– Люди пропадают, – начал Марта.
– В Улье люди постоянно пропадают, – пожал плечами я.
– И у меня, и вообще рейдеры, – не обратил на мою реплику внимания Марта. – И пропадать много стало как раз в то время, когда ты здесь появился.
– Ты что-то конкретное мне предъявить хочешь? – Япочувствовал, как на меня накатывает гнев, от благостного расположения духа не осталось и следа.
– Быча вот пропал со всей своей командой, – продолжал Марта. – Они хоть звёзд с неба не хватали, но Улей уже долго топтали, а ведь люди говорят, они за тобой пошли. Есть что сказать по этому поводу, а?!
– Я их за собой никуда не звал, дружбы у меня с ними тоже особо не было, а зачем они за мной пошли, люди тебе не говорили?
Я начал уже серьёзно закипать: Марта, конечно, кое-какую власть в стабе имеет, но это ещё не повод вот так на меня наезжать. Перепил он, что ли? Начальник снабженцев хотел что-то ответить, но Маньяку, похоже, надоело его слушать – придвинув к нашему столу ещё стул, он сел рядом с Мартой и приобнял его за могучие плечи. Я думал, такое отношение Маньяку просто так с рук не сойдёт, но Марта отреагировал странно – да он, похоже, здорово струхнул!
– Марта, зайчик мой! – протянул Маньяк заглядывая в глаза огромному мужику. – Мы тут с моим другом Скилом сидим, отдыхаем после удачного рейда, а тут ты! Слышал, что мы новичков привели?
– Слышал, – буркнул Марта. – Они у меня в снабженцах.
– А то, что мы их у муров отбили?
– Нет, Меломан не говорил.
– А то, что муры под носом у вас как у себя дома орудуют, он тебе не говорил?
– Нет, но…
– А знаешь, почему он тебе об этом говорить не обязан? – елейным голосом продолжил Маньяк. – Потому, что ты начальник снабженцев, а не безопасник, так?
– Ну, так…
– Так какого хрена ты приперся сюда с такими наездами? За такое дело и получить можно. Есть что-то конкретное – веди ментата, тут и ходить далеко не придётся, Меломан рядом. А нет – проваливай, пока я тебе не накостылял!
Марта встал и направился к выходу, пробурчав себе под нос что-то вроде «посмотрим ещё».
– Марта! – окликнул его Маньяк. – Я ведь не посмотрю, что ты не последним человеком в стабе стал, сейчас так отделаю – прошлый раз цветочками покажется. И никто мне против ничего не скажет, потому что ты не прав тут кругом.
– Вот ведь урод – припёрся, всё настроение запоганил!
– Да он, по слухам, ментом в прошлом мире был – нажрался вот, видимо, и потянуло на расследования. Ну и не нравишься ты ему, похоже.
– Он мне тоже не особо.
– Я ментов тоже не очень люблю, ещё с прошлой жизни – вечно припрутся, и начинается: «что вы тут делаете, здесь нельзя… нарушение общественного порядка».
– У меня с ментами особо трений не было, но вот бугаев таких не люблю, которые считают, что раз у них много мяса, то они самые главные и им всё можно!
– Ага, – усмехнулся Маньяк. – При том, что бойца, при правильной подготовке, из дрища быстрее сделать можно, и частенько поопаснее. Ладно, настроение нужно исправлять. Может, добьем эти два пузыря? – Маньяк кивнул на даже не начатые бутылки Егермейстера. – И к девкам завалимся?
Зал бара уже забился до отказа, народ, уже крепко выпивший, громко смеялся, шумел и галдел, перекрикивая музыку. Полтора литра тридцатипятиградусного бальзама, принятые на уже выпитое, своё дело сделали, и я отчётливо осознавал, что я… кхым… бухой. Маньяк, судя по глазам (особенно по правому), пребывал в подобном состоянии. Если мы ещё хотим женской ласки (а ведь хотим же?), нам пора двигаться в сторону борделя.
– Маяк… тфу! Ма – нь – як! – позвал я друга, вставая. Бар тут же качнулся в одну, а потом в другую сторону. Я ухватился за стол, и помещение перестало безобразничать.
– М-м-м? – встрепенулся Маньяк.
– Идём к жемшин… жешина… к бабам? – Да что ж язык-то так заплетается, не такой я уж и пьяный… вроде.
– А! Идём! – Парень резко поднялся из-за стола, его повело в сторону, и он сделал пару шагов назад, едва не запутался в стуле, на котором только что сидел, и налетел на мужика, нёсшего полный бокал пива.
– Ой – ё! Чувак, извини, не хотел, – извинился Маньяк.
– Ты куда прёшь, урод?! – взревел облитый пивом мужик и попытался толкнуть Маньяка в грудь.
– Э… ну я же извинился, – проговорил Маньяк уже чуть более трезвым голосом, ловко повернув корпус и пропуская руку мужика мимо себя.
Не встретив преграды, оппонент Маньяка по инерции сделал ещё два быстрых шага и, споткнувшись, выронил бокал на пол, и тот разбился вдребезги.
– Ах ты, сука! – Богатырский замах – и кулак озлобленного рейдера летит в челюсть Маньяка.
Но поражает только пустоту, а дальше события несутся вскачь! Кулак Маньяка впечатывается в челюсть мужика – отличный апперкот! – и не слишком-то крупный рейдер летит спиной на соседний стол. Стол не выдерживает такого с собой обращения, ножки подламываются, и посуда летит на пол. Почуяв опасность, я как-то подбираюсь – туман в голове немного рассеивается.
– Чё за нах?! – вскакивают парни, сидевшие за погибшим столом.
– Наших бью-у-у-ут! – ревёт низкорослый, но очень коренастый бородач, несясь по проходу между столами прямиком на Маньяка (таранить он его собрался что ли?). Раскинув в стороны руки, коротышка, видимо, хотел обхватить и повалить Маньяка на пол, но тот сам справился с этой задачей, при этом успев ухватить несущегося на него мужика за руку и уперев ему ногу в живот – в общем, воспользовался тем же приёмом, что и я, когда столкнулся со спидером в самом начале своей жизни в Улье.
Жертва законов физики оканчивает свой полёт за барной стойкой, сбив по дороге бармена, только поднимающегося из-за стойки с дробовиком в руках, и они оба влетают в стеллаж с бутылками, расположенный за той же баркой (а где ему ещё, собственно, быть?).
К поднимающемуся на ноги Маньяку бежит вся компания обиженного рейдера с явно недобрыми намереньями, и что-то их там очень уж много – ща мы их поубавим!
– Э, мля! – поднимаются из-за стола четверо парней, насколько я помню, пришедших вместе с Варягом и Обломом. – Это тело само в драку лезло! – Но друзья побитых Маньяком мужиков их не слушают.
Я поддеваю ногой стол и, пытаясь охватить взглядом сразу весь его объём, бью даром, придавая мебели ускорение в сторону бегущих к Маньяку людей. Краем глаза замечаю пару мордоворотов, несущихся к нам откуда-то сбоку, – наверное, охрана, то есть вышибалы. И тут же получаю мощный удар в челюсть, отлетаю к стене и ухожу в недолгий нокаут.
Очнулся на полу, в обломках стола. Рядом лежит не разбившаяся и не открытая бутылка Егермейстера. Усмехаюсь:
– Во! Бальзамчик, сделавший наш вечер!
Обвожу взглядом бар – кажется, дерутся уже все со всеми. Замечаю Маньяка, сидящего на спине немаленьких размеров кваза и молотящего того по голове сильными и частыми ударами. Сзади к моему другу шатающейся походкой подкрадывается мужик со стулом в руке.
– Маньяк! – окликаю я парня и хватаю бутылку, собираясь кинуть её в мужика со стулом, но Маньяк вскакивает с уже не пытающегося встать кваза и прямым ударом отправляет на пол незадачливого «тихушника».
– О! Скил, – протягивает мне руку Маньяк. – Да ты даже из нокаута с бухлом возвращаешься?!
– Выпьем?!
– Выпьем!!!
– Маяк… тфу! Ма – нь – як, во! А где это мы…
– Ты не знаешь? Ву-у-у, – разочарованно прогудел парень. – А я у тебя спросить хотел, где мы и как тут оказались… – пьяным голосом заявил Маньяк.
Улица, темно, вокруг дома какие-то, и единственный тусклый фонарь, под которым мы стояли, не разгоняет тьму вокруг, а только усиливает контраст.
– Так! Надо вспомнить, чего с нами было!
– Чего? В баре сидели!
– Ага! Потом пришёл Марта…
– У-у-у, скотина бородатая!
– Кто?
– Ну Марта!
– Он же без бороды…
– Н-да? А раньше была, я точно помню. – Маньяк погрозил кому-то пальцем, отчего его зашатало ещё сильней.
– Значит, сбрил…
– Ну тогда… У-у-у-у, скотина безбородая!
– Во! – я поднял вверх палец, привлекая внимание Маньяка. – Слышишь голоса?
– Ага…
– Там люди!
– Во! Пойдём их поймаем, а они нам скажут, где мы!
Поддерживая друг друга, мы двинулись по улице с редкими жёлтыми пятнами фонарей в сторону, откуда услышали голоса.
– Марта пришёл, а потом была драка, – вспомнил Маньяк.
– Была! – подтвердил я.
– Но не с ним! А его тоже побить надо!
– Надо!
– А чего это у меня тут в кармане топорщится… – недовольно пробурчал Маньяк и тут же расцвёл: – Бааа! Вискарик! Уцелел, родной!
Глава 27
Голова налилась свинцовой болью, а всё тело – такой слабостью, будто было и вовсе не моим – пальцем пошевелить не в силах, а шевелиться надо, или сдохну. Это же надо было так нажраться! И как я до постели-то добрался… или меня добрые люди сюда принесли? Ничего не помню, но лежу я, вроде, на кровати, головой на подушке. Надо двигаться – надо выпить живчика, он у иммунных почти от всех болезней средство, а ещё он сделан на коньяке… При мысли об алкоголе тошнота усилилась – фу, гадость-то какая! Но надо – и лекарство вроде как приму, и опохмелюсь заодно. Ага, если не стошнит, а если и стошнит, всё равно лучше станет… нехорошо, конечно, блевать где ни попадя, но до сортира я сейчас точно не доберусь… да и пофиг.
Фляжка с живчиком – на поясе, я её чувствую, она скособочилась и теперь больно врезается в бок. Каким-то невероятным, просто титаническим усилием я перевернулся на спину, и тут же голова отозвалась резко усилившейся болью, а тело – приступом тошноты. Полежал немного, часто и неглубоко дыша, дотянулся-таки до фляжки и хорошенько к ней приложился. Вот ведь гадость-то какая! Но все же меня не вывернуло.
Я ненадолго задремал, а когда очнулся, почувствовал себя гораздо лучше – живчик всё же волшебное средство! Ну как лучше… как будто у меня грипп в самом разгаре и пищевое отравление вместе с ним, но это и вправду лучше, чем было.