Аби осмелилась предположить, что, когда Гавар увозил ее на своем мотоцикле с площади Горреган, у него внутри созрел протест и он готов выступить против своей семьи. Но похоже, она и в Гаваре ошиблась.
– Подумай о моем предложении, – сказал Гавар. – А пока ты можешь остаться здесь. В этом доме безопасно. Пойдем, я тебе кое-что покажу.
Аби вышла за ним в сад, купавшийся в тепло-желтом свете клонившегося к закату солнца. Дейзи и Либби шумно играли в салки. Либби побежала к отцу, Гавар наклонился и подхватил ее. Девочка взвизгнула от восторга, когда он подбросил ее в воздух.
– Пора показать Абигайл нашу блестящую изгородь, – сказал он Либби и потерся носом о ее крошечный носик. – Ты мне поможешь?
Девочка кивнула, ее золотые кудряшки задорно подпрыгнули, и Гавар повел дочь к забору, окружавшему дом. Это был самый обычный, аккуратно покрашенный забор из штакетника. Гавар присел рядом с ним, держа ручку Либби в своей руке.
– Это так круто! – выдохнула Дейзи в ухо Аби. – Смотри.
– Это, конечно, не стена Кайнестона, – вздохнул Гавар, – но забор выполняет ту же функцию – защищает дом и сад. И люди не могут преодолеть эту преграду. Я использовал тот же прием, которым Сильюн некогда оградил мою лондонскую квартиру, – слишком много моих бывших подружек ее осаждало в самые неподходящие моменты.
Гавар приложил руку дочери к забору и накрыл ее своей. Мгновение спустя мерцающий свет Дара потек по его пальцам, и сияние, похожее на свет закатного солнца, заструилось по опорным столбам забора.
– Миссис Гриффит, Либби и твоя сестра могут входить и выходить беспрепятственно, – выпрямляясь, пояснил Гавар. – А тебе лучше оставаться незаметной в течение пары дней, пока ты будешь здесь находиться.
Пара дней.
Гавар рассчитывает, что она быстро примет решение. Он уверен, что она согласится на его предложение.
И она должна. Это самое разумное в сложившейся ситуации. Но ей нужно убедить его отпустить Дейзи с ней сейчас, а не в каком-то неопределенном будущем. Гавар полагает, что в силах обеспечить безопасность Либби и Дейзи, но Джардины слишком опасное семейство, чтобы находиться с ними рядом.
Сможет ли она выторговать безопасность Дейзи за счет отказа от Люка?
– Помоги мне собрать немного овощей, – попросила миссис Гриффит, когда наследник Кайнестона затеял с девочками некое подобие игры в регби для малышей.
«Непринужденная беседа отвлечет от круговерти мыслей в голове», – решила Аби. Она пошла за пожилой женщиной вдоль старого деревянного дома к огороду, где стебли сладкого горошка обвивали кусты малины и густой запах плодородия поднимался от земли.
Уголок покоя и благоденствия, отделенный магическим забором от жестокого, коррумпированного мира.
– У вас уютный дом. Вы всегда жили здесь?
– Наследник Гавар купил его мне, как только завершилась моя безвозмездная отработка. Иногда он меня навещает, а когда родилась маленькая Либби, он и ее стал привозить с собой, хотя его отец в ярости, потому что ее рождение нарушило закон чистоты крови. Благослови, господи, наследника, у него такое доброе сердце, он мне даже пенсию платит.
Миссис Гриффит назвала сумму, и Аби вспомнила, что в бухгалтерской книге Кайнестона в разделе расходов Гавара она значилась как «ежемесячные расходы на хранение коллекции сигар».
– Вы были няней Гавара или присматривали за всеми тремя мальчиками в семье Джардинов? Я никого из них не могу представить малышом.
– Мне все еще трудно поверить, что все они уже взрослые мужчины, ну или почти взрослые, – улыбнулась миссис Гриффит. – Вначале я присматривала за двумя старшими мальчиками, а когда родился Сильюн, появилась молодая няня, и в ее обязанности входило смотреть за Сильюном и Дженнером.
Аби попыталась представить их. Гавар, должно быть, следил за тем, чтобы Сильюн не переломал все в саду, как Аби в свое время следила за Дейзи.
А Дженнер… Неужели он наблюдал за братьями со стороны – Бездарный и полный зависти к ним? Вопрос непроизвольно сорвался у нее с языка:
– А у Дженнера в детстве был Дар?
– Никто из нас, рабов, тогда об этом не задумывался, Абигайл, – вздохнула миссис Гриффит. – Мы не эксперты в таких вопросах, но я никогда не думала, будто с маленьким Дженнером что-то не так. Вокруг Дженнера, как и вокруг его братьев, всегда происходили странные вещи. Садовники шутили, что если им нужно заставить срезанные для леди Талии цветы расцвести, а фрукты созреть, то их просто нужно оставить на ночь в комнате Дженнера.
– А когда эти странности прекратились?
– Не могу сказать, – покачала головой миссис Гриффит. – Сильюн не был похож на Гавара, но и он требовал к себе много внимания. Так мало-помалу Дженнер просто отошел на второй план. Потом начали замечать, что он никак не проявляет свой Дар, ничего не делает особенного, и тогда все обратили на него свое внимание, но не того свойства, которое так нужно маленькому ребенку. Его непрестанно проверяли: заставляли стоять перед воротами и пытаться их открыть. Дженнер привязался к своей няне, как это обычно случается с детьми, а лорд Уиттем регулярно бил ее и дразнил Дженнера, требуя, чтобы тот его остановил или исцелил свою няню. Но Дженнеру никогда не удавалось это сделать. Проходишь мимо двери его комнаты и слышишь стоны няни и рыдания Дженнера. Да…
Миссис Гриффит вытащила платок из кармана своего кардигана и протянула его Аби.
О боже, она снова плачет?
– Люди критикуют моего Гавара. Но я говорю вам, этот мальчик не похож на остальных членов своей семьи: он такой, какой он есть, без масок и притворств. И это большая добродетель, даже если он сам вам не очень нравится. Что касается остальных Джардинов, ты никогда не знаешь, что скрывается за их сияющей улыбкой.
А ведь это действительно так. Аби вытирала слезы, когда раздались крики.
Кричал разъяренно Гавар, и Аби побежала вдоль дома, но на углу остановилась. В центре палисадника, под ивовыми деревьями, где они играли, стояли девочки, Дейзи обхватила Либби рукой, словно защищая. Увидев сестру, она отчаянно замахала рукой, подавая знак не появляться. Гавар, очевидно, был за воротами. И тот, с кем он вел словесную перепалку, не мог видеть ни Аби, ни девочек.
Аби напряженно прислушалась и тут же пожалела – лучше бы ей остаться в неведении. Ее охватил леденящий ужас.
– Я знаю, что эта девчонка Хэдли здесь, – сказала Боуда Матраверс.
– Не понимаю, о чем ты говоришь.
– Не трать мое время, Гавар. Она нянчится с твоей дочерью, и я отчетливо слышала этот ужасный манчестерский акцент.
О чем это Боуда? «Девчонка Хэдли»? Но… Дейзи?
Аби обменялась взглядами со своей младшей сестрой. Жуткий страх запечатлелся на лице Дейзи.
И это заставило Аби действовать. Она прокралась к девочкам, стараясь не попасть в поле зрения Боуды, встряхнула Дейзи, которая, казалось, застыла в ступоре, затем повернула ее лицом в сторону миссис Гриффит, махавшей им рукой.
– Иди! – прошептала Аби, слегка подтолкнув сестру.
Она наблюдала, как пожилая женщина завела девочек в дом через заднюю дверь, которую, должно быть, закроет на все засовы.
Черт побери, зачем этой Боуде Матраверс понадобилась Дейзи?!
Аби подкралась поближе к воротам. Гавар больше не кричал, он говорил отрывисто, будто слова были нестерпимо кислыми и он их выплевывал:
– Понятно, почему отец требует, чтобы я вернулся в Лондон. Он хочет показать, что я, хотя и прервал эту зверскую расправу, все же являюсь частью команды Джардинов. Но мне непонятно, зачем ему нужна моя дочь и та, кто за ней присматривает.
– Гавар, мне кажется, ты недооцениваешь серьезность ситуации. Во-первых, единый семейный фронт необходим после того, что ты сделал. Во-вторых, все заключенные сбежали. Все до единого. Одну девчонку мы поймали сегодня утром. Но нам нужны остальные. И вот что интересно: хочешь знать причину, почему Рени – так зовут это грязное отродье – крутилась возле здания парламента? Она думала, что Абигайл у нас. Из этого следует, что Абигайл не с Мидсаммер. Должно быть, она прячется где-то в Лондоне. Так что если мы доставим ее сестричку к нам в Астон-Хаус, то она поможет нам установить с ней контакт.
– Безумная идея, – ответил Гавар, хотя Аби едва расслышала слова, ее всю трясло от страха. Она с ужасом осознала, что им удалось схватить Рени и теперь Боуда хочет использовать Дейзи в качестве приманки… заманить ее, Аби, в ловушку.
– Зачем вообще тебе Абигайл? – продолжал Гавар. – У вас и без нее достаточно заключенных для следующей Кровавой ярмарки.
– Ты же слышал заявление, с которым выступил Дженнер, – все беглецы пойманы. Это наша официальная версия, и она пока держится. Но нам нужно их всех снова предъявить, прежде чем люди начнут задавать вопросы, что́ на самом деле произошло. Кровавая ярмарка была выставочным экспонатом, Гавар. Но ты его уничтожил. Если не получится с Дейзи, я перейду к альтернативному плану. Я перевезу старших Хэдли из Милмура в изолятор специального назначения. В самое ближайшее время мы должны поймать Абигайл, иначе я сообщу, что, если она не сдастся добровольно, ее родителей передадут Астрид для допросов.
Аби прикусила костяшки пальцев, чтобы не разрыдаться в голос или не наброситься на Боуду с кулаками. Ее родителей передадут в руки Астрид Хафдан?
– Это все, что я хотела тебе сказать, – заявила Боуда. – Мне нужно возвращаться. Сегодня утром Мидсаммер Зелстон устроила смехотворное шоу угрожающе близко к стенам парламента. Когда мы ее схватим, она получит то же справедливое наказание, что и Мейлир. Подумай, Гавар, ты же не хочешь быть на той стороне. И ты не можешь спрятаться в этой деревне, притворяясь, будто ничего не происходит.
Боуда окликнула кого-то невидимого из-за забора, и тут же включился двигатель машины.
– Ну это очевидно, здесь скрываться нет смысла, это место раскрыто. Откуда ты о нем узнала? – спросил Гавар.
Аби могла себе только представить, как Боуда разворачивается на своих высоких каблуках, иных она не носила, и улыбается идеально накрашенными губами.