ул венесуэлец. — Правда, в такую непогодь …
— С небесами договоримся, — подмигнул Александр. — Гулять так гулять. Полетим с комфортом. Господин продавец! Заверните оба. И, про скидку не забудьте. Опт как никак. Хотя, дождешься от тебя.
— Вот это бизнес! — просиял Еремеев. — От всей широты русской души. А, в качестве бонуса, командир, лично прокачу с ветерком. От точки А до точки Б.
— Сговорились. Ты тут бди, а мы скоренько. Одна нога здесь, а вторая … Сам понимаешь.
А, ливень всё никак не унимался. Правда, над вершинами сопок начинало светлеть. Гуаль, не особо и осторожничая, вернулся перебежками:
— Все на позициях.
— Ключ на старт? — вопросительно посмотрел Носорог. Подполковник ещё раз глянул на небо и прислушался к шуму дождя:
— Пожалуй и пора. Через полчаса, полагаю, тучи протянет. Вон просветы намечаются.
— Ага, Илья-пророк, походу, умаялся, — Шопен сидел под плащ-палаткой на манер известного Кощея. Тот сказочный чах над златом, наш же берег «вверенное казенное». Электроника штука капризная, хотя и в милитаристическом варианте. — Кстати, в эфире кроме треска электрических разрядов покой и благолепие.
Они зашли к ангарчику с глухой стороны. Хотя, надо признать, из четырех, только одну и можно было признать не глухой, да и то номинально. Наличие откатных ворот, пусть и без окон, давало такое право. Конечно, сооружение слепили не для казармы, а тем более несения караульной службы. Капа скупыми жестами распределил роли в предстоящем. Язык жестов в спецназе интернационален, хотя есть нюансы. Обошлось. Оба венесуэльца понятливо кивнули и, держа Калашниковы с навинченными глушителями наизготовку, двинулись вдоль стены, намереваясь обогнуть склад. Поправив слегка сползший с плеча ремень «Вала», Капелев мешкать не стал. Повернув за угол, направился к торцу с воротами.
— Минутная готовность! Начинаем по команде «зеро»! — в частом бисере дождя очертания слегка плыли. Александр, в три приема скатав накидку в рулон, сунул под верхний клапан рюкзака. Тропический дождь штука переменчивая, что девица на выданье. Хлоп и закончился. Будто в небесах, водопроводчик по причине похмельной ретивости барашку крана прикрутил. — Твою колумбийскую маму … Носорог! Выход на контроль! Не ровен час …
Ворота перегруженной вагонеткой поползли по направляющей. Скрипа, от которого мороз по коже, подполковник не услышал. Расстояние все-таки. А, вот мурашки … Оно, наверняка, рудимент. Но, шерсть у наших предков была. Определенно.
Два колумбийца с вездесущими «Калашами» в руках, задрав головы и весело болтая, замерли в метре от полуоткрытого проёма. Спецназовцы Гуаля вывернули из-за угла и … Ступор может случиться с каждым. Александр словно в замедленной съемке смотрел, как колумбийцы синхронно вскидывают автоматы, как морпехи подрублено валяться в грязь, пытаясь поймать на мушку охранников. Искоркой проскочила радостная мысль, что вспышек на обрезе стволов рейнджеров нет. Значит есть ещё шанс. Хоть малюхотный, но есть…
Сдвоенно отработал еремеевский «Винторез» и высокий колумбиец прекратил бренный путь. «АС» Капы звуков не добавил. Показалось, что рейнджера сразила идеи милосердия: «Калашников», надоевшей безделицей, выпал из рук, так и не выйдя на линию выстрела. Рявкнул ли на напарников старший лейтенант или нет, не важно. Бывший «морской дьявол» в три прыжка очутился у воротного проема. Бросок и граната полетела в склад. Вторая вдогонку. Офицер, кошкой ретировавшись в точку старта, виртуозно исполнил шлягер унтеров всех армий и континентов: «упор лежа».
Глава 3. «Прилетит вдруг волшебник …»
С обвисших, на манер лубочных усов казаков-запорожцев, лопастей винтов геликоптеров стекали бодрые струйки давешнего дождя. Водяная взвесь, местами прострелянная солнечными лучами, с черепашьей скоростью оседала на превратившуюся в пластилин землю. Кайда, попытавшись отскрести с берцев налипшую грязь, вскоре минуту плюнул на эту идею. Причем, не мысленно.
— Командир, — Капелев, обходя лужи по размерам напоминающие пруды, шлепал скорее со скоростью стайера, чем спринтера. Два давешних напарника тащились сзади, виновато понурив головы. — Тот ляп, что приключился при штурме он … Короче, мой косяк. Должен был предусмотреть. Пацаны не причем.
— Тоже мне, заступник! — подполковник, стоя на листах рифлёной стали, что являлась основанием вертолетной площадки, сверху вниз разглядывал троицу. — Каждому воздастся по заслугам. Разбор полётов будет. Потом. Сейчас мухой до Носорога. Вон он у «Ирокеза» трется. Берите остатки «лепестков», да рассейте по периметру. Мины с самоликвидатором? Ну, слава Богу, а то шлёпнут клеще военного преступника …
— Сделаем в лучшем виде! — повеселел старший лейтенант и, сложив приклад «ВАЛа», обернулся к венесуэльским коммандос, перейдя на английскую мову. — Орлы! Расстрел на месте отменяется по причине временной ненадобности. Но, как инструмент воспитания … Короче, есть работёнка для самых умных. За мной!
Bell, мелко завибрировав корпусом, приподнял хвост, по примеру камышового котяры перед броском, и оторвался от площадки. Плавно набирая высоту, он по широкому кругу пошёл над распадком.
— Командир, включи управление оружием, — Еремеев по-хозяйски устроившись в кресле пилота, уверенно управлял геликоптером. — Там есть автоматический режим мониторинга целей. Вона две зелёные клавиши.
— Поди шмалять сам по себе не станет, — проворчал Александр и, поерзав в кресле штурмана, придавил обе кнопки. Тут же, моргнув, осветился монитор и на черном фоне забегали желтые строки цифири, галочки, стрелки, пунктиры.
— Не, скотинка умная, с идентификатором и голосовым советчиком, — Николай, глянул сквозь боковое остекление вниз. — О, Блэк Хок взлетел. Сейчас повыше поднимемся, да и рванем парой до дому, до хаты.
— Где тот дом, и сколько ещё до той хаты? — приоткрыв дверь из десантного отсека, просунул голову Капелев. — Ты бы, герр асс, особо не завихаривал, не то стошнит пассажиров.
— Извини, водоплавающий, бумажных пакетов на борту нема, — чуть нараспев откликнулся капитан, продолжая тянуть на себя ручку управления. «Ирокез», послушно задрав нос, набирал высоту. — В стране напряженка с бумагой!
Надо отдать должное мастерству Гуаля, держал Sikorsky ровнёхонько над плоским, что череп Горбачёва, утесом. Как и кисло знаменитый генсек, пара-тройка кустов при виде сверху только добавляли сходство с оригиналом. Родовые отметины, куда ж без них …
Внизу суетились Морозов и Лях, с полным бережением устраивая очередного «трёхсотого» в сплетённую, на манер люльки, сетку. Свободный конец подъемного троса свисал, как известный предмет «на полшестого», в трех метрах над землей. Уложив бойца, Лях поднял правую руку. Тут же, на рампе Black Hawk завертелась электрическая лебедка, накручивая трос на барабан.
Последним втянули Чупа-Чупса. Пока шла эвакуация, Iroquois, словно заботливый родитель, кружил над транспортником, оберегая от потенциального супостата. Оказавшись на борту Андрей, оглядев сидевших коммандос, по-мальчишески подмигнул:
— Привет, басота! Давненько не виделись. Как оно ничего?
Геликоптер напористо потянул вверх и, одновременно закладывая вираж, рванул вперед.
— Чисто как в трамвае! — хохотнул Морозов, хватаясь обеими руками за поручень, на манер матроса при качке, приняв уверенную стойку. — Дак, чего скуксились, братва?
Морпехи, вцепившись в скамейки и упираясь ботинками кто во что горазд, помалкивали. Лишь хмурый cabo primero, покосившись на лежащих между скамейками раненных, неопределенно дернул плечом. Андрей вопросительно глянул на Варшавина. Тот, подставив набегающему из открытого проема потоку лицо, завороженно смотрел на «зеленое море тайги», как когда-то пелось в советском шлягере. Хотя, какая здесь тайга? Selva. Коротко и ясно.
— Больше жизни, компаньерос! — Чупа-Чупс поискал глазами не занятое место. Не найдя такого, притворно вздохнул. — Коли нет свободной плацкарты, пойду к машинисту. Там и обзор панорамный и вообще …
Они скромненько посиживали на щербатой лавке напротив входа в штаб бригады. Слева от двери из железного дерева, а чему удивляться Южная Америка кругом, благородно сияла медная доска с барельефом Франсиско де Миранда. Римский профиль генералиссимуса впечатлял. Ну, а справа поплоше. Матовый прямоугольник с васильковой латиницей: Brigada de Operaciones Especiales «Generalísimo Francisco de Miranda». Что на языке Дон Кихота в компании с Санчо Панса вещало, что именно тут дислоцирована бригада специальных операций «Генералиссимус Франсиско де Миранда».
— Кстати, mon lieutenant-colonel, знаешь, что за крендель этот Франсиско? — лениво поинтересовался Носорог, перекинув нога на ногу.
— Не-а, — зевнул Александр, не поднимая век. Благо, под антрацитового цвета стеклами очков, никто этого не видел. Да, и некому. Полдень в здешних широтах, сиречь сиеста.
— Просветить?
— Бухти, как космические корабли бороздят Большой театр, — покладисто согласился Кайда и почесал макушку, не снимая казенного кепи. Вся их группа фасонила в униформе венесуэльских морпехов. — Тем более, Терентьев задерживается.
Еремеев, охлопав себя по карманам, обнаружил сигареты в набедренном. Щелчком открыв светло-желтую пачку тонкого картона с верблюдом, что позировал на фоне египетских пирамид, он зубами прихватил сигаретину и аккуратно вытянул. Правой рукой взяв протянутый Александром “Zippo”, откинул большим пальцем крышку и крутнул колёсико. Тут же веселый огонек, прикрытый широченной ладонью от потенциального сквозняка, обосновался на фитиле. Прикурив, капитан затянул в себя приличный порцию дыма. Погоняв между щек, стал говорить, выпуская сизоватые лохмотья. — Так, вот, Франсиско ещё тот баламут. Кстати, полное имечко его Себастьян Франсиско де Миранда-и-Родригес. Мда, как корабль назовёшь … Судьбинушка, будто из присказки товарища Сухова Федора Ивановича списана — «И, бросало меня по свету белому от Амура, до Туркестана». Фигурально, само собой.