— Подожди, — Стас недоверчиво потер переносицу. — Месяц назад ты мне жаловался на недотрогу-училку, которая замучила тебя своим занудством, и рассказывал про горячую штучку, которая словно сбежала из порнофильма.
Все так и было, мысленно усмехнулся Филипп, а вслух воскликнул:
— Так это когда было! Теперь я понял, что моя судьба — Аля.
— Недотрога-училка? — с сомнением уточнил Стас.
— Она, знаешь, какая замечательная оказалась? Я, может, даже женюсь! — вдохновенно врал Филипп, вводя в заблуждение своего порядочного приятеля. Стас никогда не согласится отвезти ключ скромнице-учительнице и тем самым избавить Филиппа от объяснений. Но если убедить приятеля, что он, Филипп, одумался, выбрал правильную девушку и собирается порвать с распутной особой, которая мешает его счастью, Стас не откажет. Главное, чтобы Стас и Аня познакомились. А там уже друг увидит, какая Аня Синичкина скромная и хорошая, и сразу в нее влюбится. Филипп мысленно потер руки, радуясь своей выдумке. Конечно, со Стасом потом придется объясниться и ответить за свою ложь. Но если все пройдет хорошо, то приятель его еще и благодарить будет!
— Ну так что, выручишь? — Он с надеждой уставился на Стаса.
— Только ради твоего счастья, — решился Стас. — Давай ключ!
— Спасибо, брателло! — Филипп протянул приятелю ключи от дома Ани. Он уже представлял, как Стаса встретит нарядная, скромная Аня и он сразу же в нее влюбится и станет искать предлог, чтобы остаться. А тут и Елена Руслановна выглянет из комнаты и пригласит к празднично накрытому столу с домашними салатами…
— На свадьбу не забудь, позови!
— Что? — очнулся Филипп от своих мыслей.
— Мое желание, которое ты проиграл: побывать на твоей свадьбе с Алей. И смотри, не томи, — усмехнулся Стас и, сжав в кулаке ключи от дома Ани, зашагал к выходу.
— Посмотрим еще, у кого будет свадьба, — хмыкнул Филипп. Перед его взором уже проносились картины шумного торжества, крики «горько!» и обращенные к нему слова благодарности молодоженов, рассказывающих свою историю знакомства в новогоднюю ночь. А все благодаря ему, Филиппу!
Филипп достал айфон, взглянул на пропущенный звонок Ани и набрал номер Алины. Наконец-то все определилось. Стас едет к Ане, а его самого ждет страстная новогодняя ночь и такой же бурный, если верить приметам, Новый год.
— Любовь моя, — промурлыкал он в трубку, — какое шампанское ты предпочитаешь к «Камасутре»?
— Синичкина, выходи! — нетерпеливо заколотила в дверь ванной Лера. — Сколько можно на себя любоваться? Дай и мне посмотреть!
— Ни за что! — Аня чуть со стыда не сгорела, разглядывая себя в зеркале. Никогда в жизни она такого не носила. И не станет! — Все, я сейчас же это снимаю!
— Я тебе сниму! — еще сильней забилась в дверь Лера. — Выходи сейчас же, а то дверь снесу!
Лера может, вздохнула Аня и открыла задвижку. Подруга, отступив на шаг, ахнула.
— Безобразие, да? — Аня зябко повела обнаженными плечами и нервно потянула край микроскопической юбчонки, чувствуя себя голой перед одетой в шерстяное платье Лерой. — Я сейчас же это сниму. Плохая была идея.
— Да ты что, Анька! Не вздумай! Выглядишь шикарно. Умереть не встать! — Лера восхищенно таращилась на нее. — Какая талия у тебя тонкая! Какие ноги длиннющие! А грудь — мечта поэта! Что ж ты это богатство раньше прятала, дурында?
— Лер, я это не надену, — твердо сказала Аня. — Это костюм стриптизерши. А я все-таки учительница!
— Учительница ты в школе, с детьми, — парировала Лера. — А сегодня ты подарок для своего мужчины. А мужчины, моя дорогая, не об училке мечтают, а о горячей Снегурочке. Такой, какая ты сейчас. И с размером мы угадали. Тютелька в тютельку!
— Да мне в таких тютельках даже перед тобой стоять стыдно! — воскликнула Аня, стараясь натянуть пониже край юбочки. — Все, Лерусик, разговор окончен! — Она прошла в комнату. — Я просто надену платье, и все.
— Вот этот наряд монахини? — Лера, встав в дверях, с сарказмом кивнула на вешалку с черным бархатистым платьем, висящим на дверце шкафа. — В нем, наверное, еще теть Лена щеголяла.
— Платье новое, — с обидой возразила Аня. — Я его неделю назад купила.
— На распродаже? — заинтересованно протянула Лера.
— Да, с 50-процентной скидкой, — похвалилась своей удачей Аня.
— Оно и видно! — ехидно заметила Лера. — Кто ж такую красоту за полную стоимость купит? Дурочек не нашли.
— Хватит, не уговаривай меня! — Аня схватилась за спасительное платье, благо оно было длинным, до самого пола, и прикрыла им фривольный наряд Снегурочки. — Если тебе этот костюм нравится, сама и наряжайся!
— Была бы у меня фигура, как у тебя, нарядилась бы, сделала бы своему Колюсику подарок, — Лера завистливо вздохнула. — Только куда мне? Это ты у нас девушка-Снегурочка, а я — баба-снеговик!
Лера подкралась к Ане и выдернула из ее рук платье.
— Отдай! — Аня бросилась за ней, оттеснив ее к окну.
Лера заметалась у подоконника: с одной стороны елка, с другой Аня наступает — деваться было некуда. Но когда Аня уже протянула руку за платьем, Лерка неожиданно подпрыгнула, распахнула приоткрытую форточку и швырнула платье. Оно вспорхнуло в воздухе черной птицей и улетело вниз. Аня так и ахнула:
— Да ты что?!
— Сжигаю мосты, — довольно потерла руки Лера.
Аня распахнула окно, свесилась вниз и увидела, как платье уже вертит в руках какая-то женщина, бросившая сумки с продуктами. Аня собиралась крикнуть, чтобы та оставила платье в покое — это ее вещь и сейчас она за ней спустится, но узнала в ней соседку Наталью и запнулась. Наталье было за сорок, она одна воспитывала двоих детей, на которых и тратила всю свою небольшую зарплату кассира. Сама же годами ходила в изношенном пальто, растоптанных сапогах и выцветших кофточках, жалея денег на обновки. Платье, выброшенное Лерой, стало для Натальи настоящим новогодним подарком — неожиданным и приятным. Женщина расправила платье, прижала к себе поверх старого пальто и счастливо заулыбалась. Пусть носит с удовольствием, подумала Аня, простившись с платьем.
— Вот ей как раз по возрасту! — заявила Лерка, потеснившая Аню в окне. — Смотри, как она рада.
Женщина поспешно запихнула платье в пакет и заторопилась в подъезд, словно боясь, что платье у нее отберут.
— И все равно я это карнавальное неглиже на Новый год не надену, — упрямо заявила Аня, закрывая окно.
— Анюта, что-то я не пойму! — рассердилась Лера. — Ты своему Филиппу хочешь сюрприз сделать или нет?
— Хочу, но…
— Никаких но! Я и Светлана Лисичкина тебе плохого не посоветуем! — Лера схватила лежащий на диване глянцевый журнал и потрясла им.
Аня тихо вздохнула. Не в добрый час она подобрала «Сплетницу»!
— Анюта, даже не сомневайся! Филипп будет от тебя без ума, — заверила подруга. — А где у тебя косметика? К такому наряду надо соорудить макияж поярче.
Смирившись с неизбежным, Аня выдала ей свою косметичку. Лера вытряхнула ее содержимое на стол и принялась за ревизию.
— Тени а-ля натюрель, не в кассу… Карандаш бежевый… Для губ что ли? В топку! Помада… гигиеническая, у первоклашек отобрала? Блеск для губ, ну наконец-то! — обрадовалась она, но уже через секунду разочарованно воскликнула: — И тот бесцветный! Это что же, весь твой арсенал обольщения?
— Я косметику не для того использую, — заметила Аня. — Между прочим, я учительница, если ты забыла. И краситься ярко мне нельзя.
— А быть серой молью тебе можно? — сердито возразила Лера. — Вспомни Мэри Поппинс — она тоже училка была, но зато стильная какая! Само совершенство, выше всяких похвал, между прочим!
Она сбегала в коридор и вернулась со своей сумкой.
— Щас мы из тебя сделаем звезду! — пообещала Лера, вытаскивая свою косметичку.
— Тебе не кажется, что это уже слишком? — Аня опасливо покосилась на ярко-красную помаду, которой вооружилась подруга.
— Снегурочка должна быть нарядной. Рот закрой и не двигайся!
Лера нарисовала Ане красные губы и прошлась кисточкой по скулам, наложив румяна погуще.
— Теперь глаза! — Она вытряхнула из косметички две коробочки с тенями. — Коричневые не в тему, остаются сиреневые. Жалко, что голубых нет, они бы подошли идеально… У тебя нет случайно?
— Голубых нет, — виновато потупилась Аня.
— У кого я спрашиваю! — Лера безнадежно махнула рукой, открыла коробочку с сиреневыми тенями и вооружилась аппликатором. — Глаза закрой. И не дыши… Отлично, теперь тушь. Эх, жаль, не синяя… Поздно ты, Анюта, статью увидела, не подготовились мы толком. Все на скорую руку приходится делать.
— Не слишком много? — заволновалась Аня, когда Лера принялась наносить второй слой туши.
— Доверься профессионалу!
— Ты же пиарщица, а не визажист, — возразила Аня.
— А я о чем говорю? Хороший пиарщик — лучший визажист. Эх, жаль, что блестки у меня дома остались…
— Слава богу! — вырвалось у Ани, которая уже устала чувствовать себя куклой, которую одевают и красят. Хорошо, хоть от попытки соорудить на ее голове что-то экстравагантное Лера отказалась, согласившись оставить Ане распущенные волосы и надеть на голову красную шапочку Санта Клауса.
— Замри! — Лера взяла шапочку и, поднявшись на цыпочки, нахлобучила ее на голову Ане. — Теперь все, красотка. Ты готова ко встрече с мужчиной своей мечты.
— Я не уверена, что он готов ко встрече со мной… такой, — засомневалась Аня и сделала шаг к зеркалу.
Куртизанку, стоящую напротив нее, Аня не знала. Она была вызывающе смела и одета в крошечное красное платье, по подолу и краю корсета отороченное белым мехом. Короткая юбочка с кружевным подъюбником задорно топорщилась, едва прикрывая нижнее белье, тесный корсет со шнуровкой сзади подчеркивал талию и плотно облегал грудь. На обнаженные плечи свешивался белый пушистый помпон от красной шапочки. Лицо куртизанки было размалеванным, как у старшеклассницы, которая дорвалась до маминой косметички. Ресницы от излишков туши слиплись, как иголки, а губы были кроваво-красными, как у только что отобедавшей вампирши. В школе директриса Тамара Петровна таких красавиц собственноручно умывала в туалете и не успокаивалась, пока не отчищала с девчонок всю краску. Если бы сейчас директриса увидела учительницу английского языка Анну Андреевну Синичкину, ее бы, должно быть, хватил удар… Аня сама была близка к удару!