Но Нивеус просто отпустил меня, встал рядом и произнёс:
— Зачем тебе? — голос звучал не совсем безразлично, скорее даже печально.
Как только он отступил от меня, краски на небе будто даже стали тусклее.
— Так может… можно как-то помочь?
— Помочь? — он насмешливо выгнул бровь. — Я был чудовищем, им и останусь.
— Может, если бы вы кому-то рассказали, поделились, и решение бы нашлось, — я оторвала взгляд от красивого зрелища и посмотрела на его мужественный строгий профиль.
— Ты простая маленькая человечка, — невесело ухмыльнулся он. — И это всё, что тебе нужно знать.
Зря я весь этот разговор начала. Поддалась моменту, придумала себе, что мы можем как-то по-человечески пообщаться. Забыла, что не человек рядом со мной. Но он в очередной раз напомнил мне моё место.
— Ну, знаете… Я тогда вам тоже ничего рассказывать не буду, — тихо буркнула я.
Но он, кажется, услышал.
— И что ты такого могла мне рассказать, что бы я не знал? — продолжал он насмехаться.
— Что с духом очага надо разговаривать, он тогда и светит ярче, и греет теплее. Что с людьми разговаривать надо, чтобы они вас понимали. Как картошку готовить, тоже не расскажу, — продолжала я дуться.
— А ты забавная, когда возмущаешься, — наклонив голову он словно изучал меня.
На его губах играла… улыбка? Теперь я нахмурилась, отвернулась и, покрепче закуталась в накидку. На себя бы посмотрел со своим постоянным недовольством.
Он развернулся, взметнув плащ, и отошёл назад. Там он снова превратился в дракона, присел и рыкнул, намекая, чтобы я садилась. Я бросила последний взгляд на чудесный вид, волшебное небо, переливающееся красками, и пошла.
Нивеус “высадил” меня на балконе и сам снова куда-то улетел. Я тяжело вздохнула и вернулась в свою комнату. Укрывшись тёплым одеялом, я еще долго вспоминала и чудесный полет, и удивительное зрелище, пока не уснула.
Наутро все события вечера казались волшебным сном. Действительно ли Нивеус превращался в дракона? Неужели все небесные краски были по-настоящему? Я бы никогда не поверила, если бы в углу у камина не стояли замечательные красные сапожки и красная с меховой оторочкой накидка.
Чудеса происходили в этом замке. И Хозяин был чудной, только несчастный. Отчего ж он себя чудовищем-то считал? Да, я, конечно, сначала испугалась дракона. Но так я же не знала, что это Нивеус.
А так дракон был очень даже красивый! Сильный, ладный, с такими мощными крыльями!
Эти мысли не покидали меня всё утро, пока я готовила завтрак. Огонёчек потрескивал и болтал в камине, пока я жарила блинчики и топила для них маслице. Спросить у него, что ли? Что за проклятье и за какие заслуги угораздило получить Нивеуса?
Конечно, характер у него был не сахар, но чтобы вот так страдать…
— И давно Хозяин такой хмурый ходит? — как бы ненароком спросила я.
— Так это он сейчас ещё весёлый, — трескуче рассмеялся Огонёчек.
Я охнула. Если он сейчас весёлый, то каким же он был всегда?
— Он с младенчества холодный как лёд на зимней речке, — продолжил дух очага. — Ведьма не смогла от его отца добиться любви и прокляла весь род. Хозяин ещё младенцем должен был превратиться в ледышку. Но мать его спасла, перенеся часть проклятья на цветок.
— Цветок? Тот самый, ледяной? — от удивления рука дёрнулась, и часть теста вылилось в очаг.
— Т-с-с! — зашипел Огонёчек. — Зачем же так пугаться? Да, тот самый, который срывать нельзя.
— А что же с самим Хозяином?
— Так говорил же, — огонь слизал остатки теста и снова тихо потрескивал. — Замороженный он. Ничего с тех пор не чувствует: ни тепла, ни запахов, ни вкуса, ни голода, ни каких-то эмоций. А как старые хозяева ушли в страну вечности, так он всех слуг разогнал, вот один и жил в промёрзшем доме. И ел только по напоминанию старого конюха, который раз в три дня привозил продукты.
Я расстроилась. Получается, не очень-то ему моя еда и понравилась. Просто ему чаще об этом напоминает котелок на плите. И ест он отдельно от меня, потому что ему так спокойнее — никто не мельтешит перед глазами.
Перенеся стопку блинчиков на стол, я подбросила Огоньку дров, и как обычно, села завтракать в одиночестве. Но тут дверь открылась и в кухню вошёл Нивеус.
— Чем так приятно пахнет? — заинтересованно спросил он.
Глава 14. Идеальная мелодия
Странные дела продолжались. Нивеус чувствовал необъяснимое желание как-то порадовать свою пленницу. Чтобы она не вздыхала тихо в своей комнате, просто потому что он ее туда отправил.
Она чуть не коснулась его и чуть было не превратилась в ледышку. Нивеусу очень не хотелось, чтобы такое произошло с Ярикой. Он привык к тому, что она рядом.
Порадовать хотел, но понятия не имел, как. Он давно не общался ни с кем, сам не знал, что радует его. Видел только как улыбаются девушки в деревне, когда им новые шубки дарят, да сапожки. Тут же вспомнил, как зябко ёжилась Ярика в лесу, как пыталась согреть дыханием свои пальчики.
Да, новая тёплая одежда точно ей пригодится там, куда он решил её отвести. В то место, которое нравилось ему самому.
Единственное чувство, с которым он взрослел — чувство прекрасного. Ему нравилось северное сияние, простор величественной природы, красивые вещи, сделанные лучшими мастерами, и просто идеальные и симметричные формы. До появления Ярики он больше ни к чему не питал симпатии.
Сначала он всё сделал неправильно. Пленница только ещё больше испугалась и даже успела почти замёрзнуть в галерее. Он никогда не задумывался: неужели там действительно было так холодно? Потом он испугал её своим превращением. Но потом она оттаяла!
План сработал: человечка оказалось на удивление проницательной, и смогла оценить его подарок. Она стояла и с горящими от восторга глазами смотрела на северное сияние.
Нивеус сам не понял, когда он обнял Ярику. Он даже с удивлением осознал, что начал улыбаться, а в груди появилось новое ощущение, которого никогда не было. Если бы ещё эта человечка не была такой любопытной…
И всё-таки с ним что-то происходило. Связанное с Ярикой. Но Нивеус всё ещё никак не мог найти этому объяснение.
Вот и сейчас, он был на кухне, чувствовал приятный аромат готовящейся еды: странных плоских лепёшек. Нивеус смутно вспоминал, что он ел что-то такое в детстве, когда дом ещё был многолюдный и живой. Но тогда не было такого удивительно приятного запаха. И вкуса, который он даже не мог ни с чем сравнить.
Он наблюдал за Ярикой и никак не мог понять, почему ему хочется снова подойти ближе к ней, как тогда, на вершине горы.
Он думал об этом во время всего процесса готовки, думал об этом, поедая вкуснейшие блинчики, как она их назвала. Нивеус решил, что пора серьёзно подойти к этой загадке.
В тот же день Нивеус пошёл в библиотеку, чтобы найти и перечитать одну из книг о проклятьях. Но в библиотеке неожиданно для себя снова столкнулся с Ярикой. Она мычала под нос весёлую мелодию и вытирала пыль с книжных полок. Ему это совсем не мешало, пока он не подошёл к стопке книг на столе, где должна была быть нужная книга, и не обнаружил её. Всей стопки, а не только книги.
— Где? — спросил он, тронув Ярику за плечо (и предварительно убедившись, что надел перчатки).
Она вздрогнула и приложила руку к сердцу. Нивеус нахмурился: он не хотел её пугать.
— Что где? — распахнув свои ясные глаза, спросила она.
— Тут лежала стопка книг. Мне нужна одна из них, — терпеливо объяснил Нивеус.
— Книги должны лежать на полках, — упрямо поджала губы Ярика.
Ему показалось, что она всё ещё немного опасается его, но ради порядка рискнула не согласиться. Нивеус столкнулся с дилеммой. Он всё ещё не хотел её запугивать, но в то же время он хотел так же быстро и легко, как раньше, находить свои книги.
— Не трогай тут ничего. Возвращай на те места, на которых оно и стояло.
— Я могла бы поставить книги по алфавиту, — она не спорила, ей, кажется, действительно казалось, что так удобней. — Или по категориям: магию в один шкаф, историю в другой, сказки на отдельную полку.
— Тут нет сказок, — отрезал Нивеус.
В фамильной библиотеке лордов-драконов не было таких глупостей.
— Так есть же! – воскликнула Ярика и показала какую-то книжку, выуженную из дальнего угла полки.
В ней Нивеус с удивлением узнал сборник сказок и даже вспомнил, как их читала ему его мама. Нивеусу ещё в детстве казалось бессмысленным слушать истории, которых не было на самом деле. Он высказал это родителям, и это почему-то расстроило маму. А книга, видимо, отправилась куда-то в недра библиотеки.
— Делай что хочешь, но то, что лежит в стопках — не трогай. Поняла?
Ярика скисла, чем напомнила Нивеусу мать в тот раз. Почему-то его это раздражало. Он прошёлся вдоль полок, надеясь найти книгу. Но понимание, что он опять расстроил пленницу, зудело где-то в груди, поэтому Нивеус никак не мог сосредоточиться и просто скользил взглядом по корешкам.
Что ж, Ярика это устроила, ей и искать! Нивеус сказал человечке название, и та на удивление быстро нашла нужную книгу. Кивнув, Нивеус ушёл читать к себе.
Только в своей комнате он вспомнил, что не поблагодарил её. С другой стороны, зачем? Она теперь его, выполнять его поручения — её обязанность. Ну и что, что она опускает уголки губ, её ясный взгляд тускнеет, и она потом полдня песни не поёт? Без этих песен даже лучше.
В найденной с таким трудом книге ответов не было. Возможно, в самой Ярике таилась какая-то магия, о которой сама девушка не знала. Она же сирота (Нивеус помнил). Возможно, её мать была волшебницей?
В любом случае, то, что происходило с Нивеусом, скорее было чем-то хорошим, чем плохим. Так что можно было не торопиться с разгадыванием загадки, а, например, научиться контролировать и распознавать новые чувства.
Вот сейчас Нивеус не понимал, чего он хочет. И при этом его куда-то тянуло. Пойти к Ярике? Глупости. Он не знал, что ей поручить, значит, зачем ему было к ней идти?