— Мы интересовались этим вопросом, — пояснил Эллерден, — но у Роукса есть алиби. В то время, когда мы проводили свое расследование, у Денизы была горничная. Она очень религиозная шотландка, давно жила у нас и никогда не сказала и слова неправды. Так вот, в тот вечер, в среду, горничная Денизы Мэри Мак-Дугал отправилась в Нью-Тоннэбот и встретила на улице Роукса, который с какой-то женщиной направлялся в кино на семичасовой сеанс. Из кино они вышли в 21.30 и поехали в Мелки на автобусе. Вместе с ними этим автобусом вернулась и Мэри. Известно, что с автобуса Роукс направился в пивную, где оставался с друзьями до закрытия, а потом сразу вернулся домой.
— Почему эта горничная запомнила, что она видела Роукса? — спросил я. — Как она могла запомнить, в какой день это было?
— Мэри предана Денизе. После того, как все произошло, Дениза была, конечно, расстроена и рассказала Мэри, что подозревает Роукса. Тогда та вспомнила, что видела его. Она давно хотела навестить подругу, но не могла сделать это, так как у нее было плохо со зрением, а ее новые очки не были готовы.
Наконец, днем в среду она получила их (это произошло за день до того, как печаталась газета), именно потому она и запомнила дату. Впервые за полгода ей удалось съездить в Нью-Эббат, и именно тогда она и видела Роукса.
— Значит, Роукс не мог вставить заметку, и никому не известно, кто это сделал? — подвел итог я.
— Так обстоят дела, — согласился Эллерден.
— И я должен найти злоумышленника?
— Хочется верить, что вам это удастся. И надеюсь, что вы сделаете это так, чтобы за этим не последовали новые неприятности.
— Что вы имеете в виду? — спросил я. Эллерден объяснил:
— Совершенно ясно, что автором этой заметки является человек, который не любит кого-то из членов нашей семьи и хочет причинить нам вред. Возможно, что на одной пакости он не остановится. Мы хотим, чтобы Дениза и Юстас поженились в этом году. А вдруг их свадьба послужит основанием для новой неприятной выходки?
— Вполне возможно, — согласился я. — Один раз этому человеку удалось причинить вам неприятность и остаться не пойманным. Может быть, он попробует еще раз. Если, конечно, он не принадлежит к тем людям, которые любят почить на лаврах.
— Думаю, что у него другой характер. Его нужно найти, Гейл, во что бы то ни стало.
— А что думает по этому поводу ваша жена? — спросил я.
Она восприняла все менее болезненно, чем я, — ответил он. — Жена считает, что это могло быть сделано из ревности, чтобы повредить Денизе, и убеждена, что лучше не копать это дело. Вот почему я прошу вас не беспокоить ее.
— Жаль, — сказал я. — Мне хотелось бы с ней поговорить. Ее мнение может оказаться полезным.
Эллерден пожал плечами.
— Сегодня вечером она в театре. В любом случае я не думаю, что разговор с ней даст вам что-нибудь. Она склонна считать все это злой шуткой и полагает, что лучше не будить спящих собак…
Я кивнул.
— Значит, вы не сказали ей, что нанимаете детектива, чтобы расследовать этот случай.
— Не сказал. По-моему, чем меньше говорить о таком деле, тем лучше. Во всяком случае я надеюсь, что вы будете вести дело осмотрительно.
— Откуда я знаю? Иногда осмотрительность бывает лишней.
Он снова пожал плечами.
— Ваша задача найти негодяя, поместившего эту заметку в газету, и узнать, как он это сделал.
Я встал.
— Спасибо за информацию. Позже я встречусь с вами. Если я буду нужен, найдите меня в Корт-отеле.
Попрощавшись, я вышел.
В Корт-отель я возвращался медленно, чтобы полюбоваться пейзажем. Поднявшись в свой номер, я позвонил Линнану и рассказал о встрече с Эллерденом.
— А что ты думаешь об этом, Ники? — спросил он.
— Пока ничего, — ответил я. — У меня нет ни одной зацепки для начала дела.
— Это меня не волнует. Я уверен, что ты найдешь ее.
— Надеюсь. А пока у меня есть вопрос к тебе. В данный момент Финни у тебя чем-нибудь занят?
— Нет. А он тебе нужен?
— Послушай, Майк… давай сделаем так. Пошли Финни с машиной в Майплор. Пусть остановится там в отеле и сразу сообщит мне свой адрес и номер телефона. Потом пусть сидит и ждет, пока он не понадобится.
— О'кей, — согласился Линнан. — Я направлю его завтра. Какое на тебя впечатление произвел Эллерден?
— Он понравился мне: знает, чего добивается, но действует осторожно, так как боится за дочь.
Линнан рассмеялся.
— На месте Эллердена ты бы тоже боялся.
— Наверное, — сказал я.
— Помоги ему, Ники. Он чертовски хорошо платит нам.
— А что, если я не найду того типа, который является виновником всех бед? — спросил я.
— Откуда такой пессимизм? Я уверен, что ты найдешь его. Пока, Ники.
После разговора с Линнаном я прошел по комнате, спустился вниз на лифте, сел в машину и поехал к театру. Я вышел из машины неподалеку от стоянки перед театром. Было 22.45. Я прошелся вдоль длинного ряда автомобилей, ожидавших своих хозяев. Большинство из них выглядело неплохо. Очевидно, Мелки — богатый город. Я посмотрел фотографии польского балета у входа в театр, затем вошел в фойе и подошел к билетеру.
— Добрый вечер, — сказал я. — Миссис Эллерден еще в театре?
— Да, сэр, — ответил он, — но спектакль еще не кончился. Зрители выйдут минут через пять.
— Я не хотел бы ее пропустить. Где ее машина? — Он указал в сторону стоянки.
— Вон там в конце стоит ее «ролс-бентли».
Дверь машины не была заперта. Я открыл ее и забрался на заднее сидение.
Минут через пять-шесть на переднее сидение села женщина. Она была очень хороша для своих сорока шести — сорока семи лет.
— Добрый вечер, миссис Эллерден.
Она оглянулась на меня, изумленно подняв брови.
— Простите меня за вторжение в вашу машину, но мне не хотелось слоняться возле театра. Меня зовут Гейл, я детектив. Меня нанял ваш муж для расследования истории с заметкой.
— О, вот как? — сказала она.
У нее был приятный голос. На пальцах, лежащих на руле, сверкали дорогие кольца.
— Вы не находите, что выбрали довольно странное место для встречи, мистер Гейл?
— Видите ли, ваш муж посоветовал мне не беспокоить вас в связи с этим делом. Поэтому я решил, что имеет смысл встретиться без свидетелей…
Миссис Эллерден улыбнулась и сказала:
— Возможно вы и правы, мистер Детектив. Давайте поедем куда-нибудь, где сможем спокойно поговорить. — Она раздумывала с минуту. — Сегодня в Палас-отеле танцевальный вечер. Там будет много народа, и на нас не обратят внимания.
Миссис Эллерден завела машину, и мы стали подниматься вверх по холму к большому отелю.
Войдя в отель, мы прошли через бальный зал и оказались в большой нише. Миссис Эллерден подозвала официанта и заказала ему виски с содовой и кофе.
— Итак, мистер Гейл, чем я могу вам помочь?
— Для начала вы можете удовлетворить мое любопытство. Как вы понимаете, миссис Эллерден, у меня еще не было времени для расследования. Пока что мне известно следующее: какой-то человек, не слишком расположенный к вашей дочери Денизе, ухитрился поместить скандальную заметку в местной газете. Никому не известно, как заметка попала туда и кто набрал ее. Насколько я слышал, редактор публично извинился за это и в возмещение ущерба выплатил большую сумму денег местной больнице. Вот и все, что я знаю, а этого недостаточно, чтобы продолжить расследование.
Миссис Эллерден пожала плечами. Взглянув на нее, я подумал, что выглядит она лет на десять моложе своего возраста.
— Не знаю, что вам удастся сделать, мистер Гейл. Во всяком случае вам будет трудно работать, и я боюсь, что это не приведет к добру.
— Почему? — спросил я.
— Вред уже причинен, и лучше не касаться больных мест. В наше время жизнь летит быстро, и через полгода никто уже не вспомнит об этой истории. Дениза, я надеюсь, выйдет замуж, и все кончится благополучно. Тогда как, если вы разворошите здешний улей…
— Почему вы думаете, что я что-то разворошу? — перебил я ее. — А вдруг мои методы более тонки?
Миссис Эллерден насмешливо взглянула на меня.
— Возможно, мистер Гейл, вы такой проницательный детектив, что вам удастся обнаружить то, что не смог найти никто, — сказала она. — Но я не вижу, чем могу быть вам полезна.
— Я объясню вам, чем. Ваш муж сказал мне, что не хочет беспокоить вас в связи с этим делом потому, что вы считаете, что лучше не будить спящих собак. Но единственная ли это причина? — Я посмотрел на нее. — Нет ли другой, по которой вы противитесь расследованию?
— А какая еще может быть причина? Единственная, я люблю свою дочь.
Я кивнул.
— Вы не думаете, что есть основания для той статьи? Может быть, действительно Дениза скомпрометировала себя с Алленом?
Она снова рассмеялась.
— Вы не задали бы такой вопрос, если бы знали Денизу. Она холодна, как айсберг, и превыше всего в ней развито чувство долга. По сути дела, ей не очень нравилось развлекать американских офицеров: они слишком много пили. Но это нужно было делать, и она делала. Я знаю, что Аллен ей даже не нравился. Она много раз говорила мне об этом.
— Понятно, — сказал я. — А вы не предполагаете, кто мог поместить заметку в газету?
Она пожала плечами.
— Понятия не имею. Может быть, это сделала из ревности какая-нибудь женщина. Ведь Дениза очень красива.
— Возможно, — согласился я. — Но ревнивой женщине было бы довольно трудно проникнуть в наборный цех, набрать заметку, заменить ею старую. Причем, все это сделать так умело, что при печатании газеты на следующий день никто не заметил замены.
— Что ж, пожалуй, вы правы, — ее голос выражал безразличие и скуку.
Мне показалось, что наш разговор надоел ей. Официант принес виски. Миссис Эллерден подняла бокал и посмотрела на меня поверх него.
— Выпьем за ваш успех, — предложила она. — Надеюсь, вам удастся поймать виновника этой истории и при этом поднять со дна не слишком много грязи. И все-таки я считаю, что мой муж поступил опрометчиво, поручив это дело детективу, хотя я и не собираюсь говорить ему об этом.