Последнее, что я увидел, – это лицо Виктора. Оно было холодным и безразличным, словно маска. Он стоял надо мной, как хищник, который одержал свою победу.
Звуки вокруг меня постепенно затихли, словно я погружался под воду. Я ещё слышал далёкие шаги, крики, но это становилось всё более отдалённым.
Когда я открыл глаза, я лежал на носилках в скорой помощи. На несколько мгновений я пришёл в себя, но тут же снова погрузился в темноту. Передо мной мелькали лица – Эмили, Аллы, моих дочерей. Все они смотрели на меня с тревогой, но я не мог удержаться в этом мире и снова провалился в бесконечную пустоту.
Глава 6
Когда нами движет ностальгия и инстинкты подталкивают к действиям, мы способны на то, что в обычных условиях даже не могли бы себе представить. Путешествуя в своих снах в прошлое, к Эмили, я меньше всего думал об Алле, своих детях и обо всём остальном. Возможно, это было правильно. Я до сих пор не нашёл ответа на этот вопрос.
Было ли верным решение жениться во сне, в прошлом, и оставить всё, что произошло после того, как восемнадцатилетняя Эмили и я оказались вместе?
Как мы можем точно знать, что реально, а что нет? Где проходит грань между сновидениями и реальностью? Эти вопросы не давали мне покоя уже некоторое время. Я жил в фантазии или каким-то образом действительно изменил прошлое?
Удивительно, но ранение не вернуло меня сразу в настоящее, в XXI век, я не проснулся мгновенно.
На какое-то время я остался в прошлом, в начале 80-х годов XX века. Но затем мне всё же удалось проснуться.
За окном лил осенний дождь.
Я смотрел на капли, которые стекали по стеклу, оставляя за собой мокрый след. Меланхолия сезона отражала мои эмоции.
Повернувшись на бок, я испытал внезапный шок от увиденного – на месте моей жены Аллы лежала Эмили! Она крепко спала, её грудь мягко поднималась и опускалась.
Я выдохнул, чувствуя, как моё сердце заколотилось. Неужели я действительно это сделал?! Я изменил прошлое, и это повлияло на настоящее.
Но что это означало для моей семьи? Для Аллы и наших детей?
– А где же Алла? – внезапно спросил я сам себя вслух.
Эмили приоткрыла глаза.
– Какая ещё Алла? – спросила она сонным голосом, переворачиваясь на другой бок.
Я посмотрел на неё с удивлением.
– Как это какая? Ты ведь знала Аллу, мою жену, твою ровесницу, – сказал я.
– Егор, ты что, упал с дуба? Приснилось что-то? – спросила Эмили.
– Да, был какой-то кошмар, – ответил я, решив сперва спокойно всё выяснить.
Поднявшись, я заглянул в комнату, где обычно спали мои дочери, и обнаружил там кабинет. Затем я нашёл свой паспорт и начал листать его. Там было написано, что я уже тридцать лет женат на гражданке Леонтьевой Эмилии Александровне.
Очевидно, у нас не было детей.
«Господи, что же я наделал? Я убил своих любимых дочерей. Они так и не родились…» – с этими мыслями я сполз по стене.
Эмили, проснувшись и увидев моё состояние, сразу подошла ко мне.
– Егор, дорогой, что случилось? Ты в порядке?
– Я… Я не знаю, что произошло. Просто…
Тем не менее мне пришлось взять себя в руки, чтобы разобраться до конца.
Поговорив с Эмили, я узнал, что тридцать лет назад, после того как меня ранили, сразу после выписки из больницы я женился на ней.
Мы жили своей жизнью – не так счастливо, как в моих мечтах, но в гармонии. Моя новая жена была упрямой и решительной, но конфликтов было гораздо меньше, чем в моём прежнем браке.
Эмили была популярной актрисой, только в этой реальности она не служила в театре, а снималась в сериалах, а я был известным учёным, даже академиком. Всё было если не идеально, то весьма прилично. Но у нас не было детей, и я не мог смириться с тем, что мои дочери из другой жизни никогда не родились.
Мысль о том, что я никогда не узнаю их, не смогу обнять, увидеть их улыбки, наполняла меня горем. Я проводил дни, чередуя скорбь по утраченной семье с попытками примириться с новой реальностью.
Эмили, будучи понимающей женщиной, старалась утешить меня, но я видел тревогу в её глазах, когда она наблюдала за моими мучениями.
Она понимала, что произошло, потому что история закрутилась так, что я и сам не мог этого представить.
Как рассказала мне жена, в тот момент, когда я проснулся, другой Егор, в чьём теле я был в 80-х, не помнил, что произошло, и даже не мог понять, кто его ранил ножом и за что.
Эмили, осознав всё, решила не отпускать Егора, независимо от того, вернусь я или нет. Они поженились. И спустя 30 лет, я вернулся, но уже в своём теле и со своим разумом.
То, что я сейчас вернулся из своего сна, после того как меня ранили, я объяснил Эмили в непростой беседе. Мы долго сидели на кухне, я говорил, а она слушала. Она попросила меня успокоиться и всё тщательно обдумать.
– Егор, ты должен понять, что всё не так уж плохо, – сказала Эмили, пока я задумчиво смотрел в окно.
– Эмили, я знаю, что это звучит безумно, но я не могу ничего поделать с тем, что чувствую, – ответил я.
– Я понимаю и не прошу тебя изменить свои чувства. Я лишь прошу, чтобы ты дал себе время подумать, чего ты действительно хочешь, – продолжила она.
Я вздохнул и повернулся к ней.
– У тебя есть семья, жизнь, которую ты построил, и ты сделал меня счастливой, – сказала моя жена. – Ты не имеешь права разрушить всё это, как будто ты Бог, которому позволено играть с жизнями людей.
Её слова задели меня. Я не задумывался о последствиях своих действий для другого Егора и его семьи. Я был так поглощён своей любовью к Эмили, что не подумал о том, как это может отразиться на других.
Но справедливо ли отказываться от шанса на настоящую любовь только потому, что это может причинить боль другим?
Я посмотрел на Эмили, её глаза были полны тревоги и грусти.
Я осознал, что она права. Я не мог просто стереть чужую жизнь и заменить её своей. Мне нужно было учитывать последствия своих действий и их влияние на других.
– Ты права, Эмили, – сказал я, беря её за руку. – Мне нужно подумать, чего я действительно хочу, и что будет лучше для всех. Я не должен действовать импульсивно, не задумываясь о последствиях.
Эмили кивнула, на её лице появилось облегчение.
– Я рада, что ты понимаешь, Егор. Это трудное решение для тебя, и я не завидую тебе. Но верю, что ты сделаешь правильный выбор как для нас, так и для нашей семьи – в прошлом и настоящем.
Я кивнул, чувствуя тяжесть своего решения.
Я понимал, что не могу просто стереть свою жизнь и заменить её другой, несмотря на то, что так сильно этого хотел.
Осознав, что натворил уже много ошибок, я решил больше не возвращаться в прошлое через сны.
С другой стороны, я не мог забыть своих дочерей. Хотя их рождение не случилось в этой реальности, я не мог избавиться от привязанности к ним.
Шли дни. Я старался примирить в своём сознании две реальности и жить дальше. Но каждый раз, когда я смотрел на Эмили, я вспоминал семью, которую потерял, и это наполняло меня болью.
– Скажи, Эмили, – однажды спросил я свою нынешнюю жену, – почему мы прожили вместе тридцать лет, но у нас нет детей?
Она посмотрела на меня с удивлением и печалью в глазах.
– Егор, я думала, ты больше не хочешь говорить об этом. Это болезненная тема для нас обоих.
– Я знаю и прошу прощения. Но мне нужно понять, – ответил я.
Эмили глубоко вдохнула.
– Ты знаешь, Егор, я – актриса и не могла позволить себе выпасть из обоймы, – сказала она. – Если бы я забеременела, я бы потеряла форму, пока ходила с животом и затем кормила. Агенты и режиссёры быстро обо мне забыли бы. А наверстать упущенное – ой, как это трудно.
Я посмотрел на жену, её глаза были полны печали, я понял, что она тоже мучилась из-за того, что не стала матерью. Я почувствовал вину за то, что причинил ей боль, напомнив о детях.
– Эмили, прости, что поднял болезненную тему, но ты понимаешь, что я мало что помню из нашего прошлого, – сказал я.
Она покачала головой.
– Нет, Егор, не извиняйся. Это не твоя вина. Просто это мой выбор. Актриса – не просто работа, это призвание. Моя карьера всегда была приоритетом, и я не могла рисковать ею ради ребёнка.
Я взял её за руку и нежно сжал.
– Я понимаю, Эмили, и не виню тебя за это. Ты невероятно талантливая актриса, и ты многого добилась. Просто мне жаль, что всё сложилось так, – сказал я.
Она посмотрела на меня с грустной улыбкой и обняла, уткнувшись лицом в моё плечо.
Тем временем в обычных снах, где я не путешествовал в прошлое, мне начали сниться мои дочери, которые у меня и Аллы были в другой жизни – Ксюша и Маруся.
Им было по 16 лет. Они заканчивали школу.
Ксюша – красивая девушка с непослушными вьющимися волосами, похожими на волосы её матери. Маруся, напротив, пошла в отца: тонкая и высокая, как тростинка, с тёмными волосами. Несмотря на разную внешность, они были очень близки и чем-то походили друг на друга, возможно, своими задорными и нежными улыбками.
К удивлению, с годами мои воспоминания о них и о нашем времени вместе не стирались, а, напротив, становились всё более яркими и осязаемыми. Я мог вспомнить, как Ксюша играла на гитаре и выступала в школьной рок-группе. Маруся рисовала картины, и многие предсказывали ей карьеру талантливой художницы.
В моих снах мы смеялись, шутили, гуляли, отмечали их дни рождения и просто прекрасно проводили время вместе.
Я не мог смириться с тем, что никогда не смогу испытать это наяву. Это было горько-сладкое чувство. С одной стороны, я был благодарен за возможность снова видеть их, пусть даже только во сне. С другой – не мог избавиться от печали, зная, что они не существуют в этом мире.
Однажды, когда я сидел, погружённый в воспоминания о прошлом, ко мне подошла Эмили.
Она видела, что я испытывал душевную боль, и хотела помочь мне.
– Егор, я вижу, что ты мучаешься, – сказала она, её голос был полон заботы и сочувствия. – Я знаю, что ты думаешь о своём прошлом и о семье, которую оставил. И понимаю, что тебе нелегко смириться с тем, что они никогда не существовали в этой реальности. Я понимаю, как трагична для тебя утрата дочерей. Если ты не можешь так жить, давай расстанемся. Ты сможешь вернуться в наше прошлое и не делать мне предложение, и тогда, возможно, твоей женой снова будет Алла, и ты вернёшь своих детей.