Огромный школьный холл как обычно встретил меня веселым гомоном и суетой. Кто-то кого-то бил, кто-то кого-то грыз, уборщица тетя Нина с натужным хеканьем отбивалась металлической шваброй от младших классов. Все как обычно. Ничего нового. Естественно, за исключением того что в обычные дни дело не доходило до массового членовредительства.
Сегодня доходило.
Отоварив пару десятков самых настырных зомби-учеников обухом по голове я пробился к закрытой двери учительской и чуть не получил этой самой дверью в лоб, когда она внезапно и очень резко распахнулась.
Сверкая налитыми кровью глазами и разевая перепачканный в крови и помаде рот на меня выскочила Биссектрисса-апа, простите, преподаватель математики Эльвира Рафисовна. Она и в обычные дни не была особо приятным человеком, а сегодня оказалась совсем никудышным собеседником: вместо «здравствуйте» полезла обниматься, а я от неожиданности замешкался.
Дело в том, что меня с детства родители приучили не поднимать руку на женщин. Даже на самых неприятных. А потому я и встал как вкопанный с топором на перевес, не зная что делать дальше. Ну не привык еще к новым реалиям.
Тут бы мне и кранты, если бы не выскочившая следом за Биссектрисой новая иностранка с металлической трубой в руках.
– А ну стой тварь, – взвыла Маргарита Александровна, замахиваясь тяжелой бандурой на математичку. – Надоела со своими нравоучениями! Вот тебе, сука, вот тебе! Джинсы мои тебе не нравятся? Вот тебе джинсы! Детей я неправильно учу? Вот тебе учеба, карга старая!
И все в таком духе. Не знал что у нас внутри коллектива настолько сложные взаимоотношения и такие острые конфликты. Ладно, впредь буду держать с коллегами дистанцию побольше и ухо повострее.
Раз пятнадцать или двадцать обрезок поднимался и опускался на голову бывшей "старейшей учительницы района" прежде чем та окончательно перестала дрыгаться.
– Ой, Вадим Сергеевич, – смущенно улыбнулась преподавательница немецкого языка, стыдливо пряча за спину окровавленную трубу. – А вы тоже не зомби? Это хорошо. Вот вас было бы жалко…
– Спасибо, Маргарита Александровна, – кивнул я. – Вас я бы тоже так не смог.
На минуту повисла неловкая пауза. Марго мне, конечно, была симпатична, да и сама она не выказывала сильной неприязни, скорее даже наоборот. Но где вчерашняя выпускница института, а где потасканный мужик за тридцать. В общем, в обществе друг друга, а тем паче наедине, мы с ней обычно двух слов связать не могли. Так что этот диалог уже был огромным прогрессом. Но на нем как-то все и застопорилось.
– Кстати, – встрепенулась Маргарита. – А вы там нигде Оганесяна не видели?
– Который из 6го "А"? – уточнил я.
– Он паскуда!
– Около раздевалки посмотрите, вроде жрал кого-то.
– Ух, как хорошо-то! – опять завыла «немка», закидывая на плечо массивную трубу и срываясь в сторону холла. – Убью сволочь! Столько крови у меня выпил, упырь! Щас я ему дам Ziege schrecklich[1]
– Маргарита Александровна, постойте, – запоздало крикнул я в спину несущейся по коридору иностранке. – А директор у себя, не знаете?
– А директор все, – на ходу обернулась та. – Нет у нас больше директора.
– А завуч?
Нет, не услышала. Скрылась за поворотом.
Вот даже теперь не знаю, стоит ли идти проверять, кто из педсостава все еще тащит лямку, а кто уже жует или лупит учеников за прошлые грешки. Может лучше в спортзал наведаться, поискать мужиков? А то что-то женщины нынче совсем с катушек послетали, даже те, которые и не зомби вовсе. А Васька с Семеном мужики нормальные, спортсмены, в отличие от того же завхоза или электрика с сантехником, спиртного не употребляют. Троих последних смысла искать и вовсе нет: по обыкновению к последнему уроку или уже пьяные в дым или уже сожрали их.
Однако методический кабинет все же по пути, загляну к Марине на всякий.
Легко сказать, загляну. Если бы не топор, от которого уже порядком ныли мышцы, фиг бы я сюда вообще дошел. Под конец насыщенной прогулки пот с меня лил уже градом, халат, брюки и тяжелые ботинки перепачкались в крови настырных зомбаков а лезвие порядком затупилось. Да к тому же в глаза лезла разная непонятная ерунда в виде неизвестно откуда взявшихся табличек с текстом, которые впрочем, легко сбрасывались обычным морганием. Чего уж там мне писали, я не смотрел, некогда было. Потом почитаю, если такая опция вдруг имеется.
Дверь завуча оказалось закрытой, на мой настойчивый стук никто не отвечал. Недолго думая я пару раз рубанул куда-то в область замка и выбил ее вместе с куском дверной коробки. Зря старался. Спасать там уже было некого.
Над телом Марины довольно урча, сидела обратившаяся в упыря секретарь учебной части Настя и с аппетитом выгрызала из пожилой женщины внутренности. На меня она не обратила никакого внимания. А зря.
Закончив с Настей, я обнаружил перед глазами очередную виртуальную табличку:
"Поздравляем! Вы получили третий уровень. У вас три очка развития. Развивайте умения, достигайте новых уровней и будете щедро вознаграждены. Желаете потратить очки развития сейчас? Да/нет."
Смахнул. Потом, все потом. В спокойной обстановке разберусь. А лучше спрошу совета у того кто в этом получше меня шарит. Чай я не идиот какой, о том, что такое есть «прокачка» и «билд» наслышан от приятелей всерьез и по жизни увлекающихся компьютерными играми. Хоть с кем-то знающим для начала пообщаться, чтобы понять, куда мне есть смысл раскачиваться.
А еще из Насти выпала какая-то светящаяся шкатулка. Лут наверное. То есть на нормальном человеческом языке – добыча. Ее, в смысле шкатулку а не Настю, я тоже прибрал, сунув в безразмерный карман халата. И вот тут обнаружилась еще одна странность: при случайном взгляде на халат всплыло новое сообщение:
"Обноски рабочего низкого качества. Класс: роба. Тип: несистемное. Защита 0,5; ловкость -2; скрытность -3; дополнительные ячейки для снаряжения +4. Желаете присвоить системный статус? Да/нет."
Выбираю «нет». Ну его нафиг! А вдруг это можно всего один раз сделать? Судя по показателям – так себе броня, да к тому же режет ловкость и скрытность. На кой оно мне надо?
Топор, при внимательном рассмотрении, «порадовал» следующими показателями:
"Тупая и ржавая секира огнеборца с гнилым древком. Класс: дробящее. Тип: несистемное. Статус: разваливается. Атака 12–15; урон в секунду 3–4; выносливость -5 за удар; ловкость -10; прочность 10. Усиления отсутствуют. Желаете присвоить системный статус? Да/нет."
Тупая, ржавая, да и еще и с гнилой рукоятью. М-да… Не густо. Впрочем, все верно, надо бы хоть подточить, подбить клин и перемотать топорище изолентой. И хват будет удобнее и полотно не слетит при ударе. Такое оружие все же получше будет, чем совсем никакого. А об инструменте, как я сам любил наставлять собственных сотрудников, а впоследствии и учеников, необходимо заботиться в первую очередь. Тогда и он тебя не подведет.
Без особой надежды заглянув в спортзал и не обнаружив там ровным счетом никого живого, я решил вернуться в мастерские и вплотную заняться подготовкой снаряжения для выживания. А заодно и обдумать, чем заниматься дальше. Ибо мыслей по этому поводу было завались, но адекватной среди них ни одной не наблюдалось. К таким подлянкам меня жизнь не готовила.
[1] Коза страшная
Глава 2
В мастерских царила благословенная тишина. Живые ученики давно разбежались а неживые, как им и положено, лежали мертвыми, а потому не шумели и соответственно не отвлекали меня ни от тягостных мыслей, ни от дел насущных.
Позитивные моменты в моем положении, несомненно, имелись: теперь-то уж точно никто не спросит с меня за четверых безвременно погибших школяров. Тем более что они в некотором смысле уже совсем не они, а отвратительные человекоядные твари. Опять же платить за съемную квартиру нет необходимости. Чем не позитив? Да и зарабатывать на кусок хлеба тоже не нужно. Если власти не возьмут ситуацию под контроль, в чем лично я очень сильно сомневаюсь, то уже через пару часов можно прогуляться до ближайшего супермаркета, а потом забесплатно пообедать по-королевски.
А власти наши, небось, уже друг друга на тот самый обед доедают. Вот ведь, апокалипсис апокалипсисом, а ничего экстраординарного как будто и не случилось. Те же фаберже, только с другого боку.
Основательно перетряхнув подсобку, я вытащил на свет божий завалявшуюся там рукоятку от топора. Как водится недоделанную кем-то из школьников. Минут пятнадцать ушло на доведение деревяшки до ума, полировку и закрепление лезвия. Еще столько же провозился с наточкой и изолентой. Но результат того стоил: бывшая "ржавая разваливающаяся секира" несколько раз мигнула опалесцирующим светом и обновила статы.
Теперь описание гласило:
"Простая секира огнеборца. Класс: древковое режущее/дробящее. Тип: системное. Статус: отремонтировано. Атака 18–25; урон в секунду 7–9; выносливость -5 за удар; ловкость -10; прочность 100. Усиления отсутствуют. Мастер-изготовитель: отсутствует. Желаете назначить изготовителя? Да/Нет."
Пристально гипнотизирую кнопку «да» и недрогнувшей… Чем? Рукой? Мыслью? Да пофигу, короче. Вбиваю в появившуюся пустую строчку… Кстати, а что я вбиваю?
Нестеренко Вадим Сергеевич? Ну уж нафиг… Будем считать в этой новой жизни никаких старых имен. Надо придумать что-то поинтереснее. А что?
Попытался вспомнить хоть какие-то факты из своей биографии и… Не смог. Практически чистый лист, кроме нескольких последних часов жизни: каморка учителя при мастерских, журналы, методички, школяры, зомби и вот это вот все. Были еще какие-то неявные обрывки более ранних сцен, но ничего конкретного: родился, учился, трудился, женился, разорился, опустился. Подробностей почти не помню. Друзей-приятелей, коллег и учеников лишь выборочно.
Странно. Это что же амнезия, вызванная чрезвычайной стрессовой ситуацией, получается? Надо бы хоть медсестре что ли показаться, если ее еще не схарчили. Или она уже кого-то не жует.