– Даже думать не смей! Наглец! Я тебя вырастила, кормлю, пою. А ты в свои 22 года еще ни дня не проработал! Так что сиди тихо и не возникай! Не зли меня, Валерио! – Лорена, очередной раз разговаривая с сыном на повышенных тонах, опять поймав себя на мысли, или, вернее, это были некие внутренние ощущения, что она говорит с посторонним человеком, а не самым близким ее существом на этом свете.
Настолько мать и сын не были родственными душами. «Боже! Как я тебя ненавижу, Карло Пинизи! Ты сделал несчастным меня и ни в чем не повинного парня – нашего сына. Чтобы ты сдох побыстрее!»
Но потом они оба успокаивались, обнимались и даже нежно друг друга целовали в щеки.
– Мам, извини меня пожалуйста, если можешь! Я сам не знаю, что творю! Не получается у меня найти себя, понимаешь? Ну, ничего меня не интересует! Потерпи, это наверняка у меня возрастное, пройдет и я скоро решу, чем мне заняться. Обещаю тебе, что я обязательно найду работу. Я прекрасно знаю, что твой магазин еле держится на плаву. Верь мне мама, я искреннее хочу тебе помочь!
– Ну что ты сынок! Это ты меня прости! Я всегда была с тобой такой строгой, такой невнимательной к тебе и твоим проблемам! Но ничего, я верю, что нас ждет отличное будущее! К сожалению, я не могу по определенным причинам тебе всего рассказать, но поверь мне на слово, сынок, что скоро у тебя будет все: и престижная работа и много денег, – заверила Валерио мать.
Все эти годы она тоже следила издалека за жизнью клана Пинизи и знала, что у Карло случился инсульт, что Марио и Коста сбежали в Америку, что потом он выздоровел, начал им мстить, а сейчас на него заведено уголовное дело. Он может сесть в тюрьму, и надолго. Вот тогда и наступит их с Валерио звездный час. Она заявит свои права на фирму «Пинизи и сыновья», и тогда ее сын станет полноценным совладельцем отцовской империи. Но в этом деликатном и судьбоносном деле ее опередили люди крестного отца.
Однажды вечером практически под закрытие магазина пришел к ней незнакомый тип и оставил визитку банкира Франко Паппалардо с убедительной просьбой связаться с ним по одному срочному и взаимовыгодному делу.
Лорена ничего не поняла, зачем она понадобилась этому банкиру. Наутро позвонила ему, и тот сразу же заявил ей, что это нетелефонный разговор, назначив встречу в ресторане «Риголетто». За обедом Паппалардо в двух словах объяснил Лорене, что у них с Карло Пинизи свои давние счеты и что они полностью берут на себя всю, так скажем, операцию по официальному внедрению (при этом на слове «официальному» он сделал особое ударение) ее сына Валерио в строительную фирму «Пинизи и сыновья».
– А что, собственно, требуется от моего сына? И это неопасно? – заволновалась мать. Хотя она была ужасно рада тому, что ей не придется одной все это реализовывать, а в этом щекотливом деле ей помогут эти влиятельные люди. Как истинная сицилийка, она сразу же поняла, кто они, но ей было наплевать на это, лишь бы отомстить Карло и добиться своего. Любыми способами!
– Нет, что вы, синьора Костанцо! Мы будем его направлять, и если он будет четко исполнять все наши указания и распоряжения, то я больше чем уверен, что все пройдет просто замечательно! – и его глаза заблестели в предвкушении больших новых прибылей. – Но сначала нужно сделать тест на ДНК, хотя у нас самих нет сомнений в его родстве с Пинизи, это формальность, которую нужно соблюсти. А потом посмотрим. Мы сами выйдем на связь с вами.
Мафия решила, что лучше еще немного подождать для выдвижения нового наследника в фирму «Пинизи и сыновья». Крестный отец очень надеялся, что Дона Карло скоро упекут за решетку, но он же не Господь Бог и не мог предвидеть, что тот просто-напросто от нервного стресса умрет на месте от инфаркта.
– Слушай, Сержио, теперь, как мне кажется, момент самый подходящий, давай выдвигать Валерио. – Паппалардо не терпелось побыстрее захватить фирму и таким образом реабилитировать себя за прошлый промах в глазах крестного отца.
– Нет, Франко, мы еще подождем, – ответил он. – Сейчас, после смерти Карло, командует Дона Мария, а я тебе скажу у нее характер ого-го какой! К тому же хитрый пес распорядился таким образом, что после его ухода решает все его жена. А она человек тоже пожилой и болезненный. Зачем нам с бедной неутешной вдовушкой затевать войну? Она сама долго не протянет, вот увидишь, Франко.
– Да, может, она еще лет 10 проживет, что же нам теперь ждать все это время? – Франко в душе просто бесило такое промедление дел.
– Да ладно тебе, Франко, у нас и без фирмы «Пинизи» много других важных дел! К чему нам такая спешка. Вот увидишь: без своего любимого Карло Мария долго не протянет. А если и протянет долго, то тогда мы поможем ей уйти, не так ли Франко? Но ты все же встреться с мальчиком, объясни ему, кто он такой и скажи, чтобы обязательно пошел на похороны отца, но только, чтобы особо не выделялся и вел себя пока очень скромно.
– Сделаем босс!
Паппалардо познакомился с Валерио, буквально за день до похорон его отца. Парень сидел в баре недалеко от магазина его матери и читал свежий номер местной газеты. Пролистав ее, он увидел на последней странице внушительных размеров некролог о скоропостижной кончине одного из самых уважаемых жителей Катании и известного бизнесмена Карло Пинизи. Соболезнование родным и близким высказывали мэр города, префект и множество других важных персон города. Валерио сам не понял, почему остановился на этой странице, и несколько секунд внимательно всматривался в портрет умершего бизнесмена, как будто это горе непосредственно касалось его самого. А тут произошло и вовсе что-то нереальное: вдруг к нему за столик со словами: «А, я вижу, ты уже все знаешь» – подсаживается незнакомый солидный мужчина.
– Простите, а мы что, с вами знакомы? Вы, собственно, кто? – спрашивает его удивленно юноша.
– Меня зовут синьор Франко Паппалардо, но ты, Валерио, отныне можешь называть меня просто дядя Франко.
И без вступительных речей банкир, не щадя ни ранимой психики, ни чувств парня, начинает рассказывать ему, что этот тип из газеты в траурной рамке и есть, вернее был, его родным отцом, что он плохо поступил с его матерью и с ним самим, что был увы нехорошим и несправедливым человеком. Валерио внимательно слушал рассказчика, но сидел, как в тумане, его мозг отказывался переварить всю эту неожиданно свалившуюся на него информацию.
– Послушай, я понимаю, что все это для тебя очень неожиданно! И к тому же я вынужден тебе это сообщить в столь грустный момент, когда ты, даже не зная при жизни твоего родителя, уже его и потерял! – казалось бы, по-отцовски проникновенно говорил президент банка.
– Мои тебе соболезнования, сынок! Крепись! Ты должен пойти на похороны, я покажу тебе фотографии всех членов твоей семьи и расскажу, кто есть кто, чтобы ты был в курсе дел и мог держаться уверенно.
– Да, хо-ро-шо, – парень находился в полной прострации.
– Ну и славненько!
– А что, у меня и в правду будет возможность работать в компании отца? – наивно предположил Валерио.
– Да что ты, сынок! Бери круче! Мы поможем тебе стать акционером фирмы и наравне с твоими братьями управлять ею. И вот увидишь, тебе понравится быть боссом! Влиять и приказывать и, конечно, зарабатывать кучу денег. Только ты должен во всем слушаться меня и строго следовать моим указаниям! Ведь мы желаем тебе только хорошего. Согласись, несправедливо, что все эти годы отец к тебе не приезжал и не заботился о тебе. Теперь мы должны все это исправить!
– Да, конечно, я буду делать все, что вы мне скажете! Я больше не хочу прозябать здесь, в этой убогой Маскалучии, и полностью зависеть от матери! А когда это произойдет?
– Не торопись! Мы дадим тебе знать!
Прошел год, и, как всегда, невероятная интуиция, которой обладал крестный отец, и на этот раз его не подвела. Дона Мария умирает от инфаркта: не выдержало пожилое сердце долгой разлуки с обожаемым мужем Дона Карло! Теперь они там, наверху, воссоединились навеки, правда, мы никогда не узнаем, кто из них в Раю, а кто в Аду.
Неделю спустя после похорон и раздела движимого и недвижимого имущества родителей, и пока все братья находились на Сицилии, решено было созвать собрание акционеров и обсудить некоторые важные вопросы.
В кабинете основателя фирмы Карло Пинизи собрались все пять братьев Пинизи. Над креслом родителя уже висел его большой портрет в черной рамке, а в кресле, важно надувшись, восседал Микеле.
Братья бурно обсуждали текущие финансовые вопросы фирмы, новые строительные проекты, но при этом не ссорились, как прежде, друг с другом, видно, надоело им враждовать, к тому же наследство матери и отца уже поделили, а у сытых людей и настроение другое.
Всё же для формальности дела решили проголосовать. Все оказались за структурное переформирование фирмы и сокращение некоторых расходов, что должно пойти только на пользу фирме в этот кризисный период итальянской экономики.
– И вот и славненько! – заключил Микеле. – Теперь можно и разойтись братья!
– Нет, я очень сожалею, но это голосование недействительно! Потому, что есть еще один член семьи, который не принял участия в нем! – раздался вдруг громкий и уверенный мужской голос.
В кабинет без стука и совсем неожиданно для всех присутствующих вошел Франко Паппалардо, буквально вталкивая в комнату незнакомого молодого человека. При виде этого человека у Марио все внутри похолодело.
– Бонжиорно, сеньор Марио! – впившись глазами в Марио, поприветствовал его Паппалардо.
– Бонжиорно, – растеряно ответил тот.
– Извиняюсь, что так внезапно и без приглашения врываюсь к вам, но я просто обязан представить вам вашего до сих пор неизвестного члена семьи и полноправного совладельца этой фирмы!
– Ой, Марио, ведь это же тот парень, с родительских похорон! Ты узнаешь его? – шепотом сказал на ухо ему Коста.
– Точно, это он. Ты был прав Коста, когда предположил, что парень, возможно, как-то связан с крестным отцом. Вот и доказательство этому.