– Вернёмся к нашим бар… кхм… крестникам. Ты, – Маньяк ткнул пальцем в «крепыша», – будешь теперь зваться Крепыш. А ты, – палец указал на длинного, – будешь Кол. Возражения есть? – спросил Маньяк и тут же быстро, пока никто не успел ничего сказать, сам себе ответил: – Возражений нет. Ну что, Скил, пойдём?
– Пойдём.
– А вы, ребята, сидите тихо, – сказал Маньяк тоном любящей, но строгой бабушки и погрозил новичкам пальцем. – Дверь незнакомым зомби не открывайте, да и знакомым зомби тоже не открывайте…
– Идём уже, – ухмыльнулся я.
– Да, вождь! – гаркнул Маньяк, уже копируя голос орка из варика.
– Да тише ты, не ори!
Вот ведь человек: у нас тут проблем выше головы, а ему всё нипочём!
Глава 22
Серые коробки бетонных многоэтажек да кусочек голубого высокого неба – это всё, что видно из моего угла через окно кухни; не слишком чистое, надо сказать, окно – стёкла не мешало бы помыть. А слышно и того меньше: щебечут на разные голоса птицы, и ветер чуть шелестит листьями немногочисленных городских зелёных насаждений. Не слышно ни шума машин, ни звуков музыки, ни навязчивой уличной рекламы, что, впрочем, понятно: теперь этот город – часть другого мира, часть Улья, одна из его разнокалиберных сот. Стикс поглотил этот кусочек мира, поглотил и переварил: уже не слышно ни звуков стрельбы, ни криков людей, попавших в лапы тварей. Люди уже превратились в тех самых тварей или погибли в зубах заражённых, которые пришли сюда поживиться свежим мясом, а некоторые – и в зубах тех, кто переродился раньше остальных. Вот уж настоящая жуть, когда твой приятель, а то и близкий человек полностью теряет разум и пытается тебя сожрать! Врагу не пожелаешь!
А быстро здесь всё произошло – меньше суток прошло с перезагрузки, и уже всё успокоилось. В некоторых кластерах, говорят, всё затягивается на недели: люди пытаются жить нормальной жизнью, не понимают, что произошло, почему нет электричества и мобильные не ловят сеть, пытаются связаться с внешним миром – безуспешно, конечно, – и даже продолжают ходить на работу. А здесь уже всё, только птички продолжают щебетать и ветер листиками шумит.
Может, конечно, где-то здесь и остались нормальные люди, свежие иммунные или ещё не переродившиеся, спрятались, затаились где-нибудь, вот только помочь им я не в силах – не стану же я прочёсывать город в поисках нормальных людей в одно лицо или вдвоём с Маньяком: и сами погибнем, и людей не спасём. Нам бы этих десятерых вытащить.
Излишки трофеев, взятых с перебитой нами шайки муров, мы с Маньяком, как и собирались, спрятали на чердаке, только не этого дома, а соседнего: чем меньше людей знает, где наша захоронка, тем больше шансов, что она останется целой. Наши подопечные вполне могут рассказать кому-нибудь, что мы оружие, вместо того чтобы им раздать, припрятали в доме, где временно отсиживались, и где этот дом расположен. В общем, подальше положишь – поближе возьмёшь.
Сейчас Маньяк с Крепышом отправились, как Маньяк выразился, «по магазинам». Я сам было хотел пойти с Маньяком – попадись по дороге серьёзная тварь, помощи от Крепыша никакой, хоть я и дал ему на время попользоваться своим топором. Ну, разве что Маньяк будет его тушкой в тварей швыряться. Но мою кандидатуру забраковали.
– Не, Скил, – помотал головой Маньяк. – Мне Крепыш не для боевой мощи нужен, а чтоб часть груза тащил, а ты у нас в руку раненный. Да и не стоит наших подопечных надолго без «папки» оставлять – как бы не начудили чего или не пришёл к ним кто с плотоядными целями.
Вот я и сидел теперь в углу на кухне и размышлял на отвлечённые темы, иногда прикладываясь к фляге с живчиком. Вот, кстати, тоже интересный вопрос: как они всё, что нам нужно, припрут вдвоём? Нужно нам многое: и одежды не хватает, и обувь не у всех нормальная, и провизии-то всего на три дня на дюжину человек. А ещё неплохо было бы вооружить новичков. Нет, огнестрельное им в руки давать не стоит, это всем только во вред пойти может, но и совсем без оружия в Улье ходить не принято, хотя бы теми же топорами вооружить народ надо бы, а это ещё и десяток топоров с собой тащить. А ещё нужна вода, не в пустыне, конечно, живём, но…
Мои размышления были прерваны вошедшим на кухню Колом. Выглядел мужик совсем печально. Нет, физических повреждений, кроме ссадины на скуле, никаких заметно не было, но вид его всё равно оставлял желать лучшего: в глазах – «мировая скорбь», выражение лица – как у человека, страдающего зубной болью, плечи опущены, ссутулился весь. В общем, вид как у побитой собаки, кажется, ещё немного – и поскуливать начнёт. Прошёл, сел на табуретку напротив стола, упёрся локтями в колени, повесил голову и уставился в одну точку невидящим взглядом.
– Кол, – забеспокоился я. – Ты как себя чувствуешь?
– Хреново, – лаконично ответил тот.
– Что, голова болит, мысли путаются? С голосом проблем нет?
– Да не, нормально всё с голосом, а после вашего пойла и голова трещать перестала, а мысли… – Он глубоко вздохнул. – Уж лучше бы путались, чем так…
– Семейный? – с пониманием спросил я.
– Ага, – снова вздохнул Кол. – Жена, дети… трое. Я, как все началось, не сразу сообразил, а когда понял, к своим пробиваться стал, а тут эти сволочи, муры. А потом не до того сначала стало, а сейчас навалилось вот… хоть в петлю лезь. А эти там, – он кивнул в сторону комнаты с женской частью нашей компании, – про тряпки каки-то говорят. Вот дуры! – Кол махнул рукой и умолк.
Всё понятно: пока был занят – то муры, то твари, то мы с Маньяком; в общем, задумываться, особо некогда было, не зря же в армии есть такой девиз: «Чем бы солдат ни занимался – лишь бы солдат задолбался!». А тут время свободное появилось, задумался о семье, о детях, да и вообще куда попал – и хана. Не зря же суицид в списке причин высокой смертности иммунных не на последнем месте. Этот мир и так райским местечком не является, а тут ещё и потеря близких, и рухнувший уклад жизни, и ценности совсем другие – и это не только материальных касается. В общем, от подобных передряг и в старом, нормальном мире люди в петлю лезут, а тут ещё и опасность постоянная: твари, люди, которые тоже твари, – понятно, в общем. Надо загрузить человека чем-нибудь. Да хоть той же информацией.
– Кол, ты знаешь, что такое мультиверсум?
– Чего? – не понял мужик.
– Мультиверсум. Слышал о таком понятии?
– Нет. – Он даже головой помотал для пущей убедительности.
– Это такая теория мироздания… хм… как бы объяснить попроще… – Я ненадолго задумался, формулируя мысли в слова. – В общем, существует множество миров, некоторые из них сильно отличаются друг от друга, некоторые очень похожи – различия только в малозначащих деталях. Улей вырывает в себя куски из них, но каждый раз из нового. Поэтому об исчезновении людей и целых кусков реальности в твоём, да и в моём мире никто ничего не слышал.
– Хрень какая-то, – прокомментировал мою речь Кол.
– А разве то, что происходит вокруг, это не подтверждает? – спросил я и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Есть и другая теория, по которой Улей не вырывает части других миров, а только копирует их в себя. То есть, ты – уже не совсем ты, ты – только копия того себя, которого ты помнишь, а значит, новый человек; собственно, поэтому мы и дали тебе новое имя. И с семьей твоей всё в порядке, и с тобой, точнее, с тем, с кого делали копию, тоже всё нормально. Понимаешь?
– Понимаю, не глупее паровоза, хоть и слесарь. – Кол взмахнул рукой. – А вот со мной, ну, то есть с копией моей… тфу, мля, прости Господи! Ну, с тем, кто здесь, – он ткнул пальцем в пол перед собой, – тоже всё нормально?
– Ну а что вообще есть «нормально»? – улыбнулся я. – Нормально – это то, что не выходит за рамки привычного. А если принять то, что ты новый человек, то тебе отроду меньше суток. О каком привычном тут можно говорить? – засмеялся я.
Кол тоже усмехнулся – весело так, хорошо усмехнулся. Кажется, мне удалось развеять его смертную тоску, ну, по крайней мере, на время.
Маньяк с Крепышом вернулись нагруженные, как мулы. Нет, это Крепыш нагруженный, как мул, а вот с чем сравнить Маньяка… я так сразу даже и не скажу: нормальный человек с таким весом сдвинуться не сможет; да что там сдвинуться, даже стоять вряд ли. Но парень не только двигался, а даже не слишком запыхался, чего не скажешь о его напарнике по переноске тяжестей. Крепыш как скинул рюкзак и коробку, которую тащил в руках, на пол, так и сам рухнул рядом, привалившись спиной к стене. Вытерев рукавом пот, который чуть ли не ручьями тёк у него по лицу, и тяжело отдуваясь, он выдохнул:
– Писец какой-то! В жизни так не запаривался!
– Хиловат ты пока для рейдера, – покачал головой Маньяк.
– Да я, вообще-то, в тренажёрку ходил, и не так чтобы жир растрясти, а вполне всерьёз занимался.
– Ну, вот дурного мяса и набрал, а его таскать надо – лишний вес, он не только жиром бывает.
– Почему дурного? – не согласился Крепыш. – Я от груди жму…
– Лом согнуть можешь? – прервал его Маньяк.
– Нет. Ну, так немногие…
– Я даже узлом завязать смогу, – снова перебил егоМаньяк. – Ты в другом мире, парень! Здесь немного другие реалии, привыкай.
– Физическая сила – это хорошо, но не в ущерб скорости и выносливости, – вставил я свои «пять копеек».
– Или её должно быть дохрена, – продолжил наставления Маньяк. – Как у квазов, чтобы можно было из тяжёлого пулемёта с рук стрелять.
– Квазы? – заинтересовался Кол.
– Да, есть такие ребята, – сказал Маньяк. – Выглядят как заражённые, но разум человеческий. Ну, и ходят в одежде, и оружием пользуются.
– И как с такими справляться?! – ужаснулась одна из девушек.
– Да нормально всё – они на нашей стороне, – махнул рукой Маньяк.
– Ну, насчёт нашей стороны ты погорячился, – усмехнулся я. – Ситуации-то разные бывают. Я вот слышал, что одной крупной бандой муров кваз руководит.
– Ой, Скил, не забивай лишней информацией головы новичкам! Я в том смысле, что заражённым они не союзники и живут вместе с людьми.