Скорее всего, это неудачный продукт первых опытов с левиафаном. Их кровь была похожа на знакомую черную и блестящую, как ртуть, жижу. Их мы встречали далеко от зоны боевых действий. Свободно бродящие по станции мутанты представляли одинаковую угрозу для жителей «Омеги» и их как будто специально выпустили на волю в качестве фактора устрашения. После нескольких стычек с ними стало понятно, насколько живучи и неподконтрольны эти существа.
Тем не менее, им некуда деваться. Азари постоянно получала доклады с поля боя. Повсеместно шла подготовка к штурму. Перед ними ставились две задачи: взять контроль над оборонными орудиями и вырубить реактор энергообеспечения. Наученный горьким опытом Шепард решил не следовать ее замыслу и разделяться. К тому же у нас была своя задача, нужно сначала отбить свой корабль.
По поводу генерала нам немного поведала Миранда. Она лишь единожды встречалась с ним, но была наслышана о его качествах весьма жестокого человека и командира, готового на всё. Уволенный с позором из рядов Альянса за инцидент в войне первого контакта, он с тех пор затаил обиду и активно боролся против турианцев, используя любые методы.
Это только со стороны казалось, что Ариа в невыгодном положении. На деле же улицы показали обратное. Собранные со всех уголков станции наемники стекались к центру. После получаса тишины начался массированный натиск на территории занятые «Цербером». Выстрелы и взрывы не умолкали. Петровский также объявил полную мобилизацию. Но на поле боя разница между мотивированными отпетыми боевиками «Омеги» с ведомыми сиюминутной наградой проходимцами у «Цербер» была очевидной. Те попросту не выдерживали и бросали свои точки или вовсе дезертировали. Если бы не роботы и те мутанты, их бы выбили без нашей помощи.
— Петровский думал, этого хватит? Смешно.
— Зато станция немного очистится от мусора, — Найрин и Ариа осматривали тела жертв после очередного боя на перекрёстке и добивали раненых.
Еще вчера ломящиеся теснотой закоулки опустели. На бронемашинах мы достигли до главных врат дока №17. Здесь нас поджидала первая серьезная стычка. Тяжелая турель на крыше башенного крана отлично простреливала все подходы с улицы. Кто-то попытался снять его ракетой, но щиты приняли на себя весь удар.
Ладно. Мне пора принять более активное участие. Дезактивировав клинок, на рывке допрыгнула до крыши пристройки, оттуда ещё раз до лестницы и по карнизу вскарабкалась на самый верх.
— Митра, будьте осторожны, — услышала Шепарда и отключила звук.
Отсюда внутренняя территория открывалась во всем своем просторе. «Церберовцы» закрепились около своих турелей. Несколько групп гуляло от одного корабля к другому и взламывали внешние шлюзы. Вот отчего столько шума. Резак нехотя просверливал преграду. Одна группа уже вовсю работала с нашим кораблем.
Скрываясь в тени, попутно гася источники света, я добралась до врат. Турель вновь застрочила. Однако не по мне. Спрыгнув на врата, пробежала вдоль почти до самого края и спустилась уже с той стороны. Первый блокпост зачистила практически бесшумно. Затем добралась до крана с турелью и зачистила караульных. Последний боец «Цербера» выбежал из-за пульта управления. Его я отправила в полет за пределы стояночного места. Вторую турель я вывела из строя вместе с опорой крана.
Без огневых точек остатки итак малочисленного отряда противника рассыпались по углам, где за ними точечно охотились головорезы. Связавшись с нашими внутри корабля, Шепард приказал Авроре пока ничего не предпринимать. Не стоит забывать, что оборонительные оружия станции были активны. Зато ликовал Гаррус, получив свою новейшую винтовку.
На поле боя ситуация складывалась не в пользу «Цербера». С учетом живой Арии все слова громкоговорителя воспринимались как шутка. Захватчиков постепенно сжимали в кольцо. Даже с учетом крейсера и эсминцев их силы таяли. Не теряя времени, перевооружившись, мы погрузились в свой бронетранспорт и отправились в сторону главного управления станции.
Масштабы боев здесь были заметно шире. Боевики Арии закрепились на внешних рубежах перед отсеком.
— Неплохо, — сказала Ариа одному из своих боевиков. — Но это только начало.
Тот в ответ лишь ухмыльнулся.
— Тем лучше. Сколько кредитов за голову их лидера?
— Миллион.
— Слышали! Миллион тому, кто принесет голову генерала!
Запах гари и крики раненых вокруг могли воздействовать только на новичков. Заступив через импровизированное укрытие, мы двинулись вдоль разбитых грузовых контейнеров, подбитых машин, где повсюду заволокло клубами дыма. Дальше машине проехать было некуда.
— Какова обстановка? — потребовала у своих штурмовиков на другой стороне Ариа.
— Они пригнали роботов, мы отступили к ремонтному цеху.
— Мы продвинулись к складам.
— У нас чисто.
— Вас поняла. Продолжаем.
Главный отсек управления церберовцы превратили в укрепленный район. Тяжелой техникой наспех воздвигнуты непроходимые участки по суше. А по воздушным целям отрабатывали оборонительные оружия самой станции.
— Сейчас опробую, — Гаррус вскинул уже знакомую мне винтовку, о которой только и говорил. Башню крупного инженерного робота снесло с первого выстрела разрывным. — Вот это я уже понимаю винтовка!
— Лиара, Тали, Миранда, вы будете сзади нас. Особо не высовывайтесь. Гаррус, проследишь.
Шепард пошел вперед. За ним я и Джилл.
Прорыв боевиков Арии с той стороны был подавлен и они отходили на перегруппировку. «Цербер» имел при себе кучу роботов, и они устроили тут пожар. Разлили топливо и стеной из огня пытались помешать нашему продвижению. Особую проблему доставляли пушки с эсминцев. Конечно, это не их главное орудие, но всё же было не просто двигаться под залп. Огромные турбины грохотали, искры сыпались с потолка, словно дождь.
— Идем! Идем! Надо дожать их! — вскоре к нам присоединилась Найрин и Ариа со своими отборными головорезами.
Ариа, как ни удивительно, не пряталась посреди пепелища, что только добавляло духа её бойцам. Внутри рубки регистрации нас ожидал горячий прием. Один из головорезов Найрин подорвался на мине. Его останками разбросало во все стороны. А пол сталь скользким от крови. Сквозь гул выстрелов ворвался рев двигателей. Это был крейсер «Цербера».
— Вот гад! Убегает!
Оставленные на станции солдаты «Цербера» бились до последнего. Никакого намека на сдачу, страх, сомнения. Для войны эти модифицированные люди подходили идеально, как дроиды. Без своей воли и чувств, они просто выполняли мысленный приказ хозяина. Напоследок они повредили терминалы внутри рубки. Но с помощью Тали Арии удалось получить доступ ко всем системам.
Тем временем крейсер уже покинул станцию. Оборонительные пушки станции стреляли ему вслед, но не достигли цели. Крейсер скрылся с радаров. Ариа даже не стала снаряжать корабли за ним. «Омега» вновь была её.
И что-то мне подсказывает, маленькая война только послужила ей хорошую услугу. Устранены особо ненадежные партнеры. Продемонстрированы её возможности. Более не найдутся желающие оспорить ее титул. А нам что со всего? Не знаю. Спектры потом договорятся, о чем-нибудь. Сейчас, когда, наконец, добралась до каюты, я обдумывала следующий пункт назначения. Скоро наступит последний бой…
Глава 24 Приоритет: Тессия
Они здесь. Казалось бы, это давно известный факт и не стоит повторяться. Однако, большинство жителей галактики до сих пор наверняка считали, что жнецы никогда не доберутся до них или что хуже — это раздутая паника на пустом месте, как в свое время геты. Реальность оказалась иной. Информационная служба СПЕКТРа получала отовсюду ужасающие кадры вторжения практически во все центральные сектора галактики. Видеозаписи очевидцев и разведывательные съемки передавали всю безысходность положения и масштаб кризиса.
Горели целые планеты. Над некогда прекрасными небоскребами, где еще вчера висели рекламные голограммы, кружили аэротакси, пылала жизнь, теперь остались черные, как сама пустота, силуэты и дым. Жнецы не спешили, не суетились — просто делали то же, что и в прошлые циклы. Рано или поздно все именно так и должно было происходить. Зато, наконец, все прозрели.
Начиная от офисного работника на Земле, застывшего с чашкой кофе в руках, глядя на репортажи в экстранете с мест ужасных событий совсем рядом с ним: как гигантские щупальца жнеца медленно обвивают башни и сжимают их как труху, как алые лучи разрезают бетон, прожигая всё на своем пути. Он не кричал. Не бежал. Просто уронил чашку, и та разбилась о полированный пол, смешав коричневые капли с отражением апокалипсиса на экране. А сам человек сокрушенно уставился на свой пока ещё целый мир.
На Никлоесе, одной из самой развитой колонии Иерархии, мать прижимала к груди ребенка, когда за окном с неба падали обломки их разбитых флотилий. Гул сирен сливался с ревом разрывающихся ракет и скрежетом алых лучей. В небе под грохот канонад сквозь дым зловеще мерцали и приближались силуэты армады синтетиков. Мать шептала что-то своему ребенку — может, молитву, может, просто бессмысленные слова утешения перед неизбежным концом.
На Тучанке кроган-ветеран, прошедший через не одну войну, приводил в готовность старый-добрый дробовик и смеялся хрипло, беззвучно. Его молодые сородичи уже бежали к плацу, где их ожидал транспорт. Затем скорый вылет в один из таких горячих планет. Он смеялся не потому что верил, что сможет что-то изменить, просто наконец-то нашлась достойная смерть.
А на «Омеге», в переулках, воры и контрабандисты, еще утром делившие зоны влияния после однодневной войны с «Цербер», теперь толпились у экранов, ожидая новостей. Батарианский мальчишка-карманник, обычно такой бойкий, смотрел на трансляцию с широко открытыми глазами.
— Это... это же...
— Жнецы, — прошипел рядом сморщенный старый саларианец, и в его голосе не было ни капли обычной иронии. — Те самые, о которых все кричали, но никто не слушал.
Где-то на окраинах галактики, в маленьких колониях, фермеры и шахтеры еще не знали всех масштабов катастрофы. Они заметили лишь, как исчезла связь с другими системами, как торговые корабли уже не приходят, а в космосе всё замерло. Но это лишь иллюзорный покой.