урово.
Мой отец излучал заботу и любовь. Эта позиция прослеживалась в его желании помогать людям посредством считываний, в его доброте к детям, в его внимании к слугам. Его терпение по отношению к молодым людям играло важную роль в успешной работе с группами. Когда он путешествовал, он быстро находил общий язык с каждым, кого встречал. Насколько я помню, отец никогда не раздражался на горничных и официантов. К нему тянулись самые разные люди.
На протяжении своей жизни отец занимался самой разнообразной церковной деятельностью: в возрасте десяти лет он служил сторожем в деревенской церквушке, позднее стал учителем воскресной школы, затем главой Общества усердных христиан, дьяконом и, наконец, возглавил курсы для взрослых по изучению Библии. В Хопкинсвилле, Луисвилле Боулинг-Грин и Сельме он помогал членам церкви в их работе с заключенными. Он лично раздавал Библии заключенным. Он пользовался большой популярностью как учитель воскресной школы. Одно время его класс в Сельме был самым большим во всей Алабаме. В те годы он был членом общества «Ученики Христа». Когда мы переехали в Вирджинию-Бич, мы присоединились к пресвитерианской церкви.
Насколько я помню, Эдгар Кейси читал Библию каждый день. Я также помню его постоянство в молитве, его погруженность в нее. Можно поистине сказать, что он молился «беспрестанно». Я думаю, что именно через молитву к нему постепенно пришло озарение, положившее начало более сложным переживаниям, которые пришли к нему позднее и послужили настройкой на Безграничную Щедрость, проявляемую им в служении.
Помню, что для меня, как для сына Эдгара Кейси, детские годы были постоянным приключением. Еще маленьким мальчиком я начал сознавать, что никогда не смогу обмануть своего отца, никогда не смогу солгать ему ни в чем.
Однажды, когда мы еще жили в Сельме (Алабама), я ослушался отца, и отправился с друзьями купаться нагишом. Когда я пришел домой, он остановил меня на лестничной площадке и озабоченно спросил: «Где ты был?». Я солгал.
Он нахмурился, недоверчиво посмотрел на меня, а затем рассказал мне все в точности про то, где я был: он рассказал о новом месте, которое мы в тот день нашли, обо всем, что я там делал, и даже о том, как один мальчик поранил ногу и ковылял домой, истекая кровью.
Это обстоятельство напугало меня чуть не до смерти.
Еще был случай, когда я попытался уговорить папу поиграть с нами в бридж. Я поймал его сразу после ленча: он пришел, чтобы несколько минут отдохнуть. Я сидел за столом для игры в бридж, разложив карты на четырех игроков:
– Отец, почему ты не любишь играть в бридж? – спросил я его. – Ведь ты играешь во все другие игры, только не в бридж? – и он ответил:
– Когда человек играет в бридж, он вынужден усиленно сосредоточиваться, и поэтому легко прочесть, что у него на уме.
– Что ж, продолжай, – сказал я. – У тебя это прекрасно получается в состоянии сна. Но я никогда не видел, чтобы ты делал такие вещи, когда бодрствуешь. Не могу представить себе, что ты можешь прочесть карты у меня в руке.
– Не веришь? – мое сомнение привело его в неистовство. – Так, возьми карты и держи их перед собой! – приказал он.
– О, нет, забудь об этом, – пытался я унять его. – Все в порядке, забудь об этом.
– Возьми карты!
Я взял карты, и он назвал все тринадцать карт, которые были у меня в руке, затем встал и недовольно сказал: «Именно поэтому я не люблю играть в бридж», и вышел из комнаты.
Больше я никогда его об этом не просил.
«Наше рождение – лишь сон и забвение:
Душа, восходящая с нами, нашей жизни звезда,
Зашла в другом месте
И приходит издалека:
Не в полном забвении,
И вовсе не нагая,
Но стелющимися облаками славы приходим мы
От Бога, который есть наш дом…»
Глава 1Опыт пребывания вне тела
В 1927 году, когда я учился на первом курсе Университета Вашингтона и Ли, у меня было переживание, связанное со второкурсником Гасом Элиасом. Гас был подающим надежды интеллектуалом, который решился нас «исправить», то есть, меня и моего соседа по комнате Тома Сёрджи, и разъяснить нам, невеждам, во что мы, по его мнению, должны верить. Гас был агностиком, Том – католиком, а я постоянно рассказывал об Эдгаре Кейси. Гас считал, что если ты умер, то ты умер, и он пытался разубедить Тома в католической вере, а меня во всем, что касается медиумизма.
Однажды после занятий мы пошли на почту, взяли корреспонденцию, уселись на ступеньках и проспорили несколько часов, забыв даже про обед. После этого Гас отправился на вечеринку в Нейчурал-Бридж, Вирджиния (курорт неподалеку от Лексингтона), а мы с Томом, как и полагалось первокурсникам, вернулись в общежитие, сделали уроки и легли спать.
Во сне у меня было странное переживание. Я почувствовал, что сижу в кровати, в то время как мое тело продолжало лежать. Я начал осознавать, что пребываю вне тела, и что могу выходить из него и возвращаться обратно. Я начал проделывать это одним усилием воли. Раньше я слышал, что в тело нужно входить через одно из его отверстий, например, через рот. Оказывается, это не так. Ты можешь войти в тело через макушку, а также снизу или сбоку. Я входил, совершал «посадку на три точки», проходил сквозь матрас и возвращался в тело. Я наслаждался поистине великим чувством свободы: это было восхитительно! Мое тело блаженно похрапывало в постели. Вдруг я почувствовал, что коснулся лепнины, украшающей потолок. Даже сейчас, закрыв глаза, я могу живо вспомнить ощущение пыли на этом лепном украшении. Это было удивительное восприятие.
Я кружил по комнате, стараясь не слишком удаляться от тела, и вдруг почувствовал, что комнату начинает наполнять световое облако. В комнате было совершенно темно, но, благодаря этому световому облаку, я мог отчетливо видеть. Мое тело находилось на кровати, а мое сознание переместилось на пол посреди комнаты. Комната была небольшая, и всю ее заполняло облако. Вдруг из облака появилась рука Гаса Элиаса и послышался его голос: «Кейси, поднимайся! Поднимайся! Я сейчас тебе что-то покажу. Это потрясающе!» Рука отдернулась. Я подвинулся, встал и попытался следовать в направлении руки, чтобы установить контакт с Гасом. Все расплывалось, но я пытался следовать его указаниям. Я коснулся облака и почувствовал, какое оно холодное. Мне стало страшно. Я запрыгнул в свое тело и проснулся, в этот раз проснулся на самом деле, проснулся полностью: мое тело и мое сознание были вместе. Дрожа от холода, я сел и включил свет.
Было два часа. Мне стало интересно, что за безумный и абсурдный сон мне приснился. Затем кто-то постучался в дверь и сказал: «Кейси, вставай и отправляйся в больницу. Туда привезли тело Гаса Элиаса. Он погиб в автомобильной катастрофе. Это случилось около двенадцати – такое время показывали часы в его машине, которые остановились в момент аварии».
Что случилось? Неужели я в этом состоянии осознаваемого сна смог узнать о смерти Гаса и каким-то образом вступить с ним в контакт? Вот что я об этом думаю: Гас продолжал наш спор! Он продолжал думать и говорить о том, что мы обсуждали весь день, и этот случай явно подтвердил мой аргумент, что «когда ты умер, – ты, на самом деле, не умер!»
Это случилось много лет назад. Я отношу это событие не просто к некоему очевидному факту или доказательству, но, скорее, к личному опыту. Я ни в чем не пытаюсь убеждать вас. В то время я не мог это объяснить и не уверен, что смогу объяснить сейчас, но я много думал об этом и у меня есть ряд теорий на этот счет.
Подобные истории я слышал от многих. Быть сыном Эдгара Кейси – это все равно, что иметь в своей комнате мощный микроскоп или телескоп. Это позволяло мне воспринимать то, что обычно скрыто от нас. Я начал осознавать, что мир гораздо сложнее, чем полагают многие люди, то есть, чем тот мир, который мы различаем посредством пяти чувств.
Когда я путешествовал по стране и обсуждал свои переживания с отцом, ко мне приходили разные люди, чтобы поделиться своими переживаниями. Вот один из таких примеров:
После лекции в Сакраменто ко мне подошла одна женщина и сказала:
«Я была здесь, в Калифорнии, а моя дочь осталась рожать в Орегоне. Я хотела поехать посмотреть на ребенка. Я говорила с ней по телефону, и она сообщила, что роды прошли благополучно. Я собиралась поехать к ней, но почему-то не поехала.
Однажды вечером я ждала возвращения мужа и готовила ужин. Вдруг мне захотелось прилечь. Я легла на кровать, так и не сняв кухонный передник, и впала в полусознательное состояние». (Состояние, которое бывает между бодрствованием и сном. Его часто называют гипногогическим.) «И вдруг я оказалась в доме своей дочери в Орегоне. Я видела свою дочь и ее мужа, который в тот момент пришел с работы, взял на руки младенца и начал укачивать его. Тут они оба обернулись, словно увидели меня в дверях. Они были очень удивлены. И, как я догадываюсь, их удивление побудило меня вернуться в свое тело, в Калифорнию, то есть, туда, где я в тот момент находилась.
Через несколько минут зазвонил телефон. Моя дочь желала знать, где я нахожусь и все ли со мной в порядке. Они думали, что я умерла! Они видели меня в Орегоне! Забавным было то, что они увидели меня не в переднике, но в моем самом нарядном платье, в том, которое я совсем недавно купила для поездки в Орегон. Словно я только что надела его и приехала к ним!»
Я спросил:
– Вы хотите сказать, что оба эти человека видели Вас в Орегоне, в то время как Вы были в Калифорнии?
Она ответила:
– Да. Моя дочь здесь и вы можете поговорить с ней об этом.
Ее дочь это подтвердила. Тогда я спросил ее:
– Вы утверждаете, что Ваш муж также видел ее?
– Да – сказала она.
– Можно я поговорю с вашим мужем?