Поднявшись, Сергей вышел.
Готовая в любую секунду разрыдаться, Светлана обкусывала губы и гадала: что ждет ее лет эдак через десять-пятнадцать?
Лешка вырастет, женится, упорхнет из родительского гнезда. А она? Что будет с ней? Неужели у нее на роду написано всю жизнь прожить в бедности и встретить старость в компании супруга-алкоголика? Нет. Надо что-то менять. Срочно! Сиюминутно!
Глава 3
Когда человек ложится спать в пятом часу утра, а ненавистная трель мобильника раздается без пятнадцати девять, то первая пришедшая на ум мысль – расколошматить сотовый телефон о стену.
Открыв глаза, Катка долго смотрела на прикроватную тумбочку в надежде, что звонки прекратятся. Ан нет. Звонивший не собирался отступать. После двадцатого гудка, скинув с себя одеяло, Копейкина поднесла телефон к уху.
– Да, – рявкнула она настолько громко, что дремавший в ногах Парамаунт подскочил от неожиданности.
– Каточка, – раздался прерывистый голос Натки. – Это я.
– Наташка, я вчера до трех утра готовила рыбу для Розалии, сегодня до четырех занималась мясом. Заснула под самое утро, перезвони мне чуть позже. Ну… скажем, часиков через пять.
– Каточка, – повторила Натали и разревелась. – Случилось несчастье. Казимира убили!
Катка проснулась окончательно. Во рту моментально пересохло, а приросший к небу язык отказывался шевелиться. Вздохнув, Копейкина проорала:
– Что? Что ты сказала?
– Приезжайте, мне необходима ваша помощь, – всхлипывала Наташка. – Я жду.
– Подожди. Не вешай трубку. Ната!
Но с того конца уже слышались быстрые гудки.
Вскочив, Катарина метнулась в ванную комнату. Умывшись ледяной водой, она натянула джинсы, блузку, схватила сумочку и выбежала из спальни.
Розалия Станиславовна восседала в гостиной.
– А чего мы не дрыхнем? – усмехнулась свекровь. – Я думала, ты до обеда проспишь.
– Я…
– Если встала, приготовь мне кофе.
– Мне только…
– И не забудь сделать тосты.
– Розалия Станиславовна, звонила Натка. Казимира убили!
Свекровь подалась вперед.
– Как убили? Ты шутишь?
– Я похожа на шутницу?
– Постой, постой, этого не может быть. Ты уверена, что звонила Наташка? Может, тебе приснился кошмар?
Катарина подбежала к входной двери.
– Она меня ждет.
– Я с тобой.
– Тогда быстрее.
– Только возьму сумочку. Одна нога здесь, другая там.
Сидя в «Фиате», Катарина нервно постукивала кончиками пальцев по рулю, то и дело поглядывая на часы.
– Господи, ну сколько можно брать сумочку?
Набрав номер свекрови, Копейкина потребовала, чтобы та немедленно вышла из дома.
– Уже. Несусь на всех парусах. Ката, у меня ЧП! Поднимись, пожалуйста, в мою спальню.
– Что случилось?
– Трагедия. Детка, не задерживайся.
Закипая от ярости, Катарина вернулась в коттедж. В спальне Розалия, заламывая себе руки, носилась вокруг кровати.
– Катастрофа! Ката, посоветуй, какой парик надеть? Блонди, каштан, коньяк или пепельный?
– Вы издеваетесь?
– Нет, конечно, я не могу выбрать. У Натки траур, значит, надо предстать в темном каре, но этот цвет не будет сочетаться с моим платьем.
Катарина остолбенела. Свекрища уже успела облачиться в ядовито-красное платье с глубоким декольте и сунуть ноги в туфли на пятнадцатисантиметровой шпильке.
– Немедленно переодевайтесь.
– Не ори на меня, истеричка! Это платье траурное!
– С каких пор красный цвет считается цветом скорби?
– С таких! Так мне сказали в магазине. Ты отстала от жизни!
Развернувшись, Копейкина быстро посеменила в сторону лестницы.
– Ката, не смей уезжать без меня! Приказываю замереть на месте! Я кому сказала. Остановись, паршивка! Тебе это боком выйдет.
Видя, что невестка настроена решительно, Розалия схватила в охапку несколько париков и понеслась за Копейкиной.
В машине она тарахтела:
– Какая трагедия! Убили Казика. Нет, блонди мне не идет. Детка, кто мог лишить его жизни? И рыжий не подходит к платью. Бедная Наташка, представляю ее состояние.
– Помолчите, и хватит уже трясти париками.
– Не указывай, что мне делать! Следи за дорогой. Если надавишь на газ, доберемся быстрее. Где ты училась водить машину? В институте парализованных черепах?
Припарковавшись у ворот, Катарина пулей метнулась на участок Денисова. Розалия цокала на каблуках сзади.
На крыльце стояли несколько мужчин в милицейской форме и один дядечка в штатском. У самой двери Ката заметила очерченный мелом силуэт.
Прижавшись к свекрови, она ойкнула.
– Вы кто? – спросил светловолосый крепыш, с удивлением глядя на расфуфыренную Станиславовну.
– Мы к вдове, – прохрипела она. – Вернее, не совсем к вдове. Натка не успела расписаться с Казиком. Свадьба была назначена на октябрь. Какая несправедливость, теперь ей ничего не достанется. Ой, я не то хотела сказать.
– Не слушайте ее, – влезла в разговор Катарина. – Утром мне позвонила Наталья, она просила нас приехать.
Кивнув, мужчина знаком показал худощавому парню, чтобы тот открыл дверь и пропустил дам внутрь. На пороге Розалия обернулась.
– Мальчики, вам больше заняться нечем? Произошло убийство, а вы мелками на крыльце рисуете? Как не стыдно. Ваше начальство знает…
Договорить она не успела, Катарина с силой втащила свекровь в гостиную.
Ираида с Иваном сидели на диване, Наталья стояла возле камина, а Светлана, испуганно озираясь по сторонам, устроилась на подлокотнике кресла.
Майор милиции, разговаривая с родственниками покойного, не на шутку удивился, когда в помещении появилась Розалия.
Наталья бросилась к ней.
– Детка, я все знаю. Прими мои самые искренние соболезнования, – прохрипела свекровь.
Не обращая внимания на сотрудников правоохранительных органов, Розалия, не понижая голоса, заявила:
– Значит, так. Украшения и шмотки, которые тебе подарил Казик, принадлежат только тебе. Дареное не возвращают. Живо поднимайся на второй этаж и тащи сюда шкатулку с брюликами. Я отвезу ее в коттедж. Там она будет в полной безопасности.
– Гражданочка, а вам не кажется… – начал майор.
Но свекровь, отмахнувшись от него, словно от назойливой мухи, продолжала давать ценные указания Натке:
– Вещи сложи в чемоданы. Мы с Каткой их тоже увезем.
Светлана не сдержалась:
– Тело Казимира еще не остыло, а уже воронье налетело.
Свекровь выпрямилась.
– А ну повтори. Это я воронье? Я?! Да кто ты вообще такая, чудище носатое?
– Это сестра Казимира, – пролепетала Ната.
– А-а-а, сестренка нашего Казика, – защебетала Розалия. – Примите и вы мои соболезнования.
Майор решил взять ситуацию под свой контроль.
Минут через пять притихшая Розалия сидела в кресле, боясь пошевелиться. Слова мужчины в погонах об аресте на пятнадцать суток возымели свое действие.
Непрестанно поднося к глазам платок, Наталья в сотый раз пересказала, как утром обнаружила тело Казимира. Далее вопросы адресовались отцу и мачехе Денисова.
Катарина, находясь в туманной дымке, переводила взгляд с одного члена семьи на другого, не в силах поверить, что Казимира нет среди живых.
Спустя два часа сотрудники органов покинули особняк Денисова.
Наталья зарыдала пуще прежнего.
– Они подозревают в убийстве меня. Я это чувствую!
– Не говорите глупости, дорогая. – Ираида подошла к Натке и погладила ту по голове.
– Подозревают.
– Тогда почему они вас не арестовали?
– Не знаю.
– Никто никого не подозревает, – прошептал Иван Федорович. – Не теряй самоконтроль.
– Кроме нас с Казимиром, в особняке не было посторонних.
– А кухарка?
– Три дня как лежит в больнице. Ее обязанности временно выполняла я. В пятницу с утра суетилась на кухне, готовилась к субботнему торжеству. – Ната плюхнулась на диван.
– Минуточку. – Ираида Карповна переглянулась с супругом. – Что значит готовилась к торжеству?
– Да, – вмешалась Розалия. – Ты же сама нам позвонила и сообщила, что гулянка отменяется.
Наталья вытаращила глаза.
– Я звонила?
– Ну да. – Иван Федорович обтер носовым платком губы.
– Не надо меня так разыгрывать. – Натали теребила подол платья. – Вы сами отказались приехать к нам, сославшись на плохое самочувствие.
– Я тебя ударю! – загрохотала Розалия. – Ты нам звонила!
– И нам!
– Нет!
– Ничего не понимаю. – Ираида развела руками. – Ваня, ты же уверял, что разговаривал с Натой.
– Правильно, разговаривал. Она хрипела в трубку и упомянула о простуде.
– Да, да, да, подтверждаю. Ката, помнишь, я сказала, что у Натки прокуренный голос?
– Угу, – кивнула Копейкина.
– Замечательно. – Светлана приблизилась к отцу. – И кто, интересно, говорит правду?
– Мне нет смысла вас обманывать. – Наталья сделала несколько глубоких вдохов, затем замахала руками и лишилась чувств.
– Ната!
– Принесите воды!
– Нашатырь!
– Снимите с нее кольцо, – орала Розалия. – Ей сразу станет легче дышать.
Стоило Натке прийти в себя, как с ней случилась истерика. Мотая головой, она захлебывалась в рыданьях и кричала, что хочет умереть.
– Вам надо принять успокоительное и прилечь, – по-матерински ласково говорила Ираида. – Пойдемте наверх. Я вас провожу.
– Если не возражаете, я сама помогу Наталье дойти до спальни, – чуть виновато сказала Копейкина.
– Хорошо, хорошо, – согласилась Ираида.
Подождав, пока невестка скроется на втором этаже, Розалия заговорила:
– Мои дорогие, как вы сами прекрасно понимаете, мое сердце вот-вот разорвется на части.
– С чего вдруг? – спросила Светлана. – Вы, наверное, Казимира-то видели всего несколько раз.
– Ланочка, не надо хамить, – одернула Ираида.
– Ошибаешься, детка, – несло Розалию. – С Казиком мы были знакомы очень давно. Можно даже сказать, я знала его целую вечность.
– Вот как? – удивился Иван.