Протопчу дорожку
К этому горошку.
Ну и, конечно, как стал горох поспевать, придёт Лис на свои грядки, а кто-то уже лакомился тут сладеньким.
«Не иначе как Братец Кролик», – думал Лис.
Но Кролик так ловко путал свои следы, что Старый Лис никак не мог изловить его.
Вот как-то обошёл Лис свои грядки кругом и нашёл в заборе лазейку. Тут и поставил он ловушку. Пригнул ветку орешника, что рос у забора, привязал к верхушке верёвку, на другом конце верёвки сделал затяжную петлю и приладил петлю защёлкой против самой лазейки.
На другое утро шмыгнул Кролик в свою лазейку, подхватила его петля под мышки, соскочила защёлка, орешник распрямился, как рванёт его кверху!
Висит Братец Кролик между небом и землёй и думает: «Ну, как упаду? Ну, как не упаду?»
Упасть страшно, и не упасть тоже страшно.
Стал он придумывать, чего бы это соврать Лису. Вдруг слышит – кто-то бредёт по дороге. Это Братец Медведь возвращается из лесу – он ходил искать медовые дупла.
Кролик окликнул его:
– Как поживаешь, Братец Медведь?
Медведь поглядел вокруг – никого нет. Поглядел ещё, видит – Братец Кролик болтается на ветке.
– Здравствуй, Братец Кролик! Ты-то как поживаешь?
– Да так, ничего, спасибо, Братец Медведь, – говорит Кролик.
– Чего это ты делаешь там наверху? – спрашивает Медведь.
– Денежки зарабатываю, Братец Медведь.
– Как же ты их зарабатываешь, Братец Кролик?
– Да вот нанялся к Братцу Лису пугалом. Ворон отгоняю от гороховых грядок. А ты б не хотел подработать, Братец Медведь?
– Как не хотеть, Братец Кролик! Семья-то у меня большая, никак не прокормишь.
– А пугало из тебя будет знатное, Братец Медведь! – сказал Кролик.
Он объяснил Медведю, как пригнуть ветку орешника. Вот, не прошло и минутки, Братец Медведь повис над гороховой грядкой вместо Братца Кролика.
А Кролик – со всех ног к дому Старого Лиса. Прибежал и кричит:
– Братец Лис! Скорей, Братец Лис, я покажу тебе, кто у тебя горох таскает!
Старый Лис схватил палку, пустились они вместе к гороховым грядкам. Прибегают, а Братец Медведь всё висит.
– Ага! Попался наконец! – сказал Братец Лис.
И, прежде чем Медведь успел рот раскрыть, Братец Кролик поднял крик:
– По зубам его, Братец Лис! По зубам!
Старый Лис размахнулся своей палкой – и блип! блип! блип!
Только Медведь раскроет рот, чтобы объяснить, как дело было, Братец Лис – блип! блип! блип!
А Кролик тем временем улизнул и схоронился в болотце, так что только одни глаза были наружу, потому что он знал, что Братец Медведь побежит искать его.
Глядь-поглядь – бежит Медведь по дороге. Добежал до болотца и говорит:
– Как поживаешь, Сестрица Лягушка? Не видала, не пробегал тут Братец Кролик?
– Вот только что пробежал, – отвечает Братец Кролик.
И старый Братец Медведь пустился вперёд по дороге, а Братец Кролик выбрался из болотца и обсушился на солнышке, и пошёл домой к своим деткам как ни в чём не бывало.
– А Медведь не поймал Кролика потом, потом?.. – сонным голосом спросил мальчик.
– Спать, скорей спать! – воскликнул дядюшка Римус. – У тебя совсем уже слипаются глазки.
БРАТЕЦ МЕДВЕДЬ И СЕСТРИЦА ЛЯГУШКА
– Ну ты расскажи мне, дядюшка Римус, – пристал Джоэль, – поймал Медведь потом Братца Кролика?
Всё лицо старика прорезали весёлые морщинки смеха.
– Глупости ты говоришь, сынок. Не такой человек Братец Кролик. Вот Медведь – тот опять попал в беду.
– Как же это было, дядюшка Римус?
– Братец Медведь бежал, бежал по дороге, видит – нет Братца Кролика.
– Ну постой же, Сестрица Лягушка, – сказал Братец Медведь. – Я тебе покажу, как людей обманывать! Хоть через год, а попомню тебе это!
Но не прошло и года, и месяца, не прошло и недели, возвращался Медведь из лесу, где искал медовые дупла, глядь – на бережку, у болотца, сидит старая Сестрица Лягушка. Бросил Братец Медведь свой топор, подошёл к ней потихоньку, протянул лапу да как схватит Сестрицу Лягушку! Вот так. Прижал её получше и говорит:
– Как поживаешь, Сестрица Лягушка? Как твои детки? У нас с тобой сегодня будет долгий разговор – не знаю уж, когда увидят они тебя снова.
А Лягушка не знала, что и сказать. Она не знала, в чём дело, и ничего не сказала. Сидит и молчит. А Медведь опять своё:
– Неужто забыла, как ты обманула меня насчёт Братца Кролика? Потешилась надо мной, Сестрица Лягушка? Теперь я над тобой потешусь.
Тут Лягушка испугалась и говорит:
– Чего я тебе сделала, Братец Медведь? Когда это я обманывала тебя?
Братец Медведь рассмеялся. Ему хотелось потешиться над Лягушкой.
– Нет, конечно нет, Сестрица Лягушка! Ведь не ты же это выставила из воды голову и сказала мне, что Братец Кролик только что пробежал. Ну конечно, не ты. Ты в это время вовсе сидела дома со своими детками. Уж и не знаю, где он, твой дом, зато я знаю, где ты сейчас, Сестрица Лягушка, и ещё я знаю, что больше никогда не придётся тебе дурачить добрых соседей вот тут, у этой дороги.
Конечно, Лягушка не знала толком, что хочет с ней сделать Братец Медведь. Но она поняла, что как-то ей надо спасать свою жизнь, да спасать поскорей, потому что Братец Медведь уж защёлкал зубами.
Вот Лягушка и крикнула:
– Братец Медведь, отпусти меня на этот раз! Я никогда больше не буду! Отпусти меня, Братец Медведь, я за это покажу тебе самое жирное медовое дупло во всём лесу!
А Братец Медведь всё щёлкает зубами, пена всё течёт у него изо рта.
Сестрица Лягушка снова кричит:
– Отпусти меня, Братец Медведь! Я никогда-никогда больше не буду! Только раз, только раз отпусти!
Но Старый Медведь сказал, что ей всё равно конец пришёл, и стал уже думать, как расправиться с Сестрицей Лягушкой. Он знал, что её не утопишь, а сжечь – у него огня не было.
Думал он, думал…
Вдруг Лягушка перестала кричать и плакать и говорит:
– Если ты хочешь убить меня, Братец Медведь, снеси меня к тому большому камню – на краю пруда, – чтобы я хоть в последний раз могла поглядеть на моих деток. А потом ты возьмёшь свой топор и пришибёшь меня на этом самом камне.
Этот совет понравился Братцу Медведю, и он согласился: взял Сестрицу Лягушку за задние ноги и вскинул топор на плечо; пошёл положил Лягушку на камень. Она прикинулась, будто смотрит на своих деток, а Медведь постоял, постоял и взялся за топор. Поплевал на руки, размахнулся – как стукнет по камню: блям!
Но пока он подымал топор и опускал его, старая Сестрица Лягушка прыгнула в пруд – керблинк, керблинк! Отплыла подальше и запела.
Вот какую она пела песню:
Ингл-го-дженг, ура, ура!
Ингл-го-дженг, ура!
Вот я и дома. Ура, ура!
Ингл-го-дженг, ура!
– Это очень смешная песенка, – сказал мальчик.
– Смешная, конечно, – ответил старик, – потому что мы не понимаем по-лягушечьи. А если б мы понимали, может, она вовсе и не была бы смешная.
КАК БРАТЕЦ КРОЛИК ЛИШИЛСЯ ХВОСТА
– Однажды… – начал дядюшка Римус, усаживаясь поудобней, – однажды шёл Братец Кролик по дороге, помахивая своим длинным, пушистым хвостом…
Тут старик замолчал и глянул искоса на мальчика. Но тот привык уже к тому, что в сказках дядюшки Римуса всегда случались самые необыкновенные вещи, и нисколько не удивился этим словам. Тогда старик начал снова, погромче:
– Однажды шёл Братец Кролик по дороге важный-преважный и помахивал своим длинным, пушистым хвостом.
– Что ты, дядюшка Римус? – воскликнул мальчик, широко раскрыв глаза. – Где же это видано, чтобы у кроликов были длинные, пушистые хвосты?
Старик выпрямился и строго посмотрел на мальчика.
– Если ты хочешь слушать, так слушай, а не перебивай, – серьёзно сказал он. – А если не хочешь, я пойду по своим делам – у меня вон сколько работы сегодня!
– Нет, я слушаю, дядюшка Римус!
– Смотри же! Вот, значит, однажды шёл Братец Кролик по дороге, помахивая своим длинным, пушистым хвостом. И встретился ему на дороге… ну конечно, Братец Лис, да с какой большущей связкой рыбы!
Кролик окликнул его и спросил, где это он раздобыл такую отличную связку. А Лис отвечал, что наловил.
Братец Кролик спросил где, а Лис сказал, что поймал рыбу в речке. И Кролик спросил как, потому что он страх как любил пескариков. Ну, сел Братец Лис на брёвнышко и говорит:
– Это совсем нехитрое дело, Братец Кролик. Как зайдёт солнышко, ступай на речку, опусти в воду хвост и сиди до зари, вот и вытащишь целую кучу рыбы.
Вот вечером отправился Кролик на рыбную ловлю. Погодка была холодная, прихватил он с собой бутылочку вина. Как пришёл на реку, выбрал местечко получше, уселся на корточки, хвост – в воду. Сидит-посиживает, попивает винцо, чтобы не замёрзнуть, глядь – и день настаёт. Потянул хвост Братец Кролик – что-то хрустнуло; потянул в другой раз – где же хвост? Глядит Кролик, а на речке – лёд, а во льду – пучок, не то шерсть, не то травка, не то хвост, не то кочка.
Тут старик замолчал.
– Он оторвался у него, хвост, а, дядюшка Римус?
– Оторвался, сынок. И с той поры сам Братец Кролик куцый, и детки у него куцые, и внуки куцые.
– И всё потому, что у Братца Кролика хвост примёрз ко льду?
– Так я слыхал, сынок. Наверно, они все хотели быть похожими на своего папку.
КАК БРАТЕЦ ЧЕРЕПАХА ВСЕХ УДИВИЛ
– Скажи, дядюшка Римус, – спросил раз мальчик, забравшись на колени к старому негру, – правда, Братец Кролик был хитрее всех-всех? Хитрее Братца Волка, и Братца Опоссума, и Старого Лиса?
– Только не хитрее Братца Черепахи, – подмигнул старик, выворачивая карманы – сперва один, потом другой, чтобы набрать табачных крошек для своей трубки. – Потому что самым хитрым из всех был Братец Черепаха!
Старик набил свою трубку и закурил.