Но я сразу же отказался от этой идеи. Поездка на футбол заняла бы слишком много времени, а меня дома, в ожидании прогулки, терпеливо ждал пёс. Её пёс. Не знаю зачем, я сам согласился оставить его себе.
Что тут поделаешь? Животное не виновато. Между прочим, Джек скучал по Вике так же, как и я.
Мне не оставалось ничего другого, кроме как провести остаток дня дома за компьютером.
На улице всё было как обычно. Город жил своей жизнью: по тротуарам гуляли беззаботные люди, а по дорогам ехали машины с такими же горожанами. Пробок не было — просто красота!
И тут снова появилось это навязчивое чувство, будто за мной кто-то наблюдает. Я огляделся: вокруг ничего подозрительного — обычная суббота. Я резко повернул голову, пытаясь поймать взгляд наблюдателя, но... ничего. Всё шло своим чередом, и никому не было до меня дела.
Как врач, я понимал, что такое чувство возникает из-за усталости и хронического недосыпа. Кстати, я забыл упомянуть, что по вечерам писал книгу — ничего серьёзного, просто лёгкое чтение, фантастические рассказы. Это было отличным способом отвлечься от мыслей о Вике.
В книгах всё просто: герой смелый и отважный. Рыцарь без страха и упрёка — стальные мускулы и железная воля. Он легко побеждает пиратов, голыми руками крушит каменные стены. Страх ему неведом: он на равных сражается с джинном, борется с чарами сказочной пери и, конечно же, в него влюбляется очаровательная принцесса. Ну, знаете, как в кино. В боевике. Круто.
В реальной жизни всё сложнее, и мы с «принцессой» пока идём разными дорогами.
Вот, кажется, я сам себе всё объяснил. Наверное, рептилоиды из моих рассказов обиделись на меня и решили подкараулить в каком-нибудь укромном уголке, чтобы утащить в свою параллельную реальность.
В вагоне метро наваждение повторилось. Что тогда, если не паранойя? Может, надо было кому-то уступить место? Нет, вагон почти пустой, свободные сиденья были. Пустое. Нервы.
Напротив меня сидела женщина, и я почему-то подумал, что она, вероятно, работает заведующей продовольственного склада или поваром в какой-нибудь рабочей столовой. У её ног стояла большая хозяйственная сумка, туго набитая продуктами. Заметив мой взгляд, женщина осмотрела себя и плотнее прижала к ногам сумку. Нет, не она. Зря только женщину смутил.
В углу у дверей расположилась влюблённая пара — увлечённые друг другом, они будто растворились в собственном мире и не замечали ничего вокруг. Рядом, уткнувшись в книгу, сидел парень: даже пушечный выстрел не отвлёк бы его от чтения. Слева примостился тщедушный мужчина. Он нервно прижимал платок к покрасневшему носу — сезонная аллергия или вирус. Ведь есть же маски. Ничему пандемия не научила.
В глубине вагона я заметил подозрительную фигуру. Воротник его плаща был плотно застёгнут, а сам он постоянно подтягивал рукава, словно пытаясь скрыть запястья. «Точно рептилоид», — мелькнула у меня мысль.
Поезд остановился, я вышел на своей станции. Странный тип остался сидеть на своём месте, продолжая кутаться в плащ.
На улице моя паранойя никуда не делась. Всё опять повторилось. Тени между домами казались неестественно густыми, а случайные прохожие бросали на меня слишком пристальные взгляды.
Дома все мои страхи как будто улеглись, но лишь на время, чтобы с новой силой обрушиться на меня уже вечером. Раздался настойчивый звонок в дверь. На пороге стоял курьер с конвертом из плотной бумаги. Он внимательно, даже я бы сказал, пристально смотрел мне в лицо, словно собирался запомнить каждую его черточку.
— Марсель Кольцов? Поздравляю вас с выигрышем! — произнес он с неподдельной радостью в голосе.
— Ка...кой выигрыш? — мойголос предательски сорвался, когда пальцы коснулись шершавой поверхности конверта.
— Поездка в Андорру на лекции Джека Морриса. — Он сделал паузу, и следующую фразу произнёс почти шёпотом с интонацией заговорщика. — Вы ведь обладатель значка номер семнадцать?
Это прозвучало как пароль, а не вопрос. Прежде чем раствориться в темноте коридора, он бросил напоследок:
— Вы избраны.
Странности только начинались. Никаких вопросов, ни единой бумажки — ни паспорта не попросили, ни расписки не взяли. Просто вручили авиабилеты до Тулузы и ваучер на оплаченный тур в Андорру-ла-Велью. Полный пансион с посещением лекций знаменитого фантаста. Похоже, кто-то из небожителей решил отметить меня своим вниманием. Кому-то не терпится со мной познакомиться. Знать бы еще зачем? И кому?
Приятно, конечно… Хотя, как говорится, бесплатный сыр бывает... Известно где.
А ведь началось всё с того странного значка — с фиолетовым кристаллом, что жил своей жизнью и, как живое существо, реагировал на всё, что происходило со мной. И вот теперь этот внезапный «выигрыш», неотвратимый, как извержение вулкана. И ведь отказаться невозможно... Ну... Никак... Совсем.
Чем дальше, тем меньше это походило на совпадение. Скорее, на приглашение — или вызов.
И если так, то игра уже началась. Только вот правила её мне были неизвестны. А ставки, кажется, высоки.
Три ночи. Семьдесят два часа тревожного ожидания и мучительных раздумий. Время текло медленно, как улитка взбирается на гору Фудзияма.
Страх цепко сжимал горло, не давая вздохнуть свободно. Любопытство щекотало нервы, будто чужие пальцы в темноте. Разум терзался сомнениями — они кружили, как стервятники над разграбленным караваном в пустыне. Древний инстинкт выл в уголке сознания: «Беги!»
Но был ещё другой голос — тихий, но упрямый, словно пламя свечи в бурю. Он звал. Манил. Рисовал в мыслях невидимую дорогу сквозь туман неизвестности.
Конверт в моих руках казался живым — пальцы скользили по его шершавым краям, будто пытаясь прочесть тайное послание судьбы сквозь плотную бумагу. А на подоконнике... На подоконнике сидела сама Удача в образе пестрой сороки. Она смотрела на меня с любопытством, будто спрашивая: «Ну что, смертный, возьмешь то, что само пришло в твои руки? Или, как всегда, испугаешься протянуть ладонь?»
Красные цифры на часах фитнес-центра вспыхнули: 00:17. Семнадцать. Это число уже третий день преследовало меня, появляясь в самых неожиданных местах. Не знак ли это свыше? Не тот ли самый «шанс на миллион», о котором твердил Санёк?
Телефон в кармане вздрогнул, словно вторя моим мыслям. На экране — ухмыляющаяся физиономия Сундукова.
— Ты вообще в своем уме?! — голос друга резанул по слуху. — Да это ж форменная халява сама тебе в руки плывет!
— А если это не халява? — я почувствовал, как по спине пробежали ледяные мурашки. — Если это проверка?
— Тем лучше! — не унимался Санёк. — Значит, судьба тебя испытывает. Выдержишь — получишь всё. Не выдержишь... Ну, хотя бы попробуешь!
Сорока на подоконнике вдруг встрепенулась и улетела, оставив после себя лишь горсть перекатывающихся в луче света пылинок. Будто говорила: «Решайся, пока я не передумала».
Удивительно, но всё это случилось как нельзя вовремя. Словно кто-то свыше решил, что сейчас подходящий момент вернуть меня к жизни. Всё сложилось идеально: увольнение, Андорра, Джек Моррис. Моя шенгенская виза ещё действительна. Оставалось лишь устроить Джека у родителей и отправиться в аэропорт.
Я сжимал билеты в руках, ощущая их реальность. Они были настоящими. Но главный вопрос терзал меня больше всего: «В чём подвох?»
В последнюю ночь перед отлетом я долго стоял у окна, разглядывая билеты при свете луны. Мой пёс Джек, названный в честь Джека Лондона — ирония судьбы, не правда ли? — тыкался мордой мне в колени, словно пытаясь подтолкнуть к решению. И когда первые лучи солнца окрасили небо в багровые тона, я наконец осознал: этот билет — мой единственный шанс перестать быть тем, кем я был всю свою жалкую жизнь...
***
Я стоял в терминале «С» Шереметьево, поправляя значок с цифрой «17» на лацкане пиджака. Тот самый, что три дня назад приколола мне дрожащей рукой пожилая библиотекарша. Фиолетовый кристалл как будто слегка нагрелся, когда я подошёл к стойке регистрации. Странный минерал. Может быть, показалось? Вечно я со своими страхами и теориями заговора.
Рядом мальчик лет четырёх с шумом всасывал апельсиновый сок через трубочку. Он сделал слишком большой глоток, закашлялся, и ярко-оранжевая капля упала мне на ботинок.
— Ой, простите! — засуетилась мать ребёнка, доставая салфетки.
— Ничего страшного, — я поспешно наклонился, чтобы вытереть каплю самому, но случайно задел плечом стоящую рядом девушку с медными волосами, собранными в небрежный пучок.
— Осторожнее, — она улыбнулась, поправляя очки в тонкой металлической оправе. — Вы тоже на Париж?
— Нет, я... в Тулузу, — ответил я, заметив, что её рюкзак украшает значок с флагом Андорры. — А потом в Андорру.
— О, я там была прошлым летом! — её глаза оживились. — Вы впервые?
Я кивнул, машинально потрогав свой значок. Кристалл слегка дрогнул под пальцами.
— Тогда совет: в аэропорту Тулузы сразу ищите стойку «Андбас». Автобусы ходят три раза в день, билеты — сорок евро.
— А... а как найти эту стойку? — спросил я, чувствуя, как по спине пробежал холодок. Вот и первая проблема.
— По-французски не говорите? — она сочувственно скривила рот.
— Только «бонжур» и «мерси», — признался я, внезапно осознав, что стою, слегка сгорбив плечи, будто пытаясь стать незаметнее.
— Не страшно! — она вытащила телефон и быстрыми движениями пальцев открыла карту. — Смотрите, вот терминал прилёта. Здесь повернёте направо, увидите синюю вывеску...
Я внимательно следил за её жестами, но в голове уже крутилось: «А если автобус отменили? А если я не найду эту чёртову синюю вывеску?»
— А в Андорре просто покажете адрес таксисту, — закончила она. — Там все водители понимают «бейсик инглиш».
Её рейс объявили по громкой связи.
— Удачи! — девушка ловко надела рюкзак. — Там потрясающие горные серпантины, кстати. Не пугайтесь, если водитель будет лихачить.
Она растворилась в толпе, оставив после себя лёгкий шлейф бергамота и мяты.