тва Федерации. Эти же экипированные с ног до головы чужестранцы с лучевыми винтовками-фазерами и надвинутыми на лица забралами шлемов выглядели совершенно иначе. – Неужели Звездный флот позволил причалить здесь военному кораблю орионцев?
Ухура покачала головой, отчего зазвенели украшения в ее ушах.
– Нет, это полицейский крейсер с Ориона. Он выполняет задание по розыску и захвату кого-то. В новостях сообщалось, что Сигма-1 предоставила крейсеру временное разрешение на проведение активных действий. Однако мне кажется, что орионцы просто вынудили станцию пойти на это, угрожая своими пушками.
– Тогда, значит, они явились сюда еще до прихода "Энтерпрайза", – бесстрастно заметил Чехов. – И как давно они находятся на Сигме?
– Я точно не знаю. – Ухура обернулась, услышав шум и возмущенные крики оттуда, где, расталкивая всех, шел полицейский. – Думается мне, что они уже здесь давненько, раз успели так всем надоесть. Хотя, конечно, это еще не самое худшее из того, на что способны орионцы.
С удовольствием наслаждаясь созерцанием разнообразных благовоспитанных и, по-видимому, постоянных посетителей таверны, Джеймс Т. Кирк сидел на стуле, положа вытянутые под столом ноги на стул, стоящий напротив него. Он уверенно почувствовал то мгновение, после которого противное напряжение, сжимавшееся, словно часовая пружина, изнутри, стало ослабевать, пока совсем не покинуло его. Кирк закрыл глаза и глубоко вдохнул в себя воздух, наполненный запахами мокрой шерсти, разогретого масляничного дерева, терпким ароматом бренди, стакан с которым был зажат в его ладонях. Лет этак двадцать назад ему вряд ли пришлось бы по душе проводить увольнительную в таком местечке. Однако для разменявшего пятый десяток и уставшего от стычек с администрацией старшего капитана звездолета это заведение подходило как нельзя лучше.
– Мистер Скотт, – громко произнес он, обращаясь к своему главному инженеру, – признаюсь, это самая лучшая ваша идея за долгие годы.
– Да, сэр. – Кирку показалось, что он отчетливо уловил усмешку в искаженном акцентом голосе инженера. – Думаю, это и впрямь так.
Добродушное фырканье рядом с Кирком заставило старшего капитана приоткрыть один глаз.
– Я бы ничего не имел против, если бы здесь подавали хоть какую-нибудь настоящую еду, – пожаловался Леонард Маккой, мрачно просматривая напечатанную карточку меню. – А вот что это за чертовщина такая – бабл-и-сквик (Пищащие пузыри. – Прим, пер.)?
– Чем-то похожим мой отец, бывало, пугал нас в детстве. – Скотт пододвинул свой стул поближе к Маккою и потянул к себе карточку, присоединяясь к чтению меню. Ярким пятном на его белоснежном кителе выделялась нашитая на одном плече вставка из красно-черной шотландки.
– Боюсь, не всякой шотландской едой можно гордиться, – предупредил он доктора, встревоженно поглядывая на того. – Вы должны знать, что среди прочего мы изобрели для человечества хаггис (Бараний рубец, начиненный потрохами со специями. – Прим, пер.).
– О, Боже милостивый...
Кирк засмеялся и принялся закатывать рукава на своем тонком блейзере. Он уже сожалел, что отправился с корабля в такой легкой одежде. Просто совсем забыл, какие сквозняки гуляют по космическим станциям, когда на них находится народ только лишь с одного приставшего звездолета.
– Смелее, Боунз. Бабл-и-сквик – это же просто названия.
– Да, зато от таких названий так и представляешь отварных мышей. – Маккой со вздохом бросил карточку на стол. – В следующий раз я пойду в увольнение вместе с Ухурой. Уж она-то, по крайней мере, знает, где тут хорошие рестораны.
Кирк улыбнулся и опять смежил веки.
– Не хлебом единым жив человек.
– Точно, но и не этим вашим бабл-и-сквиком он живет, – возразил доктор.
Капитан засмеялся, однако не стал ничего отвечать. Лично он уже некоторое время вовсе не задумывался о пище, и его не удивило, что даже мысль об этом не была для него интересна. Проведя три последних дня в состоянии постоянной злости и раздражения от действий четырех пронырливых аудиторов федерации, специализирующихся на проверках эффективности и обшаривших весь его корабль, он уже не надеялся вновь испытать желание поесть, пока "Энтерпрайз" не уберется как можно дальше от Сигмы-1.
А приступить к отлету капитан намеревался уже нынешним вечером, после того как на корабль возвратятся все члены экипажа, отпущенные в увольнение.
– Джим, так ты будешь пить свой бренди или же ты взял его только подержать и посмотреть?
– Так ты же сам любишь повторять, Боунз, что смотреть на алкоголь полезнее для здоровья, чем пить.
Маккой сильно стукнул рукой сзади по ноге Кирка, и тому пришлось резко выпрямиться, чтобы не расплескать бренди себе на брюки.
– Не надо со мной умничать, капитан. Вы ведь сюда пришли, чтобы расслабиться.
Нахмурившись и поджав губы, Кирк опустил ноги на пол и поставил стакан с бренди на стол.
– Я и расслабляюсь. – Он снова понюхал бренди и, решив, что все-таки не хочет пить, подвинул напиток к Маккою. – А в чем, собственно, дело? Или я расслабляюсь недостаточно эффективно?
Скотт одобрительно фыркнул, а на суровом лице Маккоя расплылась хитрая улыбка.
– Ага! Кажется, мои тренированные медицинские чувства улавливают здесь какую-то скрытую враждебность?
– Скрытое что? – Кирк скрестил руки, потом решил, что такая поза выглядит слишком тельной, и опустил локти на стол, – Я пока еще даже не выразил никакой враждебности, чтобы мне приписывать что-то "скрытое".
– Да ладно, все нормально, сэр. – Скотт поднял свой бокал и добавил с шутовским поклоном – Я думаю, что мои ребята показали достаточно этой самой враждебности почти всем нам.
Кирк ответил на рассуждения своего инженера легким кивком головы.
– И все-таки, что же с этими людьми? "Энтерпрайзу" нужна была проверка эффективности не более, чем Споку психоаналитик. – Он откинулся в кресле и скрестил руки на груди. – У меня самая лучшая, самая эффективная команда во всем флоте, и Генеральный аудитор прекрасно знает об этом. Тратить наше свободное время на разные интервью и проверки – попросту значит украсть у всех время для увольнительных.
– Аудиторы были и в корабельном лазарете. – В голосе Маккоя звучали нотки умиротворения. И это уже само по себе было опасно. Поэтому Кирк бросил на него успокаивающий взгляд, пытаясь предотвратить взрыв. Доктор неохотно уступил в начавшемся было споре и поднял руки вверх. – Я хочу только сказать, что мы оба с тобой раздражены, Джим. Но приказ есть приказ, и ты едва ли мог сделать что-нибудь, чтобы помешать им проникнуть на корабль.
Кирк подумал, что он мог бы приказать Чехову поставить охрану у каждого транспортера и, применить фазеры против всякого посетителя, имеющего при себе инспекционные бумаги или хотя бы просто скрепки. Хотя вряд ли Маккой имел в виду нечто подобное.
– Ладно, по крайней мере, все уже позади, – со вздохом заметил Кирк, стараясь расслабить мускулы и отогнать от себя раздражение. – Теперь мне уже до конца моих дней не придется беспокоиться о подобном.
Однако эта уверенность была тут же разрушена Скоттом. Тот метнул быстрый взгляд поверх головы капитана и с мрачной шотландской ухмылкой уставился на дверь.
– Боюсь, что мы начали несколько преждевременно говорить о том, что все позади...
– Кирк? – Сзади послышались тяжелые шаги, и чья-то крепкая рука схватила капитана за плечо. – Мне нужно поговорить с тобой, капитан. Опять твои люди доставляют мне беспокойство.
Вместо того чтобы повернуться и наброситься на Джона Тейлора, Кирк опустил голову и стал тереть глаза.
– Мистер Тейлор, я здесь в увольнении. Если у вас есть вопросы, то на корабле находится мистер Спок.
– Разрази меня гром, если у меня не найдется вопросов! – Тейлор стал сбоку от Кирка, явно выжидая взгляда капитана. Однако тот решил, что ждать Тейлору придется долго. – Ваш командир Спок сообщил, что нам запрещено появляться на борту "Энтерпрайза". Это правда?
– Вулканец не лжет, мистер Тейлор. – Кирк наконец повернул свое кресло и встретился взглядом с Тейлором. Он не смог скрыть своего удивления, заметив, что перед ним, в нетерпении переминаясь с ноги на ногу, стоят все четыре аудитора. Капитан обратил внимание на самого высокого из них, поскольку знал после нелегких трех дней, проведенных с ними, что именно Тейлор – главный заводила и явный лидер группы. Причем Кирк едва ли мог припомнить хотя бы одного человека, столь же дерзкого и колючего, как главарь этой шайки аудиторов.
– Вам закрыт доступ на "Энтерпрайз", – промолвил Кирк, – поскольку ваша работа там закончена. Мне было приказано содействовать вашей инспекции, пока мы находились в порту. Прошлой ночью вы сказали, что закончили все проверки. Таким образом, начиная с сегодняшнего утра, у вас нет больше ни полномочий, ни какой-либо надобности снова проверять мой корабль и мою команду. Я буду весьма благодарен, если вы дадите нам спокойно провести оставшееся время увольнения.
Он кивнул трем остальным аудиторам и начал уже поворачиваться к ним спиной в надежде, что те поймут намек и уведут своего босса.
– Не надо так торопиться, капитан. – Тейлор задержал его, положив руку на кресло и поднося Кирку прямо под нос какой-то документ на бланке администрации федерации.
Кирк взял бумагу обеими руками и посмотрел на него, не веря своим глазам: документ, под которым стояла знакомая подпись, разрешал допуск группы аудиторов на борт его корабля.
– Это еще что такое?
– Это приказ для меня. – Тейлор скрестил руки на груди, и губы его при этом скривились в презрительной самодовольной усмешке. – Я обнаружил, обрабатывая отчеты моих людей, несколько неточностей относительно вашего экипажа. Генеральный аудитор Федерации решил, что необходимо понаблюдать за работой вашего корабля в ходе обычного полета. При таком режиме мы сможем выявить, кто допустил ошибки, прежде чем я закончу наш итоговый отчет.
Кирк скомкал документ в руке так, что его уже трудно было прочитать.