— Там же пустые комнаты.
— Вот! И я об этом! Куда же там лезть можно? Я ведь что думаю, — не мог отдышаться садовник, — что если напасть кто решит, то он ведь не полезет через комнаты слуг или ваши покои, он в замок незаметно проберется через западное крыло! Вот там следы и были. Я сам все проверил, всех, кто сегодня вышел, сам опросил, узнал, где и кто ночь провел. Только Санна наша бегала куда-то, а больше никого не видели. Странно это, как вы думаете?
— Странно, — подтвердил граф, — тебя бы к моим капитанам, Накар, цены бы тебе не было.
— Да что вы, лорд. Это я по молодости капитаном быть хотел, а теперь раз в год только об этом помысливаю. Но куда мне уже, старику, я так, чем смогу, тем и помогу.
— Действительно, ты мне здесь больше нужен, чем на капитанской должности, — Леран засмеялся и похлопал садовника по плечу. — Да и стань ты капитаном, кто будет мне такую настойку приносить? Но я разберусь, благодарю тебя, Накар, сегодня и разберусь.
Накар поклонился и побежал вдоль стены замка в сторону лесной опушки, где разместилась самая большая теплица герцогства.
Лорд постоял еще немного под крышей, тяжело выдохнул и быстрым шагом пошел по небольшой тропинке к конюшне. Он мысленно проклинал дождь и грязь под ногами, а еще узнаваемые повозки герцога. «Нужно будет сделать одну для себя, — подумал Леран, — неприметную, запрячь ее какой-нибудь старой клячей и поставить намного ближе, чем у городских ворот». Но пока подходящей повозки нет, придется ехать верхом, под так неудачно начавшимся дождем.
Весь промокший, он распахнул двери и вошел в теплую конюшню. От дождя запах сена и лошадей стал намного сильнее, а идеально сухая земля быстро впитывала падающие с плаща капли.
— Варга! — прокричал Леран, пройдя мимо стойл. — Варга!
Вместо верного конюха к лорду выбежал Морим. Заспанное лицо выдавало, что мальчишка только проснулся, а красные глаза, что не спал всю ночь. Леран кинул взгляд на его сапоги в свежей грязи, но лишь спросил, где отец.
— Так пьет он, в псах сидит и пьет, — ответил Морим.
Леран грязно выругался, в сердцах ударил по деревянному ограждению, оцарапав руку. На что мальчишка испуганно шмыгнул носом, но остался стоять на месте.
— Когда вернется, мне доложишь, — сурово сказал лорд. — А пока седлай лошадь.
— Фаса? — с надеждой спросил Морим.
Он всем сердцем любил этого вороного, которого граф забрал из своего поместья в замок, и при каждом удобном случае старался уделить Фасу все свое внимание. Поэтому когда Леран кивнул, конюх во весь опор помчался к деннику и принялся воодушевленно чистить любимого питомца.
Прошло совсем немного времени, как скакун галопом нес графа в сторону города.
Лорд остановил коня только возле пустынной площади и отвел в небольшой дворик с четырех сторон обрамленный трехэтажными домами. Из окон выглянули несколько жителей, но быстро скрылись за толстыми шторами. А из дома вышел управляющий. Старый передник, неопрятно накинутый на грязную рубашку, и черные полоски от сажи на белой бороде мужчины, выдавали, что Леран застал его за работой.
— Вы рано, — пробасил управляющий, вытирая грязные руки о ткань. — С таким дождем солнце только вставать собирается, а вы уже на ногах.
— Ты, я смотрю, тоже делом занят, а не отдыхом. Есть что-нибудь для меня?
Управляющий огляделся по сторонам, посмотрел наверх, убедившись, что больше в окна никто не смотрит и подал знак следовать за ним.
Прячась под капюшоном, Леран прошел по узкой лестнице, ведущей глубоко под землю. Скрытая от чужих глаз, но прямо в центре Таршаина, здесь разместилась одна из главных мастерских. Важность работы этого мастера была столь значима, что Леран платил ему из своих личных запасов, скрывал его имя от всех и делал все возможное, чтобы мастер не покидал границ города. Да и сам мастер не стремился уходить, он обеспечивал хорошую жизнь всем своим четырем бывшим женам, имел во владении целый дом и искренне любил свою работу.
Они остановились возле низенькой и сгнившей двери больше похожей на вход в погреб. Мастер отпер ее большим ключом, подтолкнул плечом, проворчав, что пора менять петли, и нагнувшись, вошел в просторную комнату без окон, приглашая за собой Лерана.
Лорд отметил, что с момента последнего визита здесь многое изменилось: теперь рабочий стол был от одного края помещения до другого, большую печь переделали, а на полках, которыми были усыпаны все стены, оказалось намного больше колб и банок.
— Ты сам здесь все менял? — осторожно спросил Леран, беря в руки новый меч, лежащий на подставке.
— Сам, сам, магистр. Вы не волнуйтесь, я не дурак, чтобы кого-то сюда звать.
Леран вернул меч на место и принялся рассматривать банки на полках. Запасы поражали, здесь было даже то, чем не обладал сам лорд, а о многом содержимом он только слышал, но никогда не видел раньше.
— Я не думаю, что ты дурак, — сказал он, беря в руки одну из колб на столе и поднося к свету. — Но позовешь сюда кого-нибудь и от пятой жены избавиться точно не сможешь.
— А вы знаете, чем пугать, — засмеялся мастер, но живо представил, что будет, если он приведет сюда постороннего. Его благоверная в один миг станет богатой вдовой. — Я люблю ее.
— Ты так говорил четыре раза. И три из них мне пришлось иметь дело с Канцелярией, чтобы они дали тебе добро на новую свадьбу. Ты бы поумерил свой пыл, а то из твоих детей скоро легион собирать можно будет.
— Так, может, для того и рожаю, — снова засмеялся мастер, — интересное что увидели на полках?
— Все потом, — резко ответил Леран, и повернулся к управляющему, — показывай, что сделал.
Мастер обошел стол, достал из секретного ящика небольшой ларец и снял с шеи маленький ключик. Граф внимательно наблюдал за этими действиями, с предвкушением ожидая результата больших трудов. Когда замок щелкнул, а крышка откинулась, он подошел ближе, стараясь быстрее взглянуть на новое сокровище.
— Печатка самого епископа, — с удовольствием произнес мастер, — все как у настоящей, то же золото, те же линии и, что самое главное, незаметный на первый взгляд герб, чтобы можно было отличить оригинал от подделки. Теперь сможете вскрывать любые письма. А вот восстановленные документы, — он достал стопку листов редкой лиринской бумаги с тонкими вензелями, видными только на просвет, — все самые сокровенные и тайные дела викариев и епископа, утерянная третья книга. Две, насколько я знаю, вы привезли из монастыря?
Леран кинул на управляющего недобрый взгляд и тот сразу замолчал.
— Достойная работа, — лорд снял свое кольцо и надел печатку на средний палец, сжав ладонь в кулак. — Великолепно! — быстро произнес он и вернул кольцо мастеру, — за книгами я заеду завтра. И да, скажи, что ты знаешь о детях последнего епископа?
— О детях? Да только то, что здесь написано, магистр. Четверо сыновей и одна дочь, которую как смута в Канцелярии началась, сразу с матерью в монастырь и отправили. А они из монастыря уже куда-то пропали. Трое викариями стали, стольких людей погубили, один властвовал на севере, все в Тевирию пробраться пытался. Потом отступники до них добрались и всех порезали.
— А дочь?
— То ли убили, то ли перепрятали, этого я не знаю. Но лучше бы убили.
— Почему ты так думаешь?
— Кровь у нее плохая, магистр, у нее на роду написано быть ей убийцей или ложиться под вельмож, чтобы власть захватить. Мамка у нее была та еще девка, в книгах рассказано кого епископ себе в жены выбрал, всех его любовниц отравила. Да вы сами прочитаете. Альгер по молодости поддерживал канцелярию, а как увидел, что там творится, так начал каждый шаг записывать, за что его и повесили. Он здесь все рассказал, если власть сменить собираетесь, то лучшего документа для шантажа не найти. Вот вы все и увидите. Те две книги, о которых я ничего не знаю, — подмигнул мастер, — они с этой точно не сравнятся.
— Я оставлю у тебя Фаса? — спросил Леран, прекращая разговор о книгах, на что мастер сразу дал свое согласие. — Есть еще что-нибудь, что мне надо знать?
Мастер задумался, но ненадолго. Он сразу пересек комнату, достал из шкафа небольшой клинок и показал его магистру. Лорд смотрел на клинок с недовольством. Такой он уже видел и не раз. Впервые, когда начались волнения, второй раз, когда покушались на его брата, третий — в таверне, где произошло нападение на него самого. Все клинки принадлежали одному человеку, который успевал так удачно скрыться.
— Откуда? — только спросил Леран.
— Сын вчера нашел, сразу домой принес, — ответил мастер, не рассказывая никаких подробностей.
— С сыном твоим я поговорю, — правильно понял его лорд.
Он взял клинок, наклонился и вышел из комнаты. Ко всем проблемам прибавилась еще одна. Конечно, никакой сын не приносил этот клинок, но о том, что мастер скупал краденые драгоценности, золото и серебро, старались не говорить даже во время подобных бесед. Если лорд открыто признает, чем занимается этот мужчина, то обязан будет его казнить или сдать мэру, а подобного человека лучше держать при себе — он великолепно умеет добывать и подделывать нужные вещи. Важнее был только один, который умеет бесследно уничтожать ненужные, и именно к нему необходимо отправится. Но немного позже, когда Леран точно узнает, где обладатель клинка остановился.
Он снова накинул капюшон и вышел во двор, оглядевшись по сторонам. Здесь пока еще было тихо и спокойно, но возле площади уже слышались крики торговцев, людской гомон и цокот копыт.
Леран быстро вышел на главную улицу, прошел до фонтана, свернул на узкую улочку возле лавки с овощами и пошел вдоль домов в сторону городской стены, туда, где разместился один неприметный и важный только для него дом.
На все ушло не больше получаса. Он проходил мимо открывающихся лавок, начинающих работать мастерских. Миновал несколько домов, откуда прямо на улицу выплескивали ночные горшки, прошел несколько трактиров и один публичный дом. По дороге его толкнул какой-то мальчишка, но лорд сразу схватил его руку с украденным мешочком золотых монет.