Что, простите?
У директрисы случился бы удар, если бы она услышала, что Дункан так со мной разговаривает.
Дункан Кинг был странным и поразительно неподобающим.
— Где моя мама? — Я сползла с кровати и встала с противоположной стороны. Держась на безопасном расстоянии от Дункана, я чувствовала себя немного спокойнее. Слава богу, я все еще была одета, когда заснула. Иначе все было бы еще более неловко… и тревожно.
И уж тем более неуместно. В ушах зазвучал голос директрисы.
— Похоже, ее еще нет дома. Твоя мать очень…
— Безрассудная? Оживленная? Нет, может, беспечная? Дикая? Поспешная? Безответственная? Да, она вся такая.
Брови Дункана поднялись.
— Я вижу, ты злишься, что ее не было дома, когда ты приехала сюда.
Нет, я была в ярости от того, что она бросила меня, когда мне было тринадцать, чтобы жить бездетной и беззаботной жизнью.
— У твоей жены были дела поважнее. Чаепитие. Но это прекрасно, это дало мне время поспать, чему ты помешал, мистер Кинг.
— Я ничего такого не делал; я молчал несколько часов. Ты сама проснулась.
Я скрестила руки на груди. Но это лишь привлекло его внимание к моей груди. Его взгляд устремился туда, и Дункан Кинг невозмутимо уставился на меня.
Я была меньше и ниже ростом, чем большинство девочек в школе-интернате. Но Сесилия, моя подруга, всегда говорила, что я одарена большой грудью. Она выросла у меня раньше, чем у других моих одноклассниц.
Это всегда привлекало ко мне внимание. Однажды директриса вызвала меня в свой кабинет и объяснила, что я должна связать свою грудь, старым добрым способом. Бюстгальтера было недостаточно, а другие девочки чувствовали себя слишком стесненно и неловко.
Сесилия сказала, что они были ханжами и завидовали мне. Сначала я думала, что моя грудь красивая, но постепенно я начала ее ненавидеть.
А теперь…
Никогда еще мужчина не смотрел на меня с таким… интересом. Наверное, потому, что последние пять лет я не общалась ни с одним мужчиной. Дункан был настолько нагл, что даже не скрывал, что смотрит на меня.
В этих откровенных лесных глазах было что-то такое, что заставляло меня трепетать. Может быть, это был благодарный взгляд… или то, что он смотрел так неторопливо, медленно и целенаправленно, словно не торопясь, чтобы насладиться моим видом.
По коже побежали мурашки, а соски напряглись. Бюстгальтер и рубашка отлично скрывали напрягшиеся соски, но я задавалась вопросом, знает ли об этом Дункан.
Господи, это было неправильно.
Я уронила руки, чувствуя себя не в своей тарелке. Я не знала, как реагировать, что говорить, что думать. Я облизала губы, сглотнула и снова обрела голос.
— Может, ты уже уйдешь? Я бы хотела побыть одна.
Глаза Дункана наконец-то остановились на моем лице. Его челюсть сжалась, как будто он, наконец, осознал, что делал. Его глаза потемнели, и он кивнул.
Я наблюдала, как он молча вышел из комнаты, и дверь за ним закрылась.
Мои колени подкосились, и я обмякла на кровати, потеряв все силы в ногах.
Дункан Кинг был плох. Нет, он был отвратителен.
И моя реакция на него была ужасающей.
Такой неправильной.
Такой неуместной.
ГЛАВА 3
Cноу
Я приняла ванну и долго сидела в ней. Закрыв глаза, я откинула голову на край. В темноте появился Дункан Кинг. Его злодейское лицо и злобная ухмылка. Я задыхалась, забираясь в ванну. Вода переливалась через край, а сердце тяжело стучало в груди.
Кожа затрепетала от осознания того, что я одна в этой величественной ванной комнате. Вода была теплой, но я снова покрылась мурашками. Я чувствовала, что за мной наблюдают, но знала, что ошибаюсь. Здесь не было никого, кроме меня.
Этот человек — Дункан Кинг — кем он себя возомнил? Пришел в мою комнату без моего разрешения, так пялится на меня — как будто имеет полное право любоваться мной с таким неприкрытым интересом.
И почему я ничего ему не сказала? Почему я позволила ему пялиться?
Моя грудь стала тяжелой и тугой. Я обхватила их ладонями и большими пальцами провела по затвердевшим соскам. У меня перехватило дыхание: никогда раньше они не были такими чувствительными. Я снова погладила розовые бутоны большими пальцами, чувствуя, как соски набухают под моими мягкими прикосновениями.
Это было… странно, но приятно. Мне нравилось это ощущение. Я закрыла глаза, наслаждаясь новыми ощущениями.
В животе разлилось тепло, а в центре, между ног, появилась настойчивая пульсация. Я сжала бедра вместе. Медленно рука опустилась вниз, к месту, где у меня болело.
— Ты никогда не должна прикасаться к себе там, где у тебя между ног течет кровь. Это запрещено.
Мои глаза распахнулись, я задохнулась и отдернула руку, прежде чем успела дотронуться до себя.
Голос директрисы эхом отдавался в моих ушах.
— Тебе будет больно. У тебя будет искушение. Но искушение — это зло.
Мне было больно.
Я испытывала искушение.
Но это было запрещено.
Меня учили противостоять искушениям, и я не посмела бы забыть все уроки за один день.
— Твой муж будет наслаждаться плодами твоей жертвы. Когда ты прольешь за него кровь, ты, наконец, поймешь. Он доставит тебе удовольствие и даст жизнь твоему пустому чреву. И ты родишь ему сыновей и дочерей.
Я чуть не согрешила.
Вчера я покинула пансион, сегодня вошла в это незнакомое место… и Дункан Кинг искушал меня. И все это за один день.
Разочарованная, я вылезла из ванны.
Нет, я была сильнее этого. Я не собираюсь попадаться в эту ловушку. Каким бы красивым ни было его злодейское лицо и какими бы прекрасными ни были его ореховые глаза.
Нарядившись в кремовое платье, я собрала волосы в пучок и выбрала простые туфли-балеринки, которые подходили к платью. Я только закончила одеваться, как в дверь постучали.
— Да? — позвала я.
Дверь открылась, и Джордж просунул голову внутрь. — Добрый вечер, мисс Уайт. Ужин подан. Ваша мать и отчим ждут вас внизу.
Я улыбнулась пожилому мужчине.
— Я приду. Спасибо.
Он закрыл за собой дверь, и я в последний раз взглянула на себя в зеркало.
— Хорошо, Сноу. Ты справишься. Будь уважительна к своей матери и не обращай внимания на Дункана Кинга. Да? Да.
Я нашла дорогу в столовую. Они оба уже сидели за столом. Дункан во главе, а моя мать справа от него.
Мама засияла при виде меня. Она отодвинула свой стул и бросилась ко мне, заключив в крепкие объятия.
— О, моя дорогая! Как я по тебе скучала!
Она гладила меня по спине, ее голос был наполнен, казалось, материнской любовью. Я почти купилась на это. Почти поддалась на ее фальшивую привязанность, пока не вспомнила, что это та самая женщина, которая родила меня, а потом бросила пять лет назад. Она была моей матерью, которую я не видела пять лет. Та самая женщина, которая за пять лет позвонила мне всего шесть раз.
Мама отстранилась и оглядела меня. Ее улыбка была натянутой.
— Ты так выросла, Сноу. Ты выглядишь как леди, которую я всегда представляла себе!
— Спасибо, мама. — Я попыталась улыбнуться в ответ, но у меня не получалось так фальшиво, как у нее.
Лучше было перевести разговор с меня на нее. В конце концов, моя мать любила говорить о себе.
— Поздравляю со свадьбой.
Она так легко заглотила наживку. Улыбка матери расширилась.
— Спасибо, моя дорогая. Подойди и познакомься с Дунканом!
Она отошла в сторону, указывая на мужчину, сидящего во главе стола.
— Сноу, познакомься с Дунканом. Мой муж и твой отчим. Дункан, познакомься с моей дочерью, Сноу.
Наши взгляды встретились.
Он не ухмылялся.
Он улыбнулся.
— Белоснежка, — медленно произнес он. — Приятно наконец-то познакомиться с тобой. Мы были бы рады видеть тебя на нашей свадьбе…
— Но все произошло так быстро. — Мать прервала его, хихикнув. Я поморщилась от высокого тона. — Все в порядке, теперь ты здесь.
— Конечно, — согласился Дункан. Его голос был таким же глубоким и грубым, как и раньше, когда он был в моей спальне, но именно то, как он говорил, заставило меня поднять бровь.
Уважительный Дункан? А что случилось с дерзким и непорядочным Дунканом?
Этот был теплым.
Тот, что был в моей спальне, был холодным.
Ха. Двуликий Дункан. Перед матерью он вел себя как миленький. Я вздернула подбородок и смерила его суровым взглядом. Хорошая попытка, мистер Кинг. Но я знаю, кто ты на самом деле.
Он склонил голову набок, изучая меня. Я ждала кривой ухмылки, но ее не было. Однако его губы подергивались, как будто он находил меня интересной.
Мама похлопала меня по руке, прервав наш с Дунканом молчаливый поединок взглядов.
— Садись, Сноу. Джордж сказал, что ты не обедала. Значит, ты, должно быть, голодна.
Я села слева от Дункана, а мама заняла свое место справа от него. Обед был подан, пока мама, не переставая, болтала, о своей свадьбе и медовом месяце. Я не произнесла ни слова. Я только кивала на все ее слова, натянуто улыбаясь и проявляя уважение.
Дункан перекидывался парой фраз, но тоже молчал. Я проглотила свою еду, а когда желудок начал протестовать, потянулась за бокалом.
Вот только я не прикоснулась к бокалу.
Я коснулась твердой, теплой руки.
Я отдернула руку и посмотрела на Дункана.
— Что ты делаешь? — спросила я громче, чем собиралась.
Он захихикал, не обращая внимания на мою вспышку, и поднес мой бокал ко рту. Его губы разошлись, и он сделал маленький глоток. Возмущенная, я посмотрела на маму в поисках помощи, но она лишь выглядела растерянной.
Дункан поставил бокал обратно на стол и указал мне налево.
— Твой бокал, — сказал он.
Я посмотрела туда, куда он указывал, и внутренне вздрогнула. Как же мне хотелось, чтобы земля разломилась и поглотила меня целиком.
Там стоял мой бокал