- На смерть?
- Если любишь - ты отпустишь. А смерть - или нет... она все равно умерла бы. Но сейчас она умрет в полете. А в твоих руках она умерла бы сломанная. Что тебе больше нравится?
Мужчина сникает.
- Ты безжалостен, хранитель.
Но в ответ слышится только равнодушное:
- Небо тоже безжалостно.
Песня третья. Аня.
Аня сидела на скамейке. Было тоскливо донельзя. А чего еще можно было ожидать? Когда тебя ругают, при всех называют дурой и чуть ли не посылают по матери?
Руки просто опускались.
Тяжело ли ребенку из деревни поступить в университет? На бюджетное место? Да не куда-нибудь, а в медицинский?
Почти невозможно.
Но Аня все равно решила попробовать. Школу она окончила с золотой медалью. И не купленной. Нет, каждая ее пятерка была оплачена ночами труда. Аня всю жизнь мечтала стать врачом. Хирургом. Помогать людям. Возвращать им жизнь.
Аня знала - родители не смогут ее содержать. Куда там - когда трое младших на шее. Огород, свое хозяйство - это выручает. Но ты поди, одень всех! И дом поддержи! А если отец попивает "горькую"? Если ни водопровода, ни канализации?
Учиться в таких условиях адски тяжело.
Аня знала - ей едва ли оплатят билет на автобус. И то - мать считала учебу несусветной дурью. Лучше уж выйти за Степана Петровича, который жил через два дома. Жена у того умерла уж года два как и он заглядывался на Аню.
Родители не препятствовали.
"А что, - говорил отец, -Ты, Анька, девка ладная, гладкая. А что учиться не будешь - так оно и лучше. Кому в доме ученая баба нужна? Нам бы кого попроще".
А Ане снилась операционная. И сама она - у стола. И короткие четкие команды.
-Скальпель. Зажим. Тампон....
Так что получив на руки аттестат, Аня как следует его припрятала вместе с медалью. И стала готовиться к отъезду.
Но странное дело - родители не мешали. Она удивлялась - почему? Потом мать высказала прямым текстом.
- Все равно ты не поступишь. Побегаешь, да и вернешься. Но так хоть на нас зла держать не будешь.
И Аня уехала.
На время экзаменов ее поселили в общежитии. А потом... тогда еще не было ЕГЭ. Было собеседование. И ее явно валили, задавая такие вопросы, которых просто не было в программе. Но она - знала. И сотню раз благодарила местную старенькую фельдшерицу, которая давала девчонке свои книги. По анатомии, физиологии, гинекологии, фармакологии... старушка была твердо уверена, что из девочки выйдет замечательный врач. И помогала ей во всем.
Самым сложным оказалась химия. Но учебники Некрасова и Глинки осечек не давали. И Аня, не веря своим глазам, смотрела на списки зачисленных.
"Анна Некрасова".
Зачислена.
***
Она не поехала домой. Дорого.
Просто позвонила. И отправилась в общежитие.
Комнату ей выделили. Да, не самую большую. С двумя соседками и у туалета. Ну и что?
Сложнее было устроиться на работу.
Если кто не знает - мединститут - это сродни каторге. От рассвета и до ночи. Если ты будешь тупо ходить на лекции, ты просто вылетишь после первой сессии. На тебя сваливается чудовищный объем информации. И впитывать его надо беспрерывно.
А ночью надо подрабатывать. Спасибо одной сокурснице. Таня вообще была редкостной стервой. И почему она решила помочь Анне - бог весть. Но однажды она подошла, и выдув пузырь из жевательной резинки, процедила:
- Тут папаше уборщица нужна. В банк. Пойдешь? Убирать после восьми вечера.
Аня не просто пошла. Побежала.
И четыре года каждый день выходила на работу. Четыре года отмывала грязные полы, вытирала пыль, выносила мусор... и была благодарна за эту работу!
Уборщицам в банках платят неплохо. Ей хватало на жизнь. Пусть одежда из секонд-хенда. Пусть она неухожена. Пусть...
Аня шла к своей мечте. И готова была заплатить любую цену.
Потом она стала подрабатывать уколами. Капельницами. Массажем. И ей стало чуть полегче.
А потом - ординатура.
И заведующий отделением Лев Михайлович. Седовласый, красивый... хирург от бога.
Аня с восхищением смотрела, как он делает операции, ловила каждое его слово, каждый жест, сотни раз в мыслях проделывала то же самое... какой радостью было, когда ей предложили постоянную работу!
А теперь...
Она первый раз поссорилась со Львом Михайловичем.
Она никогда бы не осмелилась настоять на своем, но...
- Тебе плохо?
Аня с удивлением посмотрела на появившуюся из темноты девчонку.
Странная.
Это первое, что приходило в голову.
Синие волосы, синие глаза, мраморно-белое лицо, простенькая одежда... но что-то такое, в манере держать себя, в ее речи, в движениях...
- Ты кто такая?
- Сима. А ты кто?
Аня вдруг развеселилась. Идиотский разговор на лавочке - это то, что надо, когда рушится жизнь. Точно!
- А я - Аня.
- И тебе плохо.
Девочка смотрела, по-птичьи склонив голову. И в синих глазах светилось участие.
- Что случилось? Расскажи? Я пойму, правда...
Аня пожала плечами. Почему бы и не рассказать?
Ей было сорок два года. Этой женщине, которую привезли на "скорой". Обследования, анализы...
Лев Михайлович поставил страшный диагноз.
Рак почек. И женщину не станут даже оперировать.
А Аня читала ее историю болезни. Разговаривала. Сама обследовала поступившую.
И готова была поклясться, что одна почка - нормальна!
Она будет функционировать! Надо убрать пораженный орган - и все будет хорошо.
Но Лев Михайлович сказал - злокачественная опухоль.
Все говорило в его пользу.
Опыт, анализы, положение...
А у Ани были только руки и чутье.
И она была уверена - она права!!!
Она попыталась поговорить с заведующим. Не помогло. Впервые они поссорились. Лев МИхайлович обозвал ее глупой девчонкой. Отругал. Сказал, что она подставит все отделение. Что пациентка потом их по судам затаскает... до смерти. Что Аня - просто дура. И лучше пусть эта женщина умирает где-то там.
А Аня была уверена в своей правоте!!!
Она ЗНАЛА!!!
Но разве можно спорить?
Её ведь просто выгонят...
***
Сима смотрела на сидящую перед ней девушку. И понимала - дальше она не уйдет.
Третий человек, который должен обрести крылья - перед ней.
Вот так вот.
Пока требовались щупальца, пока девушка ползла к своей мечте, цепляясь за все и стараясь не упасть - все было хорошо.
А когда понадобилось поверить в себя, расправить крылья и взлететь - испугалась.
Испугалась оторваться от земли под ногами и ощутить небо.
Испугалась самой себя. Испугалась потерять уже достигнутое.
А она ведь не простит себе этого.
Надлом останется.
Кто предал себя - тот не полетит никогда. Сломанная рука срастется.
Сломанное крыло... только не в этом случае.
И Сима может, да... она может.
Решение было принято.
Сима впилась зрачками в лицо Анны.
- Посмотри на меня. Посмотри мне в глаза.
***
Аня и ахнуть не успела когда на плечи ей легли неправдоподобно тяжелые и теплые руки.
- Смотри мне в глаза - повторил голос.
И Аня - упала.
Или взлетела?
Она летела над синим морем, сквозь грозовое небо, молнии били вокруг, но они ее не пугали.
Она - летела.
И плескались за спиной синие крылья, и свистел в ушах ветер, и летели по ветру волосы грозовым облаком...
Она плакала и смеялась. Кричала что-то нечленораздельное - и отталкивалась от земли.
Она была счастлива.
И знала - это ощущение останется с ней навсегда.
Она ничего не боялась.
***
Когда Аня вновь смогла открыть глаза - она сидела на той же скамейке в парке.
А рядом, на скамейке, как сломанная кукла лежала девочка с синими волосами. И руки её беспомощно распластались рядом. Словно сломанные птичьи крылья.
Еще минутой ранее Аня запаниковала бы. Стала бы кричать. Звать на помощь.
Сейчас она была... у нее были крылья.
Рука уверенно нащупала пульс на шее у Симы.
Жива.
А теперь позвонить знакомому водителю и попросить срочно приехать.
Девочку надо доставить в отделение.
И ей туда тоже нужно.
Как можно скорее.
Девушка достала из кармана старенький сотовый телефон и принялась набирать номер.
***
В приемном покое Аню знали. Больница место такое. Все друг друга знают. На одном конце чихнешь - на втором тебе "будь здоров" скажут.
И Аня дружески обратилась к регистратору:
- Оль, ты оформи девчушку ко мне, в хирургию. Похоже, у нее сердце больное...
- Может, тогда лучше в кардиологию?
- Да у нее документов никаких нет! - топнула ногой Аня. - Там разве с ней будут возиться? А я хоть пригляжу!
- Откуда ты это чудо выкопала?
- Она меня сама нашла, - коротко ответила Аня. - Сделаешь?
- Без вопросов.
Аня кивнула, подмигнула, пообещала шоколадку - и унеслась в отделение. За ней укатили каталку с девочкой. Медсестра пожала плечами и стала заполнять бумаги.
Неизвестная. Сима. Цвет волос синий. Цвет глаз - синий. Одежда... странное все-таки существо... хиппи?
***
В отделении Аня пристроила девочку на свободную койку. Посмотрела на бледное лицо.
- Сима, я не знаю, кто ты. Но я благодарна тебе. Ты главное потерпи. Утром придет Лев Михайлович. Он все-все знает про болезни, утром я приведу сюда врачей, тебе обязательно помогут. А сейчас - поддержим сердечко. Но что же с тобой такое? Никаких повреждений, давление в норме. А пульс зашкаливает. И сердечный ритм сумасшедший. Словно сокращения идут в десятки раз чаще, чем надо.