– Мудрый брат, вам поручено выбирать молодых людей, способных служить на государственной службе, так что никакие поблажки здесь неуместны. Неужели вы не знаете, что в казенных делах надо быть осторожным?
– Хорошо, я велю слугам принести мишень, – сказал начальник уезда.
– Только пусть ее поставят как можно дальше, – попросил Чжоу Тун.
– На сколько шагов стреляет ваш сын?
– Шагов на двести сорок. Мальчик еще молод, но уже может натянуть самый тугой лук!
Ли Чунь недоверчиво пожал плечами, но исполнил просьбу друга.
Дорогой читатель, ты, наверное, уже догадался, что Юэ Фэй стал необычайно силен, постоянно упражняясь в стрельбе из лука Волшебное Плечо, подаренного ему Чжоу Туном. Натянуть такой лук может лишь силач, способный поднять не меньше трехсот цзиней![17]
Юэ Фэй спустился с крыльца, попробовал лук, прицелился и одну за одной выпустил девять стрел.
Загремели барабаны – все стрелы попали в цель! Зрители кричали от восторга. Зато другие экзаменующиеся лишь смущенно переглядывались.
Родители Ван Гуя, Чжан Сяня и Тан Хуая громко рукоплескали, высунувшись из окна чайной.
К начальнику уезда подошел чиновник, наблюдавший за стрельбой, показал мишень, в центре которой ежом торчали стрелы Юэ Фэя, и сказал:
– Молодой господин стреляет отменно! Ни разу не промахнулся!
– Сколько лет вашему сыну? – обратился к Чжоу Туну начальник уезда. – У него уже есть невеста?
– Шестнадцатый пошел, но невесты пока нет.
– Тогда, если вы не против, я готов выдать за него свою дочь!
– Я бы не возражал, но, боюсь, Юэ Фэй не пара вашей дочери: он беден.
– Зачем говорить об этом?! Мое решение твердо, и через несколько дней гороскоп дочери будет у вас!
– Кланяйся и благодари за честь! – приказал Чжоу Тун ученику. – Господин начальник уезда теперь будет твоим тестем!
Юэ Фэй отвесил Ли Чуню низкий поклон. Чжоу Тун от радости не мог усидеть на месте.
– Мы как-нибудь на днях приедем навестить вас! – пообещал он.
– Зачем? – заволновался Ли Чунь. – Не надо церемоний, я и так в любой день готов принять вас в ямыне![18]
– Очень вам признателен, мудрый брат!
Распрощавшись с Ли Чунем, Чжоу Тун и Юэ Фэй возвратились в чайную, где их ждали друзья, и вместе с ними двинулись в обратный путь.
На следующее утро начальник уезда аккуратно переписал гороскоп дочери и с письмоводителем отправил его Чжоу Туну. Посланец добрался до деревни Цилиньцунь и разыскал усадьбу Ванов. Работник провел его к Чжоу Туну.
– По приказанию господина начальника уезда разрешите передать вам гороскоп, – сказал письмоводитель, кланяясь.
Чжоу Тун принял гороскоп и передал Юэ Фэю:
– Отнеси домой! Это гороскоп барышни Ли!
Юэ Фэй отнес гороскоп матери. Та обрадовалась, поклонилась табличкам предков и только после этого посмотрела гороскоп.
Как это ни удивительно, но девушка родилась в один и тот же год, месяц и даже день с Юэ Фэем! Видно, сама судьба повелела им сочетаться браком! Однако не об этом сейчас речь.
Готовя подарки невесте, Чжоу Тун говорил письмоводителю:
– Извините, почтенный брат, но мне нечем вас наградить! Если не побрезгуете, я вас хоть угощу!
– Не стоит! Не стоит!
Посланец откланялся, а Чжоу Тун сказал Юэ Фэю:
– Завтра поедем благодарить твоего тестя!..
Учитель и ученик поднялись на рассвете. Умывшись и причесавшись, они пешком отправились в уезд. У ворот ямыня гости попросили привратника передать начальнику благодарственные письма. Ли Чунь велел раскрыть парадные ворота и вышел навстречу.
После приветственных церемоний Юэ Фэй поблагодарил начальника уезда за оказанную честь. Потекла непринужденная беседа.
Слуги накрыли на стол, и хозяин стал угощать гостей отборными винами.
– Мы пришли пешком, – сказал Чжоу Тун. – Слуг с собой тоже не взяли, так что надо возвращаться засветло!
– Значит, вы без коней?! Тем лучше! – обрадовался Ли Чунь. – У меня на конюшне их еще около десятка осталось – не успел распродать! Вы не станете возражать, если я одного подарю зятю?
– Мой сын больше учился фехтованию, он плохо ездит верхом, – проговорил Чжоу Тун. – Но конь, конечно, ему пригодится. Выпить успеем потом, а пока давайте взглянем на ваших коней.
Они встали из-за стола и направились в конюшню.
– Возьми уздечку! – приказал Ли Чунь конюху. – Будешь выводить коней по одному.
Учитель шепнул Юэ Фэю:
– Смотри внимательно и выбирай! Тесть делает тебе подарок, неудобно отказываться!
– Понимаю.
Юэ Фэй стал внимательно приглядываться к коням. Больше всего ему понравился белый жеребец. Но когда юноша ощупал его ноги, они показались ему слабыми. Уже нескольких коней осмотрели, и ни один не пришелся Юэ Фэю по вкусу.
– Неужели все кони плохие? – удивился Ли Чунь.
– Кони ладные, но они больше подходят для прогулок господским сынкам, а не настоящему воину! – возразил Юэ Фэй. – Вот если бы у вас нашелся хоть один настоящий боевой конь, я был бы доволен!
– Я и хотел подарить тебе коня для простых поездок, – сказал начальник уезда. – Где же мне взять другого?
Вдруг из-за стены послышалось ржание.
– Вот прекрасный скакун! – воскликнул Юэ Фэй. – Где он?
– Как ты по одному ржанию определил, что конь хороший? – недовольно заметил Чжоу Тун.
– Вы слышите, как он ржет? Это превосходный конь!
– Зять не ошибся! – поддержал юношу Ли Чунь. – Несколько лет назад мой родственник Чжоу Тянь-лу купил этого коня в северных землях. Конь что надо! Жаль только – никого к себе не подпускает – брыкается, встает на дыбы. Я его несколько раз продавал, но хозяева возвращали обратно. Так и держу в отдельном загоне.
– Можно на него взглянуть? – спросил Юэ Фэй.
– Не сладить тебе с ним, – покачал головой Ли Чунь. – А сладишь – бери!
Конюх открыл загон и предупредил Юэ Фэя:
– Будьте осторожны, господин! Он может покалечить!
Юэ Фэй скинул халат и смело шагнул к коню. Тот взвился на дыбы, норовя ударить юношу копытами. Юэ Фэй отскочил в сторону. Конь попытался укусить смельчака, но юноша изловчился, ухватил его за хвост и с силой ткнул кулаком в бок. Животное сразу присмирело.
Поистине:
То ль не Бо Лэ и конь его горячий,
Что превратились в яркую звезду?
То ль не Ван Лян[19], до неба доскакавший,
В руке зажав надежную узду?
Если вы не знаете о дальнейших событиях, то прочтите следующую главу.
Глава пятаяЮэ Фэй строит шалаш на могиле в горах Лицюань. Ню Гао грабит проезжих на дороге у холма Луаньцао
Так же, как траву уносит ветер,
Жизнь влечет страдальцев в никуда.
Одиноким облаком скитаться —
Право, незавидная судьба!
Но в шатре тебе не до печали,
Не беда, что беден, не беда, —
Будет время – все Четыре моря[20] Благородным назовут тебя!
Издревле говорят: «У каждой вещи есть свой хозяин». Видно, сама судьба предназначила Юэ Фэю этого коня, если он сразу почувствовал хозяйскую руку и замер на месте. Юноша вывел норовистого жеребца во двор и стал внимательно осматривать. Конь был рослый – длиною почти в чжан и высотой в восемь чи[21]. Голова величиной с громадного зайца, глаза словно бронзовые колокольчики. Крутой лоб, широкая грудь, маленькие уши, мягкий развевающийся хвост, круглые копыта. Только масть трудно было определить, потому что конь был весь в грязи.
Юэ Фэй заметил поблизости небольшой пруд и крикнул конюху:
– Принеси-ка скребницу!
Конюх подал скребницу, а сам остановился поодаль, не осмеливаясь приближаться к коню.
– Не бойся, подходи – я его держу! – сказал Юэ Фэй. – Давай-ка мы его помоем и почистим.
– Держите покрепче, господин! – попросил конюх. – Я ему сперва надену узду.
Конюх накинул на жеребца узду и повел его к берегу. Коня вымыли, и Юэ Фэй еще раз его осмотрел. Прекрасный скакун! Белоснежный, ни одного волоска другого цвета! Таким можно только восхищаться!
Юэ Фэй привязал его к коновязи, надел халат и прошел в зал, чтобы поблагодарить тестя за щедрый подарок.
– Стоит ли этот конь тех хлопот, какие он тебе доставил! – воскликнул Ли Чунь. Он приказал слугам принести седло с уздечкой и оседлать коня. Чжоу Тун стоял рядом и любовался скакуном.
Снова сели за стол, выпили вина. Наконец Чжоу Тун поднялся и, несмотря на настойчивые просьбы хозяина, стал прощаться. Тогда начальник уезда велел слуге оседлать еще одного коня и проводить гостей домой.
Юэ Фэй и Чжоу Тун верхом поехали к городским воротам. Слуга следовал за ними пешком.
– Хорош у тебя конь, сын мой, – сказал Юэ Фэю учитель. – Отпусти поводья и скачи вперед – я хочу взглянуть, каков он в ходу.
Юноша вытянул коня плетью – тот рванулся и помчался как ветер. Цоканье его копыт по мостовой напоминало звон бьющихся фарфоровых чашек.
Чжоу Тун остался доволен, подхлестнул своего коня и бросился вдогонку. Но разве мог его конь состязаться с чудесным скакуном Юэ Фэя?! А о слуге и говорить нечего! Пытаясь догнать господ, он совсем выбился из сил, пот катился с него градом.
У ворот усадьбы Чжоу Тун и Юэ Фэй спешились. Чжоу Тун дал слуге пять цяней серебра, тот оседлал коня, на котором приехал Чжоу Тун, и ускакал.
Юэ Фэй отвел жеребца домой и рассказал матери о подарке тестя. Госпожа Юэ была до слез растрогана.
Но вернемся к Чжоу Туну. Разгоряченный быстрой ездой, он сбросил с себя халат и принялся обмахиваться веером. К вечеру у него заболела голова, и старик слег в постель. Никакие лекарства не помогали. Юэ Фэй неотлучно находился у постели больного.