К князю стали подводить послов из соседних княжеств. Иногда они прибывали с небольшими дружинами, но большую часть этих вояк в город не пустили, потому что ослабленный Мирам должен был думать о безопасности. Впрочем, послов, чтобы засвидетельствовать победу истинной власти и втайне проверить намерения Светоки относительно замужества, все равно в городе собралось немало. Дипломатические церемонии грозили отнять слишком много времени.
Но Рубос действовал решительно. Он приблизился к князю и произнес так, что его услышали даже в задних рядах:
– Князь, камень остывает. Прикажи начать.
– Ну что же, – промямлил Тизун, бросив взгляд на невозмутимую Светоку, – я не против. Начинай. Покажи, что вы тут устроили.
Рубос бросился к солдатам, стоящим возле желоба, и махнул рукой. Тут же этот сигнал передали вверх, потом еще выше, потом еще… И минуты не прошло, как где-то далеко раздались тугие удары – рабочие выбивали заслонки. И вдруг… Желоб застонал, заскрипел, по нему прокатилась дрожь, и он начал раскачиваться все сильнее. Приближалось самое главное.
Мельком Лотар заметил, что Светока смотрит на камень, а стоит Рубосу отвернуться, как она поворачивает к нему головку, как цветок к солнцу. Лотар вздохнул. Что ни говори, а все было правильно. Его друг это заслужил.
Потом из нависших над камнем четырех небольших желобков потекли струйки воды, превратились в потоки, стали полнее, сильнее…
Первые струи воды, упавшие на камень, отлетели в сторону, словно палка от боевого щита. Потом они стали рассыпаться на множество капель, раздался треск, шипение… А когда вода, забурлив, прозрачным огромным пологом, на мгновение зависнув над камнем, вдруг разом хлынула на него, жара камня уже не хватило, чтобы с ней справиться, и вверх ударил фонтан жаркого пара.
Толпа даже не шелохнулась, хотя в первых рядах послышались крики. Это ветерок отнес клубы пара на людей и обжег их, к счастью, не очень серьезно. Скорее дополнительное развлечение, чем большая неприятность.
Вода уже заливала камень. Клубы пара поднимались все реже… и ничего не происходило…
Вдруг оглушительный грохот поднялся, казалось, к самым небесам. Толпа откачнулась назад. С боков камня стали отваливаться куски в рост человека, обнажая новые, раскаленные пуще прежнего слои скалы.
Вода все прибывала, куски откатывались далеко, камень пытался сохранить свой жар… И тут, еще больше напугав толпу, он лопнул и развалился на три неравные части. Вода победила, расчет Сухмета оказался правильным. Ужас каменных собак исчез из сознания обывателей.
Толпа зашумела, радостные крики стали заглушать шипение пара и щелчки все еще разваливающегося камня. Это была победа. Лотар повернулся к Сухмету и тут заметил, что сразу за восточником стоит почтенный Шув, сморщенный от удовольствия больше обычного. Лотар посмотрел на его взволнованное лицо, оглядел толпу, взглянул на князя и Светоку с Рубосом. Снова перевел внимательный взгляд на победно улыбающегося восточника.
– Знаешь, Сухмет, я ошибался, это действительно стоило сделать.
И не стал уточнять, что имел в виду.