– Оперуполномоченный Ковун, – проорал стоявший у Сергея на мушке милиционер сразу после того, как прибывший наряд высыпал из машины с автоматами наперевес. – Центральное РУВД. Документы в нагрудном кармане.
Говоря все это, Ковун принял ласкающую глаз любого милиционера позу – широко расставил ноги, немного согнулся, а руки положил на капот машины, возле которой стоял. Впрочем, Сергей сделал то же самое, положив пистолет на крышу собственной машины. Видя столь мирные намерения со стороны потенциальных преступников, сотрудники Приморского РУВД повели себя довольно вежливо. То есть не было ударов по почкам прикладами автоматов с требованием лечь на землю, заламывания рук и прочих прелестей жесткого задержания. Но бдительности тоже не теряли, а потому Сергей был под прицелом до тех пор, пока один из милиционеров, судя по нашивкам – сотрудник патрульно-постовой службы, не забрал его пистолет и не крикнул коллегам:
– Травматический.
– Это я вызывал милицию, – поспешил сообщить Сергей.
– Разберемся, – буркнул пэпээсник.
Сергей посмотрел в сторону Ковуна. Тот оживленно беседовал с офицером, приехавшим с сержантами ППС. Через несколько мгновений к ним присоединился и тот, кто сидел на земле после поцелуя с автомобилем. Сергей криво усмехнулся, но качать права пока не стал.
– Так что здесь происходит? – спросил приехавший с патрулем офицер с капитанскими погонами, подходя к Сергею. Ответить тот не успел.
– Этот человек оказал вооруженное сопротивление сотруднику правоохранительных органов, – громко заявил Ковун, заставив коллегу из Приморского РУВД поморщиться. – Мы хотели допросить его в связи с делом об убийстве наркодилера. По нашим данным, он мог быть свидетелем событий, способных пролить свет на убийство. Но Якушев неожиданно напал на моего напарника, взял его в заложники и угрожал убийством.
– Пистолет не боевой, – буркнул «приморец».
– Но я-то этого не знал, – резонно заметил Ковун.
«Ага, – подумал Сергей, – похоже, капитану этот коллега не очень нравится. Это хорошо». Вслух же он спросил:
– И у вас есть свидетели, которые подтвердят этот бред?
– Конечно, есть, – с торжествующей ухмылкой произнес Ковун. – А вот ты опровергнуть мои слова не сможешь, козел! – последнюю фразу он произнес очень тихо, но капитан услышал и опять поморщился. Ему явно не нравилось то, что здесь происходило.
– Товарищ капитан, – обратился к нему Якушев, – все, что говорит этот человек, явная ложь. Он не представился, его напарник (кстати, а кто он?) пытался заставить меня пройти в неизвестном направлении, что было воспринято мною как попытка похищения. Я член Союза журналистов, пишу на острые темы, а потому очень часто в мой адрес поступают угрозы. Я действовал в пределах закона, ничего не нарушал…
– А кто это может подтвердить? – перебил Сергея Ковун. – Капитан, оформляй до выяснения, чего его слушать? А через час я тебе и ордер привезу, и все показания.
– Кто бы сомневался, – буркнул капитан, – извини, парень, но пока ты не сможешь опровергнуть его слова, тебя придется задержать.
– Да никаких проблем, – весело ответил Якушев. – Вы только камеру с меня снимите. А то в кутузке ее могут повредить, а штука дорогая.
– Какую камеру? – опешил капитан. Ковун выглядел не менее ошарашенным.
– На мне установлена веб-камера, – пояснил Сергей. – Замаскирована под пуговицу на куртке. А на воротнике микрофон направленного действия. Все, что здесь происходило, передавалось на компьютер моего коллеги. Так что опровергнуть слова этого оперуполномоченного, – последнее слово Сергей просто выплюнул, – я могу на раз. А еще хочу предупредить, что если установление моей личности затянется, то запись через пару часов появится в Интернете.
Сергей медленно расстегнул куртку и продемонстрировал камеру. Она действительно крепилась к куртке вместо одной из пуговиц.
– Это невозможно, – прошептал побледневший Ковун.
– Техника шагнула далеко вперед, – усмехнулся Якушев. – Неужели тебя Гриша Якорь не предупредил, что я десять лет в уголовном розыске оттрубил? Я был хорошим опером и привык прикрывать собственную задницу.
На некоторое время на стоянке установилась гробовая тишина. Наконец капитан кашлянул и хмуро поинтересовался у Сергея:
– Вы все еще настаиваете на том, что эти люди на вас напали?
Милиционер прекрасно понимал, что если Якушев сейчас полезет в бутылку, то ему придется препроводить всю компанию в отдел. А ему отчаянно этого не хотелось. Здесь явно творилось нечто далекое от его понимания. С одной стороны, он искренне сочувствовал журналисту, на которого только что чуть не повесили уголовное дело, но с другой – вмешиваться в интриги Гриши Якоря… Капитан не относил себя к людям, склонным к суициду. Все это прекрасно понимал и Якушев.
– Пусть убираются, – буркнул он и повернулся к Ковуну: – И передайте Грише, что если хочет поговорить, то вот ему моя визитка. А если попытается еще раз применить силовой вариант, да еще с привлечением прод… э-э-э… сомнительных оперуполномоченных, то мне придется обратиться за защитой в Службу собственной безопасности ГУВД и УФСБ.
– Ты хоть понимаешь, против кого хвост поднимаешь? – прошипел Ковун.
– Я-то понимаю, – кивнул Сергей. – Потому и взять меня на арапа не получится. Так своим хозяевам и передай.
Ковун не был глупцом, а потому понимал, что здесь и сейчас он проиграл по всем статьям. Тем более что камера по-прежнему висела на куртке, а журналист ее не касался. А значит, вполне возможно, что до сих пор работает. После всего только что услышанного Ковун не сомневался в том, что Якушев не блефует и не шутит. Он ведь прекрасно знал, от кого на него наехали, хотя ни Ковун, ни его напарник из «БалСо» об этом не говорили. И раз чувствует себя настолько уверенно, то явно имеет в запасе еще парочку неприятных сюрпризов. Капитан на нарушение закона не пойдет, это тоже понятно. А значит, придется утереться и уехать. Ковун скрипнул зубами, плюнул под ноги журналисту и процедил:
– До встречи, писака! До очень скорой встречи…
– Не знаю, за что на тебя обиделся Гриша, но на твоем месте я бы куда-нибудь уехал, – покачал головой капитан, после того как Ковун и его напарник сели в машину и скрылись из виду.
– Ему моя статья не понравилась, – невозмутимо ответил Сергей, – про «БалСо» и методы их работы.
– Так это ты ее написал? Классная статья! – восхитился капитан и тут же поскучнел. – Только зря это все…
– Почему?
– «Он же памятник, кто ж его посадит…» – протянул капитан.
– Посмотрим, – бодро отозвался Сергей. – Не все в этой стране так плохо. Если о делишках Гриши Якоря узнает слишком много народу, его сольют свои же. Замаранные не нужны ни наверху, ни внизу.
– Хотелось бы верить, – вздохнул капитан. – Но ты бы все равно поосторожней себя вел. Этим ведь и убить ничего не стоит. А об их делишках и так знает много народа, но ведь пока не слили. Но ты, если что, звони. Явного криминала мы на своей земле не допустим.
– На явный криминал они вряд ли пойдут, но все равно спасибо, – благодарно кивнул Сергей и протянул милиционеру руку.
Тот крепко пожал ее и не спеша двинулся к машине. Сергей задумчиво смотрел капитану вслед. Он понимал, что не все в органах милиции одобрительно смотрят на дела Пятака и Гриши Якоря. Но, по мнению журналиста, от выражавших свое неудовольствие слишком явно друзья-соратники уже давно избавились. А оказалось – не от всех, и в милиции еще встречаются оппозиционеры. И это радовало.
Сергей прикурил сигарету и двинулся к своему подъезду. Палыч выскочил из-за конторки и подскочил к нему:
– Эти двое так и ошиваются поблизости, – свистящим шепотом доложил он.
– Все нормально, – успокаивающе произнес Сергей. – Сегодня они уже вряд ли появятся. Мой друг на месте?
– Да-да, – закивал Палыч. – Как ты и сказал, я дал ему ключ, он в твоей квартире. А он действительно из ФСБ?
– Действительно, – кивнул Сергей.
– Так почему он их не арестовал?
– Пока не время, – Сергей многозначительно посмотрел на старого вояку. – Вы же понимаете, что не все так просто…
– Конечно, конечно, – закивал Палыч. – Я все понимаю. Если что, ты всегда можешь на меня рассчитывать. Сказать там чего или выступить свидетелем.
– Это секретное дело, – опять напустил на себя многозначительный вид Сергей. – Так что пока никаких показаний не требуется.
– Но у меня имеется самый высокий допуск к секретным материалам, – выпятил грудь Палыч. Он хотел сказать что-то еще, но не успел.
– Сейчас не время говорить об этом, – подпустив в голос металла, отрезал Сергей. – Позже нам потребуется ваша помощь, но пока обо всем следует просто молчать.
Палыч кивнул и попытался вытянуться по стойке смирно. Рейтинг Сергея в его глазах достиг неимоверной высоты, и он готов был исполнять любые его указания. Но больше всего, как догадывался Сергей, старика грело то, что он опять оказался причастен к активным действиям, направленным (как думал Палыч) на безопасность страны. Сергей еще раз многозначительно кивнул и поспешил к лифту.
– Ну как прошло? – поинтересовался Роман, не отлипая от телевизора, по которому шел какой-то очередной серийный боевик.
– Нормально. Сейчас позвоню, чтобы запись переслали и посмотрим. Пива хочешь?
– Я вообще-то голодный как стая волков, а у тебя в холодильнике шаром покати! Ты что, только в ресторанах питаешься?
– Не только, но забивать холодильник привычки не имею. В любой момент могу в командировку сорваться, и кто потом все это есть будет? Так что я покупаю только то, что могу съесть за раз. Щас я тебя мясом накормлю, специально на рынок заезжал.
– Тебе помочь? – с энтузиазмом откликнулся Роман.
– Помой овощи и покроши в тарелку. С мясом я сам управлюсь.
Не прошло и получаса, а друзья уже сидели за немудреным мужским столом. Много мяса, овощи, зелень и пиво. А что еще надо голодному мужику?
– Вчера Альгирдаса перевели в наш изолятор, – быстро слопав первый кусок мяса, поведал Роман. – Я сегодня с ним говорил, и он готов давать показания. Оказалось, что Гриша Якорь не только деньги ему отдавать не хочет, но еще и фирму собирается отнять.