Что же касается брака Мессалины и Гая Силия, то скорее всего он был совершен на законном основании, так как Мессалина была разведена с Клавдием и имела полное право связать себя новыми супружескими узами. Правда, велика вероятность того, что Клавдий не получил разводного письма Мессалины (его мог перехватить Нарцисс) и поэтому был крайне возмущен, узнав о бракосочетании своей законной жены с любовником. Хотя, если верить Тациту, который приводит слова Нарцисса («Или тебе неизвестно, что ты получил развод?»), Клавдий все же знал о расторжении брака, но, все еще пылая страстью к бывшей жене, не препятствовал интригам своего фаворита, надеясь с их помощью погубить Силия и вернуть Мессалину.
Однако Нарцисс, как известно, приказал казнить Мессалину. Это было противозаконное убийство, задекорированное заботами об интересах государства и императора. Чтобы оправдать казнь жены Клавдия, интриган раструбил на весь Рим о ее любовных похождениях и порочности. Кстати, Клавдий узнал о смерти своей бывшей супруги постфактум. Причем императору сообщили о смерти Мессалины, умолчав о том, была она добровольной или насильственной.
В день смерти Мессалины Клавдий поклялся перед воинами, что больше никогда не вступит в брак, поскольку разочарован в семейной жизни. «Если же я не устою, – произнес Клавдий, – заколите меня своими руками!»
Но все же он не смог устоять перед блистательной Агриппиной, дочерью его брата Германика, стало быть своей родной племянницей. Клавдий был так сильно влюблен в Агриппину, что даже проявил несвойственную ему активность, желая узаконить отношения с племянницей. Дело в том, что браки, подобные тому, в который собирался вступить Клавдий, считались кровосмесительными и были запрещены законом. Император же заплатил неким влиятельным лицам, чтобы они предложили сенату обязать Клавдия жениться на Агриппине якобы для высшего блага государства и разрешить подобные браки всем. После того как сенат издал соответствующий указ, разрешавший подобные браки, Клавдий женился на обожаемой племяннице. Четвертый брак Клавдия явился причиной решительных перемен в государстве: империей стала управлять женщина. Как писал Тацит, она «вершила делами Римской державы из-за разнузданного своеволия, как Мессалина; она держала узду крепко натянутой, как если бы та находилась в мужской руке».
Выйдя замуж за Клавдия, Агриппина добилась того, чтобы муж усыновил ее ребенка от первого брака, Луция Домиция, и назначил его своим наследником в ущерб собственному сыну Британику. Император усыновил Луция под именем Тиберия Клавдия Нерона, после чего, опасаясь, как бы Клавдий не переменил своего постановления о наследовании престола, Агриппина решила умертвить мужа.
Отравив Клавдия, Агриппина несколько дней скрывала от общества его смерть, подготовив за это время все для принятия власти Нероном.
Так печально закончился четвертый, самый неудачный брак императора Клавдия.
Генрих VIII. Райские кущи Синей Бороды
Первой женой Генриха VIII была Екатерина Арагонская I – вдова его брата. Екатерине было известно о бурном темпераменте и любовных приключениях короля, но она, будучи очень религиозной и добропорядочной женщиной, дала согласие на брак с Генрихом VIII, поскольку этот союз был одобрен папой.
Разумеется, любвеобильный Генрих VIII не считал себя обязанным хранить верность молодой супруге: он постоянно переходил от одного предмета страсти к другому, пока наконец не остановил своего выбора на блистательной придворной даме – Анне Болейн. Стоит заметить, что Анна даже слышать не хотела о простом сожительстве, требуя, чтобы король женился на ней. И Генрих VIII оказался перед мучительным выбором: расстаться с любовницей или развестись с женой. Недолго думая, он предпочел последнее.
Против расторжения брака выступила не только Екатерина Арагонская, но и папа, а также все приближенные короля.
Однако Генрих VIII во всеуслышание заявил, что ни за что не отменит своего решения. А для оправдания король выдвинул несколько достаточно веских доводов. Одной из главных причин развода было желание короля иметь наследников, а все его дети от Екатерины умерли, за исключением слабой и болезненной дочери Марии. Генрих VIII официально объявил, что после расторжения брака с Екатериной, которая так и не родила ему желанного сына, он женится на женщине, способной подарить королю долгожданного наследника.
Но этот довод никого не убедил, и Генрих VIII придумал другой, сказав приближенным и папе, что совершил большой грех, женившись на вдове своего брата. Король стал убеждать окружение, что более не в силах жить во грехе. Кстати, огромную услугу в этом Генриху VIII оказал кардинал Уольси, не любивший Екатерины и желавший, чтобы король, разойдясь с ней, женился на французской принцессе.
Уольси отправился в Рим, чтобы выхлопотать у папы развод для короля. И это было не так просто. Дело в том, что против расторжения брака выступала не только Екатерина и приближенные короля, но и германский император, а также испанский король. Сама же Екатерина Арагонская заявила, что не хочет бесчестить свою дочь и ни за что не даст Генриху VIII согласия на развод. Королева выпустила воззвание, обращенное к католикам, в котором были следующие строки: «Сжальтесь надо мной, Ваше Величество, и не позорьте моего ребенка!».
А в это время папа никак не мог принять решение. С одной стороны, ему хотелось исполнить просьбу короля, а с другой – он боялся разгневать германского императора и испанского короля Карла V, племянника Екатерины Арагонской. Довольно долгое время папа уклонялся от однозначного ответа, что послужило причиной удаления Уольси от двора (Генрих VIII был уверен, что именно кардинал мешал его разводу).
С момента опалы Уольси в истории Англии началось знаменитое движение, которое считается истоком Реформации. Узнав, что папа не дает согласия на развод, Генрих VIII по совету Кромвеля порвал с понтификом и, объявив себя главой англиканской церкви, обратился к помощи суда. Вскоре был созван собор под председательством архиепископа Кентерберийского, который утвердил Генриха VIII главой англиканской церкви. Затем дело было передано на слушание в парламент, и решение собора церкви признали имеющим силу закона.
После вышеописанных событий архиепископ Кентерберийский признал брак короля со вдовой его брата незаконным (Генрих VIII и Екатерина прожили вместе 24 года!), а дочь Екатерины Арагонской – незаконнорожденной. Дело о разводе было решено, и Генриху VIII оставалось только жениться на своей возлюбленной – Анне Болейн, что он и сделал спустя три недели после расторжения брака.
Но через некоторое время Анна Болейн надоела деспотичному Генриху VIII. Воспользовавшись первым подозрением в неверности, он предал супругу суду палаты лордов, который признал Анну Болейн виновной «в осквернении королевского ложа» и вынес ей смертный приговор.
На следующий день после казни Анны Генрих VIII женился на Джейн Сеймур. Но семейное счастье короля было недолгим. Сразу после рождения долгожданного наследника – сына Эдуарда – Джейн умерла.
Целых два года приближенные искали королю достойную супругу, и наконец Кромвель уговорил немецкого герцога Вильгельма Клевского отдать за Генриха VIII одну из сестер. Король послал Ханса Гольбейна написать портреты обеих немецких принцесс, и когда они были доставлены во дворец, принялся внимательно их рассматривать. Анна Клевская показалась ему красивее и степеннее сестры, и свой выбор он остановил на ней.
Генрих VIII с нетерпением ждал приезда невесты, однако Анна Клевская задерживалась. Сначала она долго прождала в Кале – на море был шторм. Потом карета ехала очень медленно, так как всю дорогу лил сильный дождь. Король не выдержал и отправился навстречу своей суженой.
1 января 1540 года, взяв с собой восьмерых лордов, Генрих VIII, втайне от придворных поехал в Рочестер в надежде поскорее увидеть Анну Клевскую.
А тем временем принцесса пребывала в изумлении, граничившем с ужасом, не понимая, что ей говорят и что от нее хотят. Когда из Лондона пожаловали придворные дамы во главе с леди Браун, чтобы поприветствовать будущую королеву, Анна засмущалась, увидев, что все фрейлины одеты в нарядные разноцветные платья, тогда как у самой принцессы, помимо того, что было на ней надето, лежало в сундуке лишь четыре коричневых платья.
Первая встреча Генриха VIII с невестой состоялась в Рочестере. Анна стояла у окна в отведенных для нее покоях и нервно теребила бахрому портьеры. Неожиданно дверь открылась, и девушка услышала разговор, из которого она поняла только одно слово: «Король!». Анна не ожидала, что Генрих VIII поедет к ней навстречу, и испуганно стала оглядываться по сторонам. В голове мелькала только одна мысль: в этом коричневом платье она выглядит ужасно… И принцесса не нашла ничего лучшего, как завернуться в бархатную портьеру, скрыв свой бедный наряд. В комнату ворвался полный немолодой мужчина весь в дорожной грязи. Анна от удивления вскрикнула. «Где же моя возлюбленная невеста?» – растерянно сказал король, глядя на странную девушку, завернувшуюся в портьеру. Анна поняла, что этот джентльмен и есть Генрих VIII, кинулась к нему и радостно крикнула: «Это я! Я – Анна!». Но в тот момент, когда она стремительно рванулась навстречу королю, ее ноги запутались в портьере, и невеста совершенно неграциозно упала на пол. Из покоев своей невесты король выскочил как ошпаренный. «Она мне не понравилась! – закричал он подбежавшим придворным. – Принцесса ужасно одета, а ее реверанс просто безобразен!» Придворные как могли уговаривали короля не горячиться и повнимательнее присмотреться к невесте. Генриху VIII ничего не оставалось делать, как согласиться отобедать с Анной.
Во время обеда принцесса повторяла все действия жениха. Когда Генрих VIII положил себе на тарелку целую гору всякой еды, Анна сделала то же самое. Расправившись с закусками, король взял баранью ногу. Девушка повторила его действия. Затем Генрих VIII подозвал слугу с вином. Анна сделала знак тому же слуге и не поняла, почему за столом все замерли и, вместо того чтобы есть, смотрят на нее. После обеда Генрих VIII удивленно взглянул на свою невесту, недоумевая, куда делось все, что Анна съела. Если она так много ест, то почему такая худенькая – ни груди, ни бедер? Взяться не за что! Король пытался успокоить себя, рассудив, что есть и другие способы разжечь страсть – танцы, песни… «Вы умеете танцевать, играть или петь, мадемуазель?» – спросил он. Анна пришла в замешательство, сразу же вспомнив слова мамы о том, что танцуют и поют песни только продажные женщины. Придя к выводу, что Генрих VIII желает проверить ее нравственность, девушка решительно затрясла головой: «Нет! Разумеется, нет! Я не пою и не танцую!».