— Цезаря?
— Бери выше?
— Генштаб?
— Система.
— А где вы были?
— Это военная тайна. Мы с тобой пока не так близки, понимаешь… пока что.
— Все вы так говорите.
— Отставить! Я не все, я такой один, как молодой Тиньков.
В подтверждение своих слов выудил из инвентаря громадное жемчужное ожерелье на массивной золотой основе, которое смотрелось внушительно и даже красиво.
— Прими это, Станислава Петровна, как дар во имя яркой и вечной любви к тебе. И отнюдь не братской любви, смею заметить, сударыня.
Слегка обалдевшая от моего подарка Станислава растерянно приняла увесистое ожерелье, но почти сразу же к ней вернулось самообладание и надменный прищур.
— Где ты говоришь, Цезарь? — перевёл я разговор в более привычное русло, она рассеянно пожала плечами.
— Можно твой телефон?
— Я не дам тебе свой номер… Вам, товарищ старший лейтенант!
— Да мне бы позвонить Пельштейну, есть его контакт?
Она чуть смутилась и даже, кажется, покраснела, сунула мне рацию.
— Мстислав, приём!
— Кто это? Несущая частота стрелка Хрумовой… Кто это, что случилось?
— Это всеми забытый и никому не нужный старик Восковитин, гуль на службе её величества. И у меня есть ощущение что вы по мне не скучали и не выходили на дорогу выглядывать!
— Леонид Ю-юрьевич, мы в при-принципе не скучали, мы взяли под контроль центр, юг и юго-запад города, но се-север, та-там…
— Где Цезарь Август? — перебил я его.
— Убыл в центр.
Покрутил глазами по поводу сказанного. Учитывая, что сейчас я в здании администрации области, то есть «центрее» некуда, связист имеет ввиду златоглавую столицу нашей беспокойной родины. И просто так бы «они» его не дёргали.
— Неотложная помощь в моем лице нужна?
— Не-не думаю. Стычки местного значения, работа патрулей, хрупкое ра-равновесие.
— Ладно, понял. Найду телефон, наберу. Ты в старом штабе?
— Ка-как догадался?
— Потому что не в кремле и не администрации. Считай, интуитивно. Отбой, конец связи.
— Э-это не обяза…
Щелкнул, вырубил. Повернувшись к Станиславе, поймал её руку, вручил рацию, чуть притянул, картинно поцеловал её руку, продолжая смотреть, пока не добился своего — она на мгновение смутилась.
— Я вынужден отбыть на срочное задание, сударыня, но я надеюсь, что судьба удостоит меня радости видеть твои прекрасные, полные поэтической печали глаза снова.
Прежде, чем она замаскировала смущение чем-нибудь саркастическим, добавил:
— Кстати, тогда я и правда всё потрогал, не смог удержаться. Ты классная.
И театрально блинкнулся за пределы здания.
Снова накрапывал небольшой ленивый дождик, я по привычке накинул свою тюнингованную невидимость и шёл по Советской, оттуда повернул на улицу Обороны. Баррикада на месте, даже слегка усилена, сквозь неё организован проход, трупы убраны (интересно, куда?), тут же дежурит БМП с СССРовскими знаками различия и разномастным экипажем. Сверху табличка «пост 22».
Обошёл их и меньше, чем за полчаса дошёл до границ «цивилизованных владений», нашего «фронтира». В Комсомольском сквере, который располагался на стыке крупных улиц, в настоящий момент безбожно вытоптанном — стояли собранные в неровный овал два десятка грузовиков. Снаружи, развернув стволы в направлении «от центра» — танк Т-90 и старенькая зенитка. Внутри овала установлены палатки, кто-то кашлял, курили, матерились и готовили походную пищу.
Как есть — временный лагерь армии человеческой цивилизации.
Не стал блинками проникать внутрь и возбуждать караул. Скинул невидимость за пару сотен метров, показал часовому взмахом руки, что вижу его, дошёл, исполнил воинское приветствие — тот не ответил, смотрел равнодушно, никакой пропуск не спросил, молча махнул в направлении потрёпанного кунга, стоящего прямо на травке. Были бы сигареты, угостил бы усталого бойца.
Кунг никто не охранял, так что я молча прошёл внутрь, ожидая что вмешаюсь в работу штаба или чего-то в таком духе. Внутри было накурено (вентиляция осуществлялась только за счёт одного из частично разбитых окон), сидел и молча держал трубку, куда периодически мычал что-то вроде «да понял я, понял…» одинокий седовласый чуть располневший, незнакомый мне старший лейтенант.
Присел напротив, он молча едва заметно кивнул, какое-то время ещё слушал, потом рыкнул в трубку — «Служу России» и грохнул массивной трубкой о аппарат.
— Сайчев, — протянул он мне руку и, пока я её пожимал и мямлил «Восковитин», ухитрился другой рукой налить мне треть стакана водки.
— Ну, за победу над тварями! — провозгласил тост старлей и, после вливания в себя едрёного алкоголя (тут я порадовался своему расовому иммунитету) протянул мне заветренный солёный огурец.
— Какими судьбами к нам на Треугольник? Ты, кажется, тот зычный гуль, которого штабные не шибко любят?
— Он. То есть, так точно.
— А, брось, я ж сам вызван из запаса. Двадцать шесть лет замнач снабжения на сталепрокатном и вот, обратно пришлось браться за автомат. Вижу, что и ты не шибко кадровый.
— Ага, из резервистов.
— Перевели к нам?
— Ну, как сказать…
— Я дядя Миша.
— Лёня, — мы повторно пожали руки, и он снова налил.
— Короче, дядь Миша, я починяюсь лично Цезарю, а его сейчас нет. Вот и набрёл… Что тут у вас?
— Дальше зона тварей, Лёнь. Мне зам Цезаря Костылёв всю плешь проел, формируй мол, группы, посылай на разведку, вызывай команду зачистки. А мне людей жалко, понимаешь?
— Понимаю. Мне пока больше не наливай. А что за твари?
— Странные, незнакомые. Прежде мертвечина была, сейчас их вроде поприжали. А эти — странные херни, ходят на четырёх длинных ногах, но, когда им нужно, встают. Прыгучие, худючие, покрытые грязной шерстью, жилистые. Пасть — во! Узкая, длинная, вся в зубищах. Глаза на выкате, ноздри как пещеры. Короче — монстр. А! Когти ещё!
— Куда же без них. Много тварюк?
— Они осторожные, нападают толпой, сразу с полсотни, внезапно, поэтому как тут посчитаешь? Мы бы попробовали туда техникой, но они прут из-за стройки, там частный сектор, улочки узкие, дороги завалены, чёрт ногу сломит, застрянем, зажмут… неуютно мне, Лёнь.
— Всё ясно. Я схожу. Так сказать, на разведку. Пусть твои пацаны периметр держат, не высовываются.
— Один? — с сомнением оглядел меня с головы до ног как матёрая дородная тётка, выбирающая себе полового партнёра на сельской свадьбе.
Кивнул, снова пожал ему руку и не прощаясь, блинкнул за пределы охраняемого периметра.
Тварей я таких, даже с учётом опыта, взятого из камней обучения, не знал, но тут всё просто — если они живые, то я их почувствую. Если не живые, то им на меня будет плевать.
Возле стройки высились четыре башни новеньких двадцатипятиэтажных домов. Военные охраняли и их, что называется «по подошвам», то есть забаррикадировавшись на первом этаже, зачищая, при необходимости — двор. Гражданские — в здании. Но дальше нос пока не совали.
Сайчева трудно было упрекнуть в трусости, ибо имел он шестой уровень, который можно получить только «личным участием». Времена такие, за чужими спинами не пересидишь. Но и людей своих он осторожно придерживал от излишнего оптимизма. Сейчас судьба послала ему на подмогу кавалерию в моём лице.
Вот только игрок предполагает, а система располагает.
Пассивный навык «под прицелом». Активировано персональное задание «Охота на перворождённого»… Перевод корректен 79 %. Вы являетесь мишенью. Уровень сложности — золото. Командное. Внешнее. Класс — «травля». Детали не доступны. Отслеживание цели — возможно/допустимо.
Мля. Что значит допустимо? Так, стоп? Охота… Это в смысле на меня объявлена охота? Твою ж бабушкину дивизию.
Накинул свою козырную невидимость, в пару блинков пересёк стройплощадку (там кто-то кого-то жрал) и углубился в квартал из расселяемых сталинских двухэтажных домишек, где немедленно уселся на первую попавшуюся крышу.
Инстинкт гуля тянул меня в подвал, а ещё лучше посредством ключа Питуры — в своё персональное подземелье, резонно полагая что там меня не достанут. Бляха, я ещё и своё сраное бессмертие не успел поселить в пещере. Дабл Ять.
Спокойно, гуль. Ну хотят тебя убить, в первый раз что ли? Если физическая сила не помогает, попробуй подумать.
Ещё раз перечитываю сообщение. «Внешнее». Что значит внешнее? И перевод? Иностранцы? Может даже, иномирцы? Вообще система туманно сообщала что внешние вторжения затруднены, но не сказать, чтобы вообще невозможны. Командное, значит бить меня будут всей толпой, так по-джентельменски и веселее. И отслеживание… Могут они вычислить местоположение моей беспокойной задницы? Соображай, гуль. Что я знаю? Когда система мне нарезала задание на «пожирателя», то показывала, где мне эту хреновину искать. Значит, буду исходить из того, что и некие «они» — могут.
Вывод какой?
Первая мысль — валить под прикрытие военных и лучше всего сразу в кремль. Брррр, попахивает трусостью. Притом, никаких гарантий что они вояк не покрошат в винегрет просто походя. Нужно что-то другое. Сидеть на месте? Приготовить место под засаду?
Огляделся, сделал пару блинков, оказался на крайней крыше расселяемого квартала и мысленно хмыкнул. На крыше помимо меня, застенчиво спрятавшись за кирпичной трубой, притаился монстр, примерно подпадающий под описание старого вояки. Худое, напоминающее собаку и демона одновременно, с глубокими большими глазами (как у лемура, только черные), беспокойно нюхало воздух вокруг. И тем не менее — меня он не засекал.
Бессовестно блинкнул поближе, и, орудуя пехотным ножом ударил «это» в шею. Монстр беззвучно дёрнулся и моментально затих. Был он тёплым, так что я его, преодолевая омерзение — укусил.
Кухлер в стадии обращения, разведчик, 5 ур.