Хорнбори получил ещё несколько явно косых взглядов от моего «золотого ярла», но спорить никто не стал.
Ксения, поняв, что ситуация перешла в разряд разговоров и устраивать ковбойские разборки не последуют, взгромоздила пулемёт на один из столов и присела рядом со мной.
— Не знаю с чего начать, тут столько всего, — задумчиво закатил глаза Хорнбори. — Ну, начнём с того, что я говорил до этого?
— Гномы, туннели, голос, крысы и смерть.
— Пустота, чёрное небо и вымирание были не самым плохим. С тех пор кое-что поменялось.
— Прибавило проблем?
— Соседи. Оказывается, за пустошами завелись выродки-низушники, верзилы и эльфы. А ещё они освоили зверонавыки.
— Системный язык не всё передаёт, — озадачился я. — Вы воюете?
— Это слабо сказано. Они нас уничтожают.
Парочка гномов на этих словах загомонила, но седобородый на них нарычал.
— Мои товарищи хотят в красках сказать, как их хирды отважно отбивают атаку за атакой, поливая горы кровью так, что она течёт к самим корням гор.
— Очень поэтично, Золотой Ярл. А по цифрам, сколько врагов, сколько вас?
— Орда выродков…
— Поясни по терминам, выродок ругательство, а не определение принадлежности к расе.
— А они больше не относятся к расе, — выдавил из себя один из гномов, со шрамом через правый глаз.
— Да, он прав, — согласился Хорнбори, — система их больше не распознает, как гномов, они создали расу низушники.
— Простите, что всех перебиваю, — за спиной раздался голос Ксении, — может кто-то кратко, но ясно рассказать, что тут произошло, от прихода системы? Про монеторскую звезду?
— Приход системы не все миры могут пережить. Наш мир изначально был миром гномов. Да, у нас горы и бушующие океаны, горные пумы, снега и ветра, — степенно погладил бороду Хорнбори и некоторые гномы неосознанно повторили его жест.
— Прокрутите, пожалуйста, до момента, когда у вас почернело небо.
— Это умерли боги. Они бросили нас. Мы выживали в туннелях в условиях, когда еды неоткуда брать и дрались за крохи запасов с мутировавшими крысами. Но недавно появились туннельные эльфы. Они попали к нам из своего мира, вернее сказать, были оттуда изгнаны, поэтому стали собирать по туннелям выживших из ума гномов, людей-попаданцев, орков и прочий сброд. Да, никто не стал бы действовать таким медленным и нерезультативным путём, но они подчинили себе народ людей, который расплодились за бушующим морем, порталами перенесли к нам, а дальше и некоторые роды гномов обратились в низушников. Это вырожденцы, который забыли гордость металла и в них не осталось ничего разумного. За это эльфы даровали им навыки, позволяющие общаться с зверями и командовать ими.
— Армия эльфийской орды, это сколько?
— Если считать все расы, то почти двести тысяч клинков, а всего население орды, пятьсот пятьдесят тысяч.
— А у вас?
— Примерно четыре с половиной тысячи способных держать оружие. Ещё до двенадцати тысяч жителей, считая от мала и до велика. Мы собрали этот тинг, чтобы решить, что делать дальше. Многие считают, что мы во состоянии победить. Другие склоняются к ритуальному самоубийству…
Внезапно мне прилетело сообщение.
Задание. 1.0. Игрок, узнайте у местных жителей легенду о первом гноме Модсогнире. Награда 10 опыта. Принять: Да/Нет?
Да.
— Дорогой Золотой ярл, а что такое легенда о… как его, первом гноме?
— Сейчас-то какая разница? — с раздражением спросил Тригас.
Седобородый гном понял руку.
— Меня Ейрлинг зовут, иномирский царь, — при его словах все немедленно заткнулись. — И я старший ярл наших родов. Слово о первом гноме сложено на языке гномов, но мы как-то давно-давно его пробовали, примерно по тексту, на системном читать. Получается не так мелодично, но… Я попробую. Если царю так любопытно.
Воцарилась полная тишина.
— В покрытом тьмой мире.
Шагает странник широко.
Не живой и не мёртвый сам.
Чужак очистил мир,
От живых и мёртвых.
Падает взор его,
В дальнюю пещеру мира.
Где единственные из тех, кто остались,
Мать отдаёт последние капли жизни своей.
Кормит его молоком.
Сыну, гному, что зовётся Модсогнир.
Мать умирает, а сын, первый гном.
Засыпает на груди мёртвой матери.
И пустого своего мира.
И даются ему.
Власть над камнем вокруг и всего мира.
Власть над огнём, согревающим и сжигающим.
Власть над жизнью, над травой, кустами, цветами,
Деревьями, птицами, рыбами в реках и море,
Зверями. И даже над мошками и пауками.
И утром просыпается он.
Маленький первый гном.
Что зовётся Модсогнир. И он воздевает руки.
И начинает падать дождь.
И льётся он, льётся и льётся.
Тридцать дней он идёт и три дня.
И когда дождь заканчивается,
Чёрные небеса становятся голубыми.
И на новый мир смотри солнце.
И править будет тем миром всемогущий первый гном.
…
Когда он замолчал, то в зале царила гробовая тишина, так что было слышно за окном шумел горный ветер.
Похоже, что это какая-то очень, что называется, исконная, песня для гномов.
— Это, царь, наша легенда о начальном времени и о первом гноме, который основал наш мир. Это наше прошлое.
— А то, что вы видите там, за окошком, это часом не «покрытый тьмой мир»? Нет?
— Древние песни полны метафор.
— Это уж точно.
Системное задание. Инициируйте протокол «перерождение». Требование — игрок должен обладать навыком «создатель». Инструкция:
Система приветствует борьбу и выживание, однако категорически против геноцида. Ситуация в текущем мире указывает на стагнацию и локальные процессы вымирания с последующим критическим падением показателей. Алгоритмы рекомендуют перезапуск мира исходя из текущих или исторических вводных.
Первый гном… поиск походящей кандидатуры… подтверждено.
Странник… подтверждено.
Инструменты очистки — должны быть разработаны исходя из имеющихся ресурсов, в том числе применения действующих локальных алтарей.
Подтвердите согласие для дальнейшего участия. Принять: Да/Нет. Примечание, отказу может соответствовать наказание, например — смерть. Согласие добровольное.
— А я вообще случайно оказался тут? — скептически спросил я.
Система не ответила, а гномы уставились на меня вопросительно.
— Это моё собственное решение припереться за гномами или это манипуляции системы?
Игрок, Вы часть системы. Воздержитесь от постановки непродуктивных вопросов.
— Я понял, понял.
— Царь, с кем Вы говорите?
— С кем надо! — буркнул я. — Давайте вернёмся к вам. Итак, гномы!
Глава 15Царская милость
— Дорогие товарищи гномы, итак, что я вижу? Вам тут поджимают хвост какие-то странствующие туннельные бомжи. Верно?
— Мы же сказали, — угрюмо пробурчали сразу два гнома из первого круга.
— Я вам предлагаю массовую миграцию. Зову вас в свой мир, в своё царство.
— Кто там уже живёт? — они всем скопом моментально заголосили в едином порыве, словно только и ждали возможности задать тысячу вопросов.
— Там есть золото?
— А туннели?
— К Гарму туннели, горы, горы там есть?
— А климат какой?
— Что по налогам?
— Кому мы будем подчинятся?
От внезапного обилия вопросов у меня сразу же пошла кругом голова.
— Давайте я постепенно, что смогу, расскажу. Там есть горы, там просто чёртова прорва гор. Или начнём с начала? Это мир людей.
— Ненавижу людей, — злобно фыркнул Тригас.
— Первое правило царства Кощея! — резко возразил я, прервав объяснения. — У нас нет рабства и нет расизма.
— Нет людей, нет расизма. Ты знаешь, царь, что мы воюем с людьми, многие из нас ненавидят их так, как тебе и не снилось.
— За что?
— За то! — яростно закричал Тригас и отмахнулся от соседа, который попытался его утихомирить. — Они не воюют против нас. Захватив селение, они привязывают матерей, и при них убивают детей, особо любят младенцев, они варят их в котлах, иногда достают внутренности, пока малютки ещё живы или опускают в кипяток по частям, чтобы было больнее. Они поклоняются боли и упиваются своей властью. А матери кричат, пока не умирают от шока, от собственного крика! Нам есть, за что ненавидеть их, а ты в царском спокойствии своём не способен разделить наши чувства⁉
Круг зашумел, пытаясь успокоить гнома, ведь сама по себе идея массового бегства была для них привлекательной, но я посчитал, что сам могу расставить в таком разговоре точки над «Ё».
— Знаешь, гном, — я плавно подошёл и навис над ним, что, впрочем, его не смутило. — много лет назад, но не сказать, чтобы совсем давно, мой народ вёл войну. И наши враги планомерно уничтожали нас. Они убили не одну семью, не две и не сто. Счёт шёл на миллионы. Они сожгли тридцать три тысячи деревень и одну тысячу семьсот городов. Ты способен досчитать до такой большой цифры, гном?
Я сцапал его блинком и переместился на всего десять метров, таким образом, что с грохотом поставил его на стол, а сам стал рядом, но, с учётом разницы в росте, компенсированном столом, наши глаза были на одном уровне и глаза гнома сердито блестели.
Десятки шей разом повернулись в нашу сторону.
— Они построили лагеря, концентрационные, несколько таких. Например, в Саласпилсе, туда свозили детей, начиная от младенцев, из Белоруссии, Псковской области, Калининской, Ленинградской. Двенадцать тысяч детей. Из них выкачивали кровь, иногда ампутировали конечности, удаляли органы для опытов или для пересадок.
Ребёнку вводили антикоагулянт, препарат против свертывания крови, затем подвешивали его за подмышки и сжимали грудь для большего оттока крови. Стопы ребёнка глубоко надрезали, после чего кровь начинала стекать в специальные ёмкости. В некоторых случаях со ступней полностью удаляли кожу, либо вообще ампутировали ступни. Трупы детей сжигали на кострах.