Медвежонок повязал носовой платок себе на шею и обрадовался:
– Теперь у меня галстук, как у папы, когда он на работу собирается!
– Я сказал: «оклеветал», а не клевал, – обиженно пояснил Чинк.
– Оклеветал? – растерялся Фил.
– Оклеветать – это не клевать, – пояснила Софи. – Оклеветать – это значит обвинить кого-то в том, чего он не делал.
– Сейчас покажу улику, – пообещала ежиха.
Все повернулись к окну и опять увидели голову Мари. На сей раз к траве и шишке на макушке матери одиннадцати ежат прибавились еще и щепки.
– Уж извините, – ласково произнесла Софи, – не понимаю, что у вас произошло?
Глава третья
– Он вор! – азартно воскликнула Мари. – Ой!
Ежиха снова пропала.
– Меня оклевакали! – возмутился Фил.
– Оклеветали, – поправила Софи.
Чинк сгорбился.
– Теперь ты понимаешь, как обидно, когда про тебя говорят плохо, а ты это плохое никогда не делал? Ясно теперь тебе, Фил, как я обиделся на твои слова: «Чинк украл пирожные у нас на кухне»?
Медвежонок заморгал.
– Но… Софи говорила про рыжую шерсть с белыми волосинками.
– Он вор! – завопила Мари.
Все опять повернулись к окну и увидели ежиху. На ее иголках не было ни травы, ни шишек, ни щепок, зато на них висели комья земли.
– Дорогая, почему ты постоянно убегаешь-прибегаешь? – полюбопытствовала Софи. – Зайди в дом, поговорим спокойно.
– Я пытаюсь забраться в окно, – пожаловалась Мари, – подтягиваюсь на лапках, но падаю.
– Наверное, ты много варенья ешь, – предположил Фил, – когда в животе лежит целая банка, тяжело двигаться.
– Мари! Ты глотаешь варенье вместе с банкой? – обомлел Чинк.
– Дорогая! – изумилась Софи. – Ты же мать одиннадцати ежат, а пытаешься влезть в мой кабинет через окно!
– Почему матери одиннадцати ежат нельзя попасть в дом через окошко? – удивился бельчонок.
– Софи, – пропыхтела Мари, – ты прекрасно знаешь, что ежиха правильно воспитана. Но я так бежала к тебе, так спешила, так хотела вывести на чистую воду Фила, что по дороге потеряла свои туфли. Только на пороге твоего дома я увидела, что мои лапки босые и грязные. Прилично ли матери одиннадцати ежат вваливаться в дом детектива без обуви? Пойду из прихожей по коридору, через столовую, кухню, гостиную, библиотеку и везде напачкаю. Если же я влезу через окно, то натрясу земли только в кабинете. Ой!
Ежиха исчезла.
Софи встала.
– Чинк, Фил, втащите Мари в комнату, а я принесу тапочки для душа, их можно легко вымыть.
Не прошло и пяти минут, как ежиха оказалась в кабинете, села в кресло и закричала:
– Фил вор!
– Отлично! – надулся медвежонок. – И зачем я тебе помог в дом залезть?! Софи, она врет!
– Давай скажем по-другому, – попросила сова. – Мари ошибается.
– Зачем говорить «ошибается», – влез в разговор Чинк, – если ежиха врет!
– Потому что слово «врет» грубое, – вздохнула Софи, – кроме того, хорошо зная Мари, я думаю, что она просто не разобралась в ситуации. Чинк, словом можно больно кого-то ранить.
– Это как? – спросил бельчонок.
Сова взяла со спинки кресла шаль и набросила ее на себя.
– Я слышала, как ты вчера сказал котенку Наташе: «Тебе платье мало, и оно некрасивое, все в зашитых дырках, стыдно в таком ходить».
– Так я правду сказал, – заморгал Чинк, – она спросила: «В Медовую Долину едет режиссер, он ищет котенка для съемок в своем фильме. Как ты думаешь, могут меня на главную роль взять?» Я ответил честно: в этом платье никаких шансов.
– У кошечки папа заболел, – вздохнула Софи, – в семье все деньги уходят на его лечение. Ната поэтому донашивает старые вещи!
– Ой, я не знал! – воскликнул Чинк. – Некрасиво получилось.
– Вот чтобы не переживать из-за того, что кого-то обидел, лучше всегда вести себя вежливо, – сказала сова. – Вместо: «Мари врет», надо сказать: «Ежиха ошибается».
– Нет, она врет, – повторил Фил.
– Поэтому я привел медвежонка, чтобы ты, Софи, разобралась: кто стащил у ежихи варенье, – объяснил Чинк.
– Отлично, – обрадовалась главный детектив Медовой Долины, – наконец-то мне стала ясна ситуация. У Мари пропало варенье!
Глава четвертая
– Да! – яростно выкрикнула ежиха. – Его украл Фил.
– Никогда! – закричал медвежонок.
– Спокойно, мои дорогие, спокойно, – попросила сова, – в любой, даже самой неприятной ситуации надо соблюдать хладнокровие. Сгоряча ничего делать не надо. Медленно посчитаем до четырех.
– Раз, – сказал Чинк.
– Два, – произнес Фил, – четыре.
– Ты пропустил «три», – ехидно заметила Мари, – мало того что вор, так еще и считать не умеешь.
– Я начну расследование, только когда все замолчат, – вздохнула сова.
– Фил, почему у тебя на шее носовой платок Софи, который ей сшила на заказ белка Люси? – вдруг поинтересовалась Мари.
– Это подарок от совы за мое хорошее воспитание, – похвастался медвежонок.
– Судя по тому, как ты используешь презент, награда определенно попала не по адресу, – съязвила Мари.
– Президент? – заморгал Фил. – Глава Медовой Долины? Как я его использую? Софи, что она говорит?
– Ежиха сказала: «презент», – объяснила Софи, – это синоним подарка.
– Что? – окончательно растерялся Фил.
– Синонимы – это слова, которые совпадают по значению. Например, кровать – постель, подарок – презент. Чем больше слов ты знаешь, тем богаче твоя речь, – объяснила сова, – а теперь все молчат, говорит лишь тот, кого я попрошу высказаться. Мари, начинай!
– Почему она, а не я? – занегодовал Фил.
– Потому что ежиха старше, – нашла подходящий аргумент Софи.
– И поэтому ей можно клеветунькать и врунькать на меня? – закричал Фил.
– Клеветать и врать, учись говорить правильно, – не упустила возможности сделать очередное замечание Мари.
– Хочу говорить сейчас! – возмутился медвежонок.
Сова схватила со стола веер и начала им обмахиваться.
– Фил! Старшие всегда начинают речь первыми.
– Почему? – удивился Чинк.
– Так положено, – вздохнула Софи.
– Кто, куда, что положил? – не понял Фил.
Софи схватилась крыльями за голову.
– Я могу разобраться в этом деле, но при одном условии: когда один говорит, остальные молчат. Я дирижер, а вы музыканты.
– Кто она? – громким шепотом спросил у Чинка Фил.
– Не понял, – ответил тот.
– Вор и глупец, – заявила Мари. – Дирижер – человек, который руководит оркестром, стоит перед музыкантами на специальной подставке и машет палочкой!
– У-у-у, – протянул Фил, – не хотелось бы мне играть в таком оркестре. Еще побьют меня деревяшкой.
Софи встала, достала из шкафа три стакана, взяла со стола кувшин с водой, наполнила стаканы и улыбнулась.
– Фил! У дирижера маленькая, тоненькая палочка, он никого ею не бьет, а просто показывает, кому надо играть, а кому следует сидеть тихо. Наверное, иногда ему хочется шлепнуть особо болтливого оркестранта лапой по затылку. У дирижера нет волшебной воды под названием «полное молчание». А у меня она есть. Возьмите стаканы. Отпивайте немного, но не глотайте воду без моего приказа.
– Зачем это делать? – удивилась Мари.
– Напиток обладает уникальными свойствами, если держать его во рту, то ни с кем никогда не поругаешься, – пояснила Софи.
– Правда? – недоверчиво осведомилась Мари.
– Вчера я поскандалил с братом, – протянул Фил.
– А я с сестрой, – признался Чинк, – целый час мы выясняли, кому первому в ванную идти.
– Набрали воды в рот! – приказала Софи. – Когда велю кому-то ответить на мой вопрос, он глотает «полное молчание» и говорит. Слово предоставляется Мари. Почему ты решила, что варенье украл Фил?
– Все в Медовой Долине знают, что я торгую вареньем, – затараторила ежиха. – У меня оно лучшее. Я ухаживаю за садом, как за ежатами, у меня есть особый рецепт варки. Вчера вечером по заказу бульдога Мартина приготовила десять банок клубничного. Десять банок! Банок десять!
– Я услышала тебя, – улыбнулась Софи, – продолжай, пожалуйста.
– Некоторые производители варенья, – поморщилась ежиха, – не хочу указывать на них лапой, ну, например, пуделиха Роза! Она наливает свой, так сказать, конфитюр, а на самом деле просто компот из фруктов плохого качества, в простую тару! Софи, тебе слово «тара» знакомо?
– Да, дорогая, – кивнула сова, – тара – это упаковка.
– Роза наполняет банку, даже не вымыв как следует, – затараторила ежиха. – Я не такая! Всегда прокипячу склянку, крышки!
– М-м-м, – простонал Чинк, – м-м-м.
– Проглоти воду и задай свой вопрос, – разрешила Софи.
– Зачем все кипятить? – удивился бельчонок.
– Кипяток убивает многие микробы, – пояснила сова. – Отчего у нас живот может заболеть? От разных микробов. Они живут на грязных лапах, в немытой посуде. Пришел домой? Иди сразу в ванную, хватай мыло. Не грызи немытые фрукты.
– После того, как мое вареньице попало в наичистейшую склянку, я закрою ее крышкой, потом оберну красивой бумагой, обвяжу горлышко лентой, наклею бумажку, – затараторила Ежиха, – например, такую: «Самое лучшее клубничное от Мари». Поставлю все в корзинку, отвезу прямо на дом, вручу бульдогу в его собственные лапки. И лишь тогда беру у него монетки. Никогда не возьму плату вперед.
Мари вздернула подбородок.
– Мысли такие у меня: вот потребую у Мартина оплату за десять баночек, начну варить варенье только после того, как монетки в коробочку спрятала. И вдруг!
Мари округлила глаза.
– Варенье сбежало или пригорело! Такое, конечно, невозможно, но вдруг? Я очень аккуратная, в моих шкафах…
Софи кашлянула.
– Мари, мы отвлеклись. Давай вернемся к варенью.
Глава пятая
– Ах да, – спохватилась ежиха, – значит, приготовила я варенье, все красиво упаковала, поставила в корзинку, пересчитала банки. Ровно десять. И тут пришел Фил! Устроился в кухне, на стуле! Безобразие! Разве можно сидеть на мебели?