Анна СоколоваСмех, пришельцы и ириски
– Эй, кто выключил свет? – сказал Чиприк, вкладывая в голос как можно больше возмущения.
– Чувак, забрало подними, – вздохнул капитан Гзом и продолжил копаться в проводах.
– А, ну да.
– Передай звуковой ключ.
– Это который? Как он выглядит?
Гзом закатил глаза и достал из ящика один-единственный инструмент.
Ребята возились в щитке еще несколько часов. Точнее, один возился, а второй стоял рядом и, кажется, следил за тем, чтобы душа первого никуда не убежала. На рассвете с шипением откинулась прозрачная крышка люка, и белые фигуры исчезли, поглощённые невидимыми щитами корабля.
Вернувшись на мостик, капитан стянул шлем и плюхнулся в своё кресло. Защёлкали тумблеры, переключатели, закрутились вентили, выпускающие лишнее давление и забирающие воздух на переработку. Приборная панель с сотнями лампочек проснулась и стала подмигивать всеми восемью цветами спектра. Корабль вздрогнул. Внутри него забилось механическое сердце, завертелись лопасти и ожил гипердрайв. В крови Гзома знакомо забурлил восторг молодого пилота, отлетавшего всего лишь 200 тысяч часов и сдавшего экзамен с третьего раза, а не с пятого, как все сокурсники.
Корабль поднялся с земли, безропотно повинуясь движению рычага. Медленно, со скоростью в четверть светового года, он развернулся по направлению к Сириусу и рванул с места на полной световой. За ним остался ярко-голубой след, сгоревший за доли секунды, и лёгкий аромат картофеля фри.
С наслаждением хрустнув конечностями, Гзом поднялся с места и пошлёпал по широким коридорам в столовую.
– Капитан, ты вовремя! Я как раз закончил с завтраком, – пробасил гигант, стягивая варежки-прихватки и показывая на накрытый стол.
– Снова экспериментируешь с местной кухней, Каплок?
– Традиция нерушима. Мне особенно понравилась мешанина, которую здесь называют “Цезарь”. Кажется, её назвали в честь древнего коня-библиотекаря. А Чиприка больше привлёк борщ – это блюдо точно придумали кровожадные варвары.
Чиприк довольно промычал что-то о третьей порции и снова уткнулся в миску.
Гзом с опаской взглянул на россыпь белых кристалликов, жёлтую глыбу с дырками и огромную зелёную ягоду. Понюхал белые кольца, от которых защипало в глазах и носу. Ткнул в трясущийся розовый куличик. Остановил свой выбор он на чём-то, напоминающем неподвижных белых опарышей и кусок мяса. Уж что-что, а последнее во всех мирах выглядит почти одинаково.
Размеренный звон приборов нарушил отдалённый грохот. Космонавты вскочили с мест. Аэроподушки, внезапно лишившись грузов, закружились в воздухе.
– Звук с мостика, – бросил Каплок, доставая из кобуры на поясе лавовую пушку.
– Чиприк, ты опять трогал настройки автопилота? – накинулся капитан на подчинённого.
– Я идиот, но не настолько же! – возмутился тот.
Примчавшись на мостик, команда провела доскональный осмотр. Всё было в порядке: рычаги – в правильных положениях, лампочки – нужных цветов, тени – на законных местах. Озадаченные члены экипажа вернулись в столовую.
– Каплок, твоя стряпня такая вкусная, что я даже не помню, как доел свою порцию, – задумчиво протянул Чиприк.
– Вообще-то, я тоже этого не помню – нахмурился Гзом. Его опарыши исчезли с миски без следа. Не уползли же они, в самом деле?
К ночи у всех возникла мания преследования. Ощущение непрекращающейся слежки дополнялось самовольным перемещением предметов, необъяснимыми звуками и исчезновением солидного запаса провианта. Утром за завтраком собрали экстренное совещание.
– Я считаю, что на корабле завёлся призрак! – авторитетно заявил Чиприк.
– Нет, у нас коллективное помешательство, – возразил Каплок.
Гзом задумчиво молчал, обдумывая варианты: “Вирусы, космическое отравление, души умерших, дикие животные. Нет, всё не то”.
Что-то очень громко упало. Чиприк вскрикнул и прыгнул в лапы Каплока, обхватывая его скользкую шею. Зазвучал странный всхлипывающе-заикающийся звук. А потом из шкафа с кастрюлями вывалился его источник – маленькое розовое существо.
Каплок и Чиприк с визгом вскарабкались на стол. Гзом со спокойствием земноводного на летнем солнце произнёс:
– Парни, успокойтесь. Это всего лишь абориген. Человек с планеты, на которой мы проводили починку корабля. Судя по размерам, ещё детёныш.
– Но… Но что оно делает? Что за ужасные хлюпающие звуки? Ему больно? – пролепетал Чиприк, выглядывая из-за широкой спины повара.
– На занятиях по сверхновой истории говорили, что этот звук у людей называется смех. Так они выражают свою… Гм… Дружелюбность.
Чиприк осмелел, спустился со стола и даже приблизился к неведомому созданию.
– Привет – булькнул он, тыкая своим зелёным щупальцем в незваного пассажира.
Существо затихло и посмотрело вверх своими большими зелёными глазами.
– У него только два глаза, а не пять, как у нас, – Гзом начал описывать диковинный вид. – Внешняя поверхность – кожа – сухая и розовая. На голове – обилие волосяного покрова, не несущее никакой функции. Вместо щупалец – парные конечности, и на каждой вместо присосок – пять отростков, оснащённых холодным оружием.
– Гзом, – перебил знатока Каплок. – Оно что-то пытается сказать.
Все внимательнее прислушались к инопланетной речи. Из-за слишком яркого контраста культур понять этот язык было совершенно невозможно.
– Кажется, настало время моего прототипа. Пора испытать языконатор! – возбуждённо воскликнул Гзом и попятился к выходу, стараясь не выпускать из вида пришельца. Наступила неловкая тишина. Существо вытаскивало язык и приставляло свои отростки к голове. Каплок и Чиприк недоумённо посмотрели на него и решили, что безопаснее всего будет прикинуться статуями.
Капитан вернулся с небольшим серебристым прибором в щупальцах и неуклюже прикрепил его к голове безбилетника.
– Ну наконец-то вы догадались сделать что-то умное! Привет, я Надя, мне целых 6 лет. А вас как зовут? С какой вы планеты? Что делали на моей Земле? Куда теперь летите? А у меня новая пижама! Розовая, с ушками! А что на обед? Я такая голодная!
Члены экипажа переглянулись. Если бы они умели морщиться, то обязательно бы это сделали. Таких болтунов они ещё не встречали на бескрайностях космоса. Гзом откашлялся и на правах капитана ответил:
– Здравствуй, Надя. Я Гзом, это Чиприк, а тот громила на столе – Каплок. Компрометирующие вопросы пропущу. Мы путешественники. Это всё, что тебе нужно знать.
– А моя мама говорит, что те, кто называют себя путешественниками, на самом деле – безработные лентяи.
На этой фразе Гзом поперхнулся собственным ядом и не нашёл достойного ответа. Девочка продолжила допрос:
– А куда мы летим?
– Ты – домой. А куда летим мы – неважно.
– Ну уж нет! Я остаюсь с вами! – закричала девочка и сложила свои недо-щупальца на груди.
– Я всё сказал.
– Ну пожалуйста-препожалуйста! – на Гзома смотрели два больших глаза, почему-то быстро заполняющихся жидкостью.
– Что у него с глазами? – удивился Чиприк. – Они сломались?
– Ничего я не сломалась! Это называется “слёзы”! Люди плачут, когда им очень-очень грустно. Или больно. Или грустно и больно.
– Было видно, что Чиприк не сильно удовлетворился ответом, но задавать новый вопрос не решился.
– А почему бы нам её не оставить? – спросил Каплок, внезапно возникший за спиной у Гзома. – Пусть малютка увидит, что такое настоящий мир. Попробует на вкус что-то кроме мешанины, названной в честь умного копытного.
– Если ты такой добрый, чего продолжаешь прятаться за меня? И вообще, кто из нас троих должен быть вышибалой? – прорычал капитан.
– А знаете, – тихонько сказал Чиприк, – я бы оставил пришельца.
– Я не пришелец! Это вы пришельцы! – запротестовал предмет спора.
– Всё относительно, – мудро изрёк Гзом. По хаотичному движению его глаз было видно, что шестерёнки в мозгу активно вращаются в поисках решения.
С мостика донёсся противный сигнал: три коротких гудка, три длинных, три коротких. Надя возбуждённо закричала, подпрыгивая на месте:
– Это же сигнал СОС! Скорее, полетели спасать мир! Как Чип и Дейл!
И умчалась в сторону мостика.
– Кто такие Чип и Дейл? – спросил Чиприк.
Гзом пожал плечами (или тем, что должно было быть плечами):
– Не знаю. И мне не нравится не знать. Но на сигнал бедствия мы отвечать не будем, мы не космическая полиция.
Он направился вслед за человеком. Не дай Галактика испортить пульт управления этому неокрепшему сознанию!
Оказалось, что люди способны передвигаться гораздо быстрее кальмарообразных. Когда капитан влетел на мостик, пытаясь отдышаться, девочка уже затерялась в недрах его мягкого кресла и задорно бултыхала ногами в воздухе. Гзом с искренним облегчение вздохнул – хорошо, что она не трогала кнопки и рычаги.
Вот только инопланетянка всё-таки успела потрогать кнопки. Система оповещения холодным голосом объявила:
– Самоуничтожение запущено. Неминуемая гибель всех пассажиров наступит через 60 хлопков.
Капитан выругался. На мостик с вытаращенными глазами влетели Чиприк и Каплок. Повар закричал, пытаясь перекрыть звук завывающей сирены:
– Гзом, сделай же что-нибудь! Чего стоишь?
Чиприк упал на колени, воздел щупальца к потолку и жалобно простонал:
– Я не хочу умирать! Я ещё слишком молод!
– Неминуемая гибель всех пассажиров наступит через 30 хлопков.
Гзом кинулся к пульту управления и в бешеном ритме стал тыкать и крутить всё подряд. Его щупальца двигались с невероятной скоростью, присоски так и чпокали по всем поверхностям.
Сирена продолжала выть. Начался обратный отсчёт:
– Три хлопка.
Капитан простонал.
– Два хлопка.
Каплок и Чиприк крепко обхватили друг друга щупальцами и закрыли глаза.
– Один хлопок.
Гзом бросился к товарищам и тоже вплёлся в клубок поддержки.
– Самоуничтожение отменено.
Сирена замолчала. Ещё какое-то время ребята стояли, обнявшись. Потом Чиприк приоткрыл два глаза и закричал: