Проигрыватель был запущен на полную громкость, и ребята не услышали, как открылась дверь.
— Россана!
Синьора Да Валле рассмеялась, увидев, как все трое вздрогнули от неожиданности, одновременно обернувшись.
— Я вас испугала? Россана, отец просит тебя немедленно приехать в полицейское управление.
— Зачем?
— Этого он мне не сказал. Но ты поторопись, уже поздно.
— Хорошо.
— Я подвезу тебя, — предложил Руджеро, у которого внизу был мопед.
Россана не заставила себя долго ждать. В две минуты натянула сапоги, схватила с вешалки куртку и, пробегая мимо зеркала, обеими руками на ходу пригладила кудри. Этот срочный и совершенно необычный вызов на работу к отцу был, без сомнения, связан с похищением старика. Волнение Россаны передалось мальчикам. Руджеро выключил проигрыватель. Фабрицио распахнул дверь и чуть не столкнулся с улыбающейся синьорой Да Валле, которая вносила поднос с приготовленным чаем. Все четверо молча переглянулись.
— Уже уходите?
— Да. Руджеро меня отвезет.
— Хорошо. А как же ваш чай?
— Ах, да, мы же просили чай, — сказала Россана, поглядев сперва на дымящиеся чашки, а потом — с вопросительным видом — на своих приятелей. Они в ответ деланно улыбнулись, словно удивляясь: откуда вдруг взялся чай? Чай выпили второпях, не присаживаясь, молча. Мать Россаны тоже молча посматривала на них, и только в глазах ее прятался смех.
3
— Пришла ваша дочь, — доложил старшина Калабро, приоткрыв дверь и заглядывая в кабинет. Комиссар Да Валле только кивнул в ответ, не сводя глаз с владельца цветочной лавки, сидевшего перед ним.
— Что еще вы можете сказать, синьор Мартинец?
— Больше мне нечего добавить, комиссар. К сожалению, в тот момент, когда это произошло, я протирал витрину…
— Хорошо, хорошо. Во всяком случае, если вам удастся вспомнить какие-нибудь новые подробности, разыщите меня в любое время суток. Договорились?
Низенький человечек вышел мелкими шажками, весь как-то съежившись. Он даже не заметил Россану, которая, бесшумно пробравшись в кабинет, наблюдала за ним, пряча улыбку.
— Ну что? Он сделал сенсационные разоблачения?
— Какое там! По его словам, один из сидевших в «1750» был рыжий, а другой — худой и высокий. А того, что за рулем, он вообще не заметил.
— Что ж, мне кажется, это уже кое-что.
Комиссар бросил на дочь угрюмый взгляд и указал ей на стул, на котором до этого минут двадцать ерзал цветочник Мартинец.
— Знала бы ты, как меня это бесит. Я изо всех сил стараюсь держать тебя подальше от своей работы, хоть это и не всегда удается. А тут вдруг это дело, и как раз в твоей школе. Не хватало мне только вызывать тебя в управление на допрос.
Девочка было заулыбалась, но, услышав слово «допрос» и хорошо понимая досаду отца, вновь сделалась серьезной.
— Да уж, действительно. А чем я могу тебе помочь?
Комиссар достал из ящика и бросил на письменный стол перед дочерью картонную коробочку. Россана раскрыла ее. В коробочке были аккуратно уложены, одна к другой, пятьдесят — шестьдесят сигарет без фильтра. Что он, черт возьми, хочет этим сказать? Не зная, как реагировать, она попыталась сострить.
— Спасибо, папа. Ты же знаешь, я не курю.
— Я знаю как раз обратное. По крайней мере, на вечеринке у Джузи на прошлой неделе ты выкурила сигарету.
«Какой негодяй мог ему наябедничать?» — удивилась Россана, проклиная себя за неуместную остроту. Видя, что отец по-прежнему мрачен и надо как-то выходить из положения, она решила объясниться.
— Уверяю тебя, это была именно одна-единственная сигарета. Знаешь, как надо мной смеялись…
— Меня это не интересует. Если ты такая идиотка, что решила закурить только потому, что над тобой смеются, то мне нечего терять время на нравоучения. Тем хуже для тебя. Но я все-таки рад, что ты отказалась от этих сигарет, — они с марихуаной.
Изумленная и заинтригованная. Россана вновь принялась внимательно изучать коробочку. Цилиндрики табака с виду были самые обыкновенные. Только пахли немного странно. Но может быть, это ей теперь так кажется?
— Мы нашли эти сигареты на лотке у похищенного сегодня утром торговца.
— Что, что?
— То, что слышишь. Судя по всему, этот старик был одним из тех, кто по мелочи сбывает наркотики.
Дядюшка Пьеро? Россана узнала его совсем недавно, но от этого старика исходило столько доброты, столько благожелательности. Нет, нет, это невозможно, совершенно невозможно. А кроме того, это не прошло бы незамеченным. Если бы действительно у самых ворот их школы вместе с булочками продавали «травку», среди сотен учеников обязательно нашлись бы какие-нибудь дураки, которые захотели бы ее попробовать, чтобы потом хвастаться этим перед другими ребятами.
— Это исключено, — сухо и решительно сказала она.
Комиссар с ироническим видом пожал плечами.
— Исключай, исключай себе на здоровье, но, когда мы отыщем этого проходимца, ему придется кое-что нам объяснить. Конечно, если только удастся его найти.
— А что, есть какие-нибудь новости?
— Нет. Беда в том, что мы не знаем даже его полного имени. Пьеро — и все тут, его только так называли. Следовательно, мы не сможем узнать даже, где он живет. И в самом деле странно, что до сих пор не пришел кто-нибудь из его соседей, чтобы нам это сообщить. Ты видела заметку на первой странице вечерней газеты?
— Нет.
— Черт возьми, неужели никто из тех, кто знает фамилию этого Пьеро и его адрес, тоже не читал сегодняшних газет?
— Не знаю, что тебе и сказать.
— А я ведь понадеялся: вдруг тебе известна фамилия этого старика, — поэтому и вызвал тебя в управление.
— Нет, и я не думаю, чтобы кто-нибудь из наших ребят…
— Знаю, знаю. Сегодня утром мы провели опрос во всех классах, но не нашлось никого, кто бы смог нам помочь. И еще я хотел спросить тебя вот о чем: слыхала ли ты, чтобы кто-то из ваших школьников покупал сигареты с наркотиками? Только отвечай начистоту.
— Честное слово, нет.
— А почему бы тебе не провести… ну, скажем, маленькое расследование среди своих товарищей… просто для полной уверенности. А?..
Россана почувствовала, что отец несколько смущен. Ведь он всегда кричал, чтобы она не совала нос в его дела, а теперь вынужден официально просить ее помочь ему в расследовании. Она помолчала, продолжая разглядывать сигареты.
— Идет, я согласна.
— Вот и отлично.
— А ты заметил, что в коробке все сигареты на месте? Ни одна не взята.
— И что из этого?
— Значит, старик Пьеро сегодня утром не продал ни одной штуки.
— У него могли быть другие, уже начатые коробки.
— Правильно, но тогда где они? Вы их тоже нашли?
— Нет, но кто сказал, что он должен держать все сигареты в коробках? Он мог хранить их врассыпную, в кармане.
— В кармане сигареты ломаются.
— Согласен, что в кармане они ломаются. Так что ты хочешь сказать?..
Телефонный звонок прервал его вопрос, и комиссар, не скрывая раздражения, нервно схватил трубку. Россана видела, как он наморщил лоб, и ей даже показалось, что он шепотом чертыхнулся.
— Не может быть!
Россана сгорала от любопытства: что за неприятное известие получил отец? Но разговор продолжался еще несколько минут. Когда же отец наконец повесил трубку, он не стал дожидаться ее вопроса.
— Ну вот, дальше ехать некуда, — взорвался он.
— Что еще?
— Кто-то вырвал страницу из книги, регистрирующей разрешения на мелкую торговлю вразнос. Это была единственная возможность узнать что-нибудь о старике. Вряд ли он торговал без разрешения: директор его знает лет двадцать, он всю жизнь торчал перед школой со своим лотком. Если бы у него не было патента, его сотни раз могли бы застукать.
— А где находилась эта книга регистрации?
— В шкафу в муниципалитете. Наверно, он не был заперт на ключ, да и кому придет в голову запирать такие вещи?
— Как же они туда забрались?
— А я почем знаю? — снова взорвался комиссар, еще не успевший остыть и собраться с мыслями.
Если в ближайшие два — три дня (вряд ли газеты станут дольше печатать сообщения об этом деле) не явится или не позвонит по телефону кто-либо из лично знавших старика Пьеро, то вряд ли уже когда-нибудь удастся что-то узнать о его судьбе.
— Папа, — ласково, но лукаво спросила отца Россана, — а ты действительно думаешь, что его похитили из-за наркотиков?
— Ну, насчет этого вряд ли можно сомневаться. Вероятно, он вздумал взяться за продажу этой мерзости лишь недавно, и, когда об этом узнали подпольные организации мелких торговцев наркотиками, его решили хорошенько проучить. Логично, не так ли?
— Почему же они его просто не пристрелили, и дело с концом? Это было бы для них менее рискованно, чем устраивать похищение.
— Предположим, они хотели сначала допросить его, чтобы узнать, к примеру, кто снабжает его товаром. Чем не причина для похищения?
«Очень логично», — подумал Россана, злясь все больше и больше. При таком объяснении все концы более или менее сходились. Однако оставался еще последний вопрос.
— А зачем вырвали эту страницу из книги регистрации? Тут они также подвергали себя порядочному риску: ведь надо было подкупить кого-то, кто бы согласился это сделать. К чему им было все это?
— Не знаю, над этим надо еще поразмыслить. В самом деле, почему похитители боятся, что мы узнаем фамилию старика? Но может, тут была какая-то другая, более простая причина, пока трудно сказать. Например, страницу мог вырвать кто-то другой, с целью, ничего общего не имеющей с этим делом. Может, ее вырвали еще пять лет назад и никто этого даже не заметил. Кому придет в голову ворошить эти книги?
Тоже прекрасное объяснение, не хуже всех остальных, и таким образом сходятся все концы. За исключением лишь одного: дядюшка Пьеро никак не мог торговать наркотиками, в чем в чем, а в этом Россана была твердо убеждена. Она подумала, что такой версии ни за что не поверили бы ни Фабрицио с Руджеро, ни Микеле, да и вообще никто из ребят. Этому, наверно, не поверил бы и директор школы Мартини. Но для полиции это не имело совершенно никакого значения. Есть конкретная улика — сигареты с «травкой», — и этог