Она оставила это без внимания на мгновение, но потом её глаза сузились, и я понял, что она пытается разобраться в том, что происходит.
Она наклонилась ближе, её голос стал почти шёпотом:
– Ты так и не сказал мне, Егор, что случилось тогда? Почему ты исчез? Куда ты ушёл?
Я не знал, стоит ли рассказывать ей, что каждый раз, когда я возвращаюсь в прошлое во сне, я изменяю будущее. Что, если она решит, что я манипулирую не только своей судьбой, но и её? В конце концов, так оно и было.
Но я знал, что эти слова не принесут ей утешения. И словно в подтверждение, Эмили сжала губы, сделала глубокий вдох и посмотрела на меня с вызовом:
– Не бывает сказок, Егор. Люди не могут просто так прийти из будущего.
Её слова резанули меня, но я знал, что она права.
– Я знаю, – ответил я, стараясь сохранить спокойный тон. – Но иногда люди могут изменить свою реальность. Я всё тот же человек, которого ты знала тогда, Эмили. Я не исчезал. Просто с изменениями моих снов и того, что в них происходит, ты начинаешь постепенно вспоминать всё сама.
Эмили посмотрела на меня грустным, задумчивым взглядом, который пугал меня своей глубиной. Я понял, что долго скрывать правду не смогу – она видела меня насквозь. Всё её поведение было связано с тем, что она всё ещё любила меня.
– Я верю тебе, Егор, у меня нет причин не верить, – сказала Эмили, сжимая мою руку. – Но после того, как мы попрощались на бульваре, вернулся прежний Егор, который ничего не помнил.
Она сказала это, словно оправдывалась.
– Он вспомнит всё, – твёрдо сказал я. – Это просто вопрос времени, Эмили.
Она медленно кивнула, обдумывая мои слова. Я видел, как в её голове складывались части нашей сложной головоломки.
– Егор, когда мне было 18 лет, я сказала тебе, что хочу быть с тобой. Ничего не изменилось с тех пор. Я всё ещё хочу быть с тобой.
Я не знал, что ответить на эти слова.
– Эмили, моя дорогая, любимая, я тоже хочу быть с тобой, но дело в том, что я женат. У меня две дочери, – я опустил голову.
– Я догадалась, Егор, – голос Эмили был хрупким и неуверенным. – Я не прошу тебя уходить от неё ради меня. Просто будь со мной. Хотя бы сейчас, на эту ночь. Давай представим, что всё иначе, что у нас нет никаких обязательств.
Я подошёл к Эмили, взял её за руки, прижал к себе и тихо сказал:
– Конечно, Эмили, – и нежно поцеловал её, долго, словно не желая, чтобы этот момент когда-либо закончился.
Я чувствовал, как её тело дрожит рядом со мной, её дыхание учащается, а руки скользят по моей спине. Я знал, что пора сделать следующий шаг. Но также знал, что нам не следует торопиться. Этот момент для Эмили назревал тридцать лет.
Я взял Эмили за руку и повёл её в спальню. Это была та самая комната, что и 30 лет назад.
Тело Эмили за это время не изменилось ни капельки. Оно оставалось таким же гибким и упругим. Мы занимались любовью так же страстно, как в первый раз в юности. Наши тела переплетались, эмоции накалялись, а желание переполняло нас. Эмили извивалась подо мной, её тихие стоны утонули в подушках, а пальцы сжимались на простынях.
На следующее утро прямо от Эмили я отправился на работу. Я ехал через город, чувствуя, как тяжесть давит на сердце, а мысли путаются в голове, словно туман. В машине играло радио, но я почти не обращал на него внимания.
Когда я добрался до лаборатории, мои мысли всё ещё возвращались к Эмили. Как я мог оставить Аллу, своих дочерей, свою жизнь ради фантазии, которая была ничем иным, как мечтой? Я глубоко вздохнул, шагая по коридору к своему кабинету, пытаясь очистить голову. Но когда я сел за свой стол и уставился на стопку документов, мои мысли снова устремились к Эмили.
Весь день я витал в облаках, не отвечал на приветствия коллег и не участвовал в разговорах. Мысли вертелись вокруг встречи с Эмили и того, как реальность и сон переплелись в одно целое.
К вечеру меня ждало объяснение с Аллой о том, где я был прошлой ночью. Мне нужно было сказать ей что-то правдоподобное, чтобы не вызвать подозрений. Она ведь была умной женщиной и могла почувствовать, что со мной что-то не так.
Я решил сказать ей, что у меня был долгий и сложный рабочий день, поэтому я не ночевал дома. Хотя, возвращаясь к своей повседневной жизни, я понимал, что это выглядит не слишком правдоподобно.
Алла смотрела на меня с любопытством, пока я рассказывал свою «белую ложь», но не задавала лишних вопросов. Она просто медленно кивнула, как будто понимала больше, чем я сказал вслух. Я почувствовал укол вины, но постарался оттолкнуть это чувство. Я не мог позволить себе думать о том, что лгу ей.
Когда я зашёл в спальню тем вечером, тревога не покидала меня. Алла уже лежала в кровати, её глаза были закрыты, дыхание ровное. Но я знал, что она ещё не спала. Она ждала меня.
Я тихо разделся и забрался в кровать рядом с ней, стараясь не потревожить её.
И этой ночью во сне я снова отправился в своё прошлое.
Глава 5
Говорят, что нельзя войти в одну реку дважды. В то время я категорически не соглашался с этим. Меня притягивало к собственному прошлому, как магнитом. Ностальгия по прошедшему стала для меня своего рода наркотиком. Тогда я не осознавал, что, даже если ты решишься плыть по реке времени против течения, волны этой реки неизбежно отбросят тебя назад, оставив последствия, о которых лучше не думать.
Есть ещё одна любопытная вещь. Когда я во сне попадал в своё прошлое и засыпал там, мне также снились сны. Только они касались моего настоящего. Я видел свою работу, Аллу, друзей. Как это объяснить – не знаю. Проще говоря, реальная жизнь стала для меня сном, а сон – реальностью.
Я застрял между двумя реальностями, обе одинаково манили меня и обе были полны сложностей. Я старался распределять время между Аллой и Эмили, но это становилось всё труднее. Я скрывал от них правду, понимая, что это несправедливо по отношению и к одной, и к другой.
Но каждый раз, когда я был с Эмили, мне казалось, что я возвращаюсь назад во времени. Она была моей первой любовью, и воспоминания о днях нашей юности занимали особое место в моём сердце. Было сложно сопротивляться искушению вернуться в те более простые времена.
Когда я смотрел на Аллу, мне казалось, что её глаза видят больше, чем она говорит. Она всегда была такой – внимательной, тихой, но невероятно сильной. С самого начала наших отношений я понимал, что Алла не из тех женщин, которые будут молча терпеть и ждать, пока кто-то решит их судьбу. Но я не мог избавиться от ощущения, что для неё я стал проектом – человеком, которого нужно исправить, привести в порядок.
Однажды в одном из снов о прошлом я, возвращаясь домой, вошёл в свой подъезд. Как обычно, там было темно и сыро, в воздухе стоял запах пыли и табака. Я поднялся на свой этаж, когда впереди мелькнула тень. Фигура появилась внезапно, словно из ниоткуда, и при тусклом свете лампочки я разглядел его лицо. Виктор. Человек из прошлого, который всегда был рядом с Эмили, словно её тень.
– Виктор? – удивление и недоверие смешались в моём голосе.
– Да, это я, – усмехнулся он, хватая меня за руку. Его пальцы вцепились, словно когти. – Егор, нам нужно поговорить.
Виктор всегда казался мне странным – навязчивым, холодным. Я видел, как он был рядом с Эмили в моих прошлых снах, и это никогда не выглядело настоящей любовью. Скорее, он был её тюремщиком. В его взгляде было что-то, что вызывало у меня беспокойство и дискомфорт.
– Что тебе нужно? – спросил я, стараясь говорить спокойно, хотя внутри нарастала ярость. Его глаза сузились, как у хищника. Я увидел в них ненависть и зависть. Моё сердце забилось быстрее. Это было не просто столкновение – это было нечто большее, словно дуэль, где каждый должен доказать своё право на победу.
– Я хочу Эмили и не хочу, чтобы ты был рядом с ней, – произнёс он с угрозой в голосе. Я пытался сохранять хладнокровие, но напряжение в теле росло. В его присутствии было что-то знакомое, что-то, что пробуждало тревожные воспоминания, но я не мог их уловить.
Виктор сжал мою руку сильнее, его пальцы врезались в кожу, холод пробежал по моему телу. Я попытался вырваться, но его хватка была словно железной.
– Отпусти меня, – сказал я твёрдо, хотя внутри всё дрожало.
– Нет! – он толкнул меня к стене, и я почувствовал, как спина ударилась о холодный бетон. – Что ты задумал, Егор? Думаешь, сможешь её у меня забрать?
Я смотрел в его глаза, полные ярости и угрозы. Казалось, он давно принял решение, и это решение было явно не в мою пользу.
– Я не понимаю, о чём ты, – ответил я, хотя внутри всё горело от страха и раздражения. – Эмили сделает свой выбор сама.
– Ты всё понимаешь, – прошипел он, его голос прозвучал, как завывание холодного ветра. – Эмили – моя девушка, и если хочешь жить, держись от неё подальше.
Слова «если хочешь жить» эхом отдались в моей голове. Его тон был не просто угрожающим – это было настоящее предупреждение. И в этот момент я понял, что дело здесь не в ревности. Это было нечто большее. Это касалось власти, контроля, чего-то глубоко личного, чего я пока не мог понять.
– Может, Эмили сама решит, с кем ей быть, – сказал я, собираясь с духом и пытаясь вырваться из его захвата. Но его пальцы лишь сильнее сжали моё запястье. Виктор усмехнулся. В его улыбке не было ничего дружелюбного. Это была улыбка человека, готового на всё.
– Она уже сделала свой выбор, – произнёс он с уверенностью. – И, думаю, ты понимаешь, на кого он пал.
С этими словами он резко отпустил мою руку и снова с силой толкнул меня к стене. Удар вышиб воздух из моих лёгких, и я едва устоял на ногах. Виктор сделал шаг вперёд, его лицо было всего в нескольких сантиметрах от моего.
– Послушай, Егор. Держись подальше от Эмили. Она – моя, и я не позволю каждому встречному думать, что у него есть шанс с ней, – его голос был ледяным, и я понял, что он готов на любые крайности.
– Слушай, наши отношения с Эмили – это только между мной и ею, – сказал я, стараясь говорить спокойно, хотя внутри всё бушевало. – Если у тебя проблемы, найди себе другую девушку.