– Мир полон боли и каждому суждено ее познать, как говорит Пейн-сама, – попробовала пошутить синевласка.
– Болевой шок может привести к остановке сердца, знаешь ли. И к потере сознания тоже. Он это понимает?
– Лучше, чем кто-то либо. Пейн-сама велел принимать все пожелания пациента и пообещал лично контролировать ход операции. Тебе лучше придумать, как удержать Нагато в сознании, Шини.
Да люби его биджу с такими требованиями! Когда дилетанты вмешиваются в работу профи и начинают ставить свои условия, вечно всякое биджево дерьмо получается. Но, походу, выбора у меня нет. Ну как нет… всегда есть.
– Да идите вы к биджу в зад с такими предъявами! Ищите другого ирьенина, который умеет заменять нервные волокна на нити чакры. У вас их там биджева очередь на том берегу озера стоит.
– Что? – опешила Конан.
– Если пациент знает лучше доктора, как его надо лечить, пусть сам себя и лечит. Я умываю руки и возвращаюсь к себе на Узушио, у меня там семья и ученики.
– Ты не можешь…
– В любой момент могу! – не уверена, о чем она именно. Но я про то, что рабские кольца на примере Наоми снимать научилась. Нужно всего лишь умереть. Фигня вопрос.
– Пейн уже всё решил.
– Ну, раз Пейн-сама всё решил… конечно это меняет дело, – я прям таки фонтанировала сарказмом. – Какая, люби вас всех биджу, неделя на подготовку? Уйдет пара месяцев, а лучше полгода. Операция будет не одна, и не две. Если Пейн-сама уже построил какие-то планы исходя из того, что сможет ходить, пусть перестроит. Не смотри на меня так! Нереально было не догадаться, кто он. Я, может, и идиотка, раз с вами связалась, но не настолько.
– Пошли. Обсудишь этот вопрос с Пейном, – решительно сказала синевласка и отвела меня в то же помещение, где я делала презентацию своих медицинских навыков. Там мне пришлось подождать, пока синевласка не вернулась с еще одним ликом Бога садизма – высоким парнем с длинными, как у Фумито когда-то, волосами. Ржаво-рыжими. Лицо самое обычное, не считая кучу черного пирсинга.
– Ты согласилась на назначенные сроки, а теперь решила перечить? Торговаться? – сказал он привычным голосом Пейна.
– А вы решили добавить нереальное условие об отсутствии анестезии, знаете ли. Да какого биджу? Если не доверяете мне, найдите того, кто заслуживает доверия, а меня верните на привычную работу – деревни взрывать. У меня там напарник малолетний присмотра требует.
– Ты забываешься! – повысил он голос.
– Нет, это вы забываетесь, Пейн-сама. Перед вами монополист, знаете ли. Сомневаюсь, что даже Цунаде справится с этой операцией, так как она не работала с нитями чакры. Хотите снова ходить – делайте по-моему. А потом уже можете выгнать меня из Акацуки.
– Из Акацуки не уходят, – надавил босс своим жутковатым взглядом.
– Ага, смешная шутка, давайте позовем Орочимару и вместе с ним над ней посмеемся.
Совсем я вразнос пошла. Но задрало уже это его отношение “я тут бог, вы пылинки под моими ногами”. Вопрос с анестезией последней каплей стал. Боюсь ли я его? Ну… не знаю. Ни разу не представляю его возможностей. Но думаю, что сбежать обратным призывом в Лес Влажных Костей я смогу в любой момент. Ну или в Долину Судьбы, там нет кислоты, выжигающей глаза, это удобно. А далее пусть попробует выковырнуть меня с Узушио.
– Шини, пожалуйста, смени тон, – на Конан мне сейчас было больно смотреть. Как говорится, “лица на ней нет”, крах всех надежд и всё в этом духе.
– Простите, Пейн-сама, я слишком эмоциональна, – замкнула фуин, став собой, красноволосой королевой Узушио. – Ваш метод контроля через боль на мне не работает, знаете ли. Но я все равно на вашей стороне, так как вы держите в узде этих ублюдков и маньяков и меня это очень устраивает. И с заработком вы меня не обманули. Так как насчет доверия к своему лечащему врачу?
Наверное целую минуту он меня взглядом сверлил. Или две.
– Изложи свой план, – наконец выдало “божество”, наверное, взвесив мои слова.
– Вы его знаете: обследование, анализы, подготовка, операция. Только без биджевой спешки. Я её выдержу, я как-то трое суток подряд оперировала. Это почти так же круто, как когда сандайме райкаге этот же срок сражался без перерыва. А вот ваше тело – уже без шансов. Растянем операции на год, их будет десятка два-три. И с анестезией, когда будет нужно! В конце концов, никто не сможет помешать мне дать ее принудительно. Биджу… я буду скальпелем в позвоночнике у вас ковыряться. Как вы меня остановите в этот момент, если я сойду с ума и захочу навредить, даже если каким-то чудом в сознании останетесь?
– Ты узнала опасный секрет, королева Узушио, – в голосе Пейна появилась тень угрозы.
– И? Если я вас исцелю, он перестанет быть таким уж опасным. Может быть, даже голову на статуе Пейна поменяете на свою собственную. Простите за недостаток почтительности. Но я себя тоже не на помойке нашла и так-то равна вам по статусу: вы, как бы, босс Аме, я – своего острова.
Всё. Типа, сорвала пластырь. Расковыряла ранку. Он или примет новые условия игры, или мне сматываться к волкам в долину, а затем выдумывать, как вытащить Итачи… или люби его биджу, массового убийцу, потом решу, стоит ли вписываться.
Снова тягостная пауза. Конан совсем затихла, тяжело ей. Думала, что нашла способ вылечить друга, любовника… не знаю, кто он ей, а этот способ оказался своенравным быдлом. Но лучше так, чем если бы Нагато-Пейн сдох у меня на операционном столе, оставив Аме без мудрого руководства. Вот без сарказма мудрого, он реально хорошо тут управляет.
– Принимается, – в борьбе желания перестать быть овощем и желания наказать мелкую нахалку победил более рациональный вариант. Где-то там, наверное, еще и страх за свою жизнь имелся, но я уже имела все шансы его прикончить и не воспользовалась ими. Он же понимает, что мне даже печати не нужны, чтобы разрубить парализованное тело пополам.
– В таком случае доктор Шини ждет вас на приеме, уважаемый пациент, – я вернула черные волосы и постаралась не выпасть из образа холодной стервы. Хорошо, что не ляпнула “бахилы не забудьте”.
Для первичного предоперационного обследования и взятия анализов его привезли в показанную мне ранее операционную под охраной сразу ШЕСТИ марионеток, включая ставшую главным лицом так называемого бога. Не ради того, чтобы защититься от меня, конечно.
Показуха и понты, я так считаю. Нормальная реакция. Если кто-то вдруг зарвался и начал считать себя очень крутым – надо этой идиотке показать, на кого она голос повышала. В чем-то действенно. Я реально впечатлилась. Умение разделить сознание на СЕМЬ потоков, включая оригинальное парализованное тело – это нереально круто. Особенно на фоне моих двух полноценных. Потяну и больше, но концентрация в каждом будет на обе ноги хромать. Для простых рутинных задач сойдет, но не для чего-то умного, типа мордобоя.
Так вот, кукла номер один – собственно тот, кого все считают Пейном. Если бы не знакомое надменное выражение лица и пугающий взгляд, то вполне симпатичный парень, несмотря на дебильный пирсинг. Не в моем вкусе, конечно, но нормальные девушки сочли бы его красавчиком.
Вторая марионетка – знакомая мне длинноволосая девица. Совсем не изменилась с момента нашего прошлого столкновения.
Третий – лысый, а из голого черепа торчат по периметру шипы в том же стиле, что и пирсинг остальных кукол Пейна. Такая своеобразная корона. Застывшее на его лице выражение – усмешка маньяка, препарирующего жертву. Черный плащ как-то стремно топорщится, будто бы под ним еще парочка рук спрятана.
Четвертый – высокий и худощавый парень, через которого босс вел со мной переговоры. Все куклы, кроме лысого урода, имеют прически одинакового оттенка. Не удивлюсь, если оригинальный Нагато такими волосами и обладал до получения травмы.
Пятый и шестой – обычные мужчины, не считая упоротого черного пирсинга.
Хм. А что, если эти металлические детали не дань садо-мазо наклонностям типа-божества, а антенны? И через них куклы и управляются передачей чакры по беспроводному каналу? Офигенно круто, если так, но со мной технологией никто не поделится, даже если я не только починю тело лидера, но и вся ему отдамся. Слишком крутая штука. Хотя… в моей лояльности удачная операция все сомнения снимет. И Конан за меня словечко замолвит… посмотрим, как пойдет, короче.
Из всех шестерых Пейнов со мной остался все тот же высокий “Пейн-четыре”. Он какой-то особенный? Не могу так сразу сказать.
Приступила к работе. Создала пациенту телекинетическое ложе, велев предварительно раздеться, в чем помог “четверка”. Держала на нем, вертела тушку по-всякому, осматривала визуально, щупала сенсорными способностями, прогоняла комплекс диагностических дзюцу. Расширяла и дополняла первоначальный диагноз, который полностью подтвердился.
Все, абсолютно все операции делала телекинезом. Не потому, что мне противно к голому мужику прикасаться, а по той причине, что руки у меня заняты блокнотиком и перьевой ручкой – делаю на ходу пометки. Десятки пунктов, которые надо будет учесть во время длительной череды операций. C “банком памяти” могу обойтись и без записей, он как раз и придуман, чтобы ничего не забывать, но какого биджу мне палить перед Акацуки мои эксклюзивные ментальные техники?
– Пейн-сама, эта металлическая конструкция ведь не просто так имплантирована в спину? – спросила я у Пейна-четыре. То, что у нас случился маленький срачик и я в нем даже отстояла свою позицию – не повод и дальше ему хамить. Наоборот, пусть потешит самолюбие и считает, будто я прогнулась. – Что будет, если я извлеку штыри? Вы утратите контроль над марионетками?
– Да, – подтвердил Пейн через “четвертого”. Мог бы и своим телом сказать, а не изображать кусок мяса. Ну, как ему удобнее.
Короче, как я и подозревала, металлические арматурины, криво воткнутые ему в позвоночник – это антенны, нужные для контроля марионеток. Биджу! Мне нужны такие!
– Тогда мне необходимы образцы материала, чтобы понять, как улучшить их совместимость с телом. Это реально важно. Вокруг них развивается воспалительный процесс и он будет прогрессировать, – ничуть не соврала. Воспаление есть и с ним, походу, уже несколько лет сражаются криворукие идиоты-ирьенины из Аме, тупо