Тритон отвернулся от друга, утыкая взгляд в землю и глубоко затянулся сигаретой, доводя тлеющий огонёк практически до пальцев. Затушив окурок о подошву сапога, он щелчком отправил его в жестяную банку из-под тушёнки, после чего поднялся на ноги и вышел за ворота. До полуночи было всего пару часов, но коня оставлять не хотелось, из-за чего он, сунув руки в широкие карманы, зашагал в сторону харчевни.
Одинокая прогулка по ночной столице была несколько более приятной, нежели он ожидал, да и патрули треугольных, тут и там ходящие по улицам, не обращали внимания на одинокого проходимца. Через пару часов бодрой прогулки сквозь дворы, он оказался перед харчевней, которая, не смотря на позднее время, горела газовыми лампами. Тритон аккуратно раскрыл дверь, не снимая руки с кобуры и вошёл внутрь.
В зале за парочкой столов сидели несколько мужчин, что, не стесняясь хлебали пиво из высоких стеклянных кружек. Всё их внимание сосредоточилось на вошедшем Тритоне, который неспешно закрыл за собой дверь, скрипнувшую несмазанными петлями. Бывший офицер осмотрел зал и перевёл своё внимание на тавернщика, который нервно протирал стойку, кося глазами на одного из мужчин, сидящего за столом спиной к вошедшему.
Тритон посмотрел на человека и заметил лоскуты белого бинта, что едва показывались из-под капюшона, натянутого по самые глаза. Воспоминание вспыхнуло в голове, и Тритон прыгнул в бок, уходя в кувырок, шипя от боли в свежераненном плече. В то место, где он только что стоял, врезался сноп дроби, выбивая из двери облако щепок. Тритон вытянул из кобуры револьвер и направив тот в сторону стрелка, два раза нажал на спуск. Револьвер громыхнул, отправляя смертоносные свинцовые тела в стрелявшего. Голова засадника взорвалась кровавым фонтаном, обрызгивая сидящих рядом месивом из крови, мозгов и осколков черепа.
Забинтованный встал и повернулся к Тритона, вытаскивая из-под стола обрез винтовки и направляя его в сторону перекатившегося офицера. Лицо его было знакомым, и шрамированный вспомнил, как его кастет врезался в челюсть бандита. Ещё один выстрел оказался удачным, врезаясь в живот ещё одного бандита, перемешивая его внутренности. Никто из бандитов не успел вынуть оружия, и Тритон прыжком поднялся на ноги. Врезавшись плечом в перебинтованного, он сбил того с ног и присел, пропуская тесак одного из бандитов над своей головой. Клинок со свистом пролетел сверху, едва не задев коротких волос Тритона и тот вдавил ствол револьвера в глубокий глаз бандита с усилием нажимая на спуск. Пуля вырвала кусок черепа вместе с мозгом, загрязняя пол таверны кровавыми ошметками. В этот момент, один из дружков поверженного бандита стал вытягивать какой-то самопал из-под полов куртки и Тритон, предупреждая его действия, схватил со стола недопитую кружку пива и с коротким размахом отправил ее в голову противника. Она разлетелась десятками осколков, столкнувшись с головой бандита, который остался стоять на ногах, лишь тряхнув ею. Бандит выстрелил, но спас его барахтающийся внизу человек, схвативший Тритона за ногу и уронивший его на пол. Дробь пролетела сверху, продырявив плащ в паре мест свинцовыми шарами, оставив небольшие отверстия.
Револьвер вылетел из рук Тритона и перебинтованный запрыгнул на него, стараясь сомкнуть свои длинные, жилистые пальцы на его шее. Тритон постарался дотянуться до револьвера, но туша навалившегося не позволяя заполучить оружие. Пальцы сомкнулись на шее бывшего офицера, и Тритон вытянул из ножен свой клинок. Дружки бандита, видимо не замечая оружия в руке бойца, пока Тритон с усилием дотянулся до шеи напавшего. Резким движением он взрезал шею бинтованного. Кровь, плотной струёй потекла на лицо Тритона, заливая глаза. Бинтованный широко раскрыл глаза, затыкая ладонями дыру в шее. Схватив его за куртку, Тритон не отпускал его, прикрываясь им, как щитом. Вытащив нож из горла бандита и практически не глядя, метнул его в сторону подходящих засадников. Нож пролетел ниже, чем Андрей рассчитывал. Сказалась левая рука и закрытое кровью лицо, а потому нож, вместо того чтобы влететь в живот бандита, влетел в пах. Бандит завизжал, падая на спину, а второй, вскинув обрез, постарался застрелить всадника, но всю дробь принял в себя всё ещё живой бинтованный. Следующий выстрел отозвался лишь щелчком и Тритон, с трудом спихнув с себя труп, напрыгнул на вооружённого бандита, обрушивая на него град ударов стальными кастетами. Остановился он лишь тогда, когда под кулаками зачавкало.
Тритон встал на ноги, возвращая оружие в карманы. Неожиданно он услышал сзади щелчок курка и время для него замедлилось. Андрей почувствовал, как от плеча по венам пошло жжение, которое, сконцентрировавшись в кончиках пальцев, вылилось в плотный сгусток энергии, что светло-голубым молотом врезалась в сидящего бандита. Кинетический удар заставил нож пройти сквозь тело мужчины и войти в деревянную балку перекрытия по самую рукоять. Бандит, прохрипев что-то нечленораздельное, испустил дух, опуская руку с зажатым в ней револьвером. Тритон же, зарычав от боли, посмотрел на собственное предплечье под плащом, вены в котором стали чёрными, как сама ночь. Нагнувшись за револьвером, он направил его на тавернщика, который вылез из-за стойки. Почти нажав на спуск, мужчина всё же опустил оружие, тяжело выдыхая.
– Что с моим конём? – спросил Тритон, пытаясь вытащить нож из трупа.
– Всё нормально! Напоен и накормлен… – осеняя себя кругом и осматривая погром в собственном заведении, выдыхает мужчина, уже считая материальные потери.
Тритон удовлетворённо кивает, бросая свою затею. Проверив запасы патронов, мужчина дозаряжает револьвер, – Лучше тебе молчать о мне. Тогда останешься жить.
Тритон затребовал у тавернщика, глядя на выползших из своих номеров постояльцев. Пока владелец наливал воду из кувшина в литровую кружку, они, кто с отвращением, а кто с интересом, рассматривали устроенную в столовом помещении бойню. Тавернщик, совладав с волнением, наконец смог наполнить кружку, которую тут же схватил Тритон, наполовину осушая её двумя крупными глотками. Сухость во рту, наступившая после боя, ушла и потому мужчина вылил остальную половину кружки себе на лицо, смывая начавшую запекаться кровь. Оттирать одежду было бессмысленно, а потому он просто пошёл в сторону двери. Как только мужчина подошёл к ней, то он резко открылась и внутрь вбежали три человека. Их форма и шевроны с треугольниками явно намекали на их принадлежность к революционным силам.
– Что происходит?! – крикнул один из бойцов, что имел на голове фуражку, а не привычную треугольным высоконечную шапку.
Тритон поднял левую руку вверх, вторую просовывая в один из карманов плаща. Нащупав документ, он протянул его офицеру, понимая своё нынешнее положение. Несколько трупов с разными причинами смертности и степени кровавости. Помимо мёртвых тел, в помещении был лишь безобидный толстяк-тавернщик и странный человек с ног до головы покрытый кровью, который не был похож на обычного человека, хотя бы своей стойкой.
– Коммисар Медняк? – офицер прищурился, смотря на Тритона, что сел на чистую скамью, смотря на пришедших, – Он лично передал вам приглашение? – получив утвердительный кивок, треугольный сложил заляпанное кровью письмо, убирая его в набедренную сумку, – И когда он это сделал?
Офицер двинул ладонью, и солдаты вскинули свои винтовки, направляя их в сторону Тритона. Бойцы дёрнули затворы, и мужчина практически почувствовал, как солдаты нажимают на спусковые крючки. Тритон опередил их, стреляя три раза, не вытаскивая оружия из-под плаща. Пули врезались в солдат, сшибая их с ног. Два рядовых рухнули на пол с пронзёнными животами, а офицер в последний момент, дёрнулся, видимо предчувствуя выстрел. Пуля попала ему в бок, сбивая треугольного с ног. Тритон мигом оказался рядом, выбивая оружие из рук офицера. Револьвер треугольного прошелестал по половицам харчевкни, а сам шрамированный запрыгнул на грудь офицера прижимая ствол револьвера к его груди. Тритон вгляделся в лицо офицера и грустно улыбнулся. Лежащий мужчина был молод и с вызовом глядел своими умными карими глазами, полными страха в лицо Тритона, зажимая кровоточащий бок второй ладонью. Тёмные кудри выбивались из-под фуражки офицера, закрывая широкий шрам на лбу, появившийся после удара чем-то тяжёлым.
– Жить бы тебе, да жить… – грустно ухмыльнувшись, покачал головой Тритон, взводя курок, – Не надо было тебе меня видеть. Был бы тогда жив. – Тритон нажимает на спуск. Офицер жмуриться, отворачивая лицо и жмуря глаза. Вместо выстрела револьвер лишь щёлкнул, – Повезло.
Тритон быстро ударил револьвером в висок офицера. Он дёрнулся и затих. Сорвав рукав его шинели, Тритон оголил торс мужчины и быстро затянул его бок, перекрывая кровотечение. Заменив не сработавший патрон в барабане, Тритон пошарился по карманам шинели офицера. Помимо кошеля с несколькими серебряными монетами, пачки папирос и карманными часами, внутри карманов оказался документ, одетый в красную корочку с изображением двух мечей.
Фотографии внутри не оказалось, и Тритон забрал её себе, убрав в передний карман штанов. В голове тут же возник план, после чего он вышел сквозь открытую дверь. Оказавшись в конюшне, он забирает собственного коня. Оседлав коня, всадник гонит в сторону центра города. Там, на побережье одной из столичных рек, стояло построенное ещё в прошлом веке здание, выделяющееся белой маковкой.
Доскакав по пустым улицам города в центр, Тритон по гранитным ступеням спустился к воде. Река была спокойной, и вода мерно ползла по своему руслу, стекая в Южный Залив. Тритон склонился к ней, вглядываясь в её мутное нутро и отражаясь от поверхности в свете луны. Из реки на него глядел молодой мужчина с пустыми серыми глазами, лицо которого опутали нити черных вен. Он, глазами полными тумана, глядел внутрь Тритона, стараясь выискать что-то внутри. Уши бывшего офицера как будто заложило плотной ватой, заглушая все посторонние, немногочисленные и от того громкие ночные звуки. Рука, как будто живя своей жизнью, потянулась к щеке ощупывая гладкую кожу, чистую от следов жутких войн. Глаза стали медленно закрываться, успокаивая воспалённое сознание. Всадник стал медленно заваливаться вперё