлянские взяли ссуду и построили дом.
Правда, это, так сказать, дела обычные, житейские. Но в истории с домом заставила задуматься другая сторона. Орлянская, скрывшись, осталась должна совхозу значительную сумму непогашенной ссуды. Теперь ее сын стал ходить к директору и требовать разрешения на заселение дома матери, а долг, дескать, он дает обязательство погасить.
Не берусь судить, насколько прав был директор совхоза, отказывая киномеханику в его просьбе, и какие основания имел Орлянский, требуя ключи от дома. Нас интересовал другой вопрос: как вел себя киномеханик с руководителем совхоза? Ведь, следуя логике, он мог затаить злобу, угрожать?
— Угроз не слышали, — говорили руководители совхоза.
Однажды, беседуя с пострадавшим, я узнал от него интересную подробность. После исчезновения растратчицы Орлянской в совхозе распространились слухи о том, что якобы ее дом займет он, главный бухгалтер.
— Но такого решения даже и не предполагалось, — заверил меня Григорий Савельевич. — Это просто-напросто домысел досужих людей.
То, что Орлянский в тот трагический для Мишко вечер действительно демонстрировал кинокартину «Секретарь райкома», подтвердил его помощник Курганский. Сеанс закончился в 23 часа 45 минут, а выстрел из ружья прогремел в 23 часа 20 минут. По словам Курганского, за все время, пока шла картина, киномеханик выходил на улицу лишь один раз покурить на несколько минут.
Мы стали искать взаимосвязь между этими событиями и фактами. Проверка версии о том, что Орлянский совершил покушение на жизнь главного бухгалтера с целью мести, потребовала немалых усилий. Например, мы уточнили такую деталь: сколько времени нужно затратить, чтобы пройти расстояние в четыреста метров от клуба до дома Мишко и обратно.
— Немногим больше двадцати минут, — доложил оперуполномоченный Федоненко.
Что ж, не так уж много. Стало быть, нельзя сбрасывать со счета временную отлучку киномеханика под предлогом перекура. Тем более, что Курганский нам точного времени не назвал; и еще одно соображение: Орлянский мог пройти это расстояние очень быстрым шагом, даже бегом.
Теперь требовалось выяснить, как ружье оказалось в руках Орлянского, если он является злоумышленником? Ведь своего ружья он не имел.
Найти ответ помогли односельчане. Как-то весной они видели Орлянского, охотившегося с ружьем. Чье же оно?
— Ружье отчима, — ответил Орлянский. — Но я его бросил в речку Колутонку, чтобы избежать напрасных подозрений со стороны милиции.
Вот это логика! Почему же другие совхозные охотники не побросали свои двустволки в речку?
Орлянский сказал правду. Мы нашли его ружье на дне реки, в трех метрах от берега. В стволе оказался невыстреленный патрон с дробью третьего номера.
Мы осмотрели ружье в присутствии Орлянского и понятых, сличили дробь с той, что найдена на месте преступления. Она оказалась одинаковой.
Решили послать дробь экспертам. И вот в тот момент, когда работники милиции упаковывали ее, чтобы направить нарочным в Целиноград, ко мне подошел Орлянский.
— Поедемте в Астраханку, — дрогнувшим голосом сказал он, — я все расскажу…
Всего лишь несколько минут потребовалось, чтобы совершить покушение на жизнь человека. Нет, не курить выходил он во время сеанса, а бегал домой за ружьем. Он думал, что Мишко в клубе смотрит картину. Дескать, самый подходящий момент подкараулить его и из-за угла сразить выстрелом.
Проходя на обратном пути мимо дома, где жил бухгалтер, Орлянский присмотрелся и на веранде заметил Мишко. Вслед за ударом грома прогремел ружейный выстрел.
Рабочий день только начинался. Мы не успели еще ознакомиться с оперативной обстановкой, как нужно было выезжать: сообщили, что в одном из домов по улице Карла Маркса совершена квартирная кража.
Осмотр квартиры показал, что кражи не было. Белье беспорядочно валялось по комнатам, ящики шкафов и комодов, лихорадочно выдвинутые в спешке, так и остались незадвинутыми. Хотя дверные замки были взломаны, ничего ни из вещей, ни из документов не пропало. Очевидно, грабитель искал деньги и не нашел. Опрос соседей был безрезультатным, никто ничего не знал.
Невеселыми возвращались мы с оперуполномоченным уголовного розыска лейтенантом Шляпниковым в горотдел. Вор находился где-то рядом, а следов не было. Чего доброго, после неудачи он постарается проникнуть в другую квартиру.
Навстречу нам шла милицейская машина. Сидевший в ней начальник уголовного розыска капитан Омаров приказал следовать за ним к павильону «Пиво — воды», где якобы была совершена крупная кража денег.
Наружный осмотр павильона наводил на мысль о возможности пролома в стене изнутри. Возникло предположение о симуляции кражи. К тому же сменщица потерпевшей продавщицы утверждала, что во время пересмены никаких денег не видела. Приняв смену, она решила отлучиться по делам. Когда вернулась, сразу же увидела дыру в стене.