Дом бургомистра в Эгере.
Явление первое
Бутлер
(войдя)
Он здесь. Он волей рока приведен.
Захлопнулась решетка крепостная,
Мост опустился, дал ему пройти,
Потом, качаясь, вновь поднялся кверху, —
И для спасенья путь ему отрезан:
«Здесь твой рубеж, а дальше — ни на пядь!»
Вот приговор судьбы. Ты, всем на диво,
Из Чехии поднялся метеором,
Блестящий путь на небе прочертил,
И близ ее границ — твое паденье!..
Ты славе старых изменил знамен,
Но в старое, слепец, ты верил счастье!
И чтоб зажечь в Империи войну
И сбросить лары с очагов священных,[34]
Ты поднял меч преступною рукой.
Но берегись! Ты местью одержим…
Смотри, чтоб месть тебя не погубила!
Явление второе
Бутлер и Гордон[35].
Гордон
Так это вы? Как ждал я встречи с вами!
Изменник — герцог! Боже! И беглец!
За царственную голову его
Обещана награда! Генерал,
Скажите, что там в Пильзене случилось?
Бутлер
Вам, комендант, мое письмо вручили,
Которое отправил я с гонцом?
Гордон
Я поступил, как приказали вы, —
Открыл пред ним ворота крепостные.
Я высочайший получил указ
Без рассуждений вам повиноваться.
Но стоило мне герцога увидеть,
Как я, простите, снова впал в сомненье.
Не как опальный в Эгер он вступил.
Его чело, как некогда, сияло
Величием властителя, и взор
Повиновенья требовал. Спокойно,
Как в дни невозмутимого порядка,
Мой комендантский рапорт принял он.
Когда виновный попадет в беду,
Он шелковым становится, — сановник
Пред пешкою заискивать не прочь;
Но, взвешивая похвалы слова,
С достоинством произносил их герцог —
Так хвалят слуг, исполнивших свой долг.
Бутлер
Все так произошло, как я писал.
Он войско продал шведам, им открыть
Хотел ворота Эгера и Праги.
Но от него вся армия отпала,
Лишь пять полков карабинеров Терцки
За ним сюда последовали. Герцог
Отныне государственный изменник, —
Долг верных трону — Фридланда немедля
Представить в Вену, мертвым иль живым.
Гордон
Изменник императору… Властитель
Столь даровитый! О, непостоянство
Земного счастья!.. Я, бывало, думал:
Не может это кончиться добром!
Такое возвышенье и столь смутно О
черченная власть — вот западня:
Коль меры нет, желаньям нет предела!
О, как нужна законов ясных грань
И торная обычаев дорога!
Да, противоестественную власть
В своих руках сосредоточил герцог;
С самим монархом стал он наравне
И, возгордясь, отвык от подчиненья.
Как жаль его! Но там, где Фридланд пал,
Не устоял бы, думаю, никто.
Бутлер
До времени умерьте состраданье, —
Он так опасен, так еще могуч!
Стремительно сюда подходят шведы,
И если мы отпора не дадим,
Они соединятся с Валленштейном.
Но этому не быть! Отсюда герцог
Не ускользнет, — я честью поручился
Здесь в Эгере его под стражу взять,
И вы помочь должны мне, комендант!
Гордон
Зачем я дожил до такого дня!
Светлейший сам меня назначил в Эгер.
Не для того мне Фридланд вверил крепость,
Чтобы ему она тюрьмою стала.
Но воли нет своей у подчиненных,
И поступать великодушно смеют
Лишь те, кто и свободен и могуч.
Мы только исполнители закона
Жестокого; одна лишь добродетель
Доступна подначальным — послушанье.
Бутлер
Не сетуйте, что вы так стеснены.
Где много воли, много заблуждений —
Надежней долга узкая тропа.
Гордон
Так, значит, от него все отступились?
Он осчастливил тысячи людей.
Он царственно был щедр, его рука
Пригоршнями давать не уставала…
(Покосившись на Бутлера.)
Немало поднял он людей из праха
И почестями наградил, чинами,
А грянула беда — и в их толпе
Ни одного не оказалось друга!
Бутлер
Нежданно оказался здесь один.
Гордон
Не получал я от него наград!
Достигнув величавой высоты,
О друге юных дней не вспоминал он…
И то сказать, у герцога я был
Не на глазах, — служил в забытом замке,
Но, милостями Фридланда не взыскан,
Я сохранил в тиши свой дух свободный.
Притом, когда я был сюда назначен,
Он безупречно выполнял свой долг;
И я не обманул его доверья, —
Я все сберег, что герцог вверил мне.
Бутлер
Он вне закона. Отвечайте прямо:
Вы задержать поможете его?
Гордон
(скорбно, после молчаливого раздумья)
Смотря… Когда все так, как вы сказали…
Да, если он престолу изменил,
И продал войско, и хотел ворота
Имперских крепостей открыть врагу…
То нет ему спасенья!.. Но прискорбно,
Что рок меня орудием избрал
Его неотвратимого паденья.
Пажами в Бургау вместе были мы,
Хоть возрастом я несколько постарше.
Бутлер
Мне это все известно.
Гордон
Да, тридцать лет прошло. Уже в то время
В двадцатилетием юноше пылал
Отважный дух. Не по годам серьезен,
К великому стремился он душой;
Всегда сосредоточен, молчалив,
Он мимо нас, бывало, шел, чуждаясь
Мальчишеских проказ и развлечений.
Но на него порою находило
Таинственное нечто, и тогда
Из глубины души вдруг вырывался
Глубокой, мощной мысли яркий луч,
И, слушая, дивились мы, не зная,
Безумец он иль свыше вдохновленный.
Бутлер
Он как-то задремал в оконной нише
И с третьего свалился этажа,
Но невредим встал на ноги. С тех пор
В нем замечали признаки безумья.
Гордон
Он сделался задумчивым и стал
Католиком, внезапно обращенный
Спасения непостижимым чудом.
И с той поры он почитал себя
Избранником, свободным существом
И, обольщенный дерзкою надеждой,
Над бездной жизни по канату шел.
Но вот судьба нас развела далёко.
Он продвигался быстро и отважно,
Вот граф он, князь, вот герцог и диктатор…
Всё не по нем; он руку протянул
К короне королевской и стремглав
Сорвался вниз, на верную погибель!
Бутлер
Довольно. Вот он.
Явление третье
Входит Валленштейн, разговаривая с бургомистром Эгера. Те же.
Валленштейн
Вы были вольным городом? В гербе
У вас я вижу только половину
Имперского орла. А почему?
Бургомистр
Имперским вольным городом был Эгер.
Но добрых двести лет тому назад
Короне чешской мы в залог достались.
Зачеркнута часть нижняя орла
До той поры, как долг уплатят чехам.
Валленштейн
Вы заслужили вольность. Будьте стойки.
Не верьте вздорным слухам. Что, тяжел
У вас налог?
Бургомистр
(пожимая плечами)
Он нам едва под силу.
Вдобавок мы содержим гарнизон.
Валленштейн
Вам предоставят льготу. А скажите,
Есть протестанты в городе у вас?
Бургомистр смущен.
Да, да. Я знаю, в этих стенах много
Скрывается… Признайтесь! Вы и сами…
Не правда ли?
(Смотрит на него в упор. Бургомистр испуган.)
Не бойтесь. Ненавижу
Иезуитов я… и если б мог,
Давно б от них Империю избавил…
Мне все равно, что Библия, что требник!
И это знают все… Я лютеранам
Построить в Глогау кирку разрешил…
Послушайте… Да, как же вас зовут?
Бургомистр
Пахгельбель, ваша светлость.
Валленштейн
Так вот… Но только никому ни слова
О том, что вам доверю, бургомистр.
(Положив руку ему на плечо, торжественно говорит.)
Узнайте же, что пробил час паденья
Для тех, кто вознесен был, а для слабых —
Час возвышенья наступил… Но это
Пусть между нами! Близится конец
Испанскому владычеству на двух
Престолах. Будут новые порядки…
Вы в небесах видали три луны?
Бургомистр
Да, с ужасом.
Валленштейн
Два крайние светила
Вдруг сделались кровавыми мечами,
Лишь среднее по-прежнему сияло.
Бургомистр
Решили мы, что знаменье пророчит
Набег турецкий нам.
Валленштейн
При чем здесь турки?
На западе и на восходе солнца
В потоках крови сгинут две державы,
А вера лютеран восторжествует.
(Замечает Бутлера и Гордона.)
Дорогой мы пальбу слыхали слева,
Она и здесь была слышна?
Гордон
О да!
Отчетливо ее мы различали.
По ветру, с юга доносился гул.
Бутлер
Под Нойштадтом иль Вайденом палили.
Валленштейн
С той стороны нам шведов надо ждать.
Как гарнизон силен?
Гордон
Боеспособных
Сто восемьдесят только, остальные
Все инвалиды.
Валленштейн
Сколько в Йохимстале?
Гордон
Его я против шведов укрепил, —
Теперь две сотни там аркебузиров.
Валленштейн
Как вы предусмотрительны, хвалю.
И земляные видел я работы.
Гордон
К нам подступает Рейнграф, потому
Я наскоро два бастиона строю.
Валленштейн
Вы государю ревностный слуга,
И я доволен вами, подполковник.
(Бутлеру.)
Сменить аркебузиров в Йохимстале
И всех, кто в обороне состоит.
(Гордону.)
Под верною охраной вашей, Гордон,
Я оставляю дочь, жену, сестру.
А мне здесь оставаться нет причины.
Лишь писем жду и тронусь в путь чуть свет
Со всеми мной введенными полками.
Явление четвертое
Те же. Терцки.
Терцки
Удача, герцог! Радостные вести!
Валленштейн
Какие же?
Терцки
Под Нойштадтом — дрались!
Швед одержал победу.
Валленштейн
Неужели?
Но кто, скажи, принес нам эту весть?
Терцки
Крестьянин из деревни Тиршенрайт.
Бой начался, когда смеркаться стало;
Какой-то полк имперский в лагерь шведов
Ворвался, бились добрых два часа.
Весь тысячный отряд имперских войск
Был истреблен, полковник их убит.
Вот все, что смог он рассказать об этом.
Валленштейн
Как мог отряд имперский оказаться
Под Нойштадтом? Не птицей же граф Альтринг
Примчался вдруг! Да он еще вчера
В четырнадцати милях был оттуда,
А Галлас не стянул еще всех войск
Во Фрауенберг. Неужто мог Сюис
Так далеко продвинуться? О нет.
Появляется Илло.
Терцки
Вот Илло. Видно, с добрыми вестями.
Явление пятое
Те же. Илло.
Илло
(Валленштейну)
К тебе гонец примчался с донесеньем.
Терцки
Что, о победе подтвердилась весть?
Валленштейн
Откуда он? И с чем?
Илло
Он прискакал
От Рейнграфа, и вот что там случилось.
Всего пять миль от нас до стана шведов.
Под Нойштадтом на них внезапно бросил
Макс Пикколомини свой конный полк.
Кровавое там завязалось дело,
Однако шведы взяли верх числом,
А паппенгеймцы, как один, погибли…
И с ними Макс, что их в атаку вел.
Валленштейн
Но где гонец? Веди к нему!..
(Хочет идти.)
В комнату вбегает фрейлина Нойбрунн; за нею через весь зал бегут слуги.
Нойбрунн
На помощь!
Илло и Терцки
Что?
Нойбрунн
(Валленштейну)
Ваша дочь…
Валленштейн и Терцки
Узнала?
Нойбрунн
Умирает.
Бежит прочь, за нею следуют Валленштейн, Илло и Терцки.
Явление шестое
Бутлер и Гордон.
Гордон
(в изумлении)
Не скажете вы мне, что это значит?
Бутлер
Макс Пикколомини погиб в бою,
Как говорят, она его любила.
Гордон
Несчастная!
Бутлер
Вы слышали, что Илло говорил?
Сюда идут победоносно шведы!
Гордон
Слыхал.
Бутлер
Двенадцать там у них полков,
Пять герцогских стоят вблизи; у нас же
Один мой полк драгун и гарнизона
Каких-нибудь две сотни человек.
Гордон
Да, это так.
Бутлер
С таким числом ничтожным удержать
Мы в крепости преступника не сможем.
Гордон
Бесспорно.
Бутлер
Толпа обезоружит горсть людей,
Освободит его…
Гордон
Боюсь, что так.
Бутлер
(помолчав)
Так знайте же! Я за исход ручался,
За голову его — моя залогом,
Я слово дал, и я его сдержу;
Живого надо зорко охранять…
А с мертвым нет хлопот.
Гордон
Как вас понять? О, боже! Вы могли бы…
Бутлер
Он жить не должен.
Гордон
И способны вы…
Бутлер
Я или вы. Он не увидит утра.
Гордон
Его убить хотите вы?
Бутлер
Намерен.
Гордон
Он вверил вам себя!
Бутлер
Нет, — злому року!
Гордон
Особа полководца…
Бутлер
Он им был!
Гордон
Былых заслуг проступок не изгладит!
Где ж приговор?
Бутлер
Казнь будет приговором!
Гордон
Злодейство это, а не правосудье,
Виновного выслушивает суд.
Бутлер
Вина ясна, судьею был монарх,
И мы теперь его исполним волю.
Гордон
Нельзя спешить с убийством, — можно взять
Обратно слово — жизни не вернешь!
Бутлер
Но рвенье слуг по нраву государям.
Гордон
Мне не по нраву служба палача.
Бутлер
Кто храбр, свершает подвиг, не бледнея.
Гордон
На карту можно ставить жизнь — не совесть!
Бутлер
Что ж! Выпустить его, позволить вновь
Зажечь войны неугасимый пламень?
Гордон
В плену держите, но не убивайте,
Путь не закройте милосердью неба.
Бутлер
Когда б не пораженье наших войск,
И я на жизнь его не посягнул бы.
Гордон
Зачем я распахнул ему ворота!
Бутлер
Его убьет не место, но судьба.
Гордон
Я мог бы, этот замок защищая,
Как рыцарь, пасть на крепостном валу.
Бутлер
И тысячи погибли б вместе с вами!
Гордон
Почетный долг исполнив до конца!
Но проклято природой злодеянье.
Бутлер
(вручая пергамент)
Вот манифест, который нам обоим
Схватить его повелевает строго.
Вы отвечать готовы, если он
Уйдет от нас к врагу по недосмотру?
Гордон
Как я беспомощен, о боже!
Бутлер
Примите ж на себя вину за все!
Да, будь что будет! Вы за все в ответе.
Гордон
О, господи!
Бутлер
Но где ж другое средство
Исполнить императорский указ?
Не смерть его нужна мне, а паденье.
Гордон
О боже мой!.. Да, это неизбежно,
Но голос сердца говорит иное.
Бутлер
Фельдмаршала убить и графа Терцки
Придется с Валленштейном заодно.
Гордон
О, этих мне не жаль! Их увлекал
Не голос звездных сфер, но злой расчет.
Они в его возвышенную душу
Недоброй страсти заронили семя,
И неустанно, с дьявольским упорством
Плод роковой растили… Пусть им будет
За рвенье злое — злое воздаянье!
Бутлер
И в смерти пусть его опередят.
Да, все уже обдумано. Обоих
Схватить хотел я ночью на пиру
И в Эгере держать под крепкой стражей,
Но лучше разом кончить. Я пойду
Отдать необходимые приказы.
Явление седьмое
Те же. Илло и Терцки.
Терцки
Теперь не та уж песня! Завтра в крепость
Войдут двенадцать тысяч храбрых шведов.
И — марш на Вену! Веселее, друг!
Не хмуриться при столь отрадной вести!
Илло
Впредь будем мы предписывать законы
И отомстим бесстыдным негодяям,
Что нас покинули. Один уже,
Полковник Пикколомини, наказан, —
О, если б всем врагам такой конец!
Какой удар для старика! Всю жизнь
Промучился, чтоб княжеской короной
Свой увенчать старинный графский дом,
И — потерять единственного сына!
Бутлер
Жаль доблестного юношу. Светлейший
Был этой вестью явно опечален.
Илло
Эх, старина! Не по нутру мне было
Его пристрастье к этим итальянцам,
Я из-за них, случалось, спорил с ним.
Он и теперь, душой моей клянусь,
Охотно бы нас всех похоронил,
Чтоб друга воскресить такой ценою.
Терцки
Молчи! Молчи! Пусть мертвый мирно спит!
Куда важней, кто перепьет кого, —
Ваш полк нас угощает нынче, Бутлер.
Мы с вами до утра повеселимся;
Забрезжит день — и шведский авангард
Мы с кубками в руках, ликуя, встретим!
Илло
Сегодня попируем беззаботно,
А там пойдут горячие деньки.
Пусть мой клинок потрудится, пока
Австрийской крови вдоволь не напьется.
Гордон
Фи! Что за речи, господин фельдмаршал!
К чему такая злоба на монарха?..
Бутлер
Не обольщайтесь первою победой!
Стремительно Фортуны колесо, —
Еще могуч, поверьте, император!
Илло
Есть у него солдаты — нет вождя!
Не смыслит ничего в военном деле
Король венгерский… Галлас — неудачник,
Он мастер лишь губить свои войска.
Ну, а змея Октавио, быть может,
Ужалит в пятку, но в открытой битве
Не устоит он против Валленштейна.
Терцки
Мы, старина, не промахнемся! Счастье
В союзе с нашим герцогом всегда,
И только с ним австрийцы побеждают.
Илло
Большое войско соберет он вскоре,
К нему толпой спешат со всех сторон
Под старые победные знамена.
Былые возвратятся времена,
По-прежнему великим будет Фридланд,
А те, что нас покинули теперь,
Захлопают ослиными ушами!
Он будет земли раздавать друзьям
И царственно за верность наградит.
Меня и Терцки раньше, чем других.
(Гордону.)
И вас он не забудет; чтобы верность
Блистала ярче на посту высоком,
Из каменного извлечет гнезда.
Гордон
Доволен я, к высотам не стремлюсь,
Где горы выше — пропасти страшней!
Илло
Но в Эгере вы, Гордон, отслужили,
Ведь поутру захватят крепость шведы.
За мною, Терцки! Нам пора на пир!
Давай прикажем все огни зажечь
По городу в честь шведов. Кто не хочет,
Предатель тот и прихвостень испанцев.
Терцки
Оставь. За это герцог не похвалит.
Илло
Хозяева здесь мы, никто не смей
Здесь признавать открыто Фердинанда…
Покойной ночи, комендант! Пройдитесь
В последний раз по крепости. Дозоры
Назначьте. Можете сменить пароль.
А ровно в десять герцогу вручите
Ключи — и вашей службе тут конец,
Ведь поутру захватят крепость шведы.
Терцки
(уходя, Бутлеру)
Так вы придете?
Бутлер
Да, я буду точен.
Илло и Терцки уходят.
Явление восьмое
Бутлер и Гордон.
Гордон
(глядя вслед уходящим)
Несчастные! Опьянены победой,
Бросаются в расставленные сети,
Не чувствуя, не видя, что их ждет!..
Мне их не жаль. Хотя бы этот Илло,
Спесивый, дерзкий негодяй, он хочет
В крови монарха свой клинок омыть!
Бутлер
Исполните приказ его. Дозоры
Послать кругом и быть настороже!
А я, чуть в замок явятся, ворота
Запру, чтоб слухи в город не проникли.
Гордон
(в тревоге)
Помедлите! Сперва…
Бутлер
Ведь вы слыхали,
Хозяин тут наутро будет швед.
У нас лишь ночь одна. Они спешат,
А все ж мы их опередим… Прощайте!
Гордон
Недоброе читаю в вашем взоре.
Ах, дайте слово…
Бутлер
Солнце закатилось,
И вечер наступает роковой…
Заносчивы они; сама судьба
Нам в руки предает врагов беспечных,
Счастливыми мечтами упоенных,
И вскоре сталь их жизни оборвет.
Какой великий мастер был наш герцог
Все высчитать и все предусмотреть!
Людей он, будто пешки на доске,
Передвигал, стремясь упорно к цели,
И без зазренья совести он дерзко
Их честью и достоинством играл.
Считал-считал, мудрил и все же сбился:
Не шутка, — жизнью просчитался он,
Как тот мудрец, которого убили
Средь вычерченных на песке кругов.[36]
Гордон
Не время о просчетах говорить.
Подумайте, как он велик душою, —
Как много в нем сердечного участья,
Какое проявлял он благородство,
И пусть его достоинства удержат,
Как ангелы своей мольбой, ваш меч!
Бутлер
Нет, поздно! Что мне думать о пощаде, —
Я лишь о мести должен помышлять.
(Схватив Гордона за руку.)
Не в ненависти дело… Не люблю
Я герцога, и есть на то причины…
Но все ж его сразит не месть моя,
А рок, стеченье грозных обстоятельств.
Напрасно человек воображает,
Что он свободен в действиях! Нет, он
Игралище слепой державной силы,
Что, управляя жизнью своевольно,
Жестокую вершит необходимость.
Заговори в душе внезапно жалость,
Я, вопреки всему, его убью.
Гордон
Поддайтесь состраданью, генерал!
Ведь голос сердца — это голос бога,
Обманчивы рассудка притязанья.
Что принесет вам это злое дело?
Вам счастья не построить на крови,
К величию пути не проложить!
Порой угодно королям убийство,
Но не выносят короли убийц.
Бутлер
Здесь тайна. Все расспросы бесполезны.
Зачем так быстро подступают шведы!
На милость императора охотно
Я герцога бы отдал — пусть живет.
Я крови не хочу его. Но честью
Поклялся я — и смерть ему! А если
Его упустим, ждет меня позор.
Гордон
Спасти такую жизнь…
Бутлер
(живо)
Как?
Гордон
Он достоин,
Чтоб за него пожертвовать собою.
Что мненье света! Будьте благородны!
Бутлер
(холодно и гордо)
Он важная персона, герцог Фридланд…
Я ж — заурядный человек, не так ли?
Не все ль равно, позором или славой
Себя покроет человек простой —
Спасти бы только знатную особу!..
Нет, всякий знает цену сам себе.
Как я себя ценю, лишь мне известно.
Я презирать себя не стану, глядя
И на того, кто саном всех превыше.
Величье и ничтожество людей —
Лишь в том, на что направлена их воля;
Моя — тверда, он должен умереть.
Гордон
Я захотел поколебать скалу!
Не женщина на свет вас породила.
Я вам не в силах помешать. Пусть бог
От ваших лютых рук его избавит.
Уходят.
Явление девятое
В одном из покоев герцогини.
Тэкла сидит в кресле, бледная, с закрытыми глазами. Герцогиня и фрейлина фон Нойбрунн хлопочут возле нее. Валленштейн и графиня разговаривают.
Валленштейн
Но как она так быстро все узнала?
Графиня
Предчувствие тревожило бедняжку
И слух о битве напугал, в которой
Полковник императорский погиб.
Я видела, как бросилась она
К посланцу Рейнграфа и в тот же миг
Злосчастную сумела вырвать тайну.
Мы кинулись за ней, — она без чувств
У шведа на руках уже лежала.
Валленштейн
Какой удар постиг ее нежданно!
Несчастное дитя!
(Герцогине.)
Что, ей не лучше?
Герцогиня
Вот веки дрогнули…
Графиня
Жива!
Тэкла
(озираясь)
Где я?
Валленштейн
(подходит к ней и обнимает ее)
Приди в себя! Будь сильной духом, Тэкла!
Взгляни, с тобою любящая мать,
Ты на руках у своего отца.
Тэкла
(приподнявшись)
Где он? Ушел?
Герцогиня
О ком ты, дочь моя?
Тэкла
О вестнике беды!..
Герцогиня
Дитя мое, не вспоминай о нем!
Не воскрешай в душе картины мрачной!
Валленштейн
Нет, дайте горе ей излить! Пусть плачет!
Не откажите ей в слезах участья.
Великая постигла Тэклу скорбь,
Но дочь моя все вынесет, она
В отца, и дух ее необорим.
Тэкла
Я не больна. Уже стоять я в силах.
Ты плачешь, мать? Тебя я напугала?
Но все прошло, я вновь собой владею.
(Встает и кого-то ищет глазами.)
Где он? Не прячьте шведа от меня!
Уже я в силах выслушать его.
Герцогиня
Нет! Вестника подобного несчастья
Я на твои глаза не допущу.
Тэкла
Отец…
Валленштейн
Что, дочь моя?
Тэкла
Я не больна,
А скоро и совсем здорова буду.
Есть у меня к вам просьба.
Валленштейн
Говори!
Тэкла
Позвольте, чтобы этого… чужого
Сюда позвали! Расспросить его
Хочу наедине.
Герцогиня
Нет, ни за что!
Графиня
Не надо звать его! Не позволяй!
Валленштейн
Но, дочь моя, к чему еще расспросы?
Тэкла
Когда узнаю все, спокойней стану.
Я правду знать хочу. А мать решила
Меня щадить. Я не хочу пощады.
Все страшное уже известно мне, —
Я ничего страшнее не услышу.
Графиня и герцогиня
(Валленштейну)
Не разрешай!
Тэкла
Я в ужасе была
И выдала себя пред посторонним;
Он слабости моей невольным стал
Свидетелем, и на руки ему
Я опустилась… к моему стыду.
Вернуть хочу я уваженье шведа,
Чтоб дурно он не думал обо мне.
Валленштейн
Мне кажется, она права… Я склонен
Исполнить эту просьбу. Позовите!
Нойбрунн уходит.
Герцогиня
Я мать, и я с тобой останусь, Тэкла.
Тэкла
Хочу остаться с ним наедине,
Так будет легче мне собой владеть.
Валленштейн
(герцогине)
Что ж! Пусть она одна с ним остается.
Бывает скорбь, когда никто на свете
Тебе не может послужить опорой,
И если духом ты силён — крепись!
В самой себе дочь силу обретет
Такой удар перенести внезапный.
Не женскую в ней прозреваю волю, —
Как с героиней обойдемся с ней.
(Намеревается уйти.)
Графиня
(удерживает его)
Куда ты? Стой! Мне Терцки говорил,
Что на заре ты покидаешь крепость,
А мы здесь остаемся.
Валленштейн
Это правда. Отважным людям я вверяю вас.
Графиня
Возьми нас, брат, с собой! Не оставляй
В уединенье мрачном ждать исхода
С такой тревогой и тоской в сердцах!
Легко встречать беду лицом к лицу,
Но как ужасны муки ожиданья
Для тех, кто истомится вдалеке!
Валленштейн
Ты говоришь напрасно о беде.
Я полон самых радужных надежд.
Графиня
С собой возьми нас, Альбрехт. Не бросай
В таком углу зловещем: тяжело
Мне на душе средь этих стен угрюмых,
Где холод склепа сердце леденит.
Ах, до чего же страшен этот дом!
Ты уведи нас прочь! Сестра, проси!
Проси и ты, племянница моя!
Валленштейн
Зловещий дух покинет это место,
И милым сердцу будет здесь приют.
Нойбрунн
Вот шведский капитан!
Валленштейн
Оставим их.
(Уходит.)
Герцогиня
(Тэкле)
Ты побледнела! Ах, никак нельзя
Тебе с ним говорить. Пойдем со мною!
Тэкла
Нет, но вблизи пусть остается Нойбрунн.
Герцогиня и графиня уходят.
Явление десятое
Тэкла. Шведский капитан. Нойбрунн.
Капитан
(почтительно приближаясь)
Принцесса… Это имя сорвалось
Нечаянно… Простите, ради бога!..
Тэкла
(с достоинством)
Вам довелось меня увидеть в горе. —
Несчастный случай превратил чужого
В поверенного сокровенных чувств.
Капитан
Вам ненавистен должен быть мой вид,
Прискорбное принес я вам известье.
Тэкла
Вина моя. Я вырвала его,
И рупором моей судьбы вы стали.
Но ваш рассказ внезапно прерван был
Моим испугом. Жду его конца.
Капитан
(нерешительно)
Я только вашу скорбь возобновлю.
Тэкла
Спокойна я… хочу спокойной быть.
Что дальше? Как же завязалась битва?
Капитан
Мы в лагере, лишь наспех укрепленном,
Под Нойштадтом, не ждали нападенья.
Вдруг, под вечер, у леса, — пыль столбом!
Влетают в лагерь наши верховые,
Кричат, что следом наседает враг.
И только мы вскочить успели в седла,
Как паппенгеймцы ринулись на нас,
Прорвавшись сквозь засеку, а затем
В неудержимом, яростном порыве
На всем скаку они перелетели
Чрез ров, которым стан был обведен.
Но храбрость безоглядная далёко
Их от своей пехоты увлекла —
Ведь только паппенгеймцы за отважным
Вождем отважно кинулись…
Тэкла вздрагивает. Капитан на мгновение умолкает, но она жестом просит его продолжать.
Мы всею нашей конницей тогда
Их спереди и с флангов охватили,
Ко рву прижав, а позади него
Поспешно строй занявшая пехота
Их встретила, ощерясь лесом пик.
И, вклинившись в наш тесный, грозный строй,
Они вперед или назад податься
Уже не в силах были. Тут наш Рейнграф
Вождю их крикнул, чтобы он сдавался
И завершил с почетом славный бой.
Полковник Пикколомини…
Тэкла, пошатнувшись, хватается за кресло.
…на шлеме
Был у него приметный всем султан,
И развевались волосы по ветру…
Дал шпоры, перенесся через ров,
За ним весь полк… но вот — свершилось! — конь,
Пронзенный алебардой, на дыбы
Взвился и прочь отбросил седока,
А кирасиры, не сдержав коней,
Через него промчались всей лавиной.
Тэкла, слушавшая его в ужасе, начинает лихорадочно дрожать, теряя сознание; к ней подходит Нойбрунн и поддерживает ее.
Нойбрунн
Бесценная моя…
Капитан
(растроганный)
Я ухожу.
Тэкла
Нет, все прошло… Прошу вас, продолжайте.
Капитан
Увидев гибель своего вождя,
Весь полк пришел в неистовую ярость:
Никто не думал о своем спасенье,
Как тигр сражался каждый кирасир;
Но их упорство разъярило наших,
И лишь тогда затихла эта битва,
Когда у них последний воин пал.
Тэкла
(дрожащим голосом)
А где вы… где… не все вы рассказали.
Капитан
(помолчав)
Его мы нынче утром хоронили.
Двенадцать знатных юношей несли
Украшенный венком лавровым гроб,
И Рейнграф на него как знак почета
Свой меч победоносный положил.
За гробом войско шло. Судьбу героя
Оплакивали многие, он всем
Известен был своим великодушьем
И нрава беспримерной добротой.
Ему охотно Рейнграф спас бы жизнь,
Но, говорят, он смерти сам искал.
Нойбрунн
(растроганная, обращается к Тэкле, закрывшей лицо руками)
Бесценный друг!.. Прошу… Лицо откройте!
Зачем вы настояли на свиданье!
Тэкла
А где он погребен?
Капитан
В монастыре
Близ Нойштадта сейчас лежит он в склепе;
Отец, быть может, прах перенесет.
Тэкла
А кто патрон монастыря?
Капитан
Святая
Екатерина.
Тэкла
Путь далек?
Капитан
Миль семь.
Тэкла
А ехать как туда?
Капитан
На Тиршенрайт
И Фалькенберг, где наши аванпосты.
Тэкла
Кто командир?
Капитан
Полковник Зекендорф.
Тэкла
(подходит к столу и вынимает из ларчика с драгоценностями перстень)
Вы видели, в каком я тяжком горе,
И отнеслись с участием ко мне…
(Вручает ему перстень.)
Вот вам на память… А теперь ступайте.
Капитан
(изумленный)
Принцесса…
Тэкла знаком приказывает ему уйти и отходит от него. Капитан медлит и что-то хочет ей сказать. Нойбрунн повторяет жест Тэклы. Капитан уходит.
Явление одиннадцатое
Тэкла. Нойбрунн.
Тэкла
(бросаясь в объятия Нойбрунн)
Теперь мне докажи свою любовь,
В которой ты всегда клялась мне, Нойбрунн.
Будь верною подругой! Мы должны
Бежать сегодня в ночь.
Нойбрунн
Бежать! Куда?
Тэкла
Куда? Одно на свете для меня
Есть место — там, где гроб его стоит!
Нойбрунн
Зачем же вы туда бежать хотите?
Тэкла
Зачем? Бедняжка! Ты бы не спросила,
Когда бы сердцем ведала любовь.
Там все, что от него еще осталось.
Тот уголок заменит мне весь мир…
О Нойбрунн, не удерживай меня!
Обдумаем, как нам бежать сегодня.
Нойбрунн
А гнев отца? Он вас не остановит?
Тэкла
Мне на земле ничей не страшен гнев.
Нойбрунн
А насмехаться станут! А злословить!
Тэкла
Иду к тому, кого уж нет на свете,
И не в его объятья… боже правый!
В могилу я к любимому спешу.
Нойбрунн
Одним бежать? Беспомощным и слабым!
Тэкла
Вооружимся. Я тебе защита.
Нойбрунн
Ночной порой?
Тэкла
Мрак ночи скроет нас.
Нойбрунн
И в бурю!
Тэкла
Под копытами коней
Легко ль ему на поле битвы было?
Нойбрунн
А шведские посты сторожевые!
Нас не пропустят.
Тэкла
Там ведь тоже люди, —
По всей земле несчастью путь открыт!
Нойбрунн
Так далеко…
Тэкла
А разве пилигрим,
Идя к святым местам, считает мили?
Нойбрунн
Но как, принцесса, выбраться отсюда?
Тэкла
Нам золото ворота распахнет!
Нойбрунн
А если нас узнают?
Тэкла
Нет, в беглянке
Дочь Фридланда никто не заподозрит.
Нойбрунн
Где нам достать для бегства лошадей?
Тэкла
Их даст конюший мой. Зови его.
Нойбрунн
Как! Он тайком решится их доставить?
Тэкла
Да. Только ты иди скорей! Не мешкай.
Нойбрунн
Что будет с вашей матерью, когда
Откроется побег?
Тэкла
(опомнившись, смотрит вокруг себя страдальческим взором)
О мать моя!
Нойбрунн
Она и без того уж исстрадалась,
Что ж, ей последний нанести удар?
Тэкла
Мне не дано ее щадить!.. Иди.
Нойбрунн
Поступок свой обдумайте, прошу вас.
Тэкла
Обдумала и не колеблюсь, нет.
Нойбрунн
Но что же станет с вами там, принцесса?
Тэкла
Меня господь наставит, как мне быть.
Нойбрунн
Но ваше сердце так полно тревоги,
Что вы и там покоя не найдете.
Тэкла
Найду покой, как Макс его нашел…
Ступай, спеши, не трать напрасно слов!
Сама не знаю, что́ меня влечет
К его могиле так неудержимо!
Там сразу легче станет мне, я знаю!
Страданья пе́тля, что меня сдавила,
Спадет… Из глаз польются вольно слезы.
Ступай, давно пора нам быть в дороге.
Я не найду покоя в этих стенах,
Что на меня обрушиться грозят…
Необоримо прочь отсюда гонит
Загадочная сила… Что за чувство!
Вот привиденья бледные встают
Из всех углов и тесно обступают
Меня толпой чудовищной… Податься
Мне некуда!.. А их все больше, больше!
Они меня, живую, гонят прочь!
Нойбрунн
Вы так меня, принцесса, напугали,
Что и сама тут не решусь остаться.
Пойду и позову к вам Розенберга.
(Уходит.)
Явление двенадцатое
Тэкла
Меня зовет возлюбленного дух,
А духи мстивших за него героев
Винят меня в постыдном промедленье.
Они и в смерти не расстались с тем,
Кто был при жизни их вождем… Прекрасен
Пример простых сердец! Ужель мне — жить!..
О нет, и мне лавровый тот венок,
Которым гроб украшен твой, сплетали.
Жить без твоей любви — ужасный рок!
Отброшу жизнь и с нею все печали.
В тот миг, как мы друг друга повстречали,
Жизнь что-то значила. Передо мной
День занимался золотой!
И два небесных часа мне сияли.
Да, ты у входа в новый мир стоял,
Вошла в него я в трепетном молчанье;
Мильоном солнц он вкруг меня блистал,
И ангела — тебя! — творец послал,
Чтоб, оторвав от детского мечтанья,
Умчать меня к вершинам мирозданья!
Меня блаженство осенило вмиг,
В глубь сердца твоего мой взгляд проник!
(Замирает в раздумье, а затем в ужасе приходит в себя.)
Рок налетел… Жестокий, ледяной,
Он друга смял нещадною рукой
И бросил под гремящие подковы…
Прекрасное, вот твой удел суровый!
Явление тринадцатое
Тэкла, Нойбрунн и конюший.
Нойбрунн
Вот ваш конюший, он на все согласен.
Тэкла
Ты лошадей достанешь нам?
Конюший
Достану.
Тэкла
И будешь нас сопровождать в пути?
Конюший
О да, принцесса, хоть на край вселенной!
Тэкла
Но к герцогу тебе возврата нет.
Конюший
При вас останусь.
Тэкла
Награжу тебя
И новую тебе найду я службу.
Поможешь нам из крепости бежать?
Конюший
Охотно.
Тэкла
А когда?
Конюший
Да хоть сейчас.
Куда нам ехать?
Тэкла
Мы… Скажи ты, Нойбрунн!
Нойбрунн
Под Нойштадт.
Конюший
Хорошо, я все устрою.
(Уходит.)
Нойбрунн
К нам герцогиня жалует.
Тэкла
О, боже!
Явление четырнадцатое
Тэкла. Нойбрунн. Герцогиня.
Герцогиня
Его уж нет, и ты спокойней стала.
Тэкла
Да, я спокойней… Но позвольте мне
Скорей уснуть. Пусть Нойбрунн остается.
Хочу покоя.
Герцогиня
Отдохни, дитя.
Я рада, что смогу теперь утешить
Отца.
Тэкла
Спокойной ночи, дорогая!
(Падает в объятия матери и обнимает ее, сильно взволнованная.)
Герцогиня
Ты все еще взволнована, мой друг.
Ты вся дрожишь, и сердце у тебя
Так сильно бьется…
Тэкла
Сон все успокоит…
Любимая моя, покойной ночи!
(Отходит от матери.)
Занавес.