Начался обыск. Следователь Гинзбург и оперативники Кузьменко и Журавлев простукивают стены, прощупывают постель, одежду. Безрезультатно.
— Только зря людей булгачите! — возмущается Истомин.
Ему никто не ответил. Работники милиции направляются к выходу.
— Желаю удач! — ехидно прохрипел Истомин, решив, очевидно, что обыск окончен.
Но следователь Гинзбург предлагает ему выйти во двор: дескать, там будет продолжен обыск.
Истомин, нехотя набросив на плечи пальто, чертыхаясь, выходит следом.
Во дворе внимание следователя привлекла небольшая печь. Гинзбург просунул руку в поддувало и нащупал какой-то предмет. Потянул его, и, ко всеобщему изумлению, вытащил бидон…
Следователя окружили понятые, оперативники, с нетерпением ожидая момента вскрытия бидона. Подошел Истомин. Лицо у него будто каменное.
— Чего медлите, гражданин следователь? Открывайте! — дрогнувшим голосом сказал он.
Гинзбург сделал вид, что не расслышал его слов, в которых нетрудно угадать злую усмешку, и не торопясь достал из бидона… пачку денег.
— Теперь спешить некуда, гражданин Истомин.
— Гады! — прохрипел тот и метнулся к калитке. Но убежать ему не удалось: дорогу преградило несколько оперативников…
На другой день, сидя перед следователем, Истомин изворачивался:
— Деньги накопил, в печь спрятал от жены… Хочу «когти рвать» из Алма-Аты… Прошлую ночь с дружками пьянствовал — справлял «отвальную».
Истомин внешне спокоен. Всем видом подчеркивал: докажите, мол. Накопил — и баста.
Следствие тянулось недолго. Вскоре криминалисты сказали свое слово…
В деньгах, которые найдены были в доме Истомина, действительно оказалась склеенная пятерка. Исследуя полоску бумаги, о которой говорила кассир Нилова, Петр Иванович Бушуев пришел к выводу, что она есть часть путевого листа, накануне выписанного водителю Шишкову, который работал в этом же автопарке. Сомнений не оставалось: Истомин один из грабителей.
…В тот день Истомин вошел в кабинет следователя Гинзбурга, как всегда, тихо, подобострастно наклонив голову.
— Чем могу служить? — начал он заискивающе.
— А вот, почитайте, — и следователь положил на стол акт экспертизы.
Истомин принялся медленно читать его. Было, видно, как с каждой минутой отливает с его лица кровь и нервно подрагивают губы. Он не дочитал до конца:
— Ладно, нащупали! — выкрикнул он.
— Нет, просто сняли маску… Помните? — улыбаясь одними глазами, закончил допрос следователь.
Яркий сноп света выхватил из темноты фигуру человека с поднятой рукой. Грузовик притормозил у обочины. Из кабины высунулась голова водителя.
— Куда?
— Подбрось до Карагача, браток. Два часа голосую.
— Лезь в кабину, вдвоем веселее будет.
Пассажир оказался молодым человеком. На плечи накинут поношенный плащ, на голове помятая кепка. Глаза смотрят колюче и настороженно.
В кабине тепло, и шофер, боясь дремоты, завел разговор:
— На работу, в совхоз?
— Посмотрим, — нехотя отозвался незнакомец, прижигая сигарету. — Родня у меня там…
— Издалека едешь-то?
— Везде побывал…
Беседа явно не клеилась. Вскоре показались огни поселка, и шофер облегченно вздохнул:
— Вот и Карагач. А мне дальше плыть.
Пассажир слился с чернотой пашни. Автомашина круто повернула влево и как бы на прощание мигнула красным глазком стоп-сигнала. Неизвестный шагал по вспаханному полю, темень ночи радовала его…
Где-то в селе слышались пение и звуки гармошки. Мужчина остановился прислушиваясь. Неподалеку скрипнула калитка, с хрипотцой тявкнула собака. Он свернул в узкий переулочек. В крайнем доме горел свет.
На стук в дверь вышла молодая простоволосая женщина.
— Ахмет?! — не то спросила, не то удивилась она. — Почему среди ночи?
Мужчина не ответил. Он попросил ковшик, зачерпнул воды и залпом выпил ее. Переведя дух, негромко спросил!
— Какие новости?
— Душа изболелась по тебе. Начальство на свадьбе гуляет. Деньги привезли, очень много, — сообщила Моржан.
Ахмет тяжелым взглядом смерил ее:
— Одевайся! На улице постоишь…
«Преступники путем взлома кассы похитили шестьдесят две тысячи рублей…» — так начиналось тревожное сообщение из районного отдела милиции. Оно поступило в Алма-Ату ранним воскресным утром. Тотчас же во все концы Казахстана полетели «молнии» о чрезвычайном происшествии, на автотрассы помчались автоинспектора, в розыск грабителей включились оперативники…
Капитан милиции Георгий Конин нес службу на Илийском мосту. Разненастилось. Порывистый ветер зло трепал полы плащ-накидки, по капюшону стрекотал холодный дождь. Неподалеку чернела лента реки, а за взгорьем, точно гигантская люстра, тысячами огней переливался поселок Илийск.
В полночь у моста притормозила легковая автомашина. Шофер не спеша предъявил документы. Конин, опершись на радиатор, стал читать маршрутный лист. Но странно, в нем не было разрешения на загородные рейсы.
Таксист виновато переступил с ноги на ногу:
— Думал — быстро обернусь, в Сары-Озек ездил…
Автоинспектор открыл дверцу автомашины и встретился с испуганным взглядом человека.
— Прошу документы!
— При себе не имею, капитан.
— Тогда пройдемте! — жестко сказал Конин.
В отделении милиций пассажир назвался Магомедом Бабахановым и путано объяснил цель поездки в Сары-Озек. Дескать, на днях приехал в Алма-Ату и решил съездить к родным. Они обещали помочь прописаться.
А так ли? Подозрения усилились после того, как работники милиции при обыске у него нашли пачку денег. В ней насчитали восемьсот рублей.
— Откуда у вас столько денег? — спросили оперативники.
Бабаханов молчал. Разговор на эту тему было поручено вести следователям…
Между тем оперативная группа из Алма-Аты продолжала вести тщательное расследование преступления в селе Карагач. Помочь сотрудникам милиции вызвались дружинники, рабочие совхоза. Вскоре появились и первые сообщения.
Как-то вечером к руководителю оперативно-следственной группы пришла уборщица совхозной конторы Елена Шведко. Она рассказала о странном исчезновении ключа от бухгалтерии. Случилось это дней за десять до происшествия. На квартиру к ней пришла секретарь-машинистка Моржан и попросила ключ от директорского кабинета. Уборщица не посмела отказать ей.
— Да не трудись возвращать, — сказала Шведко, подавая связку ключей. — Сама скоро в контору приду…
Так и было. Моржан не стала дожидаться уборщицу, ключи остались в двери директорского кабинета.
Утром уборщица с озабоченным видом подошла к секретарше:
— Вот беда: где-то девятый ключ потеряла. Ты не снимала его с кольца, Моржан?
— И не думала, — ответила та, продолжая стучать на машинке.
Елена Шведко не стала заявлять о пропаже. Да и нужды в этом не было. Благо, что второй ключ имели работники бухгалтерии.
Ниточка потянулась к Моржан. Может быть, ключом воспользовались злоумышленники, чтобы без лишних хлопот проникнуть в кассу? Допросили машинистку:
— Люди всякое подумают! — возмутилась она. — Этот ключ мне совсем не нужен!
Начальник областного отдела уголовного розыска П. Кузьменко после некоторых размышлений пригласил ее старшую сестру Фатиму.
— Когда последний раз приезжал брат Ахмет? — спросил он.
— Брат уехал летом, — ответила Фатима, — и вот уже три месяца мы ничего не знаем о нем. Не к делу вспомнили об Ахмете, товарищ следователь…
Некоторый свет на ход следствия пролил рассказ шофера такси, который в ту ночь обслуживал гражданина Бабаханова, задержанного госавтоинспекцией на Илийском мосту.
«Вечером подрулил к аэровокзалу. Часы показывали начало восьмого. Откинулся на сиденье, закрыл глаза. И вдруг:
— Эй, парень, счастье проспишь!
Обернулся: рядом с машиной стоит мужчина в поношенном плаще и белой кепке.
— Крути баранку, дело есть!
— Только по городу, — говорю я ему.
— Валяй, потом увидим…
И уселся рядом. Вином от него несло изрядно. Не доезжая восьмой автобазы, говорит:
— Вот что, друг, гони-ка в Баканас!
— Это зачем же? — удивился я. — Маршрут у меня только по городу…
— Зря! — говорит. — В обиде не оставлю. Запустил руку в карман и вытащил горсть денег.
— Держи! С удачной дорогой еще получишь!
Бес меня и попутал. Часов в одиннадцать вечера были мы у бензоколонки, что в трех верстах от села Карагач. Клиент вернулся через час злой и недовольный чем-то.
— Поворачивай! — говорит. Ну а потом мы с товарищем капитаном и встретились…»
Султан Мргалиевич Бисембаев допрос начал издалека:
— Итак, гражданин Бабаханов, в тот вечер вы наняли такси и решили навестить родственников. Все, казалось бы, ясно. Но следствию непонятно вот что: откуда у вас столько денег?
Бабаханов не спешил с ответом.
— Деньги к деньгам, гражданин следователь.
— Не совсем вас понимаю.
— А тут и понимать нечего! Спекулянт я. В Сары-Озеке бурками торговал… С каждой пары по два червонца…
— Вот как! И сколько вы заработали?
— Не считал.
Бисембаев снял телефонную трубку и позвонил дежурному по управлению. Вскоре в кабинет вошла молодая женщина и прямо с порога кинулась к Бабаханову:
— Ахмет, родной, почему в милиции?
Бабаханов вскочил со стула и как от наваждения попятился назад.
— Не бойтесь, гражданин Асылбеков, — спокойно сказал Султан Мргалиевич. — Разве так изменилась ваша сестра Моржан?
Ночное дежурство.
Асылбеков-Бабаханов не ответил. Он снова опустился на стул, не удостоив взглядом сестру… Его увели в камеру.
Неделя прошла в тяжелых раздумьях. Шестьдесят две тысячи рублей, украденных в кассе Баканасского совхоза, не давали покоя. На следствии Асылбеков лгал и изворачивался, но с каждым днем кольцо улик сжималось. Казалось, он еще на что-то надеется.
За свою недолгую жизнь он ни разу не встречался со следователями и потому не верил, что эти люди могут узнать все о его деле. Шли дни.