Анна не заметила его смущения:
— У нас приказ: завтра явиться в Орден. Так что доедай, и баинькать, разбудят на рассвете.
— Тебе же спать нельзя!
— Спать можно. Сновидеть нельзя. Да перед визитом в Орден я бы и не решилась. Так что успокойся, ничего страшного с нами не случится. Кстати, ты, смотрю, вещи в нижней спальне оставил? Тебе там удобно будет?
При мысли, что в комнату придется подниматься по темной лестнице, Крис похолодел.
— Да, мне там нравится.
— А, наверное, и правильно. Обычно хранители наверху жили, там и кабинет...
Крис тут же поменял мнение:
— Тогда и я... тоже.
— Нет. Останься внизу. Ты не хранитель. Незачем тебе... гадости разные узнавать. Спокойной ночи! Я что-то устала.
Анна потянулась всем телом, руки взлетели над головой, разошлись в стороны, с губ сорвался хрипловатый стон...
— Я ушла!
— Что? — очнулся Крис. — А, да. Спокойной ночи!
Когда шаги на втором этаже затихли, он заменил лампочку, ругая себя, что не нашел времени сделать этого раньше. И провел ночь в спальне наверху, все время прислушиваясь к звукам. Шипения и зова не услышал, а вот Анна спала беспокойно: даже через стену слышались всхлипы и сонное бормотание.
6
Звонок в дверь прозвучал затемно. Крис долго не мог понять, что это за странные звуки. Но голос Анны, долетавший из-за двери, окончательно прогнал сон.
— Крис! — позвала она. — Ты еще спишь? Нам пора!
— Да-да, минутку! — молодой человек подхватил халат, оставшийся от прежнего владельца, и юркнул в душ — выходить в пижаме к женщине показалось недопустимым.
А Анна с кем-то разговаривала внизу. Слышался смех, то её, то мужской. Звенела посуда. По дому полетели запахи, разительно отличавшиеся от вчерашней вони: свежего кофе, ванили и яичницы!
— Я не знаю, как ты любишь... Поэтому пожарила, как себе! — Анна поставила на стол тарелку и кружку. — Сок будешь?
— Благодарю, не стоит! — Крис легким поклоном поздоровался с пожилым мужчиной. Тот ответил хмурым взглядом.
Анна заметила:
— Не сердитесь. Мальчик еще не привык!
Крис вспыхнул. «Мальчик»! Он всего на пять лет младше, в их возрасте это практически ровесники. С языка уже рвалась отповедь, но тут заговорил гость:
— Это он должен о тебе заботиться! А не наоборот. Разве не в этом его урок?
— Он не хранитель, — Анна сказала это так небрежно, что Крис едва не задохнулся от обиды: его, похоже, вообще не считают за человека.
— Я, вообще-то, не глухой!
— Гордыня — грех! — тут же сообщил гость.
Теперь, когда он повернулся, стала видна скрытая высоким воротом колоратка.
— Прошу прощения, падре, — склонил голову Крис, но священник заговорил о другом:
— Тебе не стоит завтракать. Да и воду пить не нужно. Надеюсь, один день выдержишь?
Насмешка в голосе задела, и Крис с вызовом вскинул голову. Но тут же снова опустил:
— Пост необходим для укрепления духа и смирения тела. Он мне привычен.
Автомобиль мягко катил по дороге. Крис задремал — несмотря на полумрак, призрак не явился. На остановках сон на миг отступал, словно для того, чтобы можно было убедиться, что все в порядке. А потом возвращался, не желая отпускать. Покой — вот что чувствовал Крис, впервые за много лет.
Но настроение изменилось, когда впереди вознеслись к небу шпили древнего храма.
— Нам... сюда? — Крис почувствовал себя пылинкой в этом бренном мире.
Водитель не удостоил даже взглядом. Анна спокойно дремала. Тишина давила на уши, и даже гудение двигателя не спасало от ощущения полной пустоты.
Вблизи здание оказалось гораздо меньше, чем казалось издалека, и от окружающих построек его отделял забор из самшита. Садовник, обрезающий ветки, помахал гостям рукой.
— Странная форма, — указал Крис на ограду.
— Да, я тоже такой раньше не видела.
Забор больше походил на кольцо. Или на расходящийся по воде круг, только роль камня здесь выполняла церковь. Штукатурка на стенах пошла трещинами, а кое-где и отвалилась, открывая кладку. Плющ цеплялся за трещины, поднимался все выше и почти добрался до колокольни. Вокруг простирались поля, где-то вдали блестела ниточка реки... Окружающее походило на старинную гравюру, и только солнце, играющее в витражах, напоминало, что все это — реальность.
— Пойдем, нас ждут, — Крис почувствовал, как его тянут за рукав. Анна указывала на крыльцо домика, что расположился почти у церкви.
Священник спустился им навстречу. Дзимарра без единой лишней складочки, колоратка на её фоне чуть ли не светилась. В руках встречающий держал молитвенник. Вышитый канителью крест на черном бархате переливался всеми оттенками золота. Книга аккуратно лежала корешком в ладони, а с запястья свисали четки — неожиданно простые, из веревки, завязанной узлами. Венчающий их крест составляли две перевязанные шнурком щепки.
Вместо приветствия священник осенил прибывших крестом. Водитель и Крис поклонились в ответ, Анна же небрежно кивнула:
— Доброе утро!
— Вы припозднились. Солнце уже высоко.
— Если вы будете держать нас на крыльце, мы рискуем опоздать еще больше!
Священник тут же повернулся:
— Следуйте за мной.
Крис заметил, как начищены его ботинки и смутился — его собственные были далеки от идеала.
— Не тушуйся. Это «мистер безупречность». Станешь таким, как он, — на глаза мне не показывайся! — неожиданно услышал он тихий смех. Анна хихикала, глядя на его смущение.
— Согласен! Подскажи — как, — разозлился Крис.
— Секрет прост — стань педантом. И тогда я сама буду держаться подальше. — Анна тут же потеряла к юноше интерес и дернула провожатого за рукав. — У Криса сегодня Конфирмация?
— Ты с ума сошла? Мне двадцать три года! Какая Конфирмация? — прошипел семинарист.
— Как будто это слово имеет одно значение, — пробормотала Анна и снова пристала к священнику: — Так что?
— Я не уполномочен отвечать на подобные вопросы. Личные тайны членов Ордена — дело епископа.
— Да, да, да... — протянула Анна и вдруг схватила Криса за рукав, заставив остановиться. — Ты вообще что-нибудь об Ордене знаешь? Я что-то не заметила...
— Сновидица, — голос священника стал мягким, но где-то в глубине опасно зазвучала сталь, — разве это входит в круг ваших полномочий?
Пальцы на рукаве разжались.
— В таком случае, — священник толкнул одну из дверей, — подождите здесь. Просьба никуда не выходить!
Анна кивнула.
Дальше они пошли без неё.
В комнате, куда привели Криса, на диванах сидели двое. Ректор и мужчина в дзимарре с фиолетовой окантовкой. Он отставил бокал с вином и обратил внимание на вошедших. В серых глазах застыл вечный лед спокойствия. В комнате словно похолодало. Крис спешно поцеловал серебряное кольцо на пальце епископа и получил благословение. После чего скромно отошел в сторону.
— Это и есть ваш кандидат, брат Иоанн?
— Да, он самый.
— Сын мой, — прозрачно-водянистые глаза епископа обратились к юноше, — знаешь ли ты великое предназначение Ордена Хранителей?
— Господин ректор рассказывал, что Орден был создан для борьбы с демонами, которых посылает Сатана на муки человеческие, — смиренно ответил Крис.
— И как? Готов ли ты посвятить свою жизнь этому служению? Ну, что же ты молчишь?
— Я слаб духом, Ваше Превосходительство. Хватит ли у меня сил противостоять искусителю?
— Дух твой да укрепится верой. А что касается остального... — цепкий взгляд словно в душу заглянул. — Никак, сын мой, ты колеблешься?
Епископ недоуменно посмотрел на ректора:
— Вы не провели с ним беседу, брат?
— Увы, времени подготовить этого семинариста не было, сновидица находилась в критическом состоянии.
— И, тем не менее, вы собрали Глав Ордена.
— Крис является наилучшим кандидатом. Пусть он еще не рукоположен и в учебе не среди первых, но прилежен и смиренен даже более необходимого. Ну, и кроме того...
Ректор не договорил, но епископ понял.
— И все же, следовало хотя бы беседу с ним провести. Ну, это упущение легко исправить. Сын мой, несколько столетий назад Диавол обрел немыслимую силу. Одержимые заполонили города, по земле прокатились эпидемии чумы и холеры. Бог отвернулся от человечества, погрязшего в грехах, и оставался глух к мольбам детей своих. Близился конец света.
Но Господь милосерден. Он сжалился над несчастными и дал людям еще один шанс: в мире появились сновидцы. Мужчины и женщины, дети, старики... Они во снах своих видели нечистых и вступали с ними в борьбу. Иногда побеждали. Иногда — терпели поражение.
Но каково же было удивление предстоятелей Святой Церкви, когда выяснилось, что сновидцы появляются не только в христианской вере, а и у мусульман, иудеев, даже среди язычников! И, после долгих раздумий, часть Патриархов пришли к мнению, что ради спасения человечества нужно объединиться с теми, кого прежде считали еретиками. Папа не поддержал это решение. Мало того, он объявил сновидцев вне закона. Над ними проводили суды, и костры, кроме ведьм, сжигали и тех, кто мог спасти человечество.
У иноверцев творилось то же самое. Но мы сумели объединиться — сновидцев становилось все меньше, их защита и стала основной целью Ордена.
— Вы говорите о синкретизме, Ваше Превосходительство? Но это же...
— Что ты, — лицо епископа скривилось, — как можно! Но, как различные народы забывают о разногласиях в период опасности, дабы защитить свою страну, так и мы приняли помощь иноверцев. Ибо противостоит нам враг более сильный, чем когда-либо... но главное — это враг общий. И ты должен сохранять веру свою в чистоте, иначе душа твоя погибнет.
Крис молчал.
Епископ снизил напор. Он перестал читать лекцию и вкрадчиво поинтересовался:
— Ты же знаешь, на что способен Враг? Разве приход ночи не вызывает у тебя ужас?
Последнюю букву он прошипел. В комнате похолодало. Крис едва удержался, чтобы не начать согревать руки дыханием. Но морок длился доли секунды, хватило моргнуть один раз.