- Эй, Курт, сколько ты еще там будешь возиться? - недовольно крикнул длинный немец, пытаясь в очередной раз в одиночку закинуть труп в телегу. - Лейтенант же приказал, закончить все до вечера! Давай, быстрее, мне тут одному не справиться!
Курт ползал на четвереньках и на крики не обращал ни какого внимания. Все его внимание было приковано к трупам красноармейцев, сложенных беспорядочной кучей. Высунув от напряжения язык, он старательно выковыривал штыком золотой зуб.
- Да, сколько же можно?! - не переставал возмущаться его напарник, вытирая пот с лица. - Курт! Эй, Курт! Очнись, наконец-то! Тут работы лишь на несколько часов.
- Чего орешь? - наконец подал голос Курт, не прерывая своего занятия. - Видишь, я занят. Гельмут, подожди еще немного.
- Какая же ты свинья, Курт! - весь кипя от возмущения, сорвался длинный немец. - Занят, он. Оставь ты мертвых в покое!
- Сам ты свинья! - негромко пробормотал толстяк, зачарованно перебирая тусклые золотые огрызки. - Свинья и неудачник. А, я, молодец! Приеду домой и открою пивную прямо напротив ратуши, и черта с два ты у меня получишь свежего пива. Нашел, дурака.
Вдруг, из под груды тел что-то блеснуло. Он мгновенно выбросил окровавленную фотографию молодой женщины, которую только что вынул из солдатской гимнастерки, и бросился переворачивать трупы.
- О-о-о! - восхищенно протянул Курт едва только увидел показавшиеся на белой кисти массивные часы. - А этот дурак Гельмут не верил, что пехота хоть что-то нам оставит. Как говорится, кто ищет, тот всегда найдет!
Пытаясь расстегнуть ремешок, он наклонился к самой земле и полностью скрылся с глаз своего напарника. Часы долго не поддавались его усилиям; ремешок был весь в засохшей крови и расстегивался с большим трудом. Наконец, застежка слетела и довольный Курт стал осторожно засовывать часы в нагрудный карман...
Курт повернул голову, чтобы крикнуть своего напарника, но из горла раздался лишь еле слышный хрип. Посиневшие руки, внезапно вытянувшиеся из самой кучи трупов, стали все сильнее и сильнее сдавливать горло. Следом за руками наружу медленно вылезла голова с вытекшими глазами, потом показалось массивное тело в командирской гимнастерке. Все это Курт уже не видел; тело его хотя и продолжало трепыхаться, но сердце остановилось еще несколько минут назад.
- Ты уже меня достал! - длительное молчание Курта окончательно вывело из себя Гельмута. - Жирный подонок!
Размахивая карабином, он решительно направился к куче с трупами. Однако, едва он подошел ближе, как весь его боевой настрой быстро улетучился. Жирное тело Курта, трепыхаясь, медленно исчезало в куче.
- А-а-а-а-а! - сорвался в крик, Гельмут и дрожащими руками попытался передернуть затвор карабина. - А-а-а-а-а!
Его руки ходили ходуном, потные пальцы ни как не могли ухватиться за железку, а глаза продолжали неотрывно смотреть вниз. Лежащие вповалку трупы зашевелились. Словно невидимые разряды сотрясали окровавленные тела, заставляя дергаться руки и ноги... Вот поднялась одна голова, затем вторая. Куча шевелилась и осторожно расползалась в стороны. Казалось, огромные, жирные черви во множестве выползали из блестящего живого сгустка.
Наконец, Гельмут справился с затворов и стал с диким воплем стрелять в поднимающихся мертвецов. С нескольких метров убойные пули буквально рвали тела на части.
Клац, клац, клац... Вместо выстрелов защелкал боек. Гельмут с ужасом смотрел вперед и продолжал безостановочно жать на курок. Клац, клац, клац.
- Не надо, не надо! - еле слышно начал он скулить, когда, наконец-то, одному трупу удалось подняться. - Не надо. Мама, мама!
Коренастый красноармеец, приволакивая ногу, медленно приближался. Через прорехи в его гимнастерке были видны буроватые лоскуты неряшливо свивавшейся плоти, а на вытянутой вперед руке чуть ниже манжета отчетливо бросалась в глаза светлая полоска от часов.
Через мгновение Гельмут упал на землю и скрылся под телами.
- Стоять! Я сказал - стоять! - от леса бежал, громко крича, высокий парень. - Стоять! Не трогать его!
Мертвецы сразу же недовольно застыли, но немцу это уже не помогло. Из разодранной темно-синей туши мощными толчками выливалась кровь.
- Опять! - раздраженно выпалил, Килиан, едва увидел окровавленные рожи своих слуг. - Вот же, безмозглое мясо! Просто мясо! Тупое и безмозглое мясо! Только ведь на секунду отвлекся, и на тебе - загрызли...
Молодой маг был просто взбешен. Некромантия, казавшаяся раньше ему легкой тропой, являла все новые и новые сюрпризы. Первой отчетливо проявившейся проблемой явилось начавшее "сбоить" управление мертвецами. Если одно, два или чуть большее число восставших из праха тел, Килиан контролировал без особой трудности, то несколько десятков становились для него огромной занозой. В такие моменты связь между ними не просто слабела, а пропадала и сам маг оказывался потенциальной жертвой.
- Стоять, стоять! - вновь отдал приказ Килиан, увидев, что мертвецы снова принялись грызть Гельмута. - Стоять, каиново мясо!
Он физически чувствовал, как рвутся управляющие нити и растет сопротивление мертвых. Один за другим, они замирали на месте и начинали нерешительно озираться по сторонам...
- Похоже, не осилил, - забормотал маг, осторожно делая шаг в сторону леса. - "Черной сети" оказалось мало и на всех не хватило. Надо будет попробовать еще и "двойное кольцо" наложить на каждого.
Вдруг его нога подвернулась и он упал на что-то мягкое, как оказалось, ранее бывшее рядовым германской армии Куртом Шильмаером. Ошеломленный Килиан еле успел отдернуть свой руку, как рядом несколько раз клацнули огрызки зубов. Обглоданный череп с лохмотьями волос, не дотянувшись до живой плоти, с ненавистью уставился на мага.
- О, Митра! - ошеломленно зашептал Килиан. - Митра! Не удержал, все таки.
Мертвецы, ранее догрызавшие немца, начали неторопливо обступать молодого некроманта.
- Тупые твари, решили мною закусить?! - заорал взбешенный Килиан, начиная вскидывать руки. - А, огоньку не желаете?!
Воздух вокруг него бешено завертелся, превращаясь в бурлящую стену. Из самой середины начали бить длинные молнии, испепеляющие траву. Через мгновение на этом месте расцвел огромный багровый шар, поглотивший все, до чего мог дотянуться ...
От волнения маг произвел активацию не совсем того боевого заклятия, которое планировал. Для уничтожения вышедших из под контроля мертвецов было более чем достаточно обычной огненной стены, что без особого труда мог исполнить практически любой более или менее способный ученик начальной ступени. Килиан же использовал формулу призвания огненного взрыва, мощность которого достаточна для успешной борьбы даже с красными драконами, живущими в пламени действующих вулканов.
К вечеру на место побоища прибыл комендантский взвод во главе с разозленным лейтенантом, который так и не дождался своей похоронной команды.
- Стой! - не своим голосов вскричал лейтенант, едва бросив взгляд на огромную воронку. - Партизаны! Из машины! Занять оборону!
Не прошло и минуты, как солдаты, словно разбросанные взрывом, вылетели из грузовика и застыли у земли. Машина, лишившись водителя, проехала несколько метров и остановилась у самой обочины... Лейтенант, осторожно приподнял голову и осмотрелся. Все выглядело очень мирно, словно и не было ни какой войны... Шумели, что-то шепча, березы, а ели в ответ кивали им своими верхушками, пытаясь поддержать разговор. Над ними в самой вышине ветер продолжал гнать по небу белые облака.
- Господин лейтенант! - негромко произнес замерший рядом пулеметчик, настороженно водящий стволом. - Птиц не слышно. Ни одной. Будто вымерли все, а время то для них, в самый раз!
- Да, Фриц, - с тревогой отозвался командир, вслушиваясь в тишину. - Тихо. Очень тихо, словно кто-то ждет нас. Дай-ка, очередь по лесу. Вдруг, кто и отзовется.
Фриц поправил ленту и веером накрыл лес.
- Ладно, капрал приготовиться к атаке из леса! - крикнул лейтенант так и не дождавшись реакции возможных партизан. - Второе отделение, собрать и осмотреть тела!
Солдаты разбрелись по небольшому полю, пытаясь стащить обнаруженные трупы в одну кучу. То с одной стороны, то с другой, слышались негромкие ругательства тех немцев, которым повезло вместо более или менее целых тел наткнуться на отдельные ошметки.
- Черт меня побери, если я понимаю, что здесь произошло, - задумчиво проговорил пожилой солдат, осторожно пиная какое-то паленое тряпье. - Одно мясо.
- Фриц, тебе это ничто не напоминает? - окликнул пулеметчика лейтенант, кивком показывая на огромную воронку. - Солидный калибр. Да?!
- Да, господин лейтенант! - подтвердил, присевший на корточки у воронки, Фриц. - 210, а может даже и 240 мм. Но откуда они здесь взялись?
- Вот и я о том же, - пробормотал командир, высматривая что-то на земле. - Ни тебе осколков, ни тебе следов взрывчатки.
Вдруг, в стороне от них, раздался полный злорадства голос:
- Есть один! Живой! Шевелиться еще. Сейчас мы это исправим!
- Отставить! - встрепенулся лейтенант, рысью ринувшись к солдатам. - Где этот?
Когда он подбежал, то найденыша уже практически откопали; в земле оставались лишь ноги.
- Это еще что такое? - презрительно спросил лейтенант, выразительно показывая на одежды откопанного. - Кого вы там отрыли? Ты кто? Партизан?!
Висевший на руках солдат, человек выглядел более чем странно и совсем не походил на партизана. Его лицо с тонкими губами, классическим греческим носом, волевым подбородком выглядело не просто утонченным, а породистым. Создавалось впечатление, что пленный мог легко перечислить всех своих предков вплоть до десятого колена. Он был одет в мешковатый, замызганный балахон с непонятными серебристыми символами, за плечами спадал черный, испачканный в земле, плащ.
- Может это священник?! - вновь попытался достучаться до него лейтенант. - Святой отец? Э! Падре?!