Встретились они через пару недель после выхода Йироуса из тюрьмы: "Мы только обнялись, о письме я совершенно забыл. Ведь Бонди жил во всем этом дерьме на пятнадцать лет дольше, пережил пятидесятые годы, когда я был всего лишь ребенком. А это так же, будто он был старше на все пятьдесят лет".
И дальше: "Это было проявлением моей гордыни, что я не простил ему уже после прочтения тех протоколов. Ведь в Евангелии написано, когда спрашивают: сколько раз должен я простить брату своему? Семь? Ответ таков: не семь, но семьдесят семь раз".
- Так что, как сами видите, я жив, - кланяется в пояс Эгон Бонди на лестничной клетке. – И мне было весьма приятно уверить вас в этом.
Эгона Бонди уже нет в живых. Он умер 9 апреля 2007 года. Его пижама загорелась от сигареты, когда он заснул.
Крупнейшее чешское периодическое издание "Млада фронта днес" на своем интернет-портале написало о заслугах философа и о том, что у него не было телефона, радиоприемника или телевизора, поскольку всю свою жизнь он сражался с обществом потребления.
Статью о его смерти назвали "Смертельная сигарета в кровати Бонди" Под этой заметкой поместили Интернет-линки, связанные с сообщением:
"Кровати – широкий он-лайн выбор".
"Ищете кровать или матрас? Здесь даются тысячи предложений!".
"Кроватный рай".
СНИСХОДИТЕЛЬНОСТЬ
Мне хотелось расспросить кое о чем писателя Павла Кохоута.
Своей книгой Палачка – действие происходит в школе для палачей, где ученики учатся палаческому ремеслу нового типа – Кохоут настолько заставил власти нервничать, что те разрешили ему выехать в 1979 году в командировку в Вену, после чего в социалистический рай назад уже не пустила. А сразу же после того лишила гражданства.
В настоящее время Павел Кохоут является владельцем замечательного мнения:
"Капитализм снова совершает старые ошибки. Он настолько эгоистичен и жесток, что кормит социалистов и коммунистов на свою же погибель".
Сейчас писатель проживает и в Австрии, и в Чехии, так что когда мне удалось застать его в Праге (17.08.2005), по телефону я сказал ему, что хочу задать только один вопрос. Тот предложил кафе дворца Манес, что вырастает прямо из волн Влтавы, точно напротив его дома. Павлу Кохоуту столько же лет, что и дворцу, выстроенному на реке в конце двадцатых годов в качестве центра художников левых взглядов. Сам дворец выглядит наглой провокацией по отношению к старым, флиртующим с готикой и ренессансом каменным домам на Набережной Масарика. Невысокий, простой, функциональный, без каких-либо украшений, в соответствии с замыслами художников он должен был сообщать, что приходящий мир может быть простым, дружелюбным, по меркам простого человека[21] (Манес (Mánes) – это не только название здания (оно взялось от фамилии Йозефа Манеса, художника XIX века, который проектировал штандарты патриотических обществ), но еще и довоенное сообщество художников левого направления. В Праге – как гласит анекдот – много лет шли дебаты, какой дом самый уродливый. После того, как построили Манес, дискуссии прекратились. – Примечание Автора.).
- Одному вопросу будет соответствовать минеральная вода, - заявил писатель, когда мы уже уселись за столом. – Что же это за вопрос?
- Как в вас рождается снисходительность?
- И что вы имеете в виду?
- Известно, что в досье Службы Безопасности вы обнаружили фамилии двухсот шестидесяти трех человек, в том числе – и приятелей, которые на вас доносили. Вы с женой решили не открывать этих имен, и никаким образом не мстить этим людям. Откуда эта снисходительность?
- Все потому, - не раздумывая, ответил Павел Кохоут, - потому что я писатель.
- Это играет какую-то роль?
- Писатель обязан видеть не только поступок человека, о котором пишет. Писатель обязан видеть всю жизнь этого человека за двадцать лет до этого, и на двадцать лет после того. Он должен знать его прадедов, дедов, родителей, детей, внуков и правнуков. Он должен видеть его до его рождения и после его смерти. Тогда он все понимает.
В ОТСУТСТВИИ ПАНА ГРАБАЛА
Когда я размышляю о пане Грабале и о том, что тот дал человечеству, в голову приходит слово "мошенничество".
Прошу прощения, дамы и господа, пан Грабал всех нас наколол. И чехов, и поляков, да и итальянцев тоже, потому что сейчас они обожают его книжки. Так вот, он показал нам, будто бы все, что нас встречает, может быть чем-то волшебным. Чудо случается ежедневно, и не иначе. Дурацкое у него оказывается красивым. Уродливое – тоже красиво. Подлое красиво (поскольку подлым оно сделалось по причине собственной красивой глупости и прекрасного несовершенства). Ну и – конечно же – прекрасное тоже красиво.
И этот вот обман Грабала на темы жизни (мы же с вами прекрасно знаем, что мало имеется по-настоящему красивого) тоже прекрасен.
Более того: такой обман просто необходим. В нем нуждаются, в особенности, поляки, которые глядят на мир со своим врожденным недостатком, потому что у нас в одном глазу сидит этос[22] (Этос - (греч. ethos), термин античной философии, обозначающий характер какого-либо лица или явления; этос музыки, напр., - ее внутренний строй и характер воздействия на человека. Этос как устойчивый нравственный характер часто противопоставлялся пафосу как душевному переживанию. – Энциклопедический словарь), а в другом – пафос.
К примеру, без какого-либо стыда Грабал описывал, как отливал ночью, в уголке двора, обливая себе обувь – и это было красиво. Или, как получил от жены новую пишущую машинку. И ему нужно было ее испробовать. И вот мы испробовали бы ее банально, а пан Грабал – восхитительно. Потому что, чтобы испытать эту свою новую машинку, старую он прикрыл периной, чтобы та не ревновала, будто бы он ей изменяет.
Смотрение на Луну. Вот никто из людей начитанных и насмотренных никогда не скажет, будто бы смотреть на Луну – это красиво. (Сразу же выяснится, что такой человек не имеет литературной культуры и является любителем Паоло Коэльо. И это настолько дисквалифицирует его в светской жизни, что в качестве наказания на светских приемах ему могут наливать румынское полусладкое вместо бургундского вина, а "Elle Decoration" никогда не напечатает фотографий его квартиры). А вот пан Грабал этим не обеспокоился бы. Все вещи он видит в состоянии восхищения.
"Все, что я встречаю, сильнее меня. Потом мне нужно прийти в себя, осознать. Так на меня действуют не только люди, но, хотя бы, полная Луна, я не в состоянии глядеть на нее, вначале мне нужно поглядеть налево, затем направо, и только после того, тронутый до самой глубины, я гляжу ей в глаза, и через мгновение прикрываю веки, как будто бы на меня глянула красавица, о которой мне точно известно, что если бы та со мной заговорила, я тут же начал бы говорить по делу. И после того я с трудом прихожу в себя"[23] (Цитирую по книге "Дриблинг Хидегкути. С Богумилом Грабалом разговаривает Ласло Сигети". Литератуный мир. Изабелин, 2002. – Примечание Автора).
(Разница между нами и паном Грабалом заключается в том, что все нами встреченное, в основном, слабее нас самих).
В последнее время мне доводится встречаться с неприятными ситуациями. Как только я напишу в наши газеты что-нибудь позитивное о Чехии, тут же получаю хотя бы одно электронное письмо с описанием неприятного случая. Вот, пожалуйста:
В ресторане, который когда-то был любимым ресторанчиком литературных переводчиков, подают чешскую минеральную воду за 35 крон, а в счет вписывают французскую минералку за 135 крон. Когда клиент ориентируется, любой официант оправдывается одинаково: "Да я здесь только первый день работаю".
В пивной, где знаменитое пиво варят, начиная с 1499 года, если посетители не знают чешский язык, они не в состоянии сориентироваться, что официанты ласково обращаются к ним: "Пивка тебе, придурочек, кретинчик ты наш…". При входе им подают рюмочку бехеровки, и гости, восхищенные подобным бонусом с самого начала, выпивают, чтобы только в счете увидать, что напиток имеет свою (завышенную) цену. В ходе разбирательства официант охотно поясняет: "Мне двух детей нужно кормить, а вы бы хотели, чтобы эта бехеровка была даром!".
В кафе, что находится во дворце, возведенном дедом президента Гавела – напротив висящего под потолком святого Вацлава – к двум выпитым бокалам вина приписали третий. в ответ на протесты клиента бармен ответил: "Polibte nám prdel". (Посетитель чешского языка не знал, но ответ записал, чтобы проверить, что же тот означает. А означает: "А поцелуйте нас в задницу").
Так что, с того момента, как я прославляю Прагу, таких сообщений от обманутых иностранцев собрал уже несколько сотен.
И это, уважаемые дамы и господа, совсем не отдельные случаи! Это уже промышленность!
В центре меня обували разными способами семь раз. Ни разу меня не обманывали на Жижкове, где, вроде как, малин побольше. С психологической точки зрения я это понимаю. Даже в стране, обитатели которой в общественном сознании Европы считаются людьми с голубиными сердцами, агрессия подчиняется неизменным законам гидравлики. Она просто обязана где-нибудь найти дырочку и забить фонтаном. И это даже в обществе, которое создало прелестное уменьшительное для слова "спокойствие", и упорным его повторением в самых различных ситуациях придает состоянию покоя особенное значение[24] (Покой, спокойствие это klid, но имеется и klidek. В чешском языке уменьшительной версией обзавелось слово "место" – "местечко" (mistomistecko). Как-то в газете я прочитал про "вселенночку" или "космосик" (vesmirek). Иногда я поясняю чехам, что в Польше уменьшительных от подобных слов мы не имеем, поскольку любое общество одаряет уменьшительным то, что нежно любит. Вот почему у нас в Польше имеется уменьшительно-ласкательная версия слова "водка". – Примечание Автора.