— Находят, — согласился Сева. — Если их об этом сильно попросят. У тебя есть такой человек, чтобы к его мнению там прислушались?
— Нет. Но все-таки…
— Все-таки послушай, что я тебе скажу, — бесцеремонно прервал его Сева. — Все, чего ты добьешься, — это прихода участкового по твоему заявлению о краже. Тебя опросят на предмет подозрительных личностей, соседей по площадке, сослуживцев по работе и посоветуют обойти рынки и антикварные магазинчики. В общем, ненавязчиво намекнут, что лучше самому заняться розыском украденной вещи и непременно известить жутко загруженные органы правопорядка, если пропажа вдруг найдется. Чем мы и собираемся заняться.
— Самим искать? — недоверчиво переспросил Иван.
— Естественно, — подтвердил Сева. — Я же тебе объяснил вполне доступным языком, что заниматься пропажей в любом случае придется тебе. Зачем привлекать к этому органы? Тем более там полно «оборотней в погонах». Вдруг нарвешься на такого? Или тебе хочется параллельно розыскам еще и вести душеспасительные беседы с человеком в форме?
«А конь-то не так прост, — подумалось Ивану. — В курсе происходящих в стране событий. И про рекламную акцию бывшего руководства МВД знает».
— А ты-то что так заинтересован? — спросил он у Севы. — Я тебя вроде не приглашал… и вообще, откуда ты, такой говорящий, появился так вовремя?
— Ну уж, конечно, не на твое приглашение откликнулся, — пренебрежительно заявил ночной гость. — Нашлись те, кому я никак не мог отказать.
— Интересно — кто?
— Те, кого заботит судьба статуи. — Сева произнес последнее слово с ударением на «у». — Ну и твоя, охламона, судьба…
— Тетя Дуся?! — недоверчиво воскликнул Иван. — Она-то как могла об этом узнать?
— Во-во, тетя Дуся, — тряхнул гривой Сева. — Она самая.
— Она здесь?
— Нет, в отъезде.
— Тогда я не совсем понимаю…
— Со временем поймешь, — уверил его Сева. — Собирайся. Нам пора.
Иван бесцельно прошелся по комнате. Пони, все еще возлежавший на тахте, насмешливо следил за его метаниями.
— И долго ты будешь мотаться из угла в угол? — наконец спросил он.
— Куда мы пойдем? — остановился возле него Иван. — И что я должен с собой взять?
— Есть у меня один знакомый, — ответил Сева. — Он должен быть в курсе всех слухов и происшествий. Вот к нему и заглянем.
— А что мне брать с собой? — повторил вторую часть вопроса Иван.
— А что берут с собой, когда выходят на улицу? — ехидно поинтересовался ночной гость.
Иван молча пошел одеваться, представляя, как он будет выглядеть на ночной улице в компании с говорящим пони. Судя по всему, их поход должен был продлиться до первого милицейского наряда, который непременно проявит самый пристальный интерес к такой любопытной компании
Сева наконец покинул тахту и нетерпеливо постукивал копытцем в прихожей.
— Документы брать? — поинтересовался Иван. — Деньги?
— Бери, — снисходительно позволил Сева. — Может, и пригодятся…
Пока Иван запирал дверь, возясь с ключом на тонущей в полумгле лестничной площадке, Сева, не дожидаясь его, дробно скатился вниз по лестнице. Справившись наконец с маскирующимся замком, Иван спустился во двор.
Ночного гостя в пределах видимости не наблюдалось. Иван внимательно огляделся и, глубоко вдохнув морозный воздух ранней весны, повернулся к подъезду, еще раз твердо решив, что прямо с утра идет на прием к психиатру. В том, что им должны будут заинтересоваться, Иван нисколько не сомневался. Такой детально проработанный глюк тянул как минимум на кандидатскую диссертацию. Но раздавшийся за его спиной короткий гудок автомобильного клаксона прервал мысли о походе в поликлинику. Иван обернулся. Притулившийся возле пешеходной дорожки оранжевый древний «запорожец» призывно мигнул в его сторону фарами. Иван осторожно приблизился к машине. Дверца щелкнула и приглашающе приоткрылась. В салоне зажегся свет. Все еще не веря в метаморфозу, произошедшую с его ночным гостем, Иван втиснулся в неудобную кабину. Лишь только он захлопнул дверь, заурчал мотор. Иван, не находя в себе сил поверить, что «запорожец» — это трансформировавшийся Сева, осторожно положил руки на руль, внимательно изучая салон машины и ежесекундно ожидая окрика хозяина этого допотопного средства передвижения.
— Осмотрелся? — раздался голос Севы из динамика маленького радиоприемника, висевшего под приборным щитком. — Тогда двинулись.
— Да я последний раз сидел за рулем в школе на уроке автодела, — попробовал слабо возразить Иван. — Может, лучше пешочком?
— Вот еще, «пешочком», — недовольно отреагировал динамик, — Так мы всю ночь пробродим. Ты только рули, а остальное — мое дело.
— А куда едем-то? — поинтересовался Иван.
— В Похвалихинские бани, — ответил Сева. — К моему знакомому.
Иван довольно уверенно вписался в выезд под аркой, и они вырулили на пустынное ночное шоссе. Пилить к вышеупомянутым баням надо было через весь город. Скорость «запорожца» не превышала двадцати-тридцати километров в час, что вполне устраивало новоявленного водителя. Ивану, кроме как следить за дорогой и рулевой баранкой, больше ничего не оставалось. Он очень быстро освоился с нехитрым управлением и решил разнообразить поездку музыкой. Протянув руку к не менее допотопному, чем машина, радиоприемнику, он крутанул верньер включения.
— Уй! — отреагировал динамик негодующим воплем. Иван от неожиданности подскочил на месте.
— Ты что?! Обалдел?! — продолжал вопить динамик голосом Севы на испуганно отдернувшего руку Ивана. — Чуть ухо мне напрочь не свернул! Я же тебе сказал: ничего не трогать, кроме баранки!
— Да я просто хотел музыку…
— Так попросил бы! — оборвал его Сева, — А не занимался членовредительством!
Из динамика понесся речитатив модного сейчас рэпа.
— Уй! — в свою очередь отреагировал Иван. — Убери!!
— А вот это как? — вкрадчиво спросил динамик. «…Ты целуй меня везде. Восемнадцать мне уже…»
— Я пешком пойду! — предупредил Иван. — Если ты не прекратишь издевательство!
— Ай-я-яй! — издевательски произнес динамик. — А золотая молодежь и олигархи очень уважают под нее оттягиваться…
— Я ни к тем, ни к другим никакого отношения не имею!
— Элита же! — не сдавался Сева. — Как ты можешь игнорировать то, что им нравится?!
— Вот украду миллион баксов, — ответил Иван, — может, тоже буду тащиться под Сосо Павлиашвили или Борю Моисеева. А пока уволь…
— Нет, до чего дошел разгул демократии, — сокрушенно произнес динамик голосом Севы. — Отдельные представители общества ни в грош не ставят музыкальные предпочтения нынешнего и будущего руководства страны… А потом удивляются — куда статуи из квартир пропадают?
Иван повернул руль вправо, и «запорожец» подкатил к обочине.
— Куда рулишь? — мгновенно отреагировал динамик. — Столб впереди! Не видишь, что ли?
— Тормози, — скомандовал Иван. — Я выхожу.
— Так, — констатировал голос Севы. — С музыкальными вкусами, кажется, более-менее разобрались… думаю, следующая вещь не вызовет у тебя такого бурного протеста.
Из динамика полилась чуть заунывная, ритмичная музыка, и мрачный голос затянул:
…Напудрив ноздри кокаином,
Я выхожу на променад.
И звезды светят мне красиво,
И симпатичен ад…
Не дождавшись реакции, Сева спросил:
— Нравится?
— Пойдет, — кивнул Иван. — «Агата Крисди» сейчас как раз по ситуации.
— Рад, что угодил, — скромно произнес динамик. Некоторое время они двигались по ночным улицам в полном молчании, сопровождаемые лишь странной песней некогда скандальной группы. Ивана волновала возможная встреча с патрулями ГАИ-ГИБДД, но, после того как они миновали один из стационарных постов и ни один из продавцов полосатых палочек не обратил на них ни малейшего внимания, он ободрился и даже начал подпевать братьям, предлагавшим «умереть весело».
— А с чего ты взял, что песня как раз по ситуации? — не выдержал длительного молчания Сева.
— Ну как, — усмехнулся Иван. — Только после хорошей порции кокаина и можно поехать на говорящей лошади, обернувшейся «запорожцем»…
— Я не лошадь! — оборвал его обиженным голосом Сева. — Я конь!
— Пусть будет конь, — легко согласился Иван.
— Не «пусть будет», а конь! — не терпящим возражений голосом заявил динамик.
— Ладно, конь, — кивнул Иван. — Вот только скажи мне, конь, почему ты «запорожцем» обернулся?
— А ты как меня назвал? — поинтересовался злопамятный Сева. — Коньком-горбунком? Вот и разъезжай на «горбатом».
— Выходит, назови я тебя арабским скакуном, ты обернулся бы «линкольном»? Я слышал, нефтяные шейхи обожают эту модель.
— Ну, «линкольн» не «линкольн», а последней моделью «БМВ» обеспечил бы.
— Слушай, — озвучил Иван мелькнувшую мысль, — а ведь форму «запорожца» наши сперли с немецкого «жука».
— Какого еще «жука»? — недоуменно спросил Сева.
— «Фольксваген»-«жук» — пояснил Иван. — Так что ты вполне мог и в «горбатого» из Западной Европы превратиться… я, кстати, видел недавно одну из их моделей в стиле ретро… Мечта, а не машина.
— Даже и не мылься, — ответствовал ему Севин голос — Надо быть патриотом своей страны хоть в чем-то. А то хиты эстрады его не устраивают, для передвижения иномарку подавай…
— А что тут плохого? — Иван пожал плечами. — Все хотят жить лучше…
— Нет, так не пойдет. — Голос из динамика на миг даже перекрыл музыкальное сопровождение. — И кто тебя только воспитывал? Придется взять это дело в свои руки. Будем делать из тебя патриота.
— А выбрать можно? — поинтересовался Иван.
— Что?
— Страну, для которой ты будешь делать из меня патриота…
— Родину не выбирают, сынок, — ответил Сева строчкой из анекдота.
Так за разговором Иван и Сева незаметно подкатили к баням. На темном силуэте здания не просматривалось ни одного огонька.
— Вылезай, приехали, — скомандовал Сева.
— И где твой знакомый проживает? — с недоумением осмотрелся Иван.