Вдруг ему пришла в голову хорошая мысль, и он сказал сыновьям:
— Пойдите-ка по белу свету да поучитесь разным ремёслам, а потом приходите домой и покажите мне своё уменье. Кто окажется самым искусным, тому и достанется дом.
Сыновья обрадовались такому решению. Старший захотел стать кузнецом, средний — брадобреем, а младший — фехтовальщиком. Потом они условились, когда им всем вновь собраться в родительском доме, и разошлись.
Случилось так, что каждый из них нашёл хорошего учителя и прекрасно выучился своему ремеслу. Кузнец подковывал лошадей самого короля и думал: «Ну, теперь-то уж можно не беспокоиться: дом, конечно, будет мой».
Так же думал и брадобрей, который брил самых знатных людей. А фехтовальщик, пока учился, получал изрядное количество ударов, но он только покрепче сжимал зубы, чтобы не застонать от боли, и думал: «Если я буду бояться ударов, так ни за что не получу дом».
И вот, когда настал назначенный срок, сошлись все трое братьев у отца. Уселись они рядышком и стали советоваться, как бы найти случай получше показать своё искусство. Сидят они так и вдруг видят — заяц полем скачет.
— Ага, — сказал брадобрей, — тебя-то мне и надо!
Он взял тазик и мыло и стал взбивать пену. А когда косой пробегал мимо них, брадобрей побежал с ним рядом, намылил его на полном бегу, потом, всё так же на бегу, сбрил зайцу бородку и ни разу даже не сделал ему больно.
— Вот это мне нравится! — сказал отец. — Если твои братья не окажутся более ловкими, то дом будет твой.
Прошло немного времени, и видят они — мчится карета, а в ней важный барин сидит.
— Посмотри-ка теперь, отец, и на моё уменье, — сказал кузнец.
Помчался он за каретой, сорвал с ног лошади все четыре подковы и снова подковал её. А лошадь всё время мчалась во весь дух.
— Да, ты парень что надо, — сказал отец, — и работаешь не хуже своего брата. Я уж и не знаю, кому из вас отдать дом.
— Отец, — сказал тогда третий сын, — разреши и мне показать своё уменье.
Как раз в это время пошёл дождь. Сын вынул шпагу и стал крутить ею над своей головой так, что на него не упало ни одной капельки. Дождь пошёл сильнее и наконец полил как из ведра, но шпага крутилась всё быстрей и быстрей, и фехтовальщик остался таким же сухим, будто сидел где-нибудь под кровлей.
Увидел это отец, удивился и сказал:
— Ну, ты оказался искусней всех! Значит, и дом твой.
Оба других брата остались довольны этим решением — ведь они очень любили друг друга.
И стали они все вместе жить в доме и заниматься каждый своим ремеслом. А так как они прекрасно знали своё дело и были такими ловкими, то зарабатывали очень много денег и жили всегда в полном довольстве.
СЕМЕРО ХРАБРЕЦОВ[12]
Однажды собрались вместе семеро храбрецов. Первого звали Шульц, второго — Якли, третьего — Марли, четвёртого — Эргли, пятого — Михель, шестого — Ганс, седьмого — Вейтли. Собрались они и решили пойти по белу свету побродить, приключений поискать, большими подвигами прославиться. Задумали храбрецы вооружиться, чтобы смелее быть, и заказали себе копьё. Правда, только одно, но зато очень длинное и крепкое. Все семеро ухватились за это копьё и пошли. Впереди всех Шульц — самый сильный и храбрый, а за ним по порядку все остальные и позади всех — Вейтли.
Шли они как-то раз лугом. Вдруг поблизости за кустом пролетел с жужжаньем шершень. Шульц до того напугался, что чуть копьё не выронил.
— Слышите? Слышите? Ведь это барабан бьёт! — крикнул он.
— Да, да, что-то здесь неладно, — сказал Якли, — я чувствую, тут пахнет порохом.
Видно, ему что-то в нос попало. Услыхал это Шульц и пустился бежать. Мигом перескочил через ограду, да и спрыгнул прямо на зубья граблей, которые валялись там после уборки сена. А грабли-то как перевернутся да как стукнут ручкой ему по лбу!
— Ой! Ой! Я сдаюсь, сдаюсь! Берите меня в плен! — завопил Шульц.
Остальные шестеро тоже все закричали:
— Раз ты сдаёшься, и я сдаюсь! Раз ты сдаёшься, и я сдаюсь!
Но тут увидели они, что нет никакого врага и никто не собирается брать их в плен. Поняли храбрецы, что ошиблись. А чтобы люди не стали над ними насмехаться, они дали друг другу клятву до тех пор молчать об этом происшествии, пока кто-нибудь не проговорится случайно. И пошли дальше.
Спустя несколько дней проходили они полем. А там сидел заяц и дремал на солнышке. Поставил косой торчком уши, вытаращил большие, блестящие, как стеклянные бусы, глаза и сидит себе. Увидали храбрецы этого дикого и свирепого зверя, ужасно перепугались и стали совет держать, как от такой опасности избавиться.
«Если мы побежим от него, — думали они, — то это чудовище погонится за нами и проглотит всех целиком». И они решили: «Смелость города берёт! Надо вступить в опасный бой со зверем».
И все семеро схватились за копьё. Шульц впереди всех, Вейтли — позади. Шульц хотел было придержать копье, но Вейтли совсем расхрабрился за спинами товарищей, стал нажимать на копьё и воскликнул:
— А ну, смелее все вперёд!
А трусов пусть погибель ждёт!
Тогда Ганс хотел над ним подшутить и сказал:
— Болтать умеешь хоть куда,
А в деле позади всегда.
Вдруг Марли пришла в голову хорошая мысль, и он воскликнул:
— Ступай-ка, Вейтли, впереди
И всех нас за собой веди!
Но Вейтли не обратил на эти слова никакого внимания, и за него ответил Якли:
— Ну нет, пускай нас Шульц ведёт:
Он наш вожак — ему почёт!
Тогда Шульц осмелел и торжественно воскликнул:
— Вперёд, друзья! Дракона бей!
Докажем, что мы всех смелей!
И вот они все двинулись на дракона. И уж как желал Шульц, чтобы какой-нибудь случай избавил их от этого боя! Но ничего не случилось, и они всё ближе и ближе подходили к врагу. Не выдержал тут Шульц и от страха громко завопил:
— Улю-лю! Улю-лю! Улю-лю, лю-лю, лю-лю!
Заяц проснулся от крика, испугался, прыгнул да и был таков.
Увидал это Шульц и радостно воскликнул:
— Тьфу, Вейтли! Что-то ты заврался.
Дракон-то зайцем оказался!
Пошли семеро храбрецов дальше искать приключений. И пришли они к болоту. Болото было очень глубокое и всё заросло мхом и зелёной осокой. А моста через него не было. Храбрецы остановились и не знают, как им через болото перебраться. По ту сторону болота стоял человек.
— Как бы это нам перебраться на тот берег? — крикнули ему храбрецы.
Тот не расслышал и спросил:
— Как, как?
А Шульцу показалось, что он говорит: «Так, так».
Он и решил, что, значит, не опасно и можно вброд перейти через болото. Шульц пошёл, как всегда, первым. Но едва сделал он несколько шагов, его и затянуло в болото — только одна шляпа осталась.
Уселась на шляпу лягушка и квакает себе:
— Ква, ква, ква!
А шляпу несёт да несёт ветром прямо к тому берегу.
Услыхали храбрецы кваканье и говорят:
— Это наш товарищ Шульц зовёт нас. Почему бы нам не пойти за ним? Если он переплыл, так и мы сумеем.
Попрыгали храбрецы в болото, да тут же все и утонули.
СЛАДКАЯ КАША[13]
Давно когда-то жила скромная, добрая девочка со своей матерью. Они были так бедны, что им совсем нечего было есть.
Как-то раз пошла девочка в лес и встретила там незнакомую старушку. Старушка подарила девочке глиняный горшочек. Стоило только сказать этому горшочку: «Горшочек, вари!», и он сейчас же принимался варить хорошую, сладкую кашу. А когда ему говорили: «Горшочек, довольно!», он переставал варить.
Девочка принесла горшочек домой, своей матери, и с тех пор они больше не знали ни нужды, ни горя. У них всегда была сладкая каша, и они могли есть её сколько угодно.
Раз как-то девочки не было дома. Мать сказала горшочку: «Горшочек, вари!» Каша сварилась. Мать наелась досыта и хотела, чтобы горшочек перестал варить, но вдруг забыла, что надо сказать. И горшочек продолжал варить кашу. Каша уж через край потекла, а горшочек всё варил да варил.
Он наварил каши полную кухню, полный дом. Потекла каша во двор, а со двора в соседний дом. Уж вся улица была полна каши, а горшочек всё варил да варил, как будто хотел накормить кашей весь мир.
Это была настоящая беда! И никто не знал, как помочь горю.
Наконец, когда каша уже заливала последний дом в городе, вернулась домой девочка. Она только сказала: «Горшочек, довольно!», и он сейчас же перестал варить.
Но каждый, кто хотел войти в тот город, должен был проедать себе в каше дорогу.
ТРИ ЛЕНТЯЯ[14]
У одного короля было три сына. Король всех троих любил одинаково и никак не мог решить, кому из них оставить после своей смерти королевство.
Вот позвал он как-то всех сыновей к себе и говорит:
— Я решил, что королём будет самый ленивый из вас.
Тогда старший сын сказал:
— Значит, королём буду я. Я так ленив, что когда ложусь спать, мне лень даже глаза закрыть.
А средний сын сказал:
— Нет, отец, королём буду я. Я так ленив, что когда греюсь у печки и мне жжёт пятки, я ленюсь отодвинуть ноги — пусть уж лучше горят.
— Нет, я буду королём, — сказал младший сын, — потому что я самый ленивый. Если бы меня стали вешать, а кто-нибудь пожалел бы меня и подал нож, чтобы перерезать веревку, я бы и пальцем не шевельнул. Пусть лучше вешают.
Услыхал это отец и сказал:
— Ну, ты ленивей всех и потому будешь королём.