Силён, но не ловок, не точен. Уклоняюсь от одного удара, немедленно получаю второй, простецкий, кулаком. Покойничек изволил быть боксером.
Кинетический удар блокирован.
Мелькнул счетчик отката способности — 30:00.
Пёс вцепляется в филейную часть громилы и с мерзким чавканьем откусывает жопный кусок противника. Меняю (хвала новой сумке) тоненький бердыш на длинный палаш. Замах, отклоняюсь от летящей шпалы, отсекаю ему кисть.
Блинк. Бью сбоку, пробиваю основание черепа, получаю сообщение. Готов.
Мой питомец смотрит в глаза, там читается нечто вроде обращения, телепатического сигнала, связь между мной и зверем. И вопрос его простой, он голоден и хочет кушать, в драке получил повреждения, решает его народным гульским способом, пожирая врага и регенерируя.
Неосознанно киваю, посылаю сигнал чтобы жрал на здоровье.
В наушнике раздался запыхавшийся голос Цезаря:
— Всем приготовится, вторая фаза!
Ступаю вперёд, чуть приобнимаю пёсика, сообщаю чтобы не пугался.
У драугров есть сюрпризы, магического характера. Массовое обращение в зомби, или покров боли, не знаю, что ещё. Память Шая смутно подсказывала массу неприятных приемчиков. Хотя наш огнестрел они откровенно недооценили, всё равно готовились дать нам люлей ассиметрично. Однако, у человеков припасено полные закрома сюрпризов.
Раскатистый сдвоенный взрыв, удар, грохот и вспышка. В середине площади было заложено два полутонных фугаса, для чего маги земли сначала разобрали, а потом собрали обратно кусок брусчатки площади. Неспешно падающие камни барабанят как фантастический град.
Системный счетчик сообщил что драугров резко стало ⅝, то есть два только что отправились в вечный покой. Ну, это вам подарок от Цезаря, хотя задание засчитают мне.
Бизнес попёр. Огляделся. Ворота кремля призывно распахнуты, заходи бери чего хочешь. В моей сумке несистемная мина на сто килограмм (такую только я и подниму без подъемного оборудования), аналог той, что я завалил червяка. Вот что мне делать, пойти поискать раненых друагров, добить и закрыть своё задание, или поступить в интересах всех и атаковать алтарь?
Велю Помоешнику доедать и двигать следом. Невидимость, сокрытие, проверяю запас маны. В запасе 199, примерно половина. Ждать и восстанавливать — некогда.
Бегом, ногами, хочется понимать, где граница ограничений по блинкам, топчу в направлении памятника архитектуры, временно оккупированного немцами нежитью.
Ну вот, сообщение про «заблокировано». Етицкий конь, шевелю булками.
Внутри кремля сравнительно мало «обитателей», царит суета, кто-то что-то носит, раздается скрежет, толпа зомби поворачивает таран. Наверное, хотят отнести на поле боя.
Лавирую, поглядываю по сторонам.
Алтарь представляет собой круглую площадку абсолютно тёмного материала, явно системного, напитанного магией, испещрённого слабо светящимися мелкими знаками, выстроенными в узоры. В середине он поднимается в постамент, на котором высилась абсолютно голая, весьма привлекательная баба, которая откровенно скалилась, сжимая в левой руке что-то вроде шипастой дубины, а в правой — голову врага, глаза которого расширены от боли и ужаса.
Перед фигурой каменная чаша, встроенная в алтарь, с плоской площадкой, углублением и двумя дорожками стоков под ноги каменной богини. Назначение вполне понятное.
Всё это было настолько реалистичным и детализированным, что веяло силой и страхом.
Думаю, что до момента моего обнаружения осталось не так много времени, поэтому и не мешкал. Помоешника можно втянуть в карту с пятнадцати метров, ещё несколько секунд и он начнёт прорываться ко мне, чем отвлечёт почтенную публику от основного номера нашей программы.
Системное задание. Уничтожьте алтарь Нёграл. Награда — вариативно, скрыто. Принять: Да/Нет.
Боги смотрят на вас. Вероятность смерти 98,7 %. Вы развлекаете богов.
Бог Симаргл просит уничтожить алтарь Нёргал или осквернить в его честь. Награда — божественная. Принять: Да/Нет.
Внимание, вы обнаружены.
Два раза «Да», ёшкин дрын. Мгновение, мне кажется, на меня все смотрят. На выдохе, молча. Мир становится сотканным из тягучей смолы, лени, мысли грузные, давящие на извилины.
В три тяжелых шага оказываюсь в алтарной яме, извлекаю мину, ставлю на боевой взвод. Нажимаю. Кажется, что у алтаря есть магические щупальца, они шарят по мне, по мине, пытаясь что-то сделать.
Ноги чугунные, прыгать не получается. Чёрт, я ж так подорвусь. В воротный проём кремля с основательным «гав» вбегает мой питомец, немедленно хватает ближайшего зомби и подбрасывает как касатки свою добычу, играя.
В возникшей тишине оборачиваюсь, у края алтаря стоит крепкий мужичок с залысинами и треугольной короткой бородой, абсолютно, прямо-таки по-цыгански чёрного цвета. Веселый, озорной, усмехается.
— Ты недавно вспоминал меня, приятель. А попробуй этим.
И кидает мне возле булаву, явно системную, ядро-набалдашник которой вытянуто и напоминает морду быка в прижатыми рогами.
Глава 23Не хороший и не человек
Тянусь, неожиданно легко ловлю, мир моментально ускоряется, дыхание становится лёгким, движения бодрыми и сильными, ноги буквально отлипают от алтаря. Чувствую, что он словно стонет от сожаления, он жаждет моей крови, крови живых, крови неживых, крови тех, кто испытывает боль, страх, кто кричит на пределе лёгких, кто испытывает сексуальное возбуждение от своей или чужой боли и страха, крови разумных, потерявших разум и крови тех, кто не был разумен никогда. Жадно, много, горячей, всех оттенков и побольше.
Молот-булава в руках легкая, наполненная энергией, каким-то бесшабашным весельем, неподвластными мне силами. Да и наплевать.
В один невероятный прыжок покидаю поверхность алтаря, повторно чувствуя его разочарование.
Бородатый продолжает смотреть на меня с неподдельным весельем.
Однако, батенька, как говорят матери своим дочерям в двадцать три, часики-то тикают, причем времени у тех откровенно больше, чем у меня. Мина была на десять секунд (да, рассчитывал на свою шустрость). Блинк не работает.
Хватаю в охапку мужика, он оказывается неожиданно тяжёл, отбегаю на десять шагов, валю, увлекаю своим весом, мы падаем, слегка прикрываю его собой, закрываю уши руками.
Грубббуууух. Сто килограмм взрывчатки, твою мать! Кажется, я временно оглох.
Прикрытый мной мужик покрыт ошметками какой-то черной слизи и ощутимо лупит меня по щекам… «быстрее, придурок», с трудом проносится в моей голове поезд мысли.
Здоровье 28 % Голод 91 %.
Вскакиваю. Кругом творится фирменный сюр. Ночь превратилась в день. Небо пылает вспышками бледного света. Половина мертвяков корчится от боли, вторая половина неистово бежит в моей направлении или дерётся с моим Помоешником. Алтарь развернут вбок, выглядит смятым и побледневшим, но каким-то внутренним чутьём, понимаю, что он ещё не разрушен.
Делаю несколько шагов, в руках по-прежнему булава, мельком глянув на мужичка, вижу одобрение в его глазах. Поднимаю и что есть силы (а сил у меня немеряно) луплю булавой по алтарю.
Раздается почти слышный ухом стон. Поднимаю, бью снова. И третий раз. Алтарь даёт трещину и будто взрывается изнутри, ударная волна сбивает с ног меня, проходит по внутренней части крепости, пробует кремлевские стены на прочность.
Как болит голова. Сажусь. Передо мной участливый бородатый мужик, подает мне бутылку минералки неизвестной марки. Как только беру её, он растворяется в воздухе, весь, только напоследок висит его улыбка, как у чеширского кота…
Перед глазами проносится череда системных сообщений. Всё потом. Пью. С каждым глотком становится легче. Привстаю. Кажется, ударная волна оглушила всех, кто был в крепости, включая моего безобидного питомца. Пока есть передышка, пью зелье здоровья, кидаю в свою пасть кусок стейка, снова запиваю. Где-то под ухом пискляво орёт до боли знакомый голос.
— Восковитин, твою мать! Ты там жив? Слава говорит в том направлении только твой маяк. Яблоко от яблони, уже убило кого-то. Сделал дело, докладывай смело!
С раздражением скидываю наушник, убираю в карман, щёлкаю кнопкой связи.
Зелье здоровья. Долечился до 100 %. Быстро, но затратно. Достаю ещё одну бутылочку зелья, ускоряюсь, нахожу среди свалки тел Помоешника, он смотрит ошалело, снова весь в крови, в боку торчит копьё. Выдираю, кровь льется толчками. Небо не желает темнеть, по-прежнему светло. Приподнимаю ему голову, вливаю зелье, отлечиваю до 47 %.
— Вставай, друг, тут надо всех, кто ещё не упокоился убить ко всех собачьим чертям. Принимайся, укусами долечишься.
Делаю об этом же посыл.
Рядом валяется бездыханный громила, закованный в доспех, здоровье просело до 9 %, но ещё не добит. Копьё. Смотрю на него, внезапно посещает другая догадка.
Система буквальна. Она как-то обтекаемо писала, что я могу «обращать» в свою расу нежити — гулей. По идее неживым становится кто-то живой, но та же сладенькая Кеби говорила, что перворожденный это вам не просто так, мелочь по карманам тырить.
Приподнимаю голову громилы, он рычит, смотрит сквозь забрало зло, по-звериному. Вцепляюсь клыками ему в шею, надкусываю, немедленно мне выскакивает сообщение.
Принудительно обратить низшего 0/5? Да/Нет.
Да.
Сплевываю грязь и кровь.
Громила откидывается на спину, замирает. Восприятие добавляет к нему приписку «в стадии обращения». Получилось? А что значит 5?
Так. Осматриваюсь. Пёс начинает вяло крушить, откусывать, добивать. Не знаю сколько продлится всеобщее оглушение от уничтожения