— Двенадцатого и тринадцатого мая. Через две недели. Ты уже заявление подал? — На этот раз вопрос был адресован мне.
— Какое заявление? — язык у меня работал быстрее мозга, нехорошо.
— В смысле какое?! — удивилась девушка, — ты что, не знал? Не знал! Ну ты даешь! Всего два дня осталось до окончания приема!
— Ты реально не подал? — поддержала ее Вика. — Я уже месяц назад… — Она осеклась.
Понимаю, чего они так удивляются. Предыдущий хозяин тела об академии мог только мечтать. С их точки зрения, после изменения магического коэффициента я должен был побежать туда с заявлением в зубах.
— Пока нет, — признался — чего вы так всполошились? Еще два дня. Завтра подам, без спешки!
— А давайте лучше прямо сейчас сделаем! — предложила Лена. — А то ты забыть можешь! Я думала, ты сразу заявление и подал, как только узнал о коэффициенте… или после разговора на ужине… — Ого, после последней фразы она слегка смутилась.
Реально стоит присмотреться к окружающим меня девушкам. Чувствую, дальше их будет только больше, учитывая мой резкий подъем по социальной лестнице. Главное — не упасть.
Те же самые Вяземская и Воронцова, чую, тоже не будут сидеть сложа руки, а предпримут попытки добраться до моего, так сказать, тела, а за ним и до денег и будущего влияния. К тому же, исходя из знаний из Сети, чем выше магический коэффициент у отца, тем больше вероятность получить ребенка с повышенным коэффициентом. Наверняка в этом была основная причиной такого вежливого общения со мной Голицына-старшего. А там еще и Дашкова нарисовалась. В общем, торопится не будем. Роль бычка-осеменителя и ручной обезьянки, осчастливленной красавицей-аристократкой, не для меня!
Ничего, завтра подумаем, как еще повысить свой авторитет. У эльфов я пока союзник, и, если верить словам Валантэ, они подчинятся сильному. Надеюсь, завоевывать их не придется. Хотя, судя по всему, у них другой подход к «стрелкам» и разборкам, кардинально отличающийся от тех же гоблинов и орков. Ну и оставались еще гномы. Похоже, с ними будет сложнее всего. Завтра вернемся в мою штаб-квартиру в гоблинском гетто и соберем Совет. Там все и решим! Все-таки круто я поднялся. Недавно во «Все за рубль» ишачил за копейки, а сейчас практически Крестным отцом гетто стал. И если пока еще не разбогател, то в ближайшем будущем имеются очень неплохие перспективы.
— Кирилл!
Оклик Голицыной вырвал меня из внезапного потока мыслей. Передо мной стоял ноутбук, а прижавшиеся с двух сторон Вика и Лена (и когда только успели?) закончили совместное заполнение моего заявления.
— Посмотри, правильно? — робко спросила Батова, и я пробежался по тексту. Да вроде все правильно, ошибиться в элементарной форме мог только кретин. Я, Кирилл Строганов, прошу принять меня в академию, подтвержденный магический коэффициент такой-то….
После моего одобрения электронное письмо было отправлено. Ну а потом вечер как-то быстро свернулся. Через полчаса я пошел провожать обоих гостей. Вика и Валантэ, попрощавшись, остались в квартире, так что на лестничной площадке я оказался с Распутиным и Голицыной.
— Так, Кирилл! — безапелляционно заявила девушка. — В четверг у нас тусовка на корабле. У рода Дашковых три пятизвездочных прогулочных корабля, один родичи ей выделяют. Предстоит веселое плавание по Москве-реке, с семи и пока не упадем. Охрана там серьезная, так что повторения произошедшего в нашем имении можно не опасаться.
— Оболенский будет? — первым делом спросил.
— Нет, — улыбнулась девушка, — я предупредила Катю о ваших отношениях. Она вроде все поняла! Возьми с собой купальные принадлежности. На корабле бассейн с сауной, а какие там банщики! Закачаешься! В общем, от лица Екатерины Дашковой приглашаю тебя на тусовку. Знаю-знаю, с эльфийкой и Викой… — рассмеялась она и, поцеловав меня на прощанье (и не в щеку, заметьте!), ни грамма не постеснявшись Распутина, бросила ему, что ждет внизу, и сбежала по лестнице.
— Мы с тобой так и не поговорили о делах, но ничего. Я к тебе в гетто загляну днем. Слышал, у тебя там штаб-квартира нарисовалась. Адресок кинь только…
Ну вот опять. Все-то он знает…
— Кину, — пообещал я. — Обязательно кину.
Не успел я выдохнуть, когда за гостями закрылась дверь, как в нее требовательно постучали. Хм, администрация что-ли?
На пороге вновь появилась Голицына, в ее глазах блестел какой-то странный огонь.
— Кирилл, я больше не могу сдерживаться! — томно выдохнула она. — Возьми меня прямо здесь!
— С ума сошла? — не на шутку удивился я. — А как же твой отец?
— Он только рад будет… да и вообще, я уже взрослая! — в доказательство она повела плечиками, снимая с себя одежду и открывая моему похотливому взору свое идеальное тело. Да-а, девушке точно было чем похвастаться. У меня в штанах сразу потяжелело, а в горле пересохло. — Ну так что, пригласишь даму внутрь?
И вот тут одолели меня несвойственные мне сомнения. Зачем все это Лене? Влюбилась в меня? Или хочет получить драгоценное семя для усиления рода? А впрочем, какая разница!
Вика с Валантэ тактично закрылись в главной спальне, поэтому я понес поднятую на руки девушку в гостевую. Там заботливая эльфийка зажгла свечи и подготовила для нас постель (и когда только успела?).
— Я больше не могу, — девушка тяжело дышала, прижимаясь ко мне всем телом. У ее губ был соленый вкус. — Быстрее!
— Не торопи меня. Если хочешь быть со мной, придется быть хорошей послушной девочкой. — Я выжидательно уставился на нее и под моим строгим взглядом Голицына чуть сжалась и робко ответила:
— Я готова! Я буду хорошей… только… пожалуйста!
Больше не размениваясь на разговоры, я бросил девушку на кровать и устроился сверху, неторопливо покрывая ее прохладную кожу горячими поцелуями. Она со стоном задрала голову, подставляя изящную беззащитную шею под мой язык, ммм… а мягкость и упругость ее груди могли достойно поспорить с Викой и Валантэ. Спустившись до середины и как следует насладившись ее ложбинкой, я поднялся назад к лицу и, наградив трепещущую девушку еще одним поцелуем, твердо произнес:
— Ты получишь желаемое, когда действительно станешь моей. А пока что придется потерпеть.
Глава 2 «Куколка»
Ленка спорила со мной добрых полчаса. Она просила, умоляла, пыталась подкупить меня и сыпала угрозами, но я был непреклонен. Весь разговор любовался ее идеальной грудью и особо не слушал разочарованную девушку. Все шло по плану. Пускай проведет несколько ночей в мечтах обо мне, а там посмотрим на ее поведение.
Когда за смирившейся девушкой закрылись двери, я выдохнул с облегчением. М-да. Женщины! Настоящий аппарат по выносу мозга. Не терпелось сбросить накопившееся напряжение, но какое-то странное чувство на границе подсознания не давало мне расслабиться. Неужели чуйка подключилась? Столько времени спала, а тут на тебе во всей красе. Не так прост Распутин, как пытался казаться. Немного подумав, я отправил Торви мессагу, чтобы вылезла из своей берлоги и подгребала ко мне.
— Чего вызывал, босс? Я только спать собиралась, — широко зевнула она. Вот зараза! Следующую минуту мы только и делали, что зевали.
— Ты это… узнала что-нибудь про Распутина?
— Пока ничего, но я продолжаю копать! Зато прослушка Оболенских наконец дала результат. Интересно? — и так хитро посмотрела на меня из-под челки.
А я и забыл, что она хотела ломануть их флаер и таким образом подключиться к изолированной
— Конечно, блин, интересно же, рассказывай давай!
— Глава рода крайне недоволен своими сыновьями, негодует, каких идиотов воспитал, что не могут устранить вчерашнего бомжа, — хихикнула гоблинка, устраиваясь поудобнее в кресле. В комнату неслышно пробралась Валантэ, причем почему-то на четвереньках. Эльфика застыла у стены, навострив заостренные ушки. Не обращая на нее внимания, Торви продолжала рассказ: — Напрямую объявить войну он не может из-за скрытого покровительства Рокфеллеров. Запал ты чем-то в душу той старушке.
Скорее дело было в пирожках Валантэ, но я решил не спорить с Торви.
— О каком результате ты говорила? — поинтересовался я у девушки, настроенной на долгую беседу.
— Князь дал детям последний шанс грохнуть тебя. В который уже раз, — она вдруг стала серьезной, — Новое покушение состоится послезавтра на каком-то корабле.
Ну разумеется, вечеринка Дашковой. А ведь говорили, Оболенского туда никто не позвал. И как теперь верить людям?
— Что-нибудь слышала про его рабыню-лису? Не помню, как ее звать.
— Как ты вообще с такой дырявой памятью не забываешь, как в туалет ходить? — Торви картинно закатила глаза. — Ее имя Миоко Комиру.
— Ты ведь и сама знаешь, в нашем деле главное не удерживать информацию в мозгу, а уметь ее быстро находить, — парировал я. — Так что с ней?
— Ничего. При последнем разговоре с отцом Оболенский свалил на нее всю вину за неудачное покушение и запер в подвале без еды и воды в качестве наказания. — Гоблинка равнодушно пожала плечами. — Они очень выносливые, пару недель спокойно продержится. Но похоже он вообще решил от нее избавится. Хороший “козел отпущения”. То есть правильно сказать — “лиса отпущения”
В груди снова поднялась тяжелая волна. Вот урод! Девушка-то здесь причем? Сам накосячил. Она старалась, по полной выкладывалась. Да напала на меня, да хотела убить… с другой стороны она делала что ей приказали. Не знала, что я имбанутый читер с работающей Системой. Да-а. Исполнители всегда крайние. Мне вдруг почему-то вдруг захотелось нагадить хлыщу посильнее, да и вообще инертный я какой-то. Пора бы уже переходить в атаку, а то чего мы все защищаемся и защищаемся. А тут вариант появился.
— Знаешь, где он живет? И где ее держат? — деловито поинтересовался я.
— Разумеется. Только не советую тебе ее спасать аки рыцарь на белом флаере, — с иронией ответила гоблинка. — Никто не оценит.
— Почему это? — приподнял я бровь.
— Сам посуди. Цель жизни любой кицунэ из императорского дома — служение хозяину. Вот как у нее, — Торви кивнула на улыбающуюся Валантэ, — только все гораздо запущеннее. Ты ее вытащишь из подвала, а она нападет и будет сражаться до смерти, неважно твоей или своей. При этом Оболенский старший получит законный повод обрушить на тебя всю мощь рода, а не ограничиваться наемниками.